Чтоб никто не догадался.

Сочувствие, сострадание, жаление – странная вещь. В особых случаях может казаться, что тем, кто находится в очень сложной жизненной ситуации, сочувствовать не прилично, делиться своими переживаниями за них с ними не допустимо. Страшно навредить. Дескать, человеку и так трудно, и тут я еще со своей жалостью. И тогда вместо того чтобы подойти и обнять дрожащими от душевной боли руками, прижать его к себе и сказать: «Господи, как это могло с тобой произойти? Это просто кошмар какой-то. Как ты с этим справляешься? Это так ужасно, понимать, что я ни чем не могу тебе помочь. Мне так жаль тебя. Я так боюсь, что ты когда-нибудь догадаешься, что мне хочется уничтожить все, что связанно с тобой от того, что я чувствую себя абсолютно бесполезным для тебя в твоей большой беде, не способным помочь, бессильным, ничтожным». Сказать страшно, а терпеть, выдерживать свои собственные переживания, совсем невыносимо. Хочется что-то делать. Тогда в голове начинает пульсировать мысль: «Не жалей, не жалей, не жалей. Покажи ему, что ты веришь в то, что его сильная часть по-настоящему сильна. Не замечай его беду. Замечай его самого. Провоцируй его сильную часть на проявление ярких чувств, на жизнь. Разозли его. И пусть эта злость поможет ему с утра встать с кровати, и идти, и бороться и жить. Убедись в том, что он все еще жив, что он все еще выносит, выдерживает свою проблему. Убедись и успокойся. Причини добро "незаметно"». И тогда такой сочувствующий говорит больному, нищему, немощному, подавленному, слабому, растекающемуся по креслу, обессиленному человеку: «Мерзавец, как ты мог так поступить сегодня! Козел! Пошел вон! Ты испортил все! Все из-за тебя! Ненавижу! Убью тебя сейчас!».

Потому что якобы только сильный, здоровый, красивый, умный, успешный, смелый и умелый способен "испортить все", вызвать сильные чувства, творить, возбуждать, злить, совершать поступки. Кроме того, сочувствующий, жалеющий, поддерживающий таким способом избавляет себя от стыда и вины за свою жалость-жаление, за свою слабость, беспомощность, страх. Ответные чувства такого жалеющего, скажем, ответная злость на злость страдальца позволяют жалеющему избавиться от внутреннего напряжения. А эхом раздается: «Я злюсь на твою беду! Я злюсь на обстоятельства. Я злюсь на Вселенную… я злюсь на жизнь…»
Как будто если подойти и тихонько взять страдальца за руку, погладить по плечу, по волосам, можно не выдержать и случайно разрыдаться и тогда страдалец расслабится (читай: станет слабым) и не сможет справиться с трудностями. Нельзя.

Даже спросить о том, нужна ли помощь и поддержка, и в какой форме невероятно трудно бывает. Потому что есть шанс услышать в ответ: «Нет, ни чего не нужно». И что тогда? Тогда начитают мучить мысли и фантазии на тему причин отказа: а может он стесняется? А может он меня бережет? А может… 

А если вдруг совершенно случайно встречаются два человека, оба находящиеся в кризисной ситуации (каждый в своей), тогда есть другие игры. Например тот, чья беда объективно меньше может притворяться, что не понимает что его беда меньше и просить или даже требовать помощи у того, который в данный момент «больше покалечен», что бы чувствовать себя нужным, чувствовать себя спасателем за счет своей спасенности, за счет силы появившейся у слабого, благодаря ему. Другой вариант - конкурировать бедами, мое горе горше твоего или твое горше моего. Третий: сейчас я тебе покажу, как с бедами справляться.
И все это ради того, что бы не сказать: «Я очень переживаю за тебя. Я так боюсь, что ты этого всего не выдержишь и погибнешь. Я в ужасе от того, что все это настолько важно для меня, от того, что все это меня так трогает, волнует. Я в ужасе от того, что ты для меня так важен. Ты важен, нужен и ценен для меня. И я желаю тебе счастья».

© Татьяна Гагарина