Мой отец — алкоголик и мне не стыдно. Объясняю почему

В раннем детстве отец любил читать мне перед сном. Обычно, он делал это с бутылкой пива в руке. К концу третьей бутылки я уже мало что мог разобрать из прочитанного. Бывало, я уже сплю, а отец настойчиво читает сказку до самого конца. Бывало, что я еще не сплю, а отец уже храпит в неудобной позе. Один раз мы играли в шахматы. Первые две партии я честно проиграл, но по мере каждой новой бутылки пива, я одерживал верх. Когда я поставил мат второй раз подряд, отец швырнул шахматную доску мне в лицо, со словами: «Пошел ты со своими шахматами!».

Бывало и так, что пьяный отец был самым веселым и самым добрым человеком из моего окружения. Покататься на яхте, взять меня с собой в кино на ужастик, отправиться на рыбалку, познакомить со своими друзьями — круто ведь, когда тебе всего 6 лет? Но чем старше я становился, тем отчетливее понимал — то, что происходит в моей семье мало похоже на норму.

Отец начал пить больше и чаще. Кроме того, агрессия — стало единственной эмоцией, которую он проявлял в нетрезвом состоянии. Агрессия ко всему и всем окружающим — к своим друзьям, к родственникам, своей жене и, конечно, мне. Чаще всего под удар попадала мама. Мне же доставалось только тогда, когда я бежал разнимать их драку, или закрывать ее собой, или оттягивать его, кидаясь в ноги. Тогда и мне могло перепасть пару ударов кулаком. Кстати, наверное, в восприятии большинства людей отец-алкоголик это худощавый доходяга в трико и майке? Так вот, мой отец тогда был в прекрасной форме, весил под 100 кг и обладал хорошо поставленным ударом и левой и правой. Несмотря на это, он ни разу не дрался ни с кем кроме меня и мамы, да и вообще, с другими людьми всегда вел себя смирно и тихо. 

Когда мне исполнилось 10 лет отец стал пить реже. Бывало, не пил по полгода. Следовательно, копил всю свою агрессию внутри себя. Потом плотину прорывало, и под удар попадали не только я, но и вещи и мебель — мои игрушки, любимые книги, мамины духи, шубы, телевизор (все это летело в окно). Однажды, мой новенький компьютер также был частично уничтожен. 

Мне становилось все труднее говорить об отце, особенно в школе. Мне просто нечем было гордится, так как всю теплоту отцовских чувств я оставил где то в глубоком детстве. Мне было проще не говорить об отце, чем говорить правду. К сожалению, скрыть факт отца-алкоголика было невозможно (особенно после того, как он пришел на родительское собрание пьяным). И я стал честно и открыто говорить то, что чувствую — Я ненавижу своего отца. В ответ я чаще всего слышал: «Ты неблагодарный! У других детей нет отца, и они хотели бы себе хоть какого нибудь!». Любому, кто в детстве мне так говорил хотелось плюнуть в лицо. Наверное, хочется до сих пор, потому что это самое нелепое замечание, которое только может дать взрослый человек ребенку. 

Одновременно с этим, я вырос. Я стал ответственнее, стал заботиться о своей безопасности сам — ведь больше некому было. Чаще стал жить у бабушки, друзей, родственников, все реже проводил время дома, или вне своей комнаты. В дальнейшем, я стал брать ответственность не только за себя. Однажды, я, отец и младший брат летели в отпуск. Отец нажрался еще до вылета, а во время пересадки в Москве догнался еще сильнее. Мне 12 лет, у меня на руках 4-х летний брат и пьяный отец на плече. Стыдно, страшно, неудобно. 

Страх и стыд — два основных чувства которые ассоциируются у меня с отцом. От страха я избавился довольно легко — с 14 лет я все чаще жил один, а в 16 и вовсе переехал в другой город, напрочь ограничив общение с ним. Стыд — это чувство, которое сопровождало меня еще очень долго. Наверное, только благодаря личной терапии и психологическому образованию теперь я могу говорить о своей жизни открыто и без стеснения. 

Итак, мой отец алкоголик и мне не стыдно. Объясняю почему: 

1) Кто-то родился в интеллигентной семьей, кто-то в семье потомственных врачей, кто-то родился без отца. Я родился в семьей с алкоголиком. И с этим ничего не поделать.

2) Стыд это отражение вины. Моей вины в зависимости моего отца нет. 

3) Стыдно, что отец до сих пор пьет — но так ведь, это же его жизнь, а не моя, жизнь, в которую я не вмешиваюсь. Во-первых, потому что меня не просят. Во-вторых, я не имею морального права менять то, в чем этот человек прожил свою жизнь, и проживет еще долго. 

4) Стыдно, что не было счастливого детства — оно было таким, каким могло быть. Несмотря на это, в нем было место счастью и любви. Все события, пережитые мной в детстве закалили меня и сделали меня тем, кем я есть. А гордится собой и любить себя — на это у меня есть причины. 

5) Я по-прежнему остаюсь сыном своего отца. Любые его поступки и поведение не прервут эту связь. Так что же мне остается — принять его каким он есть — или скрывать, прятаться от себя? 

6) Мне стыдно, что мой отец не добился успеха в жизни — ну так и от меня никто не требует, чтобы я стал академиком. Это его жизнь, а это — моя. И только я сам выбираю приоритеты в ней и примеры для подражания. 

7) Стыдно мне может быть только за себя и свои собственные поступки. 

Взрослых людей, выросших в семьях с алкоголиком очень много, и я один из них.Переосмысление всего моего опыта позволяют мне работать с этой темой, более осознанно и понимающе включаться в терапию с клиентом, и помочь пройти весь этот путь избавления от стыда. Благодаря моему отцу я могу помогать другим людям. Я бы хотел, чтобы как можно больше людей с чистой совестью во всеуслышание могли сказать: Мой отец — алкоголик и мне не стыдно!