Спасите наши души. (Психологам посвящается.... ) Глава 2 Вместе с ним мне больно, а без него не могу.

Вот уже неделя прошла, как ушёл Валера. Всякий раз, когда он уходил, хлопнув дверью, хотелось кричать. И она кричала, чтобы он не уходил, умоляла остаться, в отчаянии выплёскивала на него гнев, яростно осыпая его оскорблениями, но он уходил всегда. В эти мгновения Марина чувствовала отчаяние, обиду, ненависть и весь этот чувственный «коктейль» приводил к пониманию собственного бессилия. А потом была вина. За два года отношений с ним она привыкла чувствовать себя виноватой. Если смотреть на происходящее в их жизни глазами Валеры, то она была виновата во всём: в его проблемах на работе, в его ссоре с мамой и даже в его срывах на Марину. Марина не помнила точно, в какой период их отношений она начала разделять взгляды Валеры на её деструктивную роль в их отношениях. Чувство вины давило огромным камнем, отражаясь болью в области сердца. Со временем приходило ощущение пустоты. Эту пустоту не хотелось заполнять ничем, кроме него. В последнее время, Марина чувствовала, что всякий раз, когда он уходил, он забирал частичку её самой, а когда возвращался, то та частичка, которую он забирал, возвращалась уже как часть его. Вот так она и пришла к той действительности, где все в её жизни было заполнено Валерой, самым значимым для неё человеком. Она смотрела на мир его глазами, через призму его убеждений и ценностей. Она хотела жить только им, дышать только ради него. Но чем больше она «подстраивалась» под него, тем чаще он выражал своё недовольство ею, растаптывая её самооценку и чувство собственной значимости. Её чувства и эмоции настолько зависели от его поведения и настроения, что без него была пустота. Это было невыносимо. Со временем возникала потребность рассказать кому-то о своих чувствах бессилия и пустоты, но не просто рассказать, а обсудить это с тем, кто поймёт её и при этом не станет осуждать. В свои 22 года Марина уже прекрасно знала суровую реальность своей жизни: мама и бабушка никогда не были способны дать ей такое общение; их любовь к длинным нотациям и наставлениям на «путь истинный» давно отбили у неё охоту что-то им рассказывать. А после того, как мама, выйдя замуж три года назад, уехала за границу, общение и вовсе стало носить формальный характер: мама звонила раз в две недели, и общение сводилось к описанию мамой своей заграничной жизни.

 А как же обстояли дела с дружеским общением?  Марина  стала замечать, что в последнее время её подруги стали избегать общения с ней, и она знала, что это из-за того, что для них стал очевиден тот факт, что кроме как о Валере, об их сложных отношениях, о его выходках, с ней не о чем поговорить. Когда же у них с Валерой было всё хорошо, она не встречалась с ними, не желая лишний раз вызывать его недовольство. Он впадал в ярость, когда она проводила время в компании своих подруг. Ведь для него было недопустимо, чтобы она испытывала какие-то эмоции, а уж тем более удовольствие и радость от других людей. Оставался «Телефон Доверия», на который она начала звонить полгода назад. Если раньше Марина долго решалась на звонок, тщательно прокручивала в голове те слова, которые хотела сказать, то сейчас она позвонила в службу доверия по укоренившейся уже привычке.

- «Телефон Доверия», слушаю вас, - прозвучал низкий приятный женский голос. «Это Алла» - подумала Марина. Она была рада, что трубку взяла именно Алла. В этом голосе хотелось раствориться, укутаться им, как мягким тёплым пледом.

- Здравствуйте, Алла. Это я, Марина.

- Здравствуйте, Марина. Я вас слушаю. Что у вас произошло?

- Я очень рада, что трубку подняли именно вы, другому консультанту пришлось бы пересказывать мою ситуацию, а вы уже всё обо мне знаете. Вы мне уже стали очень близким человеком. – Марина так спешила всё быстро сказать, что не успела осознать неуместность фразы о близком человеке. Ощутив едва уловимый укол стыда, она продолжила, - Это, наверное, странно, когда психолога Телефона Доверия считаешь близким человеком? Наверное, у меня проблемы – интонация, взлетев вверх, сделала последнюю фразу полувопросом полуутверждением.

