Ослиная шкура: пограничное укрытие

Сказка «Ослиная шкура»  - один из наиболее часто используемых сюжетов в психоаналитической литературе. По мнению Догерти и Вес она  приводит нас в самое сердце пограничной территории, поскольку представляет собой архетипическую историю о раненом и неистовом ребенке.

Сказка начинается

Умирая, несравненной красоты королева велела своему мужу жениться на женщине столь же ослепительной, какой была она сама. Прошло время, и король заметил, что его дочь  стала совсем взрослой и такой же красивой, как его любимая жена. Он влюбился в нее без памяти. Принцесса была потрясена и попыталась отвлечь отца от его намерений. С этой целью она попросила достать ей три платья и меховую шкуру, которые были столь диковинны, что он ни за что на свете не смог бы их найти. Но король справился с заданием, и принцесса поняла, что ей не остается ничего другого, как бежать от его желаний. Она взяла с собой три маленьких золотых кольца и три великолепных платья. Измазавшись сажей, завернулась в шкуру и убежала в дальний лес, где спряталась в дупле дерева.

Эту сказку можно интерпретировать, с точки зрения динамики семейных отношений и, следовательно, представить, что речь в ней идет о реальных и знакомых многим взаимодействиях в жизни молодой девушки. Углубившись в символику, можно исследовать, каким образом взаимодействия между королевой, королем и их дочерью соотносятся с внутрипсихическими паттернами в душе девушки, где одна часть становится инцестуозной (родительские комплексы) и совращает другую часть (Эго).

Многие теоретики полагают, что пограничная динамика возникает вследствие реального физического и сексуального насилия. Но в некоторых случаях такая структура характера формируется даже тогда, когда семейные отношения не являются травмирующими. 

Сказка начинается с того, что умирает мать, обладающая совершенной красотой. Символически смерть слишком хорошей матери предвещает приход в душу прямой противоположности того, что в ней обитало прежде, то есть знаменует приход тьмы и страданий. Смерть и совершенно странная воля умирающей ведут к тому, что, в конце концов, у короля возникает инцестуозное желание по отношению к дочери.

Мать, которая кажется «очень хорошей», в действительности околдовывает собственного мужа и обрекает дочь на ужасные беды.

Молодая девушка, не получившая в достаточной мере материнской заботы, особенно уязвима перед агрессивным отцом. Аналогичная ситуация складывается внутрипсихически: отцовский комплекс, особенно если он пребывает в сговоре с материнским, порабощает невинное Эго.

В сказке Ослинная шкура сначала пытается отвлечь отца, ставя перед ним невыполнимые задачи, с которыми тот все же справляется. А потом, так и не сумев обмануть непреодолимую и беспощадную силу, убегает в лесную чащу, измазав себя сажей и одев меховую шкуру.

С точки зрения динамики, Эго прячет свою красоту, погружается в «очень плохое» и теряется в глубинах архетипической реальности. Благодаря изменению внешности и бегству достигается столь необходимая сепарация. Иначе установилось бы безраздельное обладание со стороны доминирующего отца-насильника – не важно, идет ли речь о настоящем отце или об отцовском комплексе. В результате такого
обладания в лучшем случае могло бы развиться абсолютно ложное Я, в худшем – психоз.

Бегство Ослиной Шкуры от отца и ее  погружение во тьму архетипеческого царства может оказаться деструктивным, но для человека с пограничной структурой характера это неизбежный этап зарождения индивидуального сознания.

Образ Ослиной Шкуры, которая одна прячется в страшном лесу, наглядно передает суть пограничной структуры характера. Пережив покинутость, страсть, насилие, ужас и бегство, она борется за выживание. В ходе развития, столкнувшись с естественной необходимостью дифференцировать хорошее и плохое, ребенок с ищущим паттерном в целях защиты расщепляет свою внутреннюю реальность. Он убегает в темноту, закутавшись в шкуру – яркая сторона его Я прячется.

Взрослая женщина с такой структурой характера затопляется примитивным архетипическим аффектом. Она живет с ощущением, что ее постоянно раздирают изнутри и снаружи. Она нередко признается в том, что у нее есть внутренняя убежденность, что она на самом деле плоха для окружающих, она проклятое или даже испорченное существо. Сильные архетипические бури захватывают ее и ввергают в пучину запутанных отношений с самой собой и с другими. Прячущийся в лесу, укутавшийся в звериные шкуры человек остается пленником темноты.

