Человеческий детеныш и Божественный младенец: Рождение Тени

Начало здесь

Ранний детский опыт обладает ключевым значением для каждого человека. В младенческом мире как в ракушке живет нежное тело беззащитное моллюска. Но поскольку ракушка не герметична, то в нее легко попадает песчинка и тогда начинает формироваться жемчужина. В каждой ракушке и моллюске есть такая потенциальная возможность – создавать перламутровые жемчужины. Но мы не узнаем о том, что происходит внутри пока не откроем ракушку.

Исследование мифов творения является одним из способов приоткрыть ракушку и заглянуть в закрытый внутренний мир младенца. Здесь мы можем увидеть как ранняя травма, попавшая в тело «моллюска» превращается в жемчужину Самости.

В древних преданиях о происхождении мира присутствует антропоцентрическая заинтересованность и попытки рассказать не только как появился мир, но и историю архетипической первосцены, в результате которой появился человек.

В мифах творения и Святых Писаниях древней Индии, древнего Ирана, древнего Китая, древней Греции, у скандинавов, славян, евреев, мы видим одни и те же повторяющиеся мотивы. Пока остановимся на следующих двух:

• Вначале было Ничто – Хаос, Бездна, Туман, Тьма, Водная Бездна, Великое Море, Бесплодное Болото, Яйцо... Не было ни существования, ни несуществования, ни смерти, ни бессмертия, ни ночи, ни дня, ни неба наверху, ни земли внизу. И был некто одинокий Единый Творец – Мудрый Господь или Великая Богиня всего сущего (Брахман, Ра, Иегова, Адонай, Род, Ормузд, Ку, Эвринома, Гея, Луоннатар), тот или та, Великий Дух, наблюдающий исходный хаос.
• Первое, за что принимаются все Творцы это упорядочивание Вселенной. Древнеславянский Род создает верхнюю часть /Правь/, предназначенную для богов, среднюю /Явь/, населяемую людьми и нижнюю /Навь/, которая становится миром мертвых. Индийский Брахма – Творец создает три изначальные субстанции: тьму (тамас), добро (сатва) и энергию (раджас). Иудейский Бог как и многие другие отделил свет от тьмы и назвал свет днем, а тьму ночью.

Примеры могу быть бесконечны, но нас интересуют главные мифологические мотивы, позволяющие увидеть универсальные аспекты младенческого опыта.

Предания повествуют о целостности изначального хаоса – о том же, о чем говорят психологи, указывая на первичную изначальную целостность бессознательного. Из этого извечного хаоса рождается коллективное и потом индивидуальное сознание.

Появление индивидуального сознания происходит одновременно с появлением Тени – бессознательного пространства нижнего и верхнего мира с богами, первопредками и царством мертвых. Как в мироздании, так и в структуре психического появляется иерархический принцип. При этом бессознательного или все теневое, не вошедшее в зону индивидуального сознания является более могущественной силой. Теневое содержит высокое и низкое – сверхчеловеческое и недочеловеческое, но в своей противопоставленности сознательному Эго эти силы верхнего и нижнего мира едины. Как позволил себе выразиться современный классик «Сила ночи, сила дня – одинакова х…» (В. Пелевин).

Из этой противопоставленности бессознательному следует, что благополучие нашего разумного Эго напрямую зависит от способности устанавливать связи с бессознательным – богами, представляющими светлую и темную сторону Тени. А развитие зрелого Эго связано не с овладением, подчинением, использованием и расширением зоны комфорта, а с тяжелой и сложной работой по интеграции с теневым. 

Только ко второй половине жизни можно прийти к пониманию не двойственности и всеединства мира, взаимопроницаемости сознания и бессознательного, светлого и темного. Прийти к принятию идеи о том, что зло и добро порождают друг друга и являются относительными категориями.

Нас уже не впечатляют древние боги – Аиды, Вельзевулы и служащие им демоны, ведьмы, так же как и Адонаи, Хорсы и пр., прописанные на небесах со своими ангелами. Для разумного Эго-сознания они перестали быть образами современности, превратились в абстракции, религиозный вымысел и потеряли ту силу, из-за которой люди боялись их раньше. Но от того, что мы потеряли в них веру и не испытываем мистического трепета перед божественным, все эти добрые и злые боги не исчезли.

