ПРИЗНАНИЕ ГОЛОСОВ

Во введении мы наметили цели, которых надеялись достичь благодаря этой книге. Кажется уместным в этом резюме рассмотреть вклад, внесенный для осуществления этих целей информацией, которую предложили наши многочисленные авторы. Задачами, которые мы перед собой ставили, были:

1. Дать возможность людям, слышащим голоса, сопоставить свои переживания с такими же переживаниями других людей.

2. Показать, что реальной проблемой является не столько слышание голосов, сколько неспособность справиться с этим переживанием.

3. Продемонстрировать разнообразие переживаний, их природу и различные возможные подходы к сосуществованию с ними.

4. Снабдить врачей и семьи информацией, которая помогла бы им и самим слышащим голоса более эффективно справляться с этим.

Мы попросили многих слышащих голоса описать свои переживания. Их истории представлены в главах 6 и 8.

Сообщения, представленные в главе 6, имеют много общего. Это переживания людей, которые никогда не были психиатрическими пациентами и которые в повседневной жизни нормально действуют как домашние хозяйки, учителя, врачи и т.д. Это люди с активной социальной жизнью; всем удалось найти контакт с другими людьми, которые оказались способными понять или признать их переживания, что позволило им избежать опасности изоляции. Они справились с задачей соединения голосов с остальными сторонами своей жизни и склонны принять парапсихологические или религиозные взгляды на голоса.

К несчастью, не каждому достаточно везет в столь позитивном опыте. Многие слышащие голоса очень страдали и искали психиатрическую помощь (их истории рассказаны в главе 8). Они часто рисуют картину крайней изоляции в течение длительных периодов. Они в конце концов нашли свой способ выхода из изоляции, но только после того, как им повезло встретить людей, которые хотели и могли принять их и их голоса; это постепенно помогло им овладеть своими восприятиями. Ясно, что необходимо было достичь этого прежде, чем они смогли должным образом развить свои индивидуальности с помощью труда и личных отношений, которые давали место их голосам. Таким образом, они нашли устойчивую модель жизни, в которой любые спуски компенсировались подъемами.

Все, кто учился справляться со своими голосами, обнаружили важность общения с другими людьми по поводу этих переживаний. Общение – способ прорваться сквозь барьеры изоляции, и оно существенно для процесса интеграции голосов в повседневную жизнь. В главе 5 приведены наглядные примеры получаемых благодаря этому преимуществ, которые можно подытожить таким образом:

• Разговаривая о голосах или ведя записи о них, вы начинаете узнавать их игры и трюки, а также их более позитивные стороны. Вы учитесь выявлять триггеры и ситуации, в которых голоса более или менее активны или заметны.

• Страх может вести к избеганию, а избегание – к изоляции и зависимости. Общение уменьшает беспокойство и разрушает этот порочный круг.

• Обмен мнениями и информацией может давать как полезные, так и бесполезные советы. Вообще говоря, наиболее полезный совет тот, который повышает личное влияние слышащего: например, самолечение или применение регламента в контакте с голосами. Установки, которые ведут к подчеркиванию беспомощности (такие, как убежденность в одержимости), не дают хороших результатов.

• Разговор о лечении может быть очень полезным, если обсуждение основано на взвешенных выводах, извлеченных из опыта, а не исключительно на убеждениях и предубеждениях.

• Признание феномена слышания голосов значительно облегчается для всех причастных к этому благодаря встрече с большим числом тех, кто знаком с этим переживанием (например, на конференциях и т.п.). Это может быть очень ободряющим и нормализующим и часто стимулирует большее признание со стороны слышащих, а также их родственников. Это может также содействовать развитию близких личных отношений со слышащим голоса партнером; одинаковый статус может дать ощущение способности помочь другим, вместо того, чтобы чувствовать себя жертвой.

• Обмениваясь опытом слышания голосов, легче принять и интегрировать их.

• Общение по поводу голосов означает принятие самого себя. Как выразился один слышащий голоса: "Вы не можете отделаться от того, что существует в вас самих и проявляет себя так настойчиво".

Мы видели, что слышание голосов может быть очень позитивным и ценным переживанием. Вглядываясь в прошлое, мы находим многих великих людей, которые слышали голоса и успешно руководствовались ими в своей жизни: Сократ, Моисей, Иисус, Мухаммед, Экхарт, Тереза Авильская, Жанна д'Арк, Бруно, Гихтель, Сведенборг, Фехнер, Юнг и т.д. (см. главы 4 и 7). Небольшой исторический экскурс может сделать опыт слышания голосов менее странным и, возможно, более приемлемым для общества.

Мы установили также, что и сегодня есть люди, слышащие голоса и социально адекватные и действующие эффективно (см. части 2 и 6). Это люди, которые научились справляться со своими голосами и успешно интегрировали их в свою жизнь, люди, не являющиеся ни святыми, ни психотиками, как выразилась Миртл Хиири.

Наше убеждение, что голоса сами по себе не являются главной проблемой, подкреплены результатами обследования 173 слышащих голоса (глава 2). Пятьдесят восемь из этих людей нашли способ справляться со своими голосами. Поразительной общей чертой было то, что все они сумели установить такие отношения со своими голосами, в которых обе стороны были на равной ноге. Наоборот, те, кто не сумел справиться со своими голосами, смотрели на себя как на подчиненных своим голосам. Когда мы сравниваем эти две группы, становится очевидно, что суть обучения овладению голосами состоит в развитии личности слышащего. Если мы говорим "Нет" голосам, то говорим "Нет" самим себе: собственным желаниям и эмоциям, нашему прошлому, тому, что в действительности произошло, – всему, что пугает нас и заставляет чувствовать себя бессильными. Если мы говорим "Да", то должны признать многое неприятное как внутри, так и вокруг нас, но этот процесс позволит нам продолжать расти.

3. РАЗНООБРАЗИЕ ПРОИСХОЖДЕНИЯ

После прослушивания историй людей, слышащих голоса, и прочтения множества теорий об этом феномене, мы вынуждены заключить, что существует большое разнообразие в происхождении голосов.

Мы уже отметили историческую очевидность того, что многие великие люди руководствовались голосами, которые они слышали. Среди них были религиозные лидеры, ученые и государственные деятели. Мы также знаем, что были моряки, которые начали слышать голоса, когда они долгое время пребывали в море в одиночестве. "Международная амнистия" сообщает, что жертвы пыток также часто слышат голоса во время или после своих тяжелых испытаний. Мы знаем из соответствующей литературы и по некоторым примерам из этой книги (глава 9), что все виