Люби меня, как я тебя

Сам должен догадаться. Или сама. Если, конечно, любит.

Есть в России такая коронная фраза. На самом деле, она не только про пару или про семью. Она про всё.

Например, вы приходите с работы. День был явно не ахти. Ни минуты даже, чтоб кофе выпить, одни неприятности и проблемы. А жена за ужином начинает что-то там рассказывать. Вы ее, конечно, не слушаете и мрачно едите. Вы не говорите ей, как вам плохо. Зачем? Вы ведь вообще не привыкли рассказывать о себе, о чувствах – в этом есть что-то унизительное. Сама должна догадаться. Разве нет? Если любит. Вы очень хотите, чтобы догадалась, если честно. Демонстрируете свое состояние движением челюстей и отсутствующим взглядом. И не замечаете, как в ней нарастает обида. Потому что она ожидает от вас хоть малейшей романтической нотки в настроении. В глубине души ей, может быть, даже хочется, чтобы вы пришли, например, с цветами. Ей явно мало того, что вы просто пришли и вот так вот мрачно жуете. Она мечтает вдруг – сегодня – ни с того ни с сего, просто так получить от вас букет. Пусть маленький такой, простой. Нет, не три розы, конечно. Это было бы пошло. Все-таки что-то эдакое. Ей ведь хочется почувствовать, какая она для вас особенная. Она, конечно, не говорит об этом. Ни-ни. Потому что просить – так унизительно. Должен сам обо всем догадаться, разве нет? Если любит. Но вы-то не в теме. И напряжение за ужином нарастает. И вот уже скоро грянет буря.

Какой выход может быть из этого конфликта? Может быть, это в других культурах в подобных ситуациях люди учатся договариваться друг с другом и заявлять о потребностях. То есть заземляются. Мы же чаще идем другим путем и, наоборот, учимся догадываться. Именно догадываться. Раз уж любим. То есть, наоборот, воспаряем. Таков наш коренной конек. Интуитивизм. Эмпатия. Особая чувствительность друг к другу.

Это и есть наш русский, российский характер. Или его важная часть. Мы догадываемся. И, правда, считаем это качество необходимым условием любви. Забывая, что чужая душа – потемки. И самое простое и действенное – просто спросить другого: «Что происходит?» Нет, мы не ищем легких путей. И научаемся чувствовать другого даже лучше, чем себя. Улавливать малейшие оттенки. Настроены на окружающих своими антенками и считываем, считываем. Погружаемся в настроение друг друга. Невзирая на то, что так часто штормит.

И это не только в семейных отношениях. Хмурое лицо начальника сегодня утром, странно ласковые нотки в мамином голосе по телефону, мрачное состояние подруги. Политическая ситуация. Настроение в обществе. Экономический кризис. Санкции – антисанкции. Мы резонируем, сливаемся со средой и догадываемся, догадываемся. Ведем себя, отвечаем так, как от нас ожидают. Потому что, кажется, так надежнее. Безопаснее. Меньше проблем.

Недавно социологи и психологи провели исследование крестьян Белгородской области. Результаты показались такими необычными, что получили широкий резонанс в прессе. В частности, там был выявлен один удивительный феномен. Психологи, проводя свои интервью, пытались действовать профессионально, эмоционально присоединяться к опрашиваемым, чтобы лучше их почувствовать и узнать, но быстро понимали, что проигрывают. Крестьяне интуитивно оказывались более умелыми психологами и быстрее подстраивались к исследователям. В результате психологи оказывались не ведущими, а ведомыми и получали те ответы, которые хотели услышать. Понятно, что этот механизм требовал от крестьян особой чувственной включенности. После которой они быстро эмоционально истощались и закрывались. И начинали ощущать пустоту.

В психологии это называется комплексом слияния. Практика развоплощения, когда словно покидаешь свое Я и сливаешься со средой, с окружающими. Опыт расширения границ. Духовный опыт, по сути. Обогащающий и истощающий одновременно.

Мы и сами у себя эту особенность хорошо знаем. Ее отмечают и иностранцы, пожившие в России. С одной стороны, обычная внешняя закрытость. С другой – особая задушевность при сближении. Например, на улицах, в метро или в автобусах мы словно не видим друг друга и сами стараемся стать невидимками. Если и взглянем на кого, то как-то мельком, в полглаза, чтобы не заметил, чтобы не смутить. Каждый словно отправляет окружающим послание: «Только не вздумайте обратить на меня внимание. Сейчас я закрыт. Я никто. Не лезь». Но совсем другими мы становимся в теплых и безопасных компаниях. Это состояние преображения и самозабвения, небывалой душевной щедрости. Особой близости, когда чувствуешь другого каждой клеточкой. Когда ты – это он, и наоборот. А потом выныриваешь, напившись, нахлебавшись этой слиянности. Какое-то время еще отходишь. Какое-то время счастлив. Но затем снова наступает жажда. Пустота. И возвращаешься в обыденность. Переходишь по умолчанию в режим закрытости. В глаза не смотреть. И накатывает усталость.

Тут всё – и наша особая душевность. И кухонные посиделки. И склонность к зависимостям. К созависимостям, конечно, тоже. Стремление всё контролировать. И в то же время фатализм, упование на судьбу. И водка. И тоска. И бескрайние равнины. И снег. И любовь. И отрешенность.

И отношения с государством – тоже. Принято считать, что в России патерналистское общество. Но скорее оно, если можно так сказать, «матерналистское». Потребность не в защите и заботе, а в любви, в единении. Тоска по чему-то единоутробному. А не стремление получить банальную поддержку. Особые отношения. Предполагающие либо слиянность с властью, либо полное отсоединение, неприятие, отрицание, презрение. Либо ты теряешь себя в этом «мы», ныряешь в это общее, питающее и истощающее одновременно поле. Оказываешься среди 84% тех, кто догадывается, как правильно отвечать. Раз уж любишь. Или уходишь во внутреннюю или внешнюю эмиграцию. В несознанку. В «пора валить». В глаза не смотреть.

Примечательно, что эти два разных состояния могут одновременно присутствовать у одного и того же человека. То «моя хата с краю», то «на миру и смерть красна». То я ставлю правильные галочки в социологических анкетах, то скупаю евро в обменном пункте. От любви до ненависти… Особые качели, две стороны одного и того же комплекса слияния. Догадаться. Развоплотиться. Потерять себя. Ощутить этот приступ любви. Всемирности. А потом отхлынуть, спрятаться, залечь. Впасть в запой. Возненавидеть. Проспаться. Вернуться. Полюбить. И снова догадаться.

Написано для "Независмой газеты"  http://www.ng.ru/style/2014-11-24/12_love.html