Подавленные, отщепленные и вытесненные в Тень они по-прежнему сопровождают нас в жизни, проявляясь в наших проекциях на тех, кто больше всего похож на нас самих – обожествляемых в любви, демонизируемых в ненависти, вызывающих страх и отвращение. В этой реальности мы живем в окружении зомби (зазомбированных телевизором), русофобской нечисти, продавших душу и предавших Родину за цивилизационные блага и импортный сыр, вампиров, в которых влюбляемся и спим в одной кровати, ведьм, живущих за стенкой, детей – дьяволят и родителей, откусывающих головы и пожирающих детей как языческие боги. Наш современный пантеон и бестиарий так же богат, как и в средние века, как и несколько тысяч лет до нашей эры.

Просто сегодня наш Другой, которому мы приписываем собственные темные стороны, разрушительные аффекты, злонамеренность и коллективные травмы гораздо больше похож на обычного человека, чем на козла с рогами.

Наличие проекций не снимают проблемы зла в его частном проявлении в виде политиков – преступников, убийц, сидящих в кабинетах и тюремных клетках, капиталистов, использующих детский труд и природные ресурсы. Но это все частные проявления. Страдаем и ненавидим мы, прежде всего от своих внутренних демонов, проживающих в бессознательной части психики.

Страдаем от того, что в какой-то своей младенческой части чувствуем себя цыпленком, вылупившимся из яйца, моллюском, оставшимся без раковины, новорожденным, которому перерезали пуповину, но который зависим от того, что с ним сделают другие. И если попадаем в хорошие руки добрых богов, в благоприятные условия жизни, то до поры до времени будет казаться, что живем в хорошем мире.

На столе от лампочки круг, 
А за кругом в комнате мрак. 
В круге сразу видно, кто друг, 
Кто во мраке - ясно, что враг. 

Девочка рисует дома, 
Над домами вьются дымы, 
И еще не знает сама, 
Кто чужие здесь, а кто - мы. 

Вот опять возводится дом, 
А над домом тянется дым. 
Все плохое будет потом, 
Все хорошее создадим. 
…
Нарисуем старых друзей, 
Не узнаем новых врагов. 
В этом мире все любят всех 
И до смерти здесь далеко. 

Здесь покой - извечный закон. 
Незнакомо здесь слово "вдруг"... 
...Жалко, что кончается он 
Там же, где от лампочки круг.

(Е.Клячкин Детский рисунок)

Если боги, оказавшиеся рядом, будут злобными и отвергающими, то ребенок внутри нас будет расти сиротой, на каждом шагу встречаясь со злом этого мира  и выстраивая свою жизнь, исходя из концепции недоброго мира – «трагедия детства заключается в том, что ее ужасы длятся вечно» (Хью Уолман).

Немногим отличается от детского Я и Эго-сознание среднего взрослого человека, отстаивающего свои границы ради самосохранения, ради преследования своих интересов и достижения успеха во внутривидовой борьбе.

С первой опасностью мы встречаемся по пути на свой личный Олимп. Эго-сознание может полностью слиться и раствориться в так называемой внешней личности или Персоне. Находясь в согласии с коллективными ценностями той или иной группы, внутри нее человек будет получать свои преференции и считаться достойным, уважаемым и даже респектабельным. У него будут рождаться непомерные амбиции, гордыня, нетерпимость, чванство и другие теневые аспекты успеха

Но в той же мере, в какой индивид идентифицируется с Персоной, он теряет свое Эго-сознание как артист, вжившийся в свою роль короля или вельможи и забывающий снимать сценический наряд даже оказавшись дома. За пределами своего круга он может прослыть негодяем и ничтожеством, но сам об этом он уже не узнает, потому что лишился своей самости и попал в ловушку Тени Верхнего мира.

Голос Персоны звучит как призвание к служению и подвигу во имя той или иной идеи. Но нет гарантии, что эта идея действительно несет в себе коллективную ценность и нет никакой гарантии, что служение будет искренним и не отягченным обычной корыстью.

