50 оттенков современности. Психологический анализ причин популярности садо-мазохизма.

Удивить современного читателя, искушенного плодами эпохи после сексуальной революции, очередным эротическим романом задача не из легких. Тем загадочней кажется успех обычной американской домохозяйки Эрики Леонард Джеймс, поразивший общественность скандальной трилогией «Пятьдесят оттенков серого». История Э.Л. Джеймс о молодом миллионере, с первого взгляда влюбляющегося в девственную студентку, отличается от традиционных сказок о любви принца и простолюдинки, отношениями, выстроенными в стиле садо-мазо.

После выхода книги, взгляды общественности разделились: одни критики ругали автора за бедный слог и безвкусицу незамысловатых сцен, другие восхищались их смелостью и откровенностью. Пока «ванильная» публика, презрительно осуждала «патологический» роман, множество женщин, восторженных сексуальными фантазиями Джеймс не только раскупали издания, но и пытались приобщить к ним вторые половинки. Противоречивость мнений и обилие явно негативных отзывов подтвердили очевидный факт: история бизнесмена-садиста, склоняющего неопытную девицу к садомазохистским играм, стала мировой сенсацией, обогнав по продажам и романы о Гарри Поттере и сагу «Сумерки». Но если тягу к приключениям волшебников или вампиров можно как-то увязать с детским удовольствием от чтения волшебных сказок или попытками сбежать от суровой реальности в мир магии и чудес, то возбуждения населения от «оттенков» отношений садомазохистской парочки, невольно вызывает вопросы.

В самом деле, субкультура BDSM сегодня не является ни шокирующей ни запретной: с развитием интернета и ослаблением цензуры, доступ к любым тематическим материалам стал делом нескольких кликов «мышки». Пикантных сюжетов в любом формате и на любой вкус тоже хватает. Что же привлекло внимание общественности к роману Джеймс? Гениальные литературные находки автора? Грамотная рекламная кампания? Или психологические потребности общества, откликнувшегося на близкий ему сюжет?

Вероятно, каждый из предложенных ответов имеет право на жизнь. И текст книги и усилия рекламщиков несомненно влияют на благосклонность публики к поступившей в продажу новинке. И все-таки, когда роман, мягко говоря, сомнительного литературного исполнения, становится мировым бестселлером, бьет рекорды продаж по скорости и по количеству проданых изданий, обсуждается, переиздается и экранизируется, причины популярности обязаны быть психологическими.

Пытаясь разгадать психологические причины привлекательности садизма и мазохизма, психиатры и психологи предлагали различные ответы. Одни связывали потребность причинять или подвергаться насилию с психическими расстройствами. Другие, в духе классического психоанализа, считавшие женщин кастрированными мужчинами, утверждали, что женской природе вообще свойственен мазохизм, в то время как садистские импульсы естественным образом доминируют у сильной части человечества. Биологически ориентированные исследователи, объясняли желание быть подвергнутым болезненным физическим воздействиям, удовольствием от эндорфинов – естественным наркотикам, вырабатывающимися организмом для защиты от болевого шока. Существует немало подобных и других ответов о росте интереса к садомазохистской тематике, но один из них, связывающий садомазохистские импульсы с особенностями современного воспитания, заслуживает особого внимания.

О роли воспитательных воздействий на формирование особенностей психики, писал еще Фрейд. Он же подробно показывал, как телесные наказания в детстве ответственны за становление садомазохистских желаний ребенка. Но в наше время, когда телесные наказания используются все реже, а в некоторых странах законодательно запрещаются и уголовно преследуются, причины массовых стремлений к садомазохистской тематике, должны быть иными.

Прежде всего, психологи давно отметили, что человек выбирает из разнообразия окружающего мира то, что больше всего соответсвует его внутренним целям и потребностям. Осознанно или нет, внимание голодного человека, будет притягиваться к еде, или тому, что о ней напоминает: местах, где можно поесть, изображениям еды или прохожим, поглощающим пищу. Так же, мир влюбленного человека, крутится вокруг объекта его любви, а ученый, решающий интересующую его задачу, видит в любой ситуации подсказки и намеки для ее решения. Из всего множества потребностей человека, особняком стоит одна, универсальная для всех людей на земле, независимо от происхождения, пола или возраста – стремление к близости с другим человеком.

Близость с другим человеком может выглядеть как отношения влюбленных или родителя и ребенка, доверие друзей или общение с единомышленниками – каждый из нас переживал те или иные формы, объединяющие нас с другим человеческим существом. Каждый человек стремится к контакту с себе подобными, находя способы обретения желанной близости, может быть, используя свою физическую привлекательность, плоды творчества или выстраивая отношения с людьми определенным образом. Желание понравиться или быть любимым, заслужить одобрение или восхищение – все это проявления потребности близости с другим человеком. Но как ни удивительным может быть, попытка спровоцировать другого человека на конфликт или агрессию, тоже может выражать потребность в близости с другим человеком, как будто провокатор умоляет, люби или ненавидь меня, но только, пожалуйста будь со мной, обрати на меня свое внимание, не останься равнодушен ко мне.

