3 типа людей, которые редко получают адекватную психологическую помощь

3 типа людей которые редко получают адекватную психологическую помощь

Существует ряд определенных типов людей, которые в силу своих особенностей часто оказываются непонятыми, нераспознанными в болезненных аспектах и потому неподдержанными.

И остаются в этих самых болезненных аспектах в одиночестве.

В этой статье хочу рассказать о трех типах таких людей.

Возможно, есть и другие. Я опишу те, которые знаю. Опираясь как на профессиональный опыт, так и на мои личные черты и особенности.

Люди с сильной, глубокой травматизацией.

В каждой травме содержатся чувства достаточно высокой интенсивности. И, понятное дело, речь не идет о переживаниях из разряда счастья, радости, восторга и т. п. Скорее, это будут отчаяние, бессилие, ужас, паника, беспомощность и так далее.

Для того чтобы человек оказался поддержанным…

А вообще, может, сначала надо сказать о том, для чего нужна поддержка в этом месте, зачем нужно, чтобы человек понял, что он увиден и понят в своих переживаниях?

Думаю, будет нелишним.

Наша психика (наша – в смысле, человеческая) устроена таким образом, что, когда мы разделяем с кем-то переживания, то нам становится легче. Уходит ощущение одиночества в каком-то чувстве.

То есть, например, мы могли быть в одиночестве в чувстве печали об уходящей юности или молодости. И, если кто-то видит нас в этом переживании и остается в этот момент с нами, не отвергает нас (и мы это видим/чувствуем/понимаем/осознаём), то одиночество уходит. И мы испытываем облегчение.

Тяжесть уходит.

Правда, для этого нужно еще, чтобы мы сами внутренне не отвергали человека и были готовы принять его поддержку.

Но, как бы то ни было, факт остается фактом: при выполнении перечисленных условий, тяжелые чувства «отпускают». Ассимилируются нами. Превращаются из удержанной, подавленной энергии в опыт.

Для того чтобы человек в ходе работы с психологом оказался увиденным и поддержанным в переживаниях, которые были созданы травматическими событиями, необходимо, чтобы специалист был способен удержаться в очень сильных чувствах. Чтобы в момент, когда клиент раскрывается и погружается в них, терапевт мог остаться в контакте. Не отстраняться.

ВОТ В ЭТОМ ВСЕМ: в том, что ужасает, терзает, отягощает и так далее.

И при этом остаться устойчивым.

Это очень и очень непросто.

На мой взгляд, без длительной собственной терапии и супервизии специалист вряд ли может прийти к данному навыку.

Кроме того, даже если психолог и прошел (и продолжает проходить) длительную терапию и супервизию, нужно еще и иметь желание идти в эти темы. Сталкиваться с перечисленными переживаниями.

Вновь и вновь, раз за разом встречаться с ними. Проживать. В противном случае, как уже было сказано выше, клиент окажется в одиночестве, неподдержанным.

Много ли людей готовы делать это?

Мне кажется, вряд ли.

Поэтому люди с сильной травматизацией чаще оказываются неувиденными и нераспознанными в своих ранах.

Хорошо скомпенсированные люди с существенными нарушениями в структуре личности (погранично и «околопогранично» организованные).

В нашей стране есть очень много людей с существенными нарушениями, кто смог самостоятельно (то есть без помощи специалистов) неплохо скомпенсироваться – в достаточной мере, чтобы окружающие не замечали «странности» их внутреннего мира.

Они более-менее распознали, что именно удивляет социум и не нравится людям, и перестали показывать эти свои аспекты. Соответственно, добившись таким образом внешней «нормальности».

Приходя к психологу, такие люди демонстрируют неплохую приспособленность к миру, к жизненным обстоятельствам.

И поэтому зачастую специалист не понимает, с чем именно, с какой структурой столкнулся, когда в ходе работы всплывает какой-нибудь «странный нюанс». Он думает, что имеет дело с «точечным», «однократным» феноменом. На который можно просто указать – и «проблема» будет решена.

