Обман

Я рассказывала в «Другая мама», что в детстве мы можем думать, что у нас к примеру есть две мамы - одна плохая, другая хорошая, хотя на деле это одна и та же мама. С возрастом постепенно достигается константность объекта и мы начинаем понимать, что Мама может быть и злой и доброй, но часто этот процесс не завершается.

⠀А здесь речь пойдёт об ещё одной «шутке» психики. В детстве ребёнок нуждается сильно в родителях, наличие их сравнима с необходимостью в воздухе и воде. Если например мама оказывается не достаточно хорошей, то ребёнок вполне может создать у себя в голове образ хорошей матери. Это будет для него методом выживания. Каждый раз, как он не получает поддержку, внимание, заботу и любовь в необходимом количестве, он обращается к фантазийной фигуре мамы.

⠀Этот образ на столько становится необходимым в детстве для выживания, что во взрослом возрасте нам очень трудно поверить, что это часть нашей детской фантазии. Мы продолжаем верить, что выдуманная любовь родител_ьницы действительно шла от не_е.

⠀Это может подвергать нас большому риску принять манипуляции за любовь, корысть за заботу. Если родитель_ница манипулятив_на, то бессознательно он_а будет чувствовать созданный образ и играть на нем. «Я же тебя так любил_а! Я тебе столько отдал_а! Ради тебя я столько сделал_а!». Мы слышим эти фразы, вспоминаем добрую фантазию и соглашаемся на то, что следует дальше за этими словами - сделать то-то, быть обязанным, чувствовать вину.

⠀Даже если родитель_ница проявлял_а любовь и заботу, то и в этом случае нам кажется что манипулятивные слова идут от не_е и мы соглашаемся с виной, обязанностью. Меня же действительно любили!

⠀И в чем обман? В том, что ни любящая фантазия, ни любящая сторона родител_ьницы никогда не стали бы манипулировать, заставлять, обязывать, припоминать, выставлять счета и держать при себе. Любящ_ая родитель_ница помогает ребёнку реализоваться, выстроить свою жизнь, принимать самостоятельные решения. Он_а поддерживает, но не навязывает и не станет выросшего ребёнка заставлять делать то, что ему не хочется. Мы жертвуем собой ради той части родитель_ницы, которая не хотела бы такую жертву!