Рвота отношениями. Булимия за рамками вопросов веса и еды.

Булимия как токсичные отношения, которые извергаются вон.

Это пример булимии, которая не связана с весом и едой, а связана со страхом телесных отношений.

Есть семья- мать, отец и сиблинг, у которых все как у других. Но один ребенок из этой семьи застревает в одиночестве, не может найти пару и не может даже вступить в длительные отношения. Поверхностно контакты есть: одногруппники, однокурсники, коллеги на работе. Получено образование, есть работа и квартира, удовлетворены все базовые потребности: есть где жить и на что кормить себя. Все вокруг потихоньку женятся и заводят детей. Есть страх перед отношениями, который проявляется в гиперчувствительности к телесным вопросам: к запахам, шумам. Все в другом, особенно телесные проявления другого, остаются зоной запрета: это неприятно, это вызывает отвращение.

Одновременно есть ощущение, что с тобой что-то не то, это не другой плохой, это во мне есть какая-то патология, душевное расстройство ли, отсутствие навыков  коммуникации, внешние данные. Начинается поиск.

Обходятся врачи, которые утверждают: «у вас все нормально». Но в это сложно поверить! Например, "я слишком плохо пахну! И мир вокруг пахнет тоже, кстати".

Обходятся тренеры: учат ораторскому искусству, учат актерскому мастерству, учат искусству одевания и макияжа. Все не то! Манипуляции с телом неприятны, касание другого вызывает отвратительную судорогу.

Обходятся психологи: идет поиск ненормальности: аутизм, шизоидность, обсессивно-копмульсивный синдром? Что желаете? Любой диагноз удовлетворяет.

Я не такой, я другой, у меня деффектное тело, не та раса, не тот цвет волос, не та форма ног.

Я не тот - это объясняет многое. Другой тоже не такой, он тоже слишком телесный. Было бы хорошо вступать в отношения как то минуя самого телесного контакта, да и к чему он?

Стыд , показная дисморфофобия становится показным симптомом, с которым что-то явно не то. 

Одиночество не устраивает, вот в чем вопрос. Вот место конфликта. Диагнозы аутизма и шизоидности рассыпаются. Вы нормальны. Вы нормальны, но вы не хотите впустить другого в свое пространство- вот в чем загвоздка.

Одновременно отношений хочется где-то из глубины, а на периферии дрожь, недоверие, отвращение и желание сбежать, оттолкнуть, вытолкнуть, извергнуть, если дело зашло слишком далеко. Тело не задерживает переживаний, как не задерживает еду.

Рвота вкусными и сладкими продуктами: мороженым, пудингами напоминает желанное, но не способное быть усвоенным,-- любовь другого и любовь к другому.

Тело заряжено. Оно потеет, оно краснеет, оно нагревается, поверхности становятся раздражающими. Телесный контакт невозможен, слишком остро, слишком близко.

Отношений хочется и не хочется. Накатывают мысли о бренности существования ( конечно, ведь существование продолжается в продолжении рода) и бессмысленности жизни ( и это естественно, жизнь-- это размножение).

В психотерапии наблюдаются зеркальные процессы: отношения с терапевтом токсичны. Он ( она) злобный, ядовитый, он думает только о деньгах, вся эта терапия ни о чем, она не помогает. Близко терапевт не подпускается, близость и теплота с ним невозможны, как невозможно доверие и теплота между людьми в принципе. Если терапевт дает инструкции, что делать и как поступать, то это легко обесценить : так уже было сделано и поступлено не раз. А если терапевт не дает инструкций, молчит, зависает на сессиях, то он не слушает, думает о своем и вообще зачем я к нему хожу, если он молчит.

Терапевт из раза в раз показывает, как хрупки отношения, как легко и как хочется их бросить. Каждый сеанс -- это пытка совместным пребыванием в одном пространстве, как не хочется разговаривать, а молчание превратить в повод для уходя из терапии.

Рано или поздно в терапевтическом процессе происходит что-то: наступает депрессия. Становится грустно, причины собственной неполноценности слишком глубоки, а неполноценность слишком широка и всеобъемлюща. Этот болезненный момент и есть поворот из болезни в здоровье. Только осознав неправоту можно развернуться к правоте.

В этот момент любой сбой, любая поломка графика может привести к уходу из терапии. Отношения, которые хотелось извергнуть, теперь можно извергнуть по любой причине.

Шанса вернуться к отношениям не дается. Извергнутое из себя поглотить снова невозможно, оно токсично, оно невыносимо.

Неприятная информация, не усвоенная в процессе терапии извергается, забывается, обнуляется.

Булимия – это вызывание у себя  рвоты самой вкусной и желанной пищей. Одиночество такого человека  – это страх отношений у  жаждущего отношений и страдающего без них.

В чем психодинамический конфликт такого процесса? В непройденной сепарации. Материнское тело, прежде желанное, а нынче токсичное, остается прилипшим к телу ребенка, от матери невозможного оторваться. Из семьи невозможно вырваться. Семья образцово-показательная. У матери все накрахмалено и наглажено, отец зарабатывает деньги, все идеально.

Жить в таком месте больше невозможно. Потому что жить в нем хорошо ребенку, а не взрослому. Взрослому нормально найти ресурс ( поле, пространство) для своих отношений. Но любая попытка отношений напоминает о близости столь желанной и столь болезненной, что она избегается. Страх ( отвращение) перед пенкой у ребенка вызван замаскированным , то есть вытесняемым желанием той самой пенки, а в конечном итоге  желанием запретного молока.