А. Ф. Лосев. ИСТОРИЯ АНТИЧНОЙ ЭСТЕТИКИ, том пятый, книга вторая

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

Универсальная концепция философии мифа, которую мы найдем только в неоплатонизме III в. н.э., могла возникнуть лишь после использования всякого рода частичных подходов к изображению древней мифологии. В этот век второй софистики наиболее популярным из частичных подходов к мифу было риторическое изображение мифа и его стоически-киническая моралистика. Кроме того, в это время, как и ранее, существовала самая причудливая смесь этих разнородных подходов к мифологии, правда, с неуклонным стремлением поместить ее во главу угла. Поскольку, однако, наша работа не является работой по истории античной литературы, но мы пытаемся извлечь из античной литературы только то, что более или менее близко к современному пониманию эстетики, то характеризовать совершенно различных античных авторов и даже их перечислять вовсе не входит в нашу задачу. Тем не менее, помимо всего изложенного у нас выше, пожалуй, стоит хотя бы кратко остановиться на некоторых именах, особенно глубоко связанных с коллекционерством, потому что метод коллекционирования всяких исторических или литературных материалов вообще и античных мифов в частности, конечно, есть то, что предшествует универсальной концепции мифологии у неоплатоников и что было соблазном для многих их предшественников, еще не познавших задач подлинного универсализма. Из коллекционеров остановимся на Аполлодоре, Элиане и Атенее.

1. Аполлодор

Под этим именем до нас дошла так называемая "Библиотека" в трех книгах, содержащая очень тщательное и систематическое изложение древней греческой мифологии. Кто был в действительности ее автором, установить невозможно. Долгое время она приписывалась известному грамматику II в. до н.э. Аполлодору Афинскому, которому принадлежало, между прочим, знаменитое сочинение "О богах" в 24 книгах, широко использованное Порфирием, Ямвлихом и Сопатром. Однако К. Роберт⁶⁰ доказал на основании лингвистических и стилистических признаков, а также на основании упоминания в "Библиотеке" одного автора I в. до н.э., что это сочинение могло быть написано не ранее 61 г. до н.э., а скорее всего в конце I – начале II в. н.э. Еще патриарх Фотий (IX в.) и Цец (XII в.) располагали полными экземплярами "Библиотеки", доводившими изложение до смерти Одиссея. Наш текст заканчивается, а лучше сказать – обрывается, на подвигах Тезея. Некоторым восполнением недостающей части могут служить две сохранившиеся "Эпитомы" (сокращенные изложения).

Содержание "Библиотеки" следующее.

1. Теогония (I 1-44), где излагаются истории сторуких, циклопов и титанов (1-5), борьба Зевса с Кроносом (6-7), история потомства титанов (8-9), потомства Земли и Моря (10-12), потомства Зевса (13-27), Посейдона (28), история Аида и Персефоны (29-33), а также Гигантомахия (34-38) и победа над Тифоном (39-44).

2. Потомство Девкалиона (I 45-147). Здесь речь идет о Прометее (45), его сыне Девкалионе (46-48) и потомстве последнего, включая Мелеагра и охоту на калидонского вепря (67-73), Адмета (104-106) и Ясона с походом аргонавтов и Медеей (107-146).

3. Потомство Инаха (II 1-180), где главное место занимают истории Даная и Данаид (11-22), Беллерофонта (30-33), Персея (36-48) и особенно Геракла с его подвигами и многочисленным потомством (61-166).

4. Род Агенора (Европы) (III 1-20), содержащий историю Европы и ее сыновей Миноса, Сарпедона и Радаманта, то есть Критский цикл.

5. Род Агенора (Кадма) (III 21-95). Здесь излагается Фиванский цикл с его главными героями Кадмом (21-24), Семелой (25-29), Ниобой (45-47), Эдипом (48-56), походом Семерых против Фив и историей Антигоны (57-79).

6. Род Пеласга (III 96-109).

7. Род Атланта (III 110-155), где излагаются Ла-конские мифы о Елене (123-132), Менелае (133), Касторе и Полидевке (134-137) и Троянский цикл, включая Приама с его детьми Гектором, Парисом и Кассандрой (146-155).

8. Род Асопа (III 156-176) с Эаком, Пелеем и Тела-моном (158-162), браком Пелея и Фетиды (168-170), рождением и воспитанием Ахилла (171-174), Фениксом (175) и Патроклом (176).

9. Аттические мифы (III 177-215), включающие историю Кекропа (177-179) и его потомства: Амфиктиона (186), Эрехтея (197-203), Эгея (206-215).

10. Тезей (III 216-218), на котором обрывается дошедшее до нас изложение.

    Кроме того, на основании "Эпитом" можно установить содержание не дошедших до нас частей "Библиотеки".

11. Род Пелопса с историями Тантала, Пелопса, Атрея и Фиеста, Агамемнона и Менелая.

12. Antehomerica, то есть похищение Елены и первые девять лет Троянской войны.

13. Homerica, излагающая содержание "Илиады".

14. Posthomerica, рассказывающая о взятии Трои.

15. Возвращение героев из-под стен Трои.

16. Странствования Одиссея, его возвращение на Итаку и расправа с женихами, его последующая жизнь и смерть в глубокой старости.

Этим заканчивалось изложение Аполлодора.