Если эта первая опасность может быть кратко сформулирована как опасность стать человеческим животным, то вторая – как опасность узнать в себе животное и не перестать быть человеком. Может даже стать еще более человеком, чем был до этого. В этом случае предстоит не поднятие на Олимп и небесные эмпиреи, а спуск вниз, в подземное царство мертвых, в мир богов и богинь нижнего мира. 

В чем опасность взаимодействия с Тенью Нижнего мира? Встреча с ней и выражение теневых страстей зависти, алчности, чувственных влечений... считается злом и самым человеком, и его кругом (семья, друзья, коллеги). Это вызывает серьезный моральный дискомфорт, вину, стыд, одиночество, депрессию и другие тяжелые состояния. Но голос Тени звучит как непреодолимый зов и простого волевого усилия недостаточно, чтобы отказаться от него.

Так начинается спуск в свой личный Ад или, как минимум, в Чистилище, беря провожатые не Вергилия, а чертей. Здесь на дне, на обочине, на помойке, в подвале, на чердаке можно обнаружить все прежде отвергаемое и выброшенное из своего мира – «все его сокровища, все его чудовища, все в повалку свалено, чего только нет» (В. Луферов).

Разбирая эту свалку с затхлым запахом, можно обнаружить не только хлам, барахло и свидетельства духовной нищеты, но и что-то по-настоящему эксклюзивное, антикварное и обладающее огромной ценностью – «золото Тени» (К.Г. Юнг).

Тень - это другая сторона. Она отражает наше несовершенство, приземленность, отрицательное, несовместимое с абсолютными ценностями… нашу низшую телесность как нечто отличное от абсолютности и вечности души, которая «не от мира сего». Но она может проявляться и в противоположном качестве — как «дух», например, когда сознательный ум признает только материальные ценности жизни. Тень олицетворяет уникальность и эфемерность нашей природы… она составляет центральную структуру нашей индивидуальности (Э. Нойман Глубинная психология и новая этика).

Работая по интеграции Тени невозможно ни от кого добиться гарантий, что проходя через Ад и Чистилище, ты обязательно окажешься в Раю. Но в то же время никто и не снимет личной ответственности за то, что вернуть себе свою Тень. Вместо того, чтобы работать с кучей маленьких и больших проблем, надо работать с главной.

Для этого проблему интеграцию Тени надо сделать своей личной проблемой и встречаться со всей сложностью этой задачи, как бы ни было тяжело: «Розу белую с черною жабой я хотел на земле повенчать» (С. Есенин).

Писание гласит:

Так будут последние первыми, и первые последними, ибо много званых, а мало избранных (Мф. 20:1).

Возможность быть избранным начинается, но не заканчивается объединением Эго-сознания и Тени.

Во-первых, Тень невозможно интегрировать полностью, поскольку здесь мы останавливаемся перед тем, что способны прожить лишь опыт своего персонального зла и осмыслить проявления чужого т.н. единичного зла (коллективной Тени). Последним является, например, геноцид одного народа другим в данный исторический период или диктатура, ведущая страну в пропасть, с которой невозможно справиться, оставаясь на стороне добра. Зло побеждает лишь еще большее зло – диктатура свергается революцией и кровопролитием. В отношении к добру и злу мы всегда субъективны и навсегда останемся по эту сторону Добра и Зла.  

Это не мешает нам, однако говорить про призвание и избранность. Избранные те, кто способны узреть божественный образ или иначе  обнаружить на дне моря в хаосе своего бессознательного ту самую жемчужину, которую юнгианские аналитики вслед за К.Г. Юнгом называют Самостью.

Самость как архетип целостности и как те боги творцы, о которых мы говорили вначале, порождают все противоположности и соединяют их в себе. Вопрос о синтезе противоположностей включает в себя не только интеграцию Эго и Тени, но и других архетипов, о которых мы поговорим в следующей раз, вновь обратившись к мифам творения.

Читать по теме:

Dark land - Темная сторона психики

Тень и теневые энергии

Человеческий детеныш и Божественный младенец