- Марина, а что именно происходящее в вашей жизни сейчас вы воспринимаете как проблемы?

- Понимаете, от меня опять ушёл Валера. Прошла уже неделя, а от него ни слуху, ни духу. Для меня сейчас имеет значение лишь один вопрос: а что я делаю не так?

- То есть вы думаете, что это ваши действия приводят к тому, что Валерий снова и снова уходит?

- Я не уверена, в этом, но всё-таки от меня тоже что-то зависит.

- Марина, а что конкретно от вас зависит в ваших отношениях?

- Знаете, Алла, мне, порой кажется, что от меня вообще ничего не зависит потому, что Валера всегда поступает так, как хочет он. Мне остаётся лишь недоумевать, и я остаюсь с единственным вопросом: что я такого сделала, чтобы заслужить подобное отношение к себе?

- Как вы для себя охарактеризуете отношения с Валерием? Что они значат для вас?

- Ну, уж, счастливыми я их точно не назову. Они мне приносят лишь боль и ощущение вечно виноватой девочки.

- Марина, у меня сложилось впечатление, что вы давно чувствуете себя так в этих отношениях.

- Нет. В начале нашего знакомства всё было совсем по-другому. Он был заботливым, ласковым, любил меня. Я чувствовала себя счастливой рядом с ним.

Рассказывая, Марина вспомнила те яркие образы, вызванные воспоминаниями: весёлая беззаботная улыбка Валеры, нежность его объятий тёплым летним вечером на скамейке, ужин на берегу реки. Да, она была счастлива!

- Вы чувствовали себя счастливой рядом с ним. Скажите, а как вам это удавалось? Что вам помогало ощущать себя счастливой?

- Мне помогало то, что он проявлял любовь ко мне, был нежным, заботливым.

- Всегда ли ваши ощущения счастья, радости зависели от поведения других людей?

Марина задумалась. Только сейчас она ощутила, насколько привязана к Валере, и эта привязанность по большей части является чем-то более значимым для неё, чем просто отношения мужчины и женщины. Это была возможность переживать те или иные чувства, которые она не смогла переживать сама, независимо от других. Вспомнились школьные годы, когда она получала «четвёрку» по математике или по физике, потратив на это много сил и времени, она приходила домой и с замиранием сердца готовилась выслушать приговор матери. Мама, как правило, была недовольна «четвёркой», попутно выражая сожаление о «недостаточно приложенных усилиях» со стороны дочери, и вместо радости, приходилось испытывать разочарование.

- Да, это было очень часто. Я сейчас вспомнила поведение своей мамы; как она реагировала на мои успехи в школе: получается, что она очень редко была довольна мной и я всегда стремилась вызвать у неё радость за себя, потому что это была единственная возможность почувствовать радость самой.

-Можете  сейчас описать то, что вы чувствовали тогда?

-Да. Могу. Я чётко помню, как чувствовала бессилие всякий раз, когда слышала морали и нотации от мамы. Я чувствовала себя как прыгун в высоту, который осознаёт, что никогда не перепрыгнет через ту планку, которая перед ним поставлена. Я поняла, что своими успехами никогда не добьюсь одобрения со стороны своей мамы. Тогда я поняла, что для меня есть один только путь быть у мамы хорошей. Я решила делать всё как хочет она. Когда я окончила школу, мама вышла замуж, и они с мужем уехали жить в Италию. Оставалась бабушка, с которой я никогда не могла найти общий язык. Для меня это был сложный период, я чувствовала себя совсем одинокой.

Повисла пауза. Марина вспомнила, как именно в этот период  появился Валера и заполнил собой пустоту в её жизни, избавив от одиночества. Она настолько боялась его потерять, что сама предложила ему жить вместе. Выходит страх перед одиночеством сильнее моих истинных чувств к нему, - подумала Марина – я сам хочу закрывать на всё глаза, лишь бы он был рядом со мной.

