§ 18. Отождествление как основная форма синтеза. Универсальный синтез трансцендентального времени - Эдмунд Гуссерль и его Картезианские размышления - Неизвестен - Философы и их философия

Если мы рассматриваем основную форму синтеза, а именно, форму отождествления, то он прежде всего выступает перед нами, как всеобъемлющий пассив­ный синтез в форме непрерывного сознания внутрен­него времени. Каждое переживание обладает своей собственной временностью. В случае осознанного переживания, в котором в качестве cogtiatum явлен некий объект мира (как это происходит при воспри­ятии игральной кости), мы должны объективную, выступающую в явлении временность, например, временность этой кости, отличать от внутренней временности явления, например, от временности восприятия кости. Последнее протекает в своих временных отрезках и фазах, которые, в свою очередь, представляют собой непрерывно изменяющиеся явления одной и той же кости. Их единство есть единство синтеза; это не просто непрерывная связан­ность cogitationes (в известной мере лишь их внешняя приклеенность друг к другу), но их связанность в одно сознание, в котором конституируется един­ство интенциональной предметности, как предмет­ности многообразных способов явления. Существо­вание мира, а вместе с ним и этой игральной кости, заключено в скобки в силу елохл, но одна и та же выс­тупающая в явлении кость непрерывно имманентна потоку сознания и может быть описана в нем, как может в нем быть описано и само это «одно и то же». Это «бытие-в-сознании» есть абсолютно своеобраз­ное «бытие-в», а именно, «бытие-в» не в качестве ре­альной составной части, но как интенциональное, являющееся, и в этом смысле идеальное «бытие-в», или, что то же самое, «бытие-в», как имманентный созна­нию предметный смысл. Предмет сознания, оставаясь тождественным самому себе в текущем переживании, не проникает в это сознание извне, но заключен в нем самом, как смысл, т. е. как интенционалъный резуль­тат синтетической работы сознания.

В дальнейшем та же самая — осознаваемая как та же самая — игральная кость может быть одновремен­но или последовательно осознана особыми и весьма разнообразными способами, например, в отдельных восприятиях, воспоминаниях, ожиданиях, оценках и тд. Сознание тождества, как единое, охватывающее все эти особые переживания сознание и, тем самым, вся­кое знание о тождестве и здесь возникает и становит­ся возможным именно благодаря синтезу.

Но, в конце концов, и всякое сознание, в котором нечто нетождественное, например, нечто количе­ственно преобладающее, с чем-либо соотнесенное и т.п. осознается как единое, есть в этом смысле син­тез, в котором синтетически, или, как в этом случае говорится, синтактически конституируется его соб­ственное cogitatum (преобладание, соотнесенность и т.п.), независимо от того, охарактеризуем мы эту синтактическую работу как чистую пассивность или как активность Я. Сами противоречия, несоответ­ствия так же возникают в результате некоторого син­теза, хотя опять-таки иного вида.

Однако синтез не только осуществляется во всех отдельных протекающих в сознании переживаниях и не только случайным образом связывает их между со­бой; ведь и вся жизнь сознания, как мы уже говори­ли, образует синтетическое единство. Жизнь сознания есть, таким образом, универсальное cogito, синтетичес­ки объемлющее в себе все отдельные, попеременно выступающие на первый план переживания, обладаю­щее своим универсальным cogitatum и фундированное на различных уровнях в многообразии особых cogitata. Это фундирование не следует, однако, понимать как некое осуществляемое во временной последователь­ности генетическое построение, поскольку каждое отдельное переживание возникает, скорее, лишь в ре­зультате его выделения внутри всеобъемлющего созна­ния, которое всегда уже предполагается как единое. Универсальное cogitatum есть сама универсальная жизнь в ее открыто-бесконечном единстве и целост­ности. Лишь потому, что в явлении она всегда уже выс­тупает как всеобъемлющее единство, она и может быть рассмотрена тем особым способом, который характе­рен для актов внимания и схватывания, и стать темой универсального познания. Основной формой этого универсального синтеза, обусловливающего возмож­ности всех прочих синтезов сознания, является всеобъ­емлющее внутреннее сознание времени. Коррелят его — сама имманентная временность, сообразно ко­торой все в тот или иной момент обнаруживаемые по­средством рефлексии переживания ego непременно предстают как упорядоченные во времени, как начи­нающиеся и заканчивающиеся во времени, как одно­временные и последовательные — в постоянном бес­конечном горизонте имманентного времени. Различие между сознанием времени и самим временем может быть также выражено как различие между протекаю­щим во внутреннем времени переживанием или его временной формой, и темпоральными способами его явления, которые составляют соответствующие много­образия. Поскольку эти свойственные сознанию внут­реннего времени способы явления сами представляют собой интенциональные переживания и, в свою оче­редь, непременно должны быть даны в рефлексии в форме тех или иных временностей, мы сталкиваемся с парадоксальной особенностью жизни сознания, буд­то бы вовлеченной таким образом в бесконечный рег­ресс. Понимание и объяснение этого факта связано с чрезвычайными трудностями. Но как бы то ни было, он имеет место, причем даже с аподиктической оче­видностью, и характеризует одну из сторон удивитель­ного для-себя-самого-бытия ego, а именно, в первую очередь, бытия жизни его сознания в форме интенци-ональной соотнесенности с самим собой.