Как узнать, что любовь прошла? или Странная история о том, как муж перестал звать жену по имени.

© Игорь Юров, врач-психотерапевт

КАК УЗНАТЬ, ЧТО ЛЮБОВЬ ПРОШЛА?

"ЗА РЕШЕТКОЙ ИЗ СЛОВ 
или 
СТРАННАЯ ИСТОРИЯ О ТОМ, КАК МУЖ ПЕРЕСТАЛ ЗВАТЬ ЖЕНУ ПО ИМЕНИ"

Вопрос: «Помогите мне, пожалуйста, найти ответ на важный для меня вопрос. Со мной произошла странная история – муж перестал называть меня по имени.  Мы прожили  вместе уже 20 лет. Отношения в семье, можно сказать хорошие. Бывали, конечно, как и у всех, ссоры, недопонимание, даже до развода дело доходило. Но мы оба дорожим семьей, для нас важны традиционные семейные ценности. Тем более, что у нас обоих это второй брак. Правда, совместных детей у нас с мужем нет, но у каждого из нас есть дети от первого брака, отношения с которыми и у него, и у меня хорошие. Точно не могу сказать, когда я заметила, что муж перестал обращаться ко мне по имени, перестал называть меня ласковыми именами, которыми называл прежде. Примерно лет пять назад. Когда я его об этом спрашиваю, он отшучивается, говорит, что я придумываю. Но тоже самое заметили и мои подруги. Сначала мы шутили, мол, завел любовницу и боится перепутать имена. Но явных признаков измены я не замечаю, отношения у нас с мужем по-прежнему хорошие. Мы любим друг друга. Но меня очень беспокоит его явное нежелание произносить вслух мое имя. Я теряюсь в догадках: что может заставить мужа перестать называть жену по имени»?

 Ответ И.Ю.:

Что в имени тебе моем?
Оно умрет, как шум печальный
волны, плеснувшей в берег дальний, 
Как звук ночной в лесу глухом.
........

Что в нем? Забытое давно
в волненьях новых и мятежных,
твоей душе не даст оно
воспоминаний чистых нежных. 

А.С.Пушкин 

Особенность заочного психологического консультирования через печатное издание состоит в том, что общаться приходится по сути дела с письмом. Да, да, я подчеркиваю – не с автором письма, а именно с самим письмом. Ведь, будь у меня возможность беседовать лично, сколько необходимой уточняющей информации я мог бы получить от самого переживающего проблему человека. Здесь же передо мной одно только письмо, только оно может помочь мне разобраться в деталях, только его я могу спросить о том, что мне необходимо знать, и только оно может предоставить мне это знание. Или... не предоставить, если… не захочет.

Итак, Письмо, обращаюсь к тебе, поскольку твой автор сейчас никак не может внести ясность в повествование по причине своего личного отсутствия. Неясностей же в тебе более, чем достаточно. Начнем по порядку.

Неясность первая. На мой взгляд, самая примечательная.

«Со мной  произошла странная история – муж перестал называть меня по имени. <…> То же самое заметили и мои подруги. <…> Отношения у нас с мужем по-прежнему хорошие. Мы любим друг друга. Но меня очень беспокоит его явное нежелание произносить вслух мое имя».

Представили ситуацию? Люди живут вместе, не больше, не меньше, как 20 лет. На данный момент пребывают в хороших отношениях. Уже одному этому у них многие из нас могли бы поучиться. Но этого мало - они еще и любят друг друга! Не сочтите за иронию, это исключительная и завидная на сегодняшний день (т.е. когда 70% браков просто распадаются) редкость. И вот один из этих, 20 лет пребывающих в идеальных отношениях супругов, не обращается к другому по имени. Более того, даже «перестает называть жену ласковыми именами». Как же он к ней обращается? «О, госпожа», «мадам», «супруга», «женщина», «жена», «эй, ты»…  В письме об этом нет ни слова, даже намека - сколько не перечитывай. Подобную ситуацию, еще можно как-то представить, если бы судьба разбросала две «половинки» по разным городам, принудила мужа к частым командировкам, послала в долгосрочные рейсы, тем самым сведя живое общение до минимума. Но этого нет. Люди всегда вместе, как говорится, бок о бок, и даже подруги наблюдают процесс их общения.

