Ритуальное и психотерапевтическое использование психоделиков.

Антропологи, исследовавшие ритуальное использование психоделиков в различных примитивных культурах, отметили широкий спектр свойств, приписываемых этим веществам, в том числе возможности определения болезней, эмоциональной или психосоматической терапии, общения с миром духов, предков, божеств и демонов, черную магию и ведовство, возвращение к своим истокам, открытие экстрасенсорных каналов восприятия (телепатия, ясновидение, психометрия и астральная проекция), трансценденцию смерти с последующим исчезновением страха смерти, глубокие личные изменения и омоложение, общение с силами природы, с жизнью растений и животных, укрепление социальных связей в группе и т. д.

Поскольку большинство из этих разнообразных феноменов лежит за пределами концептуальных рамок традиционной западной психологии и вообще научных представлений, неудивительно, что западные ученые и просто образованные люди принимали эти утверждения скептически. Однако лабораторные и клинические исследования психоделиков в 50 - 60-х годах принесли неожиданные подтверждения верованиям примитивных культур, подрывая вместе с тем многие фундаментальные предположения и предрассудки ньютоно-картезианской науки.

Первым шагом в этом направлении было открытие того, что основные психоделики не вызывают специфических фармакологических состояний (токсических психозов), а являются неспецифическими усилителями психических процессов. Исследование человеческой психики с помощью этих мощных катализаторов несомненно показало, что биографическая модель психики, созданная фрейдовской глубинной психологией, касается лишь самой поверхности психической динамики. Чтобы охватить все необычные переживания и наблюдения в психоделических состояниях, необходимо создать более обширную картографию человеческой психики. Эта картография, описанная и иллюстрированная многими клиническими примерами в первой части книги, может быть использована как объединяющая понятийная схема, проливающая свет на богатый мир психоделических наблюдений и приводящая их к общему знаменателю.

Новая модель является настолько широкой, что охватывает все - или почти все - феномены, описанные в различные исторические периоды в разных странах мира при использовании психоделиков. Различные культуры в различные моменты своей истории акцентируют и культивируют определенные специфические области переживаний или их сочетания. Так, например, древние мистерии смерти и возрождения, как, скажем, элевсинские мистерии, осуществлявшиеся в течение примерно двух тысячелетий в Греции, концентрировались на глубоких трансформациях, связанных с перинатальной динамикой: встреча со смертью, превосхождение ее и возникающие в результате этого изменения в переживании собственной жизни, иерархии ценностей и отношении к Космосу. Уоссон, Хофман и Рак в книге "Дорога к Элевсину" собрали убедительные доказательства того, что священный напиток кикеон, использовавшийся в элевсинских мистериях, содержал производные спорыньи, химически близкие к ЛСД (Wasson, Hoffman and Ruck, 1978).

Так называемые ритуалы перехода, существующие в различных примитивных культурах и знаменующие важные биологические и социальные перемены, вращаются вокруг триады рождения, секса и смерти. Они основываются на переживаниях, характерных для третьей перинатальной матрицы: инициируемые переживают опыт психологической смерти и возрождения, как правило, интерпретируемый как смерть в старой биологической или социальной роли и рождение в новой. Так, в ритуалах совершеннолетия юноши и девушки рассматриваются как умирающие для роли детей и рождающиеся в качестве взрослых. Кроме того, в символический контекст этих ритуалов различные культуры привлекают различные аспекты трансперсонального мира, к примеру, космологические и мифологические темы, утверждение в наследии предков, связь с тотемным животным, соучастие особых божеств или демонов и проч.

Обучение шаманов часто имеет своей кульминацией так называемую шаманскую болезнь, в течение которой посвящаемый переживает различные элементы перинатальных матриц. Процесс смерти-рождения принимает форму спуска в подземный мир, пыток, расчленения тела и уничтожения его демонами и последующего возвращения в более высокий мир. Связанные с этим трансперсональные переживания, как правило, фокусируются на элементах природы - на глубокой связи с космическими силами, животными и духами животных, с жизнью растений и даже с неодушевленными объектами. Развитие экстрасенсорных способностей, появление творческого вдохновения и способности определять и лечить болезни являются трансперсональными следствиями глубокого и хорошо интегрированного переживания "шаманской болезни".

Другие ритуалы связаны с другими типами трансперсональных переживаний - такими, как общение с духами и одержимость божествами, демонами и иными архитипическими существами, целительство посредством духовных помощников или животных, различные парапсихологические феномены и опыт коллективного или расового бессознательного. Культурный и социальный контекст и используемые техники создают избирательные каналы, обеспечивающие доступ к различным уровням и областям описанной ранее картографии. Переживание глубокой эмпатии и значимой связи с другими, чувство принадлежности к группе часто наблюдаются после мощных перинатальных переживаний, так же как и связь с различными типами трансперсональных сущностей.

