Как распознать домашнего тирана?

Предупреждение насилия в семье предполагает не только знание признаков домашнего насилия и его последствий для жертв насилия, но и психологических черт, характерных для лиц, склонных к злоупотреблению по отношению к своим близким.

Насильственные действия являются неадекватным способом снятия психоэмоционального напряжения и защитной реакцией на стрессовые факторы. Совершая насильственные действия, агрессор стремится утвердить свою власть и преимущество над жертвой. Другими словами, насилие является способом самоутверждения и компенсации потерянного чувства субъективного контроля над ситуацией. Такое поведение подкрепляется предшествующим опытом и воспитанием. Например, существует представление о том, что признаками мужественности являются смелость, агрессия, жестокость, склонность к физическому насилию в поведении. Подобные действия со стороны мужчины подкрепляются в семье и в обществе, поскольку считаются атрибутами «настоящего мужчины». Развитие у мальчиков навыков применения физического насилия при решении конфликтных ситуаций закрепляется в качестве нормы поведения. Следствием такого воспитания становится то, что в более зрелом возрасте мужчины испытывают сложности в проявлении эмпатии и сочувствия, склонны недооценивать деструктивное влияние насилия.

Какие же психологические черты характерны для лиц, склонных к совершению насилия в семье? Рассмотрим на примере мужчин, совершающих насильственные действия в семье.

дефектный, неадекватный образ себя, в том числе неадекватная самооценка (заниженная самооценка, приводящая к поведению, направленному на ее повышение за счет других лиц, или дисгармоничная – т.е. заниженная в одних сферах и завышенная в других). Такие мужчины не способны принять в себе те черты, которые воспринимают ими в качестве собственной слабости или несовершенства, в связи с чем они стремятся вести себя как «настоящие мачо», проявляя агрессию, жестокость, демонстрируя свою силу и преимущество над жертвой.
высокий уровень потребности во власти, установлении тотального контроля над другими людьми, что сопровождается низким самоконтролем, а собственная жестокость оправдывается как необходимость поддержания порядка в семье и подтверждения собственной силы и мужского достоинства.
уверенность в природном, генетическом преимуществе мужчины над женщиной, что сопровождается традиционными представлениями о семье и распределении семейных обязанностей на «женские» и «мужские»
незрелость эмоциональной сферы, что сопровождается низким уровнем самоконтроля и склонностью к всплескам гнева. Чаще всего гнев рассматривается как единственно допустимая эмоция для «настоящих мужчин».
внешний локус контроля, склонность обвинять других людей и обстоятельства в собственных неудачах. В частности, акты насилия оправдываются виной самой женщины, влиянием алкоголя, проблемами на работе и т.д., но не собственными личностными особенностями.
проблемы в установлении и поддержании зрелых и эмоционально близких отношений, чувство социальной изолированности и одиночества. Фактически, мужчина, склонный к насилию, сам создает ситуацию самоизоляции, не доверяет окружающим, избегает обсуждения личных проблем, не способен принимать поддержку и помощь.
происхождение (с большой вероятностью, но не обязательно) из семьи, в которой отношения строились на насилии. Многие мужчины, склонные к домашнему насилию, или были свидетелями насилия в семье или сами были жертвами злоупотребления.
склонность к построению зависимых отношений и страх потери женщины, детей и семьи в целом. Тотальный контроль, ревность и насилие объясняются мужчиной как проявление ими настоящей любви. При этом любое сопротивление со стороны членов семьи или проявления независимости воспринимаются мужчиной как попытка покушения на его «мужское достоинство», «позицию главы семьи» или как проявление неуважение к нему как к мужчине и отцу.
низкий уровень осознания того факта, что насильственные действия могут иметь серьезные последствия для жизни и здоровья других людей и, как следствие, недоверие к жалобам членов семьи на плохое самочувствие, боль и травмы.
склонность к манипуляциям с помощью применения угроз самоубийства, нанесения вреда себе, жертве или другим членам семьи, «покупка» молчания или послушания жертвы с помощью подарков.
склонность к беспорядочным сексуальным отношениям, проявления насилия и агрессии при половом контакте, чрезмерная увлеченность «технической» стороной секса.
жестокость по отношению к детям, что сопровождается нереалистическими надеждами относительно талантов детей или, наоборот, отрицание реальных способностей ребенка, если они не соответствуют ожиданиям (например, отец запрещает музыкально одаренному сыну заниматься музыкой, при этом принуждая его заниматься спортом, поскольку считает, что это настоящее мужское занятие).

