Гнев как камень преткновения. Часть 1

Вы любите смотреть на ночное небо? Я – да. Не скажу, что часами напролет, но вид звезд и Луны завораживает, вводит в состояние легкого транса и навевает мысли о таинственном устройстве вселенной, о не разгаданной тайне жизни, о дальних неизведанных мирах и ничтожности наших мелких повседневных бытовых забот. Звезды над нами рождаются, живут и умирают по своим звездным законам. Им плевать на нас, но мы можем смотреть на них! Больше всего меня вдохновляет то, что глядя на небо сейчас мы видим звезды такими, какими они были много–много миллиардов лет назад. Мы видим далекое прошлое, когда не только нас, но и нашей планеты не было. А человечество все еще мечтает изобрести машину времени. Зачем изобретать то, что уже есть, надо лишь поднять голову и увидеть это?

Но люди предпочитают все переделывать под свое понимание. Т.е. упрощать, адаптировать, усекать, обрезать, форматировать, ретушировать, подгонять, уплощать, рафинировать. Это как с Луной. Наш спутник виден нам с Земли лишь одной, светлой стороной. Многие думают, что так и положено. Нет, они подозревают, что могут заблуждаться и где-то даже слышали, что Луна это сферическое небесное тело, а не просто диск. Но как-то очень отдаленно от самой Луны думают. Чисто теоритически. На практике большинство из нас представляют спутник Земли плоской желтой тарелкой на ночном небе, способной менять свои очертания в зависимости от фазы. Подменяют реальность своим видением. Так проще. Сложность в том, что и окружающий мир, людей, да и самих себя мы предпочитаем видеть плоскими.

Дни у врача в поликлинике бывают разными, по тематике проблем клиентов, обращающихся за помощью. Странно, но люди со схожими переживаниями, не сговариваясь, группируются. То на прием приходят исключительно тревожные пожилые дамы с проблемами отсутствия сна. Иногда случается день «брошенной женщины», который сменяется днем человека, переживающего смерть близкого. День ипохондрии, день обиженного родителя, день психоза, день семейного конфликта и так далее. Игорь пришел в «день мужика», т.е. в день, когда за помощью обращался сильный пол.

22 года. Симпатичный, подчеркнуто аккуратный, исключительно вежливый, воспитанный. Постоянно извинялся, мялся, подбирал слова, при этом говорил о своих проблемах крайне обтекаемо и в общих чертах. У него сложности в общении с окружающими людьми, особенно противоположным полом. Очевидно, что диалог давался ему с трудом. Клиент крайне напряжен, склонен больше скрывать, чем откровенничать. Было понятно, что ему приходится что-то усиленно терпеть и сдерживать в себе. Но вот что?

Высидел Игорь в кабинете минут пятнадцать, но смог довольно четко сформулировать свой запрос. Ему нужна психотерапия в амбулаторных условиях, с целью разобраться в себе. Без госпитализации и назначения лекарств. Он решил это заранее. Психотерапия так психотерапия! Отлично, когда человек приходит с четким представлением о том, что же он намерен получить. Смущало одно. Парень явно страдал от каких-то навязчивостей, но он не сказал каких. Мне предстояло пойти туда, не знаю куда и найти то, не знаю что. Тем более одним из условий будущих сеансов он поставил возможность выйти из кабинета в любой момент, на пять минут, а затем беспрепятственно вернуться.

Так и получилось. Процесс сбора анамнеза шел нудно, клиент тянул время своими размышлениями о психологии и психотерапии, рассуждал о сложностях межполового общения. При этом постоянно оговаривался, что девушка у него есть и у них все нормально. При любых попытках уточнить детали его недомогания краснел, еще сильнее напрягался и надолго замолкал. Пару раз он уходил из кабинета «пробежаться» и возвращался без запаха табака. Только на третью нашу встречу Игорь сообщил, что отпрашивается «по маленькой нужде».

Это было вынужденным прорывом искренности. Туалет для пациентов в поликлинике в тот день закрыли на ремонт, и он попросил доступ к служебному сортиру. Но эта случайность стала первым поворотным моментом в терапии Игоря, поскольку удалось выяснить истинный мотив обращения. У него возникали частые позывы к мочеиспусканию в самое неудобное время и в самом ненужном месте. Молодой человек постоянно страдал от страха обмочиться принародно и очень переживал по этому поводу. Сообщив «самое стыдное» о себе, он расслабился и начал излагать историю своей жизни активнее.

Игорь рос в хорошей семье. Вернее, в семье, которая выглядела приличной и дружной со стороны. Папа руководитель на крупном промышленном предприятии, мама педагог, братьев-сестер у него не было. Просторное жилье, отсутствие проблем с деньгами и провиантом, ежегодные поездки на юг. Учился Игорь хорошо по всем предметам, в поведении был всегда дисциплинирован, вежлив с девочками и учителями. Даже в подростковый период никаких особых конфликтов со сверстниками у него не было. Скорее он был малообщителен, замкнут, скрытен, дружил с парой одноклассников и соседями по двору. Но в дом к себе никого не приглашал, объясняя, что родители не позволяют, редко когда заглядывал в гости сам. Предпочитал общаться с друзьями на улице, хотя гулять ему разрешали недолго. Всё свое детство Игорь тщательно скрывал семейную тайну.

Тайна была в том, что никакой дружной семьи не было. Был властный, раздражительный отец и запуганная, вечно задерганная мать. Отец много трудился, и все финансовое благополучие семьи базировалось на его заработке. Мать, по настоянию отца, работала совсем немного, педагогом дополнительного образования в каком-то детском клубе. Большую часть своего времени она уделяла хозяйству и сыну.

