Страшно быть живой. Эффект Франкенштейна.

Страшно быть живой. Эффект Франкенштейна.

Фантазия на тему.

Помните историю Франкенштейна? Этот образ пугает и интересует одновременно. Он пугает своей агрессивностью, безжалостностью, безразличием и равнодушием к страданиям другого. Интересно то, что он позволяет себе быть таким какой есть, потому что не знает, насколько он уродлив. Франкенштейн принимает себя таким. Мало того, он хочет быть любим. Бедняга не подозревает, что его трудно любить, а может быть и не возможно. Не хочется повстречать его в темном переулке или при свете дня. Но, человеческая природа так устроена, что все равно хочется посмотреть на это существо. Интересно же, как он живет? Как это возможно?

Иногда хочется спрятаться от самой себя. Не хочу больше себя видеть. Не хочу видеть себя слабой, страдающей, униженной, робкой, ранимой, обиженной, требовательной, озабоченной. Переживать гнев, ярость, грусть, печаль, скорбь. Одним словом, не хочу быть живой, когда все идет не так как хочется и счастье кажется больше не возможным.

Я грущу, я плачу, мне больно. Страшно дать себе последний шанс:

- еще раз ошибиться,

- еще раз захотеть,

- еще раз понадеяться на кого-то,

- еще раз опереться на кого-то,

- еще раз довериться кому-то,

- еще раз полюбить кого-то,

- еще раз почувствовать себя,

- еще раз попробовать что-то новое,

- еще раз ошибиться,

- еще раз простить себя, а не ругать,

- еще раз уважать себя не взирая ни на что.

Страшно понимать себя, свои желания, свои возможности, свои ограничения, свои пределы. Страшно быть спонтанной, а потом пожалеть об этом, мучатся и страдать от последствий своей спонтанности. Страшно развернуться к себе и увидеть себя в такие моменты.

А, вдруг, ты Франкенштейн. Иногда, именно так себя и чувствуешь. Но, видеть это, осознавать очень больно. Поэтому бежишь от этого чувства быстрее ветра. Мчишься от него на всех порах. Если бы эта была гонка «формула-1» — пересекла бы финиш первой. Печально, что это не гонка и соревноваться не с кем. Призов не будет, бонусов тоже. Остается только одышка, боль в груди и бессилие. Впереди небольшая передышка, а потом опять - на старт, внимание, марш!!! Прочь от Франкенштейна. Но, он настигает, он настойчив, он хочет, чтобы его увидели, узнали и полюбили.

Чем же так страшен Франкенштейн? Самое страшное в нем то, что он не живой и живой одновременно. Не смотря на то, что он двигается, вроде бы дышит, смотрит и, даже, разговаривает — он все равно не живой. Что-то в нем не так. Как-будто у него есть какой-то изъян. Имя этому изъяну - смертельный холод. От него веет смертью. Он не знает как быть живым. Но, очень хочет быть живым. Хочет чувствовать. Он хочет, чтобы его полюбили. По-настоящему живым его сделает настоящая любовь.

Это мертвое ожившее существо только и помнит из прошлой жизни, что главное - это любовь. Любовь может творить чудеса, может оживить все что угодно, даже Франкенштейна.

Если не смотреть на себя в зеркало можно воображать, что любовь возможна, можно искать любовь, можно требовать любви. Пока нет зеркала, можно и забыть, что ты Франкенштейн. Можно имитировать жизнь. Главное не смотреть в зеркало. Столкнувшись со своим отражением в зеркале надежды рухнут, магия рассеется, иллюзия исчезнет и останется леденящий душу ужас от самого себя. Ведь ты и есть тот самый Франкенштейн.

Помните, вначале я говорила, что Франкенштейн пугает и интересует одновременно. Этот интерес может помочь преодолеть страх и найти возможность встретится с самим собой, преодолеть страх быть живым и настоящим и, в конце концов, начать жить.

Кищинская Алла