Домашнее насилие встречается абсолютно в разных семьях, с разным уровнем образования, жизни и материального достатка. Часто насильник характеризуется так называемой «маской нормальности»: на работе, в кругу друзей его знают как доброжелательного и уравновешенного человека, тогда как в семье он ведет себя как настоящий тиран. В то же время, нередко насильники ведут себя и в социуме неуравновешенно, склонны к конфликтности и агрессии, характеризуются психопатическими чертами. Нередко это сопровождается другими формами зависимого поведения (склонностью к алкоголизации и наркомании, азартным играм и экстремальным видам спорта).

Насильник испытывает потребность в постоянном контроле над членами семьи, в том числе путем насилия, поскольку боится остаться в одиночестве. Одним из способов «удержания» жертвы рядом является постоянное унижение и запугивание жертвы, формирование у нее неуверенности в себе, заниженной самооценки, чувства собственной ущербности и неполноценности. Например, мужчина может внушать женщине, что она никому кроме него не будет нужна, что только он способен любить ее, не смотря на все ее недостатки. При этом любое проявление непослушания и независимости женщины воспринимается как протест и отвержение его как мужчины, как угроза потери партнерши. Такие мужчины характеризуются патологической ревностью и чувством единовластия над жизнью и судьбой своей жертвы. Жертва воспринимается не как отдельно существующая независимая личность, а как продолжение собственного Я. У таких лиц не сформированы межличностные границы, отсутствует уважение к суверенности личностного пространства членов семьи, в связи с чем жестокое обращение воспринимается как допустимой формой обращения с ними.

Не смотря на отрицание негативных последствий насильственных действий, агрессор испытывает неконтролируемый страх перед одиночеством, в связи с чем, после акта насилия, он начинает замаливать свои грехи, прося прощение у жертвы или покупая ей подарки и совершая другие знаки внимания. Насильник оправдывает свои действия и обещает, что подобное больше никогда не повторится. Добившись смирения и прощения жертвы и снова обретя чувство контроля над ситуацией, через время насильник снова вернется к привычному стереотипу поведения.

Так, существует теория о циклическом характере домашнего насилия (Леонор Уолкер, 1970 г.), согласно которой домашнее насилие - это повторяющийся с увеличением частоты цикл действий, включающий в себя 4 стадии: нарастание напряжения в семье (возрастание недовольства в отношениях и нарушение общения между членами семьи) — насильственный инцидент (происходит вспышка жестокости , эмоционального или физического характера, что сопровождается яростью, спорами, обвинениями, угрозами, запугиванием) — примирение (обидчик приносит извинения, объясняет причину жестокости, перекладывает вину на жертву, иногда отрицает произошедшее или убеждает жертву в преувеличении событий - «раздувании из мухи слона») — спокойный период в отношениях (т.н. «медовый месяц», когда насильственный инцидент забыт, обидчик прощен, качество отношений между партнерами на этой стадии возвращается к первоначальному). После «медового месяца» отношения возвращаются на первую стадию, и цикл повторяется. С течением времени каждая фаза становится короче, вспышки жестокости учащаются и причиняют больший ущерб. Жертва не в состоянии урегулировать ситуацию самостоятельно.

При этом у жертвы домашнего насилия часто формируется комплекс реакций, характерный для так называемого «семейно-бытового» стокгольмского синдрома. Данный синдром проявляется в том, что жертва проникается сочувствием и пониманием к собственному насильнику. Так, если жертва сразу не уходит от своего насильника (или отсутствует такая возможность), она начинает искать способы сосуществовать с тираном. Например, жертва начинает выяснять причины поведения насильника (и нередко находит их в себе), начинает сочувствовать, старается понять его поведение и помочь ему исправиться.

К сожалению, масштабы домашнего насилия только набирают новые обороты с каждым годом. Комплекс мероприятий по предупреждению насилия в семье и своевременная психологическая помощь жертвам домашнего насилия могут оказать существенное противодействие распространению данной проблемы.