Познакомились родители на молодежной вечеринке у общих друзей. Отец приехал в Ижевск из Ленинграда, по распределению, мать тогда была еще студенткой. Вспоминали, что был бурный роман. Причем по рассказам выходило, что именно отец больше любил мать. Юная же красавица лишь благосклонно принимала ухаживания. Возможно, в тайной надежде, что он позовет ее в город на Неве. Но свадьба состоялась в Ижевске, когда мать была уже беременной Игорем. И новоиспеченный муж никуда из края вечнозеленых помидор уезжать не собирался. Тут ему и должность сразу предложили и квартиру молодой семье пообещали, да и крайне сложные взаимоотношения с родней в Ленинграде не способствовали возвращению.

Но самая страшная тайна Игоря состояла в том, что отец был тираном. К тому же, вне работы частенько выпивал и рукоприкладствовал. В семье были постоянные конфликты по поводу и без. Не так приготовленный суп, плохо проглаженные рубашки, беспорядок в комнатах, отсутствие нужных сигарет, отлучки из дома без спроса могли вызвать сильный гнев отца и приводили к скандалу. Любое самостоятельно приятое матерью решение жестоко пресекалось и наказывалось физически. Отец Игоря систематически поколачивал жену на глазах ребенка.

— Ты живешь в моей квартире. Ешь, пьешь и одеваешься на мои деньги! Значит, ты обязана обо всем меня спрашивать!

При этом никакие объяснения и доводы о его постоянном отсутствии дома в расчет не принимались.

— Сиди и жди, пока я не приду и не скажу, что и как делать!

Лишних телефонных звонков на работу он тоже не терпел. Мать несколько раз собиралась разводиться, но ей не куда было пойти жить, тем более с ребенком. Да и обеспечить себя, имея только скромные учительские полставки, она не могла. На какую либо помощь со стороны рассчитывать не приходилось, т. к. бабушка Игоря обожала зятя. А своей дочери всегда велела «молиться на такого-то мужа!» Поэтому мать Игоря тихо плакала в ванной после каждого семейного скандала. Иногда бегала с веревкой по дому, страшно пугая сына и угрожая мужу самоубийством. Но ничего не делала и продолжала все терпеть.

Терпеть приходилось и нашему герою, поскольку и его папаня нещадно колотил за любую провинность. Это считалось обязательной педагогической процедурой. Вообще, стиль воспитания у отца был жесткий, мужской, без нежностей и послаблений. Только полное подчинение родительской воле, отличная учеба, идеальная дисциплина в школе и дома, полный порядок в комнате, никаких капризов, плача, шума и жалоб.

Школьный дневник проверялся каждый вечер, даже четверки не приветствовались, тем более какие-либо замечания учительницы. Он должен был сам рассказывать о своих ошибках и проступках, и не рисковал скрывать что-либо, так как отец перепроверял информацию. В случае любых провинностей — «хорошая порка» солдатским ремнем с увесистой пряжкой, которую родитель еще демонстративно чистил да полировал. Все как в армии. Игорь ненавидел своего отца и мечтал как можно скорее вырасти. Причем вырасти совсем другим человеком.

В раннем возрасте Игорь довольно часто болел ангинами, за что отец презрительно именовал его неженкой. Отец-же настоял на оперативном удалении миндалин и вызвался держать ребенка во время операции. Экзекуция очень ярко врезалась в память Игоря. Было больно, страшно, из горла шла кровь, а папаша громко кричал на него за то, что сын «посмел расплакался, как девчонка»! После того случая клиент старался не плакать на людях, постепенно научился избегать какого либо внешнего проявления эмоций вообще. Эмоции — это слабость, это плохо, от них надо избавляться совсем. Особенно Игорь стремился изжить в себе злость и агрессивность. Так ведет себя ненавистный отец, поэтому стоит сделать все наоборот!

Когда начались частые позывы к мочеиспусканию и проявился страх обмочиться перед всеми, Игорь не помнил точно. Появился как-то постепенно, незаметно и так давно, что к симптому Игорь привык. Вопросов, почему это с ним происходит, он себе не задавал. У парня была целая система благопристойных объяснений своих отлучек в туалет. Настолько стройная и адекватная, что мало кто из окружающих замечал эту его «особенность». Игорь просто считался скрытным и независимым. С девушками, правда, взаимоотношения не слишком ладились, поскольку именно в присутствии симпатичных ровесниц, в туалет хотелось особенно часто.

Но и это удалось отрегулировать, т.к. Игорь был весьма привлекателен, умен и воспитан. В поклонницах недостатка не имел и старался завязывать отношения с очевидно влюбленными в него девицами, старше себя по возрасту. «Потерявшая голову» дамочка способна многое простить объекту страсти. Сам же герой наш не влюблялся никогда, ибо влюбляться это значит испытывать эмоции. К последней своей подружке он питал искреннюю признательность за её терпимость и собирался на ней жениться.

Так и жил бы наш герой со своим страданием дальше, только отец умер, после чего наладились взаимоотношения с его родней из Ленинграда. Тетка пообещала оказать содействие переводу из местного ВУЗа, где учился Игорь, в аналогичный Питерский. Правда, с потерей полутора лет обучения. Заодно предоставляла жильё на первое время. Игорь мечтал переехать в Санкт-Петербург, но боялся, что там он со своими постоянными отлучками до писсуара не впишется в обстановку. Это и вынудило его обратиться ко мне. Продолжение следует...