Сказка продолжается

Охотничьи собаки, обладавшие острым нюхом, привели молодого короля – правителя этих далеких земель – прямо к Ослиной Шкуре, которая пряталась на дереве. Одетая в шкуру, она походила на диковинного зверя, и король решил взять ее с собой во дворец. Там ее держали в подвале, куда не проникал дневной свет. Так и жила она в убогости, помогала на кухне и выметала золу. Но вот однажды во дворце устроили пир, и Ослиная Шкура незаметно сняла свою накидку, смыла сажу, облачилась в платье, сиявшее, подобно солнцу, и пришла на праздник. Король был пленен ее красотой и пригласил на танец. После танца она исчезла так быстро, что никто не успел проследить за ней. Тихонько пробравшись в свою каморку, она снова закуталась в шкуру и превратилась в служанку-замарашку. Когда повар велел ей приготовить суп для короля, она сварила отменный бульон, в который подбросила золотое кольцо. Король ел да нахваливал суп, и вдруг ему попалось кольцо. Он потребовал привести к нему нерадивую прислугу. Нашли и привели Ослиную Шкуру. На все вопросы она отвечала только одно: она бедная сирота. И твердила, что ни на что не годится, в нее разве что ботинки можно швырять, а о кольце она знать ничего не знает. Во второй раз, когда во дворце устроили пир, повторилось все то же самое. Ослиная Шкура появилась на балу, затем исчезла, подбросила золотое кольцо, а потом снова говорила, что ни на что не годна и ничего не знает.
В третий раз она появилась на празднике в платье, которое светилось, как звезды. Но на сей раз король изловчился и надел золотое кольцо ей на палец, танцевал с ней очень долго, не отпуская от себя. Поэтому, вернувшись в свою каморку, она наспех надела шкуру поверх бального платья и не заметила, что один палец не испачкался сажей. Едва она успела подбросить золотое кольцо в суп, как ее позвали. Увидев чистый палец и кольцо, которое он надел на него во время танца, король схватил Ослиную Шкуру и не выпускал ее. Когда она попыталась вырваться и убежать, шкура распахнулась, и звездное платье ослепило всех. Тогда король сорвал накидку, и засверкали золотые волосы принцессы, и предстала она во всем своем великолепии, и ничего нельзя уже было скрыть. Смыла Ослиная Шкура сажу с лица, и открылась вся ее красота. Король сделал ей предложение. Они поженились и прожили счастливо до самой смерти.В сказке охотничьи собаки в конце концов находят девушку, сбежавшую в лес. Окружающие воспринимают ее как дикое животное, ее дикость одновременно отталкивает и привлекает. Очевидно, что некий базовый инстинкт, символом которого являются собаки, пробуждает Эго и сближает его с королем, которого можно считать воплощением анимуса.

Освободившись из ловушки бессознательного, Эго снова оказывается в положении, когда оно может искать контакта, и на этот раз, возможно, не подвергаясь агрессивному нападению. Ослиная Шкура вышла из укрытия. Появившись на балу в великолепном платье, она, хоть и мимолетно, но показала свою яркую сторону. И эту яркую сторону Я при повторной демонстрации не захватил комплекс хорошей матери и не поработил доминирующий отцовский комплекс, а встретила фигура анимуса, с которым недавно установилась связь. Благодаря этому Ослиная Шкура смогла неоднократно заявить о себе: несколько раз она подбрасывала кольца в суп, несколько раз появлялась на балах. С точки зрения внутрипсихических процессов, очевидно, что силы, загнавшие Ослиную Шкуру в темноту, отступили, и появилась возможность динамически исследовать баланс между противоположностями.

Эти неоднократные появления и отступления Ослиной Шкуры показывают, каким образом человек с пограничной структурой характера устанавливает контакт и затем нарушает его, меняет жизнь к лучшему и затем разрушает ее – и такие циклы могут повторяться до бесконечности. Но если поддерживать человека во время этих циклов, постепенно выясняется, что энергия нарастает и становятся возможны перемены.

В сказке на третьем, последнем, балу Ослиная Шкура не замаскировалась полностью. И поскольку она не спряталась целиком, король сумел крепко схватить ее. В результате его ловкого маневра Ослиная Шкура предстает во всем своем великолепии, и дело заканчивается свадьбой, достигается долгожданное соединение, то есть брак дифференцированных противоположностей.

Возможно, в какой-то момент терапевту, точно так же как королю, вступившему в прямое противоборство с Ослиной Шкурой, понадобится проявить больше настойчивости и прямолинейности в предъявлении своих интерпретаций пациенту. Только если пациент чувствует себя в достаточной степени значимым и защищенным, активные интеракции терапевта помогают ему окончательно покинуть укрытие.

Пережив вместе с терапевтом периоды страданий и хаоса и чувствуя его поддержку, клиент  уже может пробовать присоединять ту яркую отщепленную часть своего Я, которую старательно прятал и оберегал из-за ранней брошенности и жестокого обращения с ней.

Переживания терапевта, взаимодействующего с пациентами подобного типа, можно сравнить с переживаниями короля из сказки «Ослиная Шкура». Безусловно, эти пациенты непосредственно и живо вносят в нашу жизнь богатство глубинного, насыщенного аффектами архетипического царства. Но это богатство может быть принято как с радушием, так и с враждебностью. Если терапевт не сражается с собственными демонами, не осознает собственное отчаяние или собственную смертельную ярость, он может либо испытать отвращение, либо поддаться обаянию и угодить в ловушку, расставленную пациентом с пограничной структурой характера.

Терапевт может почувствовать негодование по поводу того, что время и энергия, которую он отдает пациенту, тратятся впустую. Уже замечено, что именно пациенты с пограничной структурой становятся главной темой обсуждения на супервизиях и практических конференциях, и именно они чаще всего снятся терапевтам.

Возможности отведать вкусный суп и выловить из него золотое колечко могут пробудить в терапевте, как это и произошло с королем в сказке, сильное желание разузнать, откуда взялось кольцо, и он будет вызывать пациента из темницы и постоянно задавать вопросы: «Кто вы?» и «Откуда вы?».

Такие возможности удерживают терапевта в кресле, когда пациент твердит час за часом, что достоин «лишь получать сапогом по голове», и выходит на новый виток самоуничижения. В конце концов, задаваясь вопросами, кем была та очаровательная незнакомка на балу, кто готовил тот превосходный суп и кто подбрасывал золотые кольца, король все же разгадал загадку Ослиной Шкуры, то есть нашел источник богатств и, что очень важно, женился на ней. Ведя клиента к его внутреннему браку, терапевт может привести самого себя к такой же развязке. Взаимодействуя с клиентом, он может глубже проникнуть в царство тьмы, хаоса и отчаяния, а также в ослепительно яркий мир золотого солнца.