Боги богов

Изучая дедов, узнаем внуков.

Изучая предков, узнаем самих себя.

                                                           В.О. Ключевский (русский историк)

В психоаналитической парадигме принято считать, что вера в божественное и страх перед ним берут свое начало в раннем детстве из феномена, который Фрейд открыл и назвал Эдиповым комплексом. Страх перед отцом, вытесняясь, трансформируется в страх перед чем-то неосознанным, но сильным и всемогущим. Он присутствует в человеке как ощущение бога, который может его, человека, как наказывать, так и любить. Точнее сказать, в душе присутствует как осадок от Эдипова комплекса, ощущение отношения к тебе со стороны чего-то сверхестесственного и всемогущего. Это отношение может быть лояльным, строгим, требовательным, довлеющим. Все зависит от того, насколько удачно завершилась детская история «любовного треугольника».

В классическом подходе принято рассматривать отношения отца, матери и непосредственно самого ребенка как источник будущего психического расстройства. Участию других субъектов большого внимания не уделяется, либо считается, что любой другой является лишь замещающей, выполняющей роль матери или отца, фигурой. Например, в неполной семье роль отца может выполнять как ближайший родственник мужского пола, так и любой мужчина, находящиеся в контакте с матерью ребенка, имеющие возможность общения с самим ребенком. Являясь замещающими настоящего отца фигурами, они оказывают влияние на формирование его психической структуры, утверждая значение отца.

Но любой круг общения, даже если это круг общения маленького ребенка, это всегда больше, чем трое. А как же многочисленные родственники с обеих сторон? Даже если они не присутствуют лично, контакт с ними не прекращается ни на минуту. Я говорю сейчас не о телефоне, компьютере и прочих гаджетах, способных обеспечивать общение на расстоянии. Речь идет об их бессознательном присутствии в пространстве, окружающем ребенка. Ребенок находится в обстановке, где каждую минуту из уст отца или матери, транслируются фразы и умозаключения, услышанные ими когда-то от своих близких; слышится смех, который был скопирован когда то с незнакомого ребенку родственника. Родители демонстрируют чью-то, но ставшую их манеру держаться, походку, характер. Говорят в его присутствии о ком-то, рассказывают очередную семейную легенду, либо старательно избегают обсуждения. В бессознательном ребенка вербальная и невербальная информация формирует образ предка, который, в последствии, влияет на него не меньше, чем отец или мать.

Очень убедительны в этом плане исследования французского психоаналитика Анн Анселин Шутценбергер, описанные ею в книге «Синдром предков». Приведенные автором примеры убедительно доказывают влияние, подчас роковое, на жизнь субъекта его родственников на несколько поколений назад.

Проведенные мною исследования истории собственных предков убеждают меня в целесообразности принятия в расчет фактора синдрома предков при психоаналитической работе. Хочу в этой статье акцентировать внимание на самые ближайшие, по прямой линии, для каждого человека, объекты: родителей его родителей. Иначе говоря, грандродителей.

И, в связи с этим, снова вернуться к Эдипову комплексу и рассмотреть его в несколько ином свете.

Поговорим об идентификации, которая происходит из стремления быть похожим на объект и, начинаясь в раннем детстве, заканчивается лишь при завершении формирования зрелого Эго ориентировочно в период совершеннолетия. Процесс идентификации с родителями, особенно в начальный период, сопровождается спектром чувств от любви до ненависти, и страха. Родители являются для ребенка могущественными и авторитетными фигурами, но не последней инстанцией, т.к. в его окружении присутствуют те, кто является авторитетом для самих родителей – дедушка и бабушка. Отношения с этими объектами имеют существенные отличия от отношений с родителями. Они лишены ревности и соперничества и поэтому не вызывают тех тревог и страхов, которые свойственны в отношениях с родителями. Они нередко вступают в союз с ребенком против родителей, защищают, помогают переживать расставания с ними, являются объектами детских манипуляций. То есть, грандродители обладают спектром тех качеств, которые вызывают у ребенка симпатии тем, что помогают им быть над родителями, а значит и над связанными с ними травматическими переживаниями. Это может быть поводом достаточным для того, чтобы в качестве объекта идентификации выбрать кого-то из более авторитетных и сильных грандродителей.

В случае физического отсутствия грандродители могут иметь не меньшую, а может быть даже большую силу воздействия на ребенка, т.к. информация о них мифологизирована, что делает их фигуры масштабнее.

Существует немало концепций в психологии предлагающих при работе с клиентами брать во внимание факторы, находящиеся «по ту сторону» человеческого бытия. Как правило, все они грешат невозможностью к точному научному обоснованию принципов действия, хотя и вызывают симпатии. С другой стороны, психоанализ не редко обвиняют в том, что работа с бессознательным упирается в Эдипов комплекс и, к примеру, не принимаются в расчет идеи о более глубоком коллективном бессознательном, что, с точки зрения оппонентов, снижает эффективность работы с клиентами. Поколения удаленных во времени родственников это и есть коллективное бессознательное или «коллективная душа», по словам Фрейда («Тотем и табу»), которая доступна для изучения и оказывает свое влияние на психику человека. В душе у каждого из нас есть некий Олимп, в котором существуют в реальном времени боги, связанные между собой родственными нитями. Рассмотренные в этой статье объекты идентификации лишь малая часть этого Олимпа, так сказать боги родителей и их влияние на формирование индивида вряд ли кто-то поставит под сомнение.