Давайте, посмотрим на ситуацию реально - мы все здравомыслящие люди. Вот совместный быт, самые, что ни на есть банальные эпизоды: нужно срочно прикрыть окно, выключить газ, подать в ванную полотенце, позвать к телефону из другой комнаты. Здесь необходима какая-то форма обращения, нужно хотя бы закричать – «э-э-ге-е-ей», «ау-у-у», «жё-ё-н-а-а-а». Иначе, никак. Но даже об «ау» в письме нет ни «гу-гу». Как же так? Автор письма просто забыла упомянуть о тех формах обращения к себе, которые муж просто вынужден хотя бы иногда использовать? Вряд ли. Может быть, она преувеличила ситуацию, пожаловавшись на то, что супруг перестал называть ее по имени, вместо того, чтобы сказать, что он РЕЖЕ стал называть ее по имени и ПРАКТИЧЕСКИ ПЕРЕСТАЛ называть ласковыми словами? Вероятно. Идеализировала, приукрасила в письме совместную жизнь, в которой на самом деле уже минимум как лет пять нет места искреннему общению? Не исключено. Решила получить «мнение психолога» в качестве одного из средств воздействия на мужчину, утратившего желанную ей романтичность, по принципу – «На, вот, почитай»? - Как вариант. Хватается за соломинку, надеясь на то, что психолог скажет - «Любовь не умирает никогда» - даже когда любимой имя позабыто? И такое случается. Вообще, в жизни всякое бывает. Так что, давайте перейдем к следующим неясностям, может быть, они помогут нам найти ответ.

Неясность вторая.

«Мы прожили вместе 20 лет. Отношения в семье, можно сказать, хорошие. …даже до развода дело доходило».

Вот, так да! И это не шутка. Это написано в письме. Эти слова не вырваны из контекста - я сократил фразу всего лишь на несколько слов, чтобы выделить суть. Задумайтесь, уважаемый читатель, если вы с кем-либо пребываете в действительно хороших отношениях и готовы прямо об этом заявить (да и что в этом такого – похвастаться о хороших отношениях с кем-либо), то станете ли использовать как будто невзначай словесный оборот - «можно сказать», явно подразумевающий альтернативный вариант – «а можно и НЕ сказать»? И окончание фразы - «даже до развода дело доходило» - полностью развеивает все сомнения, к словам здесь нет придирки. Нам часто приходится слышать о явно оставляющих желать лучшего отношениях в семье, при которых, тем не менее, до развода дело все же не доходит. Но здесь мы наблюдаем просто чудесный «пируэт», в котором автору виртуозно удается совместить несовместимое – «хорошие отношения, доводящие дело до развода», ну, конечно же, с поправкой – «можно сказать», хорошие отношения… И такой пируэт в письме не один. /Далее я привожу аналогичный этому, дабы кто-либо, как обычно, не возразил, что это мы, мол, психологи такие – во всем стремимся найти изъян или с ног на голову жизнь перевернуть./ 

Неясность третья.

«Мы оба дорожим семьей, для нас важны традиционные семейные ценности.  Тем более, что у нас обоих это второй брак».

Разве не восхитительная фраза? Традиционные семейные ценности ТЕМ БОЛЕЕ важны, что это второй брак. Понимаете?! Ценности не личные, не интимные, не мировоззренческие, не душевные… В этом случае, пожалуй, они могли бы действительно обрести ТЕМ БОЛЬШУЮ ценность во втором браке. Но ценности ТРАДИЦИОННЫЕ СЕМЕЙНЫЕ (на всякий случай поясню – традиционно - это стабильность, постоянство, верность отношений «от алтаря до гроба»)! Прошу прощения за сарказм (который я использую с единственной целью – сделать яснее для автора письма и занимательнее для читателя свой ответ) - соответственно, в третьем, четвертом и т.д. последующих браках традиционные семейные ценности тогда должны обретать еще большую важность? Ну, конечно. Как же может быть иначе…

Неясность четвертая.

«Мы любим друг друга. Но меня очень беспокоит… я теряюсь в догадках…»

Данную неясность трудно логически обосновать, но очень легко почувствовать. Почувствовать и тем обнаружить. Лично мне именно она сразу показала смысл – дело в том, что любящие не нуждаются практически ни в чем и, уж, тем более, в мнении психолога. Все просто - в любви нет беспокойства, нет никаких загадок. Более того, порой к несчастью, для любящих все бывает даже слишком ясно. Ясно до неправдоподобности, до «розовых очков», до рвущейся наперекор всему миру идеализации. Любовь может манить, будоражить, окрылять, очаровывать, пожалуй, она способна даже ранить (как, впрочем, и исцелить) и убить (как, впрочем, и воскресить), но беспокоить она не может. Скорее слепая уверенность, чем беспокойство; скорее героический абсурд, чем тревожность. Любящие не теряются в догадках, поскольку любовь, по определению, является главной разгадкой, смыслом, и целью и основной энергией жизни; любовь отвечает на все вопросы, не спрашивая ни о чем. И пусть эти слова слишком философичны и высокопарны, я использую их сейчас только для того, чтобы показать не просто неясность, а больше того - несуразность данного выражения. Два предложения, соединенные частицей «но», полностью и однозначно исключают друг друга. Какое же из них верно? Совершенно очевидно, что автор обеспокоена и растеряна, иначе она просто не написала бы это письмо. Но и это не главный довод, она обеспокоена и растеряна, потому что чувствует, что не любима и не может любить. Фраза «мы любим друг друга» выставлена ею, как заградительный щит, от следующих дальше за частицей «но» растерянности и беспокойства, вызванных недостатком любви. Эта фраза – всего лишь психологическая защита, а фактически – это ложь.

