Физическое наказание

Об этом не говорят, стараются избегать эту тему, или скрывают под словами дисциплина и воспитание. Я сейчас про физическое наказание детей.

Обычно на форумах молодых мам появляется запрос такого типа: «что делать, ребенок устроил истерику в магазине», «что делать, ребенок раскидал игрушки и не убирает их, я устала», «что делать, ребенок лег посреди улицы и орет, мне стыдно». Обычно в комментариях появляются те или иные советы педагогического или психологического толка, зачастую от мам совсем маленьких детей до года, прекрасно понимающих, как надо в теории; или исходя из своего личного опыта, но, к сожалению, нередко искаженного представлениями о воспитаниями, далекими от конструктивного, вроде изоляции, игнорирования, оставления в одиночестве. Наравне с ними всегда есть и рекомендация наказать как следует ремнем или рукой по пятой точке.

Интересно, что прямо об этом редко кто говорит, но в качестве рекомендации – вполне. И такая рекомендация не вызывает каких-то негативных реакций, он просто «одна из», что, конечно, хотелось бы избежать, но, если уж совсем ничего не помогает, то…

Физическое насилие – это не только сотрясение мозга, переломанные части тела, кровавые подтеки и синяки на теле. Обычно, когда говорят об этом, особенно открыто, подразумевают именно такой образ жертвы – маленького беззащитного и избитого ребенка. И это не только воспитание ремнем – при каких-то проказах той или иной степени тяжести, или для профилактики. А и вполне будничные в жизни многих детей старше 2-3 лет подзатыльники, щелбаны, щипки, удары, не оставляющие синяков, выкручивание ушей, сливка за нос, хватание за волосы, подножки, выкручивание пальцев, заламывание рук, укус… Зачастую, это не столько больно, сколько обидно и унизительно. Читать такие слова гораздо неприятнее, чем осуществлять или переживать.

А у малышей до года – резкое укачивание, сильное прижимание к себе, щелбан по носу за укус за грудь, тряска или бросание на кровать, хоть и с маленькой высоты... Про малышей же сейчас не будем. Всем известен шейк-синдром, от которого он может даже погибнуть, даже у горячо любящих ребенка родителей, которые не смогли вовремя остановиться.

А вот про детей старше 2-3 лет и до… того момента, пока он не может ответить «взаимностью» (удивительное дело, но как раз к этому моменту родители вдруг понимают, что можно как-то иначе строить воспитательные диалоги). И правда, ребенок может себя так вести, что хочется просто взять и убить, не навсегда, конечно, а чтобы он именно сейчас перестал, остановился, угомонился, замолчал, перестал дергать, молча ел, аккуратно шел, через лужи перелетал. И я знаю, о чем говорю, будучи мамой троих детей, двое из которых еще те сорванцы.

О причинах физического насилия в семье уже написано немало статей, как и рекомендаций, что же делать. Мы же сконцентрируемся на самом первом шаге. Но сначала немного личного.

Нет, я сама не стала жертвой постоянного физического насилия с переломами, я выросла в самой обыкновенной московской семье с разведенной в мои два года мамой, ее младшей сестрой и их родителями, которые периодически переживали мексиканские страсти. В семье было принято иной раз, «в рамках приемлемого», поднимать руку. В моей памяти только один эпизод, когда мама познакомила меня с ремнем – я тогда, будучи ученицей 2 или 3 класса, прогуляла урок по музыке, так как заигралась, и не призналась в этом. А моя учительница меня уличила при маме, и вот...

Но подзатыльники я прекрасно помню. Нет, меня любили, заботились, просто это был такой воспитательный прием, любя. Я только к годам 20 перестала вздрагивать и внутренне замирать, когда, находясь рядом с мамой, она вдруг взмахивала рукой. Это чудовищно, я до сих пор помню этот щемящий страх физического наказания, боль за грудиной или в районе солнечного сплетения. Надо сказать, что цель была достигнута, но мной руководил страх физического наказания, а не понимание, почему и зачем, собственно, это нужно, а это – нет стоит. И это имело свои плоды. Но сейчас не об этом.

Конечно, я всегда росла с решимостью, что со своими детьми такого я не допущу. И правда, имея еще и замечательную специальность психолога, пройдя длинный путь личной психотерапии, открывая себя новейшим знаниям и опыту по воспитанию детей, по взаимодействию с ними, слушая свою интуицию и сердце, мне удалось совершить прорыв в моем личном поколенческом опыте. Но, к сожалению, пока не искоренить до конца, и чувствую изнутри, как это сложно – закладывать новый путь, протаптывать новую дорожку, эмоционально и естественно реагировать, но без этого медного привкуса злобы в голосе, буквально ловить себя за руку в миллиметре от... Да, это работа, требующая вовлеченности, но оно того стоит.

Наши прародители, бабушки и дедушки пережили страшное время, многие были надломлены, травмированы, многие были лишены родительской ласки и заботы, но с каждым поколением мы можем постепенно менять ситуацию, наполняя свой род новым опытом, привнося свой. Наши дети, смею надеяться, передадут еще больше опыта принятия, любви и доверительных теплых отношений.

Как часто я слышу от своих клиенток: «накричала, ударила, а потом так стыдно стало», «потом появилось невыносимое чувство вины», «я не знаю, что со мной происходит, не могу остановиться, меня несет». У каждой своя уникальная история, ситуация, возраст у детей. И здесь не подойдут какие-то общие рекомендации. Но, все же, есть один шаг, общий для всех и каждого, кто хочет изменить ситуацию. Это правило одного часа и дня. Не надо говорить себе, что «все, да больше никогда, да что бы я еще раз!» Но! «я не ударю ребенка, чтобы ни случилось, ближайший час, начиная с этой минуты».

Обязательно поздравьте себя за этот час! И… подарите себе еще один час, и даже день. В конце дня – можно с удивлением заметить, что прошел первый день, свободный от насилия. Но что же делать вместо? Вот здесь как раз и может понадобиться помощь. Это, во-первых, специальная литература по взаимодействию с детьми, во-вторых, поддержка со стороны мам, которые практикуют ненасильственные методы воспитания. В-третьих, это, конечно, помощь психолога в формате индивидуальной и/или групповой терапии.