- Марина, у меня ощущение, что ваши чувства тогда, когда уехала мама и сейчас, когда ушёл ваш молодой человек, похожи между собой.

- Алла, это ужасно. Это одни и те же чувства. Когда ты делаешь ради другого всё, лишь бы он был тобой доволен, а он всё равно уходит, предавая тебя. Я чувствую себя обманутой.

- Вы говорите об обмане. Я услышала от вас, что ваша мама вышла замуж, а Валера всегда поступал так, как хочет он. Он захотел уйти, он ушёл, он всегда поступал так, как он считает нужным. Вы считаете, что мама, выйдя замуж, хотела вас предать? Или Валера, уходя в очередной раз от вас, ставил перед собой задачу вас обмануть? Что вы об этом думаете?

- Получается, что я хочу видеть предательство и обман…

- Как вы думаете, зачем вам это?

«Мне нравится так думать, потому что так легче себя жалеть», -  едва сдержала слова Марина. Этот ответ не хотелось озвучивать даже самой себе, но это была правда. Ей очень хотелось вызвать к себе жалость. Это тянулось именно со школьных лет, когда ей хотелось услышать от мамы одобрение. Осознавая, что она не получает его, ей становилось жалко своих потраченных усилий, а кроме неё эту жалость никто не разделял. Так, одобрение и жалость в какой-то момент приобрели тесную взаимосвязь. Валера знал каким-то образом о её потребности в жалости, он жалел её после своих возвращений. Вот почему она хотела, во что бы то ни стало вернуть его, она хотела почувствовать, как он её жалеет, потому что жалость означает одобрение. Да, такую роль для неё играют эти расставания, роль возвращения остроты Валериной жалости к ней. И так будет всегда. Это её выбор. Она хочет его вернуть. Она готова терпеть и ждать. И она дождётся его обязательно. Марина ощущала, что становится взрослее, что романтический флёр безвозвратно куда-то уходит, остаётся лишь она, один на один со своим осознанием невозможности жить без него.

- Алла, я хочу вам сказать спасибо! Я кое-что для себя поняла. Вы мне сегодня очень здорово помогли.

 - Ну, что ж, Марина, я рада, что наше общение помогло вам посмотреть на ситуацию под другим углом.

 - До свидания, Алла.

Всё, что было с его стороны, все его уходы, возвращения, попытки контролировать и властвовать – всё это было частью их отношений. И если она хочет изменить часть отношений, то придётся менять взгляды на отношения в целом. Сейчас это было понятно. Марине нравилась появляющаяся в ней способность здраво рассуждать. Она понимала, что не может изменить его поведение, но она может изменить свои реакции на его поступки. Ведь, по всей видимости, он нуждался в ней точно также как она в нём, только боялся это показать. Страх потерять отношения был взаимным. Только у него к этому добавлялся страх того, что его боязнь  станет очевидной для неё. Может быть, на сегодняшний день для  него это единственная возможность почувствовать свою независимость от неё. Вот поэтому-то и ему нужны были эти уходы. Нужно изменить своё поведение. Нужно поступить так, как она раньше не поступала, но всегда хотела. Ход мыслей приобрёл свою последовательность: «Чего я хочу? Я хочу с ним поговорить. Сейчас. О чём? Да, обо всём. Обо всём, что во мне накипело. Я должна всё это сказать ему, иначе я так и не выберусь из той ракушки, в которую он меня загнал. Нет, я ему позволила себя в неё загнать. В конце концов, это будет честно, поговорить о том, что чувствуешь и думаешь. И я должна быть готова к тому, что этот разговор может быть последним. Если он меня не поймет сегодня, то не поймет никогда. Тогда надо расстаться. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца». От последней мысли на глазах девушки повисли тяжелые слезы. И она заплакала тихо, беззвучно, чувствуя, как горячие слезы, скатываясь по щекам облегчали её боль.