 Неясность пятая.

«…я заметила, что муж перестал обращаться ко мне по имени, перестал называть меня ласковыми именами… Примерно лет пять назад».

Вот здесь уже проступает долгожданный более или менее ясный смысл. Автор письма, наконец-то (так и хочется сказать – не выдерживает) говорит суть, способную все объяснить – муж не просто и не только перестал называть жену по имени – он ПЕРЕСТАЛ НАЗЫВАТЬ ЕЕ ЛАСКОВЫМИ СЛОВАМИ! Эх, вот, если бы письмо так и закончилось бы словами - «Я ТЕРЯЮСЬ В ДОГАДКАХ: ЧТО МОЖЕТ ЗАСТАВИТЬ МУЖА ПЕРЕСТАТЬ НАЗЫВАТЬ ЖЕНУ ЛАСКОВЫМИ ИМЕНАМИ»? - тогда все было бы по-честному, психологу не пришлось было бы лезть в смысловые дебри этой «странной истории», или ответ на вопрос вообще нашелся бы сам по себе (без отправки письма в редакцию) в соответствии с известным принципом, что правильно сформулированный вопрос уже содержит в себе ответ. Но тут автор производит очень тонкую и искусную подмену (коне-е-е-чно же, неосознанно): вместо «что может заставить мужа перестать называть жену ласковыми именами» пишется – «что может заставить мужа перестать называть жену по имени?», т.е. фактически всего лишь вместо всего двух слов - «ласковыми именами», пишутся другие два слова - «по имени». Вот и все! Вот и весь психоанализ. Заменено всего лишь два… Нет, всего одно слово! И то - не заменено, не добавлено, а… исключено. Это слово – «ласковыми». (И каким таинственно-серьезным, аналитически сложным от этого становится все письмо. Какова глубина психологической интриги!) Автора письма беспокоит, ПОЧЕМУ МУЖ ПЕРЕСТАЛ ЗВАТЬ ЕЕ ЛАСКОВО, т.е. просто-напросто - почему он утратил к ней элементарную нежность в отношении, как к женщине. В этом весь вопрос, в этом вся суть, в этом вся боль. Однако, где боль, там и слабость, а где слабость, там и собственные ошибки, промахи, недоработки, обиды, претензии (ведь, не даром дело до развода доходило), а слабость следует скрывать.

И правда, не будешь же писать с «бухты-барахты» прямо все как есть: «у нас обоих с мужем повторный брак, с совместными детьми не получилось, да и вообще, эти отношения снова не сложились так, как хотелось бы, из-за чего и они тоже не раз оказывались под угрозой развода, а лет пять назад я стала замечать, что муж и вовсе стал равнодушен ко мне, даже ласкового имени от него теперь не услышишь; еще более обидно, что его холодное отношение стало заметно уже не только мне, даже подруги стали шутить – завел, наверно, любовницу, и теперь ему есть на кого всю свою нежность растрачивать…». Ну, и все в таком духе. Конечно, не буквально, конечно, я не могу знать, в какой степени и как часто этот брак «доходил до развода», конечно, я не слышал дословно шуток подруг о любовнице. Я думаю, читатель поймет, что дело не в этом, а в том, что письмо, буквально прочитанное между строк, звучит натурально и искренне. Да, оно выражает слабость, недостаток любви, сожаления о прошлом и душевную боль писательницы, но зато ее чувства понятны и лишены каких бы то ни было недомолвок. Читать это письмо мне пришлось, пожалуй, даже не «между строк»: скорее «за строками», как за тюремной решеткой, скрывались истинные чувства женщины. Очевидно, именно по этой причине к ответу и подобрался столь не веселый, но поэтически неповторимый, как и весь Пушкин, эпиграф.

Другие публикации автора

Запись на консультацию в Москве: (495) 255-37-37

КОМУ Я МОГУ ПОМОЧЬ