Уроки жизни в средней общеобразовательной школе. Урок 3. Подростковые бунты и уроки труда.

В девяностых годах на уроках труда мы учились трудиться руками. Мальчики строгали-пилили-колотили, девочки - шили и кулинарничали. 

Уроки труда начались в пятом классе и продолжались до девятого. По мере усложнения наших подростковых характеров усложнялись и вещи, которые мы научалис  шить. Сначала простое - фартук и косыночка. Потом халатик. Дальше - юбка. И затем уже брюки, рубашка... 

Труд нам преподавала настоящая мастерица и вдохновенный профессионал - она умела увлечь за собой и рассказом, и показом, и настойчивостью в достижении идеальной ровности строчки или обработанной петельки для пуговицы... Да, конечно, у меня давно уже есть швейная машинка с электроприводом. Кстати, во многом благодаря урокам труда в школе она и появилась - шить я научилась и периодически это делаю. 

Помню, однажды на урок зашла учительница математики, посмотрела на нас, и, улыбаясь, произнесла пророческие слова: "Эх, девочки.. Я уж не знаю, пригодится ли вам когда-нибудь в жизни алгебра, но это вам точно понадобится". 

 К 11-12 годам характер мой представлял собой опасную смесь меланхолии, недоверчивости, заносчивости, агрессивности и всего остального по мелочи. При этом я оставалсь трудолюбивой, умной и очень любящей учиться. Бороться мне, прежде всего, приходилось с самой собой, но доставалось и учителям.

Прослеживалось поистине какое-то баранье упрямство в том, как я упорно спорила, настаивала на своем, не делала так, как учили, хотя потом, после всего, и понимала, что была не права. Но раз уж понесло, то я не могла остановиться. 

На трудах мы все делали руками. Машинки были старые, те, которые нужно было крутить одной рукой. Петли и обработка швов выполнялись вручную. Я могла полчаса корпеть над одной маленькой петелькой для пуговицы, ювелирно кладя стежок к стежку, получая идеально ровную и гладкую петлю, которой восхищалась даже учительница. А могла - и так бывало частенько - закусить удила и наотрез отказаться обрабатывать края ткани вручную (чтобы не осыпались), вместо этого дома на маминой "ножной", более современной машинке проезжалась по швам "зигзагом". Учительница переживала, грустно вздыхала и ставила мне "три" - потому что она предупреждала меня, объясняла, что суть не в скорости, а в ручном умении. И что за такую работу больше тройки мне не светит. 

Вдруг однажды нам, девочкам, было объявлено о том, что открывается факультатив по пошиву модной современной одежды. Учительница с сияющими глазами рисовала нам картины модельного будущего на подиумах, рассказывала о том, что мы не только будем учиться шить платья, сарафаны, но и устраивать шоу-показы вплоть до городского уровня.

Видели б вы, как горели глаза у девчонок!!! Конечно, и я тоже страстно захотела попасть в это будущее, уже видела себя в мечтах в новом, красивом, моими руками сшитом платье! 

Я подошла после урока к учителю. Хочу, говорю, на факультатив. Она пристально посмотрела мне, двенадцатилетней бунтарке, в глаза. Помолчала. Очень серьезно и даже с сожалением сказала: "С такими людьми, как ты, очень сложно работать. Я не знаю, что тебе ответить насчет факультатива".

Видит Бог, я была готова провалиться сквозь два этажа школы и потом под землю. Наверное, я покраснела, как помидор. В один миг что-то перевернулось внутри. Раскаяние, стыд, жгучее отчаяние - я молчу и не знаю, что сказать. Учительница молчит и лишь серьезно и глубоко смотрит на меня. 

"Я исправлю свой характер..." - тихо-тихо, почти шепотом произнесла я, потупив глаза. 

Она помолчала еще немного. Ох, это ожидание! Практически "казнить нельзя помиловать"!

"Ладно. Приходи в субботу. Подбери ткань, мы будем шить сарафан". 

Что свалилось с моих плеч в эту секунду?! Все горы мира, вместе взятые, что-то лопнуло в душе, взорвалось радостью - но внешне я только вспыхнула и сказала: "Хорошо..."

Этот аванс был оправдан многократно. Я сдержала обещание. Я просто не могла поступить иначе. Вера в лучшее в человеке творит чудеса даже с подростками - именно с подростками, когда так легко нечаянно подтолкнуть на опасную дорогу. 

Что было бы, откажись учительница взять меня в кружок шитья? Я бы поняла, что не так в моем поведении? Сомневаюсь. Думаю, бунтарское состояние только усугубилось бы обидой и даже злостью. И куда бы меня все это привело - сейчас неизвестно. 

Я помню этот переломный момент так ярко, как будто даже не вчера, а сегодня утром. И безмерно благодарна своей учительнице за этот урок труда над очищением своей души. 

Кстати, именно на уроках труда в школе я усвоила главную в своей жизни истину: с изнаночной стороны изделие должно выглядеть лучше, чем с лицевой.