Процесс индивидуации по К. Юнгу

индивидуация! Как едят!

По мнению Карла Юнга, каждый Homo sapiens способен к индивидуации. Юнг считал, что психика имеет врожденное стремление к целостности.

«Понимать — моя сильная страсть. Но я наделен и интуицией врача. Мне нравится помогать людям».

Индивидуация — естественный, органичный процесс. В ней раскрываются наша сокровенная природа и главный путь каждого из нас. Как писал Юнг, «это то, что дерево делает деревом». Подобно любому естественному процессу, индивидуация может чем-то блокироваться или ей могут мешать. Так и дерево может вырасти чахлым в неблагоприятной среде.

Индивидуация — процесс достижения целостности и, таким образом, стремление к большей свободе. Процесс включает развитие динамической связи между эго и самостью с интеграцией различных частей психики: эго, персоны, тени, анимы и анимуса и других архетипов бессознательного. Когда люди становятся более интегрированными, они начинают выражать эти архетипы более тонкими и сложными способами.

«Насколько больше мы осознаем себя через самопознание и действуем соответственно этому, настолько уменьшается пласт личного бессознательного, накладываемый на коллективное бессознательное. При этом возрастает сознание, которое больше не заточено в ограниченный, сверхчувствительный личный мир интересов цели. Это расширенное сознание больше не будет ранимым, эгоистическим набором личных желаний, страхов, надежд и амбиций… Напротив, оно принимает на себя функцию связи с миром объектов, приводящих человека к абсолютной, связующей и неразрывной общности с миром в целом».

«Все, что случается с нами, должным образом понятое, возвращает нас к самим себе; как будто есть некие неузнанные наставники, чья цель — освободить нас от всего этого и сделать нас подвластными только самим себе».

Работая в качестве аналитика, Юнг обнаружил, что пациенты, которые приходят к нему в первой половине своей жизни, не слишком включены во внутренний процесс индивидуации; они нацелены в первую очередь на результат, на успех в достижении целей эго. Пациенты старшего возраста, уже достигшие этих целей, добиваются других: стремятся к интеграции больше, чем к достижениям, и ищут гармонию с общностью психики.

С точки зрения эго рост и развитие включают интегрирование в сознание нового материала, это процесс приобретения знаний о мире и о себе. Рост для эго — лишь возрастание осведомленности сознания. Индивидуация, напротив, является развитием самости, а с точки зрения самости целью является единство сознания и бессознательного.

Раскрытие персоны

В начале процесса индивидуации мы должны начать раскрытие персоны и рассматривать ее, скорее, как полезный инструмент, чем как постоянную часть самих себя. Хотя персона выполняет важные защитные функции, она также является маской, скрывающей самость и бессознательное.

«Когда мы анализируем персону, то срываем маску и раскрываем казавшееся нам индивидуальным, по сути являющееся коллективным; другими словами, персона была только маской для коллективной души. В основном персона не является реальностью: это компромисс между человеком и обществом, то, как человек хотел бы себя проявлять. У него есть имя, он заслуживает титула, представляет офис, он здесь или там. Однако по отношению к конкретному индивиду это лишь вторичная реальность, результат компромисса с окружающими, которые часто получают гораздо больше».

В результате становления знаний об ограничениях и деформациях персоны мы стали более независимы от нашей культуры и нашего общества.

Борьба с тенью

Мы вынужденно сталкиваемся с тенью, когда смотрим на то, что стоит за внешними проявлениями. Мы можем освободиться от влияния тени в той мере, в какой приняли реальность темной стороны каждого из нас и одновременно поняли, что представляем собой больше, чем тень.

Противостояние аниме и анимусу

Следующим шагом является столкновение с анимой или анимусом. Мы должны относиться к этому архетипу как к реальному человеку или людям, с которыми мы можем общаться и учиться у них. Например, Юнг спрашивал у являвшихся ему персонажей анимы об интерпретации символов сна, подобно тому, как пациент консультируется у аналитика. Мы также узнаем, что фигуры анимы или анимуса достаточно автономны и могут влиять на нас и даже управлять нами, если мы игнорируем их или слепо принимаем их образы и планы за свое собственное личное создание.

«Бессознательное видит верно даже тогда, когда доводы сознания слепы или бессильны».

Развитие самости

Целью и кульминацией процесса индивидуации является развитие самости. «Самость — это цель нашей жизни, так как она и есть наиболее полное выражение пророческого сочетания, которое мы называем индивидуальностью» (Jung, 1952 b, p. 386). Самость перемещает эго в центр психики. Знание о самости привносит в психику единство и помогает интегрировать сознательный и бессознательный материал: «Цель индивидуации — не меньше чем лишение самости фальшивых оберток персоны, с одной стороны, и гипнотической власти первобытной самости — с другой» (Jung, 1945, р. 174). Эго по-прежнему является центром сознания, но больше не выглядит ядром цельной личности.

Юнг писал, что:

«каждый должен быть тем, кто он есть; каждый должен раскрывать свою собственную уникальность, центр личности находится на одинаковом расстоянии от сознания и бессознательного; мы должны стремиться к той идеальной цели, которую природа выявляет, чтобы направить нас. Только исходя из этой точки, человек может удовлетворить свои нужды».