Важно подчеркнуть, что описанные переживания в мистериях смерти и рождения, ритуалах перехода, шаманской болезни и других ритуальных ситуациях возникают как при использовании психоделических веществ, так и при использовании ! мощных нефармакологических средств. Это подтверждает один из важных тезисов нашей книги, а именно, что нет существенной разницы между психоделическими переживаниями и необычными состояниями сознания, индуцированными другими техниками - контролируемым дыханием, пением и барабанным боем, трансовыми танцами, практикой медитации и т. д.

Я уже отметил, что психоделические исследования в общем подкрепили утверждения относительно психоделических состояний, характерных для различных незападных культур. Психологи, психиатры и антропологи вынуждены интерпретировать эти наблюдения таким образом, чтобы согласовать их с современной западной психологией и научной философией. В контексте этой книги особенно интересен вопрос, насколько утверждения о терапевтических возможностях психоделиков выдерживают проверку современного научного исследования.

Глубокое и часто драматическое воздействие психоделиков на экспериментаторов в лабораторных условиях естественно вызвало предположение о том, что они могут быть полезными и в качестве средств терапии. Однако по определенным причинам во время первой волны проявления интереса к психоделикам - в первые десятилетия нашего века, когда внимание сосредоточивалось преимущественно на мескалине, - по этому пути не пошли. Тогда считали, что это вещество вызывает токсический психоз, что, разумеется, шло вразрез с интересами терапии.

Возможность терапевтического использования ЛСД впервые, в 1949 году, предположил Кондро - через два года после того, как Столл опубликовал в Швейцарии научное исследование по ЛСД. В начале 50-х годов многие исследователи независимо друг от друга рекомендовали ЛСД как средство психотерапии, способное углубить и интенсифицировать терапевтический процесс. Пионерами этого подхода были Буш и Джонсон (1950), Абрамсон (1955) в США, Сэндисон, Спенсер и Уайтлоу (1954) в Англии и Фредеркинг (1953) в Западной Германии.

Первые сообщения об этих исследованиях привлекли серьезное внимание и побудили психиатров и психологов различных стран мира провести собственные терапевтические эксперименты с ЛСД и другими психоделиками. Многие сообщения, опубликованные в течение последующих двадцати лет, подтвердили первоначальные предположения, что психоделики способны ускорять психотерапевтический процесс и сокращать время, необходимое для лечения различных эмоциональных и психосоматических расстройств.

Кроме того, появились многочисленные исследования, указывающие на то, что основанная на ЛСД психотерапия может оказать помощь различным категориям психиатрических пациентов, которые считались непригодными для психоанализа и других форм психотерапии. Многие сообщения указывали на терапевтический успех с хроническими алкоголиками, наркоманами, социопатами, криминальными психопатами, людьми с извращенной сексуальностью и серьезными расстройствами личности.

В начале 60-х годов была обнаружена новая сфера применения психоделической терапии: работа с безнадежными раковыми больными и другими неизлечимыми пациентами. Этот подход смог не только облегчить эмоциональные страдания и сильные физические боли, но значительно изменить представления о смерти и отношения к ней (Grof and Halifax, 1977).

Опыт использования ЛСД и других психоделиков в лечении эмоциональных расстройств насчитывает теперь уже более трех десятилетий. Много времени и усилий было посвящено исследованию их терапевтических возможностей, опубликованы сотни профессиональных статей. Как и следовало ожидать, в этой сложной и революционной области не обошлось без ошибок и достижений.

В течение этих тридцати лет были предложены многие техники терапевтического использования ЛСД и других психоделиков. Некоторые из техник не выдержали испытания временем и были оставлены. Другие подверглись модификациям или были ассимилированы в более сложные терапевтические процедуры. Здесь не место исследовать все стадии данного процесса: заинтересованный читатель может найти подробные сведения в моей книге "ЛСД-психотерипия" (Grof, 1980). Я дам лишь краткий критический очерк истории клинического использования психоделиков, рассматривая основные направления и сосредоточиваясь на тех из них, которые заслуживают вниманияс точки зрения наших сегодняшних знаний.

Среди подходов, преданных забвению из-за их примитивности и несоответствия сложному воздействию психоделиков, можно отметить попытку рассматривать психоделики как еще одну группу фармакологических веществ и, использовать их химические свойства. Это попытки использовать ЛСД в качестве антидепрессанта, агента шока, отреагирования или вещества, активизирующего хронические и стационарно-клинические состояния, чтобы сделать их еще более поддающимися традиционному психиатрическому лечению.

Исследователи, сохранившие доверие к психоделической терапии в условиях противоречивых сообщений начального этапа, пришли к заключению, что психоделические вещества являются в большей или меньшей степени неспецифическими усилителями, а терапевтический успех решающим образом зависит от факторов нефармакологической природы (экстрафармакологических переменных). Наиболее важными среди них являются структура личности пациента, личность гида, или сидящего, терапевтические отношения, природа и мера специфической терапевтической помощи, физический и межличностный контекст сеанса.

