О борьбе страстей и разума

Логика и стереотипы

Современная наука неоспоримо доказала, что люди склонны мыслить нерационально, особенно в ситуациях, требующих быстрых реакций. Попробуем убедиться в этом, рассмотрев логическую задачу, которую предлагает нобелевский лауреат Дэниэл Канеман Джон смотрит на Джейн, а Джейн смотрит на Питера. Джон - женат, а Питер - холост. Можем ли мы сказать, что в этом случае тот кто женат всегда смотрит на кого-то не женатого?

Существуют три варианта ответа: «да», «нет», «невозможно определить». Примерно 80-85% людей, которые проходят этот тест, выбирают вариант «невозможно определить», объясняя это недостаточностью данных о Джейн. На самом деле мы можем очень четко ответить на поставленный вопрос. Если бы мы рассуждали логично, то сказали бы, что Джейн имеет два варианта: она либо замужем, либо не замужем. Если Джейн не замужем, то на нее смотрит женатый Джон, а если она замужем, то смотрит на холостого Питера. То есть в любом случае кто-то женатый смотрит на кого-то не женатого. Поэтому правильным является вариант «да», который, кстати, выбирает всего 5-6% опрошенных. И отвечают так они не потому, что являются гениальными от природы, а именно потому, что имеют определенную логическую подготовку.

Это классический тест на стереотипы, которые неизбежно присущи всем людям. Эта задача предлагалась не только слушателям бизнес-школ, но и студентам многих ведущих университетов и даже людям с научными степенями. Задача состояла в том, чтобы, во-первых, ограничить респондентов во времени, создав ситуацию определенного стресса, и, во-вторых, исследовать, какие механизмы при таких условиях срабатывают автоматически. Это говорит о том, что в непредвиденных ситуациях подавляющее большинство людей действует иррационально.

Чувства животных

Опишем еще один аргумент, который будет продолжением логической задачи. Нидерландский этолог Франс де Вааль, который занимался исследованием социального поведения приматов, рассказал об опытах с двумя обезьянами породы капуцинов, которые могли хорошо видеть как друг друга, так и действия экспериментатора. За одинаковую «работу» обезьян вознаграждали огурцом, и они обе приемлемо относились к этой ситуации. Когда же одной из них дали виноград, а другой - опять огурец, последняя очень бурно выразила свое недовольство, которое де Вааль сравнил с протестами на Уолл-стрит. Этот эксперимент доказывает, что обезьянам присуще определенное чувство "справедливости" и, подобно людям, они чувствуют обиду, если их ставят в неравные условия. Таким образом, даже нечеловекоподобные обезьяны способны на те же эмоции, что и большинство людей.

Можно привести еще один пример в подтверждение того, что животные способны на эмоции, вполне аналогичные человеческим. Горилла Коко, которая прожила более 40 лет, за свою жизнь овладела языком жестов и способна была понимать на слух смысл около трех тысяч английских слов. Она могла выражать возмущение, ругаться и шутить. Умела заботиться о других, например, кормила котят, заботилась о них, грустила, когда с ними что-то происходило.

Опыт показывает, что вопрос «кем является человек?» является проблемным, поскольку для большинства наших жизненных реакций достаточно моральных и умственных способностей Коко. Эмпатия, чувство справедливости, сообразительность не является характеристиками, присущими только человеку. А что же тогда, собственно, у нас такого, что делает нас людьми, а не еще одним видом приматов? Некоторые ученые говорят, что мы - такие же животные среди других животных.

Когнитивные предубеждения

Дэниэл Канеман ввел в научный оборот понятие когнитивных предубеждений. Их суть заключается в том, что мы автоматически настроены на искаженное, бессознательно «скорректированное» восприятие мира. В середине 60-х годов экономическая теория находилась под влиянием теории игр, которая исходила из того, что человек является рациональным игроком. Считалось, что экономический субъект стремится максимизировать свою выгоду, а выгода/невыгодность определяется чисто логическими соотношениями.

Канеман доказал, что это - ерунда. Он показал, что на практике все происходит чуть ли не наоборот, и такие экономические решения как покупка, продажа, приобретение акций - обусловлены чаще всего иррациональными факторами: эмоциями, предрассудками, мгновенными увлечениями, логическими ошибками. Это объясняется тем, что человек принимает решение мгновенно. Канеман называет это «быстрым мышлением», которое является эволюционным механизмом, унаследованным нами от наших мохнатых предков. Его цель состоит в том, чтобы с минимальными затратами энергии обеспечить максимально быструю реакцию. И дело в том, что на задания по логике, требующие быстрого решения, мы реагируем так же, как наши предки реагировали, например, на саблезубого тигра.