Несмотря на то что возможно описать индивидуацию в терминах последовательных ступеней, процесс значительно сложнее, чем просто развитие, представленное здесь. Все описанные шаги частично перекрывают друг друга, и каждый из нас постоянно возвращается к старым проблемам и вопросам (с надеждой, обусловленной различными перспективами). Индивидуацию можно представить как спираль, в которой перед нами встают все те же основные вопросы, каждый раз в более ясной форме. (Это понятие тесно связано с понятием дзэн-буддизма об озарении, в котором человек никогда не решит проблему личного коана, или духовную проблему, и его поиск становится самоцелью.)

Препятствия росту

Индивидуация, осуществляемая сознательно, — трудная задача, так что человек должен быть психологически здоров, чтобы управлять этим процессом. Требуется весьма сильное эго, чтобы переносить эти потрясающие изменения, быть вывернутым буквально наизнанку в процессе индивидуации:

«Можно было бы сказать, что целый мир с его беспорядком и страданием принимает участие в процессе индивидуации. Индивидуация никоим образом не исключительная вещь или наслаждение горстки людей, но о тех, кто знает, что они осуществляют этот процесс, можно говорить как об удачливых. Они получают от этого нечто, достаточно обеспечивающее их сознание».

Этот процесс особенно труден, потому что это инициатива отдельного человека, часто осуществляемая в условиях отрицания или, в лучшем случае, равнодушия других. Юнг пишет, что

«природа никак не заботится о высоком уровне сознания; как раз наоборот. И общество не ценит эти подвиги психики достаточно высоко; его награды всегда даются за достижения, а не за личность, последнее вознаграждается большей частью посмертно».

«Ощущение сознательной жизни с идеальным представлением — характерная черта западной теософии… Нельзя достичь просветления, воображая светлые персонажи, но отстаивая темноту сознания».

Каждая стадия процесса индивидуации сопровождается трудностями. Первой является опасность идентификации с персоной. Те, кто идентифицируется с персоной, могут пытаться стать «совершенными», неспособными принять своих ошибок или слабостей, так же как и любое отклонение от своей идеализированной я-концепции. Люди, которые полностью идентифицируются с персоной, стремятся подавлять любые тенденции, не подходящие я-образу, и приписывать такие поведенческие проявления другим; работа представления подавленной, негативной идентификации поручена другим людям.

Тень также может стать главным препятствием индивидуации. Люди, не знающие о своей тени, могут просто выплескивать губительные импульсы, не обращая на них внимания как на неправильные или вообще не осознавая свои собственные негативные чувства. В таких людях начальный импульс разрушать или делать скверные вещи немедленно рационализируется, когда они терпят неудачу в признании в себе таких импульсов. Игнорирование тени может найти выражение и в установках морального превосходства или проекции тени на других. Например, некоторые из таких людей в восторге кричат от того, что правительство разрешило фотографии, которые сами же они хотят запретить; они могут верить даже в то, что нужно внимательно изучить всю доступную порнографию, чтобы стать квалифицированными цензорами.

Конфронтация с анимой или анимусом привносит, вместе с тем, проблему связи с коллективным бессознательным. У мужчины анима может порождать непредсказуемые эмоциональные изменения или настроения. У женщины анимус способен обнаружить себя как иррациональные, ригидно удерживаемые мнения. Дискуссия Юнга об аниме и анимусе не является описанием маскулинности или феминности в целом. Содержание анимы или анимуса — дополнение нашего осознанного понимания самих себя как мужчины или женщины, которое у большинства людей детерминировано культурными ценностями и социально обусловленными гендерными ролями.

Человек, раскрывающий коллективный материал, сталкивается с опасностью поглощения им. Согласно Юнгу, этот результат может иметь две формы. Есть возможность раздувания эго, когда человеку требуются все добродетели и знания о коллективной психике. Противоположной реакцией является слабость эго; человек чувствует, что он или она не имеет власти над коллективной психикой, и вдруг осознает неприемлемые аспекты бессознательного — иррациональные, негативные импульсы и т. д.

Во многих мифах и сказках самыми большими препятствиями оказываются те, которые подстерегают героя у самой цели. Когда человек вступает в контакт с анимой или анимусом, с цепи срывается страшная энергия. Эту энергию можно использовать, чтобы строить эго, а не развивать самость. Юнг называл такое идентификацией с архетипом мана-личности. (Mana — меланезийское слово, обозначающее энергию или силу, исходящую от людей, объектов или сверхъестественных сущностей; эта энергия таинственной или чарующей природы.) Эго идентифицируется с мудрым мужчиной или мудрой женщиной, мудрецом, который знает все. (Этот синдром встречается не только среди университетских профессоров старшего возраста.) Мана-личность опасна, потому что является ложным преувеличением силы. Люди застревают на этой стадии, пытаясь быть и больше, и меньше, чем они есть на самом деле: больше, потому что имеют тенденцию верить, что стали совершенными, цельными или даже подобными богу; но в результате они оказываются меньше, потому что потеряли контакт со своей неотъемлемой человеческой природой, — и фактически нет ни одного непогрешимого, безупречного и абсолютно мудрого человека.

«Не совершенство, а завершенность — вот то, чего ждут от вас» (Юнг).

Юнг видит временную идентификацию с архетипом самости или мана-личности как явление, почти неизбежное в процессе индивидуации. Лучшая защита от раздувания эго — помнить об исключительно человеческом и не терять контакта с реальностью того, что можно и должно делать, а не того, что хотелось бы делать или кем бы хотелось быть.