П. А. Сорокин.  РЕЦЕНЗИЯ - СОЦИО-ЛОГОС - Неизвестен - Философия как наука

на книгу 3. Лилина. От коммунистической семьи к коммунистическо­му обществу. Госуд. изд-во. Петроград, 1920, 104 стр. Ц. 40 руб.

Данная книга представляет популярный курс того, что одни называют «историей культуры», другие — «генетической социоло­гией». Как и ряд других аналогичных работ, она содержит в себе попытку схематического изложения основных этапов развития общественных форм человечества. Сообразно с этим заданием в ней мы находим: характеристику т. н. «первобытного общества», патриархально-родовой общины, феодального общества, общест­ва мелкобуржуазного, эпохи торгового капитала, промышленного капитализма (в мануфактурный и машинный периоды); заканчи­вается книга описанием диктатуры пролетариата и коммунистиче­ского общества. Основная линия эволюции человечества в том ви­де, как ее понимает автор, точно выражена в заглавии книги: это переход от первобытной коммунистической семьи к коммунисти­ческому обществу. Посредственные этапы — это неизбежные пере­ходные станции. Само коммунистическое общество так же неиз­бежно, как и все предыдущие.

Каждая эпоха автором характеризуется с разных точек зре­ния; он описывает и способы добывания средств существования, и технику, и психологию, и семейные отношения, и организацию власти и т. д. Рядом с таким описанием им очерчиваются и при­чины изменений. Главным фактором последних служит, конечно, «экономика».

Таково основное содержание книги. Написана она живо, сжа­тым языком, «эмоционально». Посвящена «юным коммунарам».

Если бы я признавал возможность «истории культуры» или «генетической социологии» в таком понимании, а равно и пред­посылки, на которых последние строятся, то я должен был бы признать рецензируемую книгу довольно удачной. Из популярных < работ такого типа она одна из лучших. Но в силу целого ряда оснований (о которых здесь не приходится говорить) такую «исто­рию культуры» и такую «генетическую социологию» как науку я считаю несуществующими. Под этими именами обычно преподно­сится винегрет разных исторических данных. «Нельзя объять не­объятное». Все такие работы представляют смесь обрывков зна­ний. Не представляет отсюда исключения и данная книга. Далее, даже и популярная книга (я бы сказал: в особенности популярная)

не должна допускать чрезмерные упрощения, существенные ошиб­ки или спорные вопросы выдавать за бесспорные. А такими факта­ми книга богата. Приведу примеры. Автор, подобно многим марк­систам, исходит из предпосылки однотипного развития различ­ных народов. Очерченные фазы эволюции он считает «обязатель­ными» для всех народов. Это спорно. Больше того, сейчас не без оснований большинство крупнейших исследователей этого вопро­са решает его в обратном смысле, в смысле многолинейного, не од­нообразного пути развития разных групп и народов. Далее, сама схема этапов автора (первобытно-коммунистическое общество, па­триархально-родовая община и т.д.), совершенно произвольна. Здесь даже и марксисты (см., напр., 1 т. «Русской истории» Н. А. Рожкова) не вполне сойдутся со схемой книги. Примерами крупных фактических ошибок могут служить такие положения: 1) полный коммунизм первобытной семьи и утверждения вроде таких, что «братство и равенство было основой ее» (стр. 8), что здесь «все одинаково работают, одинаково получают за свой труд по потребностям, нет ни угнетателей, ни угнетаемых, все равны, все братья между собой» (стр. 12) и т. п. Руссо в свое время мог так говорить, теперь, через полтораста лет, такие «идиллии» годны только для детей младшего возраста. Они решительно не соответ­ствуют действительности. 2) Автор пишет: «в коммунистической семье женщина — руководительница и начальница семейной груп­пы или рода. Она — умиротворительница и судья, — председа­тельница на собраниях и хранительница священного огня... Гро­мадный труд (ее)... внушает к ней еще большее уважение со сто­роны членов рода. Совершенно неправильно, след., утверждение буржуазных ученых, верных слуг капитализма, что женщина и на первых порах общественной жизни была рабою мужчины» (стр. 31). Мне было бы интересно знать, на каком фундаменте по­строены эти категорические утверждения с обвинительным пунк­том гг. «буржуазных ученых»! Интересно было бы знать хоть один-два примера таких «первобытных обществ». Боюсь, что автор их не укажет, и боюсь, что ничего, кроме давно опровергнутой гипотезы Бахофена, он (автор) не сможет привести... По край­ней мере, сейчас трудно указать хотя бы одного компетентного исследователя, придерживающегося таких взглядов. Не мешало бы поэтому немного обуздать здесь «фантазию» и на место «нас возвышающего обмана» поставить «тьму низких истин».

То же можно было бы сказать о множестве других мест книги. Никакая научная популяризация не имеет права искажать фак­ты и выдавать свою фантазию за научные положения. Спорной, конечно, становится и вся концепция автора вплоть до характе­ристики самого коммунистического общества. Если эту характе­ристику понимать как очерк грядущего идеального общества, то это одно дело, если же ее понимать как характеристику суще­ствующего коммунизма, то она неверна, ибо «сущее» здесь корен­ным образом расходится (пока) с этим «должным», идеальным обществом, очерченным автором.

Издана книга хорошо. С агитационной точки зрения в среде людей незнающих она достигнет своей цели.