Но этот феномен – это лишь торчащая ниточка клубка, который, собственно, и представляет собой «несущую конструкцию» пришедшего на терапию. Ниточка, которую тот аккуратно и опасливо показывает, чтобы проверить – что будет, если пробовать открыться (конечно же, описываемый процесс почти всегда происходит неосознанно).

И терапевт, не разобравшись, может «грубо рубануть» – так, как если бы имел дело с относительно здоровой, невротической организацией личности: «Разве вы не видите, что вы делаете? Думаете, другому человеку так будет приятно?»

И хвост-ниточка быстро прячется обратно.

Человек внутренне ощущает, что здесь его вновь как всегда не поняли.

«Да, вы правы. Что-то я здесь неправ(-а), похоже».

Стыд, вина. А под ними – злость и одиночество.

…И отчаяние.

Люди с достаточно здоровой структурой личности (либо хорошо скомпенсированные), не получившие в детстве достаточно опыта хорошего контакта с социумом.

Обычно это те, кто в детстве жил по большей части в фантазиях. Много читал, смотрел художественные фильмы и так далее.

Такие люди во многом проявляют себя как здоровые, полноценные, целостные личности. И в то же время периодически «выкидывают номера»: говорят что-то такое (или делают), что идет совершенно вразрез с общепринятыми нормами этики и морали.

Например, молодой человек с указанными качествами может рассказать девушке анекдот, где мужчина делает какие-нибудь гадости женщине и остается безнаказанным. При этом он будет недоумевать, когда встретит в ответ на рассказанную историю негативную реакцию.

А может даже и не понять, что на него агрессируют, если реакция будет недостаточно прямой и простой.

Так как не понимает намеков.

Просто потому, что плохо ориентируется в мировоззрении большинства, в системе ценностей и взглядов общества.

В основном, все мы получаем эту информацию, начиная с довольно юного возраста. Преимущественно в ходе контактов с окружающими. Как такими же юными, так и более старшими.

Описываемые же люди по различным причинам не уделяют достаточно времени, внимания и энергии контактированию и попыткам понять других.

Например, они могут быть врожденно высокочувствительными и вследствие этого во взаимодействии со сверстниками больно раниться об их слова и действия.

Тогда, раз за разом испытывая боль и фрустрацию, ребенок решает, что лучше иметь дело с книгами, мультфильмами, фильмами и играми.

И сводит попытки понимать других и уметь взаимодействовать с ними до необходимого минимума.

Оказавшись у психолога, такой человек демонстрирует все признаки здоровой личности. Кроме различных «закидонов».

Почему использую такое слово – потому, что примерно так и воспринимаются его феномены. Терапевт может не понимать, «что это такое ему тут устраивает» клиент. «Здоровый же человек! Ну, видно же!»

И тогда клиент, который всю жизнь сталкивается с непониманием и неприятием, вновь встречает это. Уже у специалиста.

Там, где он так надеялся получить это самое понимание…

В заключение хочу сказать следующее.

Обычно представителям описанных трех категорий присуща одна общая черта: накопленное вследствие постоянного, непреходящего непонимания со стороны окружающих отчаяние, которое проявляет себя то приступами злости, то смертельно усталой смиренностью «бесполезно объяснять, меня никто не поймет».

А еще люди могут объединять в себе феномены из разных описанных в статье типов: как из любых двух, так и из всех трех.

Например, кто-то может иметь обширный, глубокий травматический опыт и быть хорошо скомпенсированным «пограничником», имеющим жизненную историю, характерную для людей из третьей категории (хотя я и написал про нее «достаточно здоровой структурой личности», но в данном случае это условие может не соблюдаться).

По собственному опыту могу сказать, насколько это непросто – жить с каждодневным подтверждением того, что тебя никто не понимает.

В чем-то – да, понимают.

А в чем-то – самом больном и чувствительном – похоже, никогда не поймут.

И терапевта, кто способен понять, увидеть, поддержать, быть рядом в описанных темах – его ждет просто море боли клиентов. Боли, которая будет возникать, когда люди начнут «оттаивать» и «размораживать» свои удержанные переживания. И которую ему придется пропустить через себя.

Море боли.

И океан благодарности.

P.S. За поддержку идеи спасибо пользователю Zolya.