Формы человеческой близости вдохновляли не только психологов и философов, но и творцов любых направлений искусства испокон веков. Кажется, что идея близости, проявляющаяся во всей свое многоликости, является тем фундаментом, на котором базируется все человеческое общение и взаимодействие. Возможно, это отражает тот факт, что истоки как самой потребности близости, так и форм ее выражения, лежат в детском периоде жизни человеческого существа. Начиная свое формирование в материнском чреве, в течение длительного периода жизни, ребенок живет в слиянии с матерью, постепенно формируя собственную психику и подготавливаясь к становлению собственной индивидуальности. Близость с матерью является жизненной важной для ребенка, обеспечивая его не только питанием и теплом, но блаженными состояниями комфорта и безопасности. Длительное время, «Я» ребенка не существует в отдельности от матери, это эйфория слияния с другим, растворения себя в тепле другого человека становится прообразом стремлений взрослого человека.

Действительно, для взрослого человека, слияние с другим может принимать форму физической близости, когда двое сливаются в одно, с оргазмом, как манифестацией выхода за пределы собственного «Я». Близость не обязательно должна иметь физические проявления, также как и формы физической близости могут существенно различаться. Так например, ребенок, получающий одобрение и похвалу матери в обмен на хорошие оценки, подсознательно усваивает данную форму, в будущем стремясь заслужить любовь других в обмен на достижения в карьере. Другой из множества возможных иллюстрацией является любовь матери в обмен на хорошее поведение и послушание ребенка. Из опыта детства, зная, что желанную близость можно получить, лишь проявляя скромность и подчиняясь желаниям партнера, и во взрослом возрасте, человек использует ту же форму, не смея возразить или бездумно соглашаясь с чужим мнением, чтобы не лишиться любви и расположения. Любовь значимого взрослого является тем главным призом, ради которого ребенок пойдет на все. И если ради этого, нужно отказаться от своих желаний или демонстрировать какое-то особое поведение, биологические механизмы адаптации и выживания гарантируют, выполнение ребенком необходимых требований, даже за счет собственного дискомфорта и страданий.

Возможно популярность истории «пятьдесят оттенков серого», где человеческая близость принимает формы любовных отношений, основанных на доминировании и подчинении, а физическая близость сопровождается получением и причинением физической боли, есть симптом состояния психики современного человека, формы близости которого связаны с болью.

Болевые ощущения являются важнейшим сигналом, сообщающем организму о потери целостности его структуры. Боль при порезе или ожоге позволяют нам вовремя отдернуть руку от опасного агента и принять меры для устранения повреждений. Боль сигнализирует о неполадках в системах организма, заставляя организм искать способы восстановления, прекращая разрушительную деятельность, обеспечивая покой или ища медикаменты. Но причины боли не обязаны быть физическими: моральные страдания могут быть гораздо болезненнее телесных. Боль является сигналом не только телелесных потерь, выраженных в нарушении физической целостности организма, но и потерь важных аспектов собственной жизни. Потеря любимого человека, потеря любимой работы или надежды на реализацию заветной мечты – сопровождаются значительной душевной болью, часто маскирующейся за анестезирующим действием злости. И это неслучайно, ведь «целостность» человека, включает в себя не только сохранность его тела, но и все то, что является важным в его жизни. Тело человека, его психический мир, желания и стремления, любимые объекты, - все это составляет структуру бытия человека, нарушения которой сопровождаются сигналами боли.

Популярность форм близости, лежащих в центре романа Э.Л. Джеймс, где близость и боль неразрывно переплетены, можно соотнести с особенностями детства современного ребенка. Хотя телесные наказания перестают быть частью воспитательной системы цивилизованного мира, и движение в защиту прав ребенка все больше поднимает вопрос о психологическом климате в семье и предотвращении психологического насилия, де факто, эти усилия пока являют каплю в море страданий подрастающего человека. Идеал воспитания, включающий полную семью, материальный достаток и полноценное питание, обилие развивающих и образовательных программ, часто совершенно обходит стороной вопросы экологичности, или, согласованности естественных стремлений ребенка и предлагаемой ему взрослыми активности. Предложить ребенку выбрать занятие - музыка или рисование, борьба или танцы, иностранные языки или точные науки - согласующееся с его интересами и склонностями, кажется естественным и логичным, но только не во времена дефицита или моды на конкретное занятие, вместе с родителями, решительно вознамерившимися сделать из ребенка образованного человека любой ценой. Заставить ребенка развивать таланты угрозами лишить его одобрения или обещаниями любви в случае успеха и стараний, обесценить и прекратить «глупые» занятия чада, чтобы направить его в многообещающий кружок, ведущий к успешной карьере – эти, травмирующие психику ребенка способы, остаются популярными во многих странах.

Не исключением является и наша страна, где воспитание часто базируется на требовании от хороших оценок в школе и успехов в музыкальной школе. Взрослые, твердо уверенные, что секрет успеха заключается в высоких баллах аттестатов и дипломах, полученных в образовательных учреждениях, мало заинтересованы в личных желаниях и стремлениях ребенка. «Что значит Я хочу?» - может возмущаться родитель, - «Я – последняя буква в алфавите». Подобное критичное отношение к желаниям ребенка, вынуждает последнего, отказываться от них в обмен на расположение родителя. Но отказ от желаний и стремлений, являющихся естественной частью психической структуры организма, неизменно сопровождается страданиями и сигналами боли. В то же время, замена собственных желаний и стремлений внешними, исходящими от родителей или других значимых людей, обещает ребенку одобрение и любовь, то есть ту, долгожданную близость, к которой стремится каждый человек, и которая для ребенка является жизненно важной. Так возникает и закрепляется та самая форма близости, переплетенной с болью, становящаяся неизменным способом построения отношений взрослеющего человека.