Сами по себе психоделические вещества могут лишь активизировать психику и способствовать выявлению бессознательных и сверхсознательных процессов в сознании. Будет ли этот процесс терапевтическим или деструктивным и дезорганизующим, зависит от целого ряда иных переменных, не имеющих ничего общего с фармакологическим воздействием химических веществ. Поскольку факторы организации и устройства сеанса оказываются крайне важными, нельзя ожидать волшебных результатов просто от принятия психоделиков; их следует использовать в контексте сложной психотерапевтической программы.

Даже если ограничиться терапевтическим использованием психоделиков в контексте психотерапии, нетрудно видеть, что эти две составляющие - психотерапевтические процедуры и воздействие психоделиков - могут быть соединены различным образом, с различной степенью эффективности. Менее интересная возможность - использование небольших доз психоделиков для интенсификации психотерапевтического процесса, случайные психоделические сеансы в рамках нефармакологической терапии для преодоления защит и сопротивлений, использование малых доз в групповой психотерапии и сочетание гипноза и психоделиков, или гипноделическая терапия (Levine and Ludwig, 1967). Среди техник терапии с использованием психоделиков наиболее интересными и наиболее распространенными являются две: психолитическая и психоделическая терапия.

Психолитическая терапия. Термин был введен английским исследователем, пионером в области ЛСД-терапии, Рональдом А. Сэндисоном. Корень "litic" (от греч.: elisis" - растворение) указывает на процесс освобождения от зажимов, разрешения конфликтов в психике. Как в теории, так и в практике, метод представляет собой модификацию и расширение фрейдовского анализа. Он предполагает прием ряда (15 - 100) средних доз психоделиков с недельными или двухнедельными интервалами.

Психолитическая терапия представляет собой постепенное исследование все более глубоких уровней бессознательного. Терапевт, как правило, присутствует в течение нескольких часов кульминационного периода сеанса, обеспечивая поддержку и в случае необходимости давая интерпретации. Все феномены, происходящие во время сеансов или между ними, трактуются с использованием основных принципов фрейдовской терапии.

Психоделическая терапия. Сам термин был предложен психиатром и исследователем ЛСД Хэмфри Осмондом и одобрен в его переписке с Олдосом Хаксли. Буквально это означает "проявление психики" (от греч.: epsyche" - душа и edelein" - проявлять). Психоделическая терапия в нескольких важных аспектах отличается от психолитического подхода. Ее главная цель состоит в том, чтобы создать человеку оптимальные условия для глубокого трансформирующего переживания трансперсональной природы. Для большинства людей это принимает форму смерти и рождения Эго, с последующим переживанием космического единства и других трансперсональных феноменов.

Среди факторов, способствующих таким переживаниям, специальная подготовка, использование больших доз психоделиков, способствование углублению человека в себя через использование повязок для глаз, высококачественной стереофонической музыки в течение всего сеанса, использование духовных сюжетов, искусства и красоты природы в организации сеанса и обстановки. Разговоры допускаются только перед сеансом и после него. Во время реального психоделического переживания разговоры не поощряются, поскольку это мешает погружению в глубину эмоционального и психосоматического исследования себя. Психоделический терапевт не верит в блестящие и своевременные словесные интерпретации или иные вмешательства, соответствующие представлениям той или иной психотерапевтической школы. Он предлагает пациенту отпустить себя, отказаться от обычных защит и отдаться спонтанному терапевтическому потенциалу глубинной динамики души.

Большинство психиатров и психологов, проводивших клинические исследования с психоделиками, явно склоняются либо к психолитической, либо к психоделической модальности. С моей точки зрения, каждый из этих подходов в своей чистой форме имеет существенные недостатки. В психолитической терапии это теоретическое ограничение биографическими рамками, соответствующее фрейдовскому психоанализу, непризнание перинатальных и трансперсональных аспектов психики, а также экстернализация процесса посредством чрезмерного использования словесных интерпретаций.

В противоположность этому в психоделической терапии недостаточно внимания уделяется биографическому материалу, когда он появляется в сеансе, и слишком много ожидается от воздействия единичного трансформирующего переживания. Использование "единичной большой дозы", характерное для психоделической терапии, эффективно для алкоголиков, наркоманов, депрессивных пациентов и людей, умирающих от рака: большинство терапевтических изменений у пациентов с раз- . личными психоневрозами, психосоматическими заболеваниями и дефектами личности требует обычно проработки в течение ряда психоделических сеансов.

В следующем разделе я опишу форму психотерапии с использованием психоделических веществ, которая сложилась в моей клинической работе. Этот подход сочетает в себе преимущества психолитической и психоделической терапии и избегает их недостатков. Его основные принципы во многом подобны принципам холотропной терапии, детально описанной в предыдущих главах этой книги. Это неудивительно, поскольку холотропное дыхание является прямым производным от клинической работы с психоделиками.

Ритуальное и психотерапевтическое использование психоделиков. - Путешествие в поисках себя- С.Гроф