Мы обычно считаем себя умнее, морально и эмоционально лучше других, поэтому мы склонны оценивать любого, давать советы. Однако эта высокая оценка собственных качеств является, согласно Канемана, когнитивной настройкой нашего ума, которое имеет мало общего с реальностью.

Сознание и осознание

При транскраниальной магнитной стимуляции контур магнитного поля непосредственно импульсно воздействует на участок мозга, который отвечает за принятие тех или иных решений. Этот метод использовали в следующем эксперименте. Человеку, перед которым был размещен монитор, предлагалось согнуть правую или левую руку, когда перед ней появится зеленый экран. За реакциями в его мозгу вели наблюдение, и когда активировался участок, свидетельствовавший о готовности совершить определенное действие, экспериментаторы влияли на мозг подопытного с помощью магнитного импульса. В результате человек принимал решение, противоположное тому, которое он намеревался осуществить. Интересно, что испытуемые не сомневались в том, что решение отменить действие или согнуть другую руку было их собственным.

Итак, мало того, что человек имеет множество инстинктов и постоянно делает определенные действия необдуманно, проблема заключается еще и в том, имеет ли он вообще «сознание», которое что-то «принимает». Возможно, это просто мозг сам по себе или какие-то магнитные стимуляции подталкивают нас к каким-то действиям, создавая иллюзию, что есть какие-то «мы».

Бенджамину Либету в начале 80-х годов удалось замерить время между нейроактивностью моторных участков коры и сознательным решением. Он обнаружил, что потенциал готовности (рост нейроактивности соответствующего участка) возникает примерно за 550 мс до действия, а сознательное решение - примерно за 200 мс. То есть мозг активизируется минимум за 350 мс до того, как мы понимаем намерение осуществить действие или нет; а после этого осознания есть еще 100 мс, чтобы отменить решение. Некоторые ученые и философы на этом основании сделали вывод, что все наши желания и намерения сначала формируются на бессознательном уровне, а сознание играет роль некой ширмы, создавая ложное представление о том, что мы сознательно принимаем решение. Такие исследования были настоящей революцией в науке. Они поставили под сомнение такие базовые вещи, как, например, понятие свободы.

Концепции Декарта

Похожие рассуждения появились по меньшей мере в XVII-м столетии, мы находим их в текстах французского философа Рене Декарта. Последний предложил умственный эксперимент «злого гения», согласно которому существует всемогущее существо, которое только тем и занимается, что постоянно нас обманывает. Только у нас возникает мысль - это существо тотчас же ее искажает в противоположную. И возникает вопрос: возможно ли вообще при таких условиях познать истину? Декарт утверждает, что это возможно. И объясняет это следующим образом: сам факт обмана меня кем-то говорит, что я существую (иначе кого обманывает этот злой гений?).

Борьба разума и страстей - это классическая концепция Декарта, которая, вполне возможно, даст нам значительно лучший ответ на те вопросы, с которыми сталкивается современный человек. Декарт предлагает такую ​​концепцию человека, которая значительно реалистичнее и жизнеспособней, чем все те теоретические модели, что высказываются сегодня, к примеру, Брюсом Худом, Диком Сваабом и другими натуралистами. Они утверждают, что свобода и личность - две главные иллюзии, от которых надо избавиться.

На самом деле наука об этом совсем ничего не говорит; и чтобы не попадать под влияние ложных предубеждений, следует различать науку и научное мировоззрение. Наука - это какие-то данные, а научное мировоззрение - это попытка их глобального обобщения и объяснения (эта попытка уже не является научной, это просто личные убеждения определенных людей, их мнения относительно науки). Существуют, например, люди, которые считают, что ничего другого не существует, кроме бессознательного мозга, впрочем, это вовсе не является неким «естественным» выводом из научных фактов и, теоретически, оказывается довольно противоречивым.

Декарт, при том, что он не имел современных технологических ресурсов и знаний, был первым, кто использовал физические принципы для объяснения взаимодействия «души» и тела. Собственно, современные исследователи работают в его парадигме. Он утверждал, что можно научным способом изучать наши страсти, и это - вопрос, скорее, физики. Для нас ценно именно то, как он объяснял физические результаты. Ему говорили о некой шишковидной железе, которая из-за ее расположения в «центре» мозга, на пересечении всех путей «животных духов», играет главную роль в управлении телом. Хотя эти взгляды, с современной точки зрения, являются наивными, правильность Декартовой концепции заключается в непризнании им того, что на эту железу действует только один фактор, а именно - «животные духи».

Он считал, что существует двойная детерминация. Тело - это машина, которая может действовать независимо от того, есть у нас сознание или нет. Душа - это сознание, а все остальное - это телесные механизмы, присущие и коту. Только у людей есть рациональные мысли, которых нет у котов. И мы можем не инстинктивно, не на основе эволюции, не на основе отбора, не на основе быстрого мышления, а именно из-за рационального и медленного мышления принимать сознательные, обоснованные решения.