Можно заметить, что сочинение Аполлодора представляло собой систематический свод и энциклопедию древней греческой мифологии, не упускающую ни одного сколько-нибудь известного сюжета или персонажа. Такие энциклопедии начали составлять уже во II в. до н.э. по мере того, как школьное чтение эпоса ограничивалось Гомером и забывались киклические поэмы. Эти прозаические изложения основывались на древних эпических поэмах, сочинениях логографов, всевозможных парафразах, комментариях и схолиях, древних трагедиях, "содержаниях" (hypothesis), составлявшихся в риторических и грамматических школах, и всевозможных других источниках. Подобная литература создавалась как в учебных и педагогических целях (для сохранения и обработки негомеровского материала), так и для занимательного чтения и составляла целый жанр, наиболее известными представителями которого являлись Дионисий из Мити-лены (II в. до н.э.), Феопомп Книдский, Лисимах и Феодор (все – I в. до н.э.). Но сочинения всех их до нас не дошли, и судить об этом жанре мы можем только по аполлодоровской "Библиотеке", автор которой широко использовал материалы не только этих своих предшественников, но также и Аполлония Родосского, Ферекида, Асклепиада, Диодора, Гигина, Прокла и "Метаморфозы" Овидия. Более чем вероятно, что это сочинение представляет собой переработку и сокращение подлинного сочинения Аполлодора "О богах", и именно поэтому оно ходило под его именем.

Стиль и характер изложения "Библиотеки" отличаются сухостью и даже примитивностью, многочисленными перечислениями и длиннейшими списками имен, стремлением к максимальной формальной полноте, но, с другой стороны, полным отказом от какого бы то ни было философского осмысления и переживания мифа.

2. Клавдий Элиан

Биография этого писателя почти неизвестна. Известно только, что он был уроженцем италийского города Прецесты, где состоял верховным жрецом, прожил всю жизнь в Италии и что он в совершенстве владел греческим языком, как, вероятно, никто из его италийских современников. Годы жизни его тоже, собственно говоря, совсем неизвестны, а на основании разных косвенных источников могут быть установлены только приблизительно, а именно: жил он в конце II – начале III в. н.э., был современником Флавия Филострата, который оставил о нем следующее свидетельство:

"Хотя Элиан был римлянином, он владел аттическим языком не хуже природных афинян. Мне думается, что человек этот заслуживал всяческой похвалы, во-первых, потому, что добился чистоты языка, живя в городе, где на нем не говорили, и, во-вторых, из-за того, что не поверил угодникам, величавшим его софистом, не обольщался этим и не возгордился столь почетным наименованием; поняв, что у него нет необходимых для оратора дарований, он стал писать и этим прославился. Главная особенность его книг – простота слога, напоминающая чем-то прелесть Никострата, а иногда приближающаяся к манере Диона... Этот человек уверял, что не выезжал никуда за пределы Италии, ни разу не ступил на корабль и незнаком с морем. За это его еще больше превозносили в Риме как блюстителя древних нравов. Он был слушателем Павсания, но восхищался Геродом, считая его самым разносторонним из ораторов. Прожил Элиан более шестидесяти лет и умер бездетным, ибо, не имея жены, обрек себя на это" (Vitae soph. II 31)⁶¹.

Что в точности написал Элиан – нельзя сказать с полной определенностью. Известно только, что он, несомненно, написал два сочинения – "О природе животных" в XVII книгах и "Пестрые рассказы" в XIV книгах, дошедшие до нас в несколько сокращенном и конспективном виде. Главная особенность мышления Элиана – это барахтанье в бесконечных фактах и, можно сказать, беспринципное коллекционерство. Так и характеризовали его многие исследователи и излагатели его произведений. Однако коллекционерство было только главным, но не единственным принципом создания им литературных произведений.

Элиан, несомненно, был близок к стоицизму и кинизму и был врагом эпикурейства; то и другое нетрудно доказать, ссылаясь на его произведения. Собирая бесконечно разнообразные рассказы, он, по-видимому, избегал чистого вымысла и старался рассказывать то, что где-то и когда-то фактически имело место, хотя никаких строгих научных или философских задач Элиан перед собой не ставил, и все его многочисленные ссылки на старых и новых писателей явно из вторых рук. Кроме того, две склонности его мышления тоже нельзя не подметить при внимательном чтении. Во-первых, Элиан, несомненно, склонен к морализированию, и многие рассказики он приводит исключительно с одной целью – научить читателя и дать ему моральный совет. Особенно ясно эту его склонность к моралистике можно видеть в анекдотах сочинения "О природе животных". Во-вторых, Элиан не так уж равнодушен к стилю своих рассказов, которые он берет откуда ни попало. При беглом чтении опять-таки может возникнуть впечатление, что Элиан интересуется только разными интересными фактами, которые и имеют для него самодовлеющее значение. Однако при более внимательном изучении текстов Элиана необходимо сделать заключение, что он старается излагать свои факты более или менее изящно, более или менее красиво. Он даже считается одним из виднейших представителей так называемого стиля apheleia [15], стремящегося создать впечатление простоты и безыскусственности, на самом деле требовавших большой учености и литературной отделки. Во всяком случае, Элиан часто заботился об изысканно стилистической подаче своих пикантных анекдотов не меньше, чем о подборе самих этих анекдотов. И такое наше наблюдение за художественной стороной "Пестрых рассказов" тоже несколько усложняет отнесение их только к жанру чистого коллекционерства. Другими словами, относя Элиана к жанру коллекционерства, мы исходим только из преобладающей тенденции его произведений и нисколько не абсолютизируем этого жанра в его творчестве. У Элиана имеется немало разных литературных особенностей, которые мы уже не раз наблюдали в литературе второй софистики.

Наконец, что касается автора этой книги об античной эстетике, то он должен признаться, что все эти рассказики и басни Элиана не отличаются, на его взгляд, особенно тонкой логикой, и с точки зрения расположения материалов рассказики эти можно было бы во многом подправить и усовершенствовать. Это, однако, возможно, относится только к нашему субъективному вкусу; и иной литературовед, вероятно, будет расценивать текст Элиана и как нечто более совершенное. Язык Элиана мы тоже не можем счесть совершенным подражанием классическому языку и тоже видим возможность для разных поправок.