Страсти и разум

Декарт говорит, что мы должны отличать желание, как принятое решение нашей души, от влечения, которое подталкивает нас к определенным желаниям и формируется бессознательно под влиянием некоторых физических факторов. То, что сформировала душа, воспринимается как установка к сознательному действию. Слабая душа, согласно Декарта, и является тем, что постоянно подчиняется влиянию влечений и безоговорочно на них отзывается. Говоря языком Канемана, «слабая душа» никогда не выходит за пределы своих когнитивных предубеждений, ярко подчеркивая тезис «я - это мой мозг». По Декарту душа существует, и она не может быть сведена к материальным факторам, но может влиять на организм.

Что означает слово «страсть»? Оно происходит от латинского «passio», слова того же корня, что и существующего в русском языке слова «пассивный». Пассия - это такое состояние души, когда последняя не действует, а испытывает какого-либо воздействие. Мы находимся в страсти, когда мы пассивны, «нейтрализованы», и нами, как орудием, пользуется что-то другое: мозг, внешний импульс. И это, по Декарту, - самая жалкая душа, какая только возможна, ведь тот, кто не имеет какого-то внутреннего, самостоятельно произведенного или хотя бы самостоятельно выбранного стандарта для принятия решений, будет игрушкой в ​​руках событий, импульсов, других людей и т.п. Впрочем, если мы уничтожим все пассии, тогда, собственно, у нас останется только ум, но сам по себе разум не даст человеку никаких эмоций, ощущений, и в конце концов - счастье. Все благо и все зло в нашей жизни зависит от пассий. Вопрос только в том, насколько правильно мы их дозируем и упорядочиваем их применение.

Борьба ума и пассий - это следствие способности определить какую-то базовую основу для своих действий, неуклонно придерживаться определенных принципов и оценивать те или иные влечения не на основе самих этих влечений, а на основе внутренних критериев. Для этого нужно признать наличие души. С этим современная наука кардинально не согласна. Она может согласиться только с тем, что поддается проверке, что можно вычислить и экспериментально зафиксировать. А исследовать экспериментально сознание невозможно в принципе, потому что это внутреннее состояние, которое невозможно точно передать другому.

Наука является объективной, она фиксирует только то, что доступно всем. А сознание не доступно всем, оно непосредственно дано только каждому человеку в отдельности. Соответственно, возникает большой соблазн сказать, что никакого сознания не существует. Декарт считал, что мы не можем построить полноценный мир человека, не прибегая к понятиям души, сознания и свободы воли. Сильная душа - та, которая имеет внутреннюю основу, которая приводит ум и страсти в состояние гармоничного баланса. Тот, кто ходит искать собственную основу где-то на тренингах, напрасно тратит время, если не приходит на них с собственным сложившимся запросом. Развивать нужно не память, сообразительность или самооценку, а личность в целом, охватывая все эти аспекты. А этого не достигнешь локальными тренингами. Невозможно внешним воздействием сформировать то, что формируется только внутренне, собственными усилиями. Поэтому у нас есть два варианта: или мы идем декартовским путем, определяя для себя, что действительно является основой, или не делаем этого - и тогда нас практически ничего не будет отличать от капуцина. Перед современным человеком стоит первоочередная задача: решить, кем он является на самом деле - бессознательным механизмом, который ничего не решает или личностью с внутренним стержнем.

Реальность истины

Почему мы принимаем геометрию? Мы никогда не доходили до конца параллельных прямых, мы на опыте никогда не убедимся в истинах геометрии. Но мы принимаем их. Геометрия - своего рода «внутренняя реальность», приведение которой к более элементарным уровням объяснения разрушает сам ее смысл. Принимаем мы ее потому, что это - самостоятельная реальность внутри нас, и она существует, потому что мы принимаем ее существование. Это реальность, которая возникает из самого факта своего возникновения, действует по внутренним принципиально «неиспытанным» правилам, вне которых не имеет смысла.

То же самое касается и личности. Как бы кто нас не обманывал, мы существуем, - говорит нам Декарт. А раз мы существуем. Есть реальности, которые мы выбираем и делаем реальностями через само это действие. Никакие пассии, влияния, внешние заказы не устраняют этих реальностей.

Наука никогда не остановится, откроет еще миллионы новых фактов, которые дополнят нынешние и обнаружат всю ограниченность современных интерпретаций. На фоне этой изменчивости только мы должны решать, какие мировоззренческие нормы будут обустраивать нашу жизнь. Ни один факт никогда не опровергнет никакой мировоззренческой нормы, поэтому сейчас главная борьба между разумом и страстями - это наша борьба за признание того, что мы все же существуем, что наша справедливость, наша свобода, наше понимание не является животными, что это «внутренние реальности», которые невозможно свести к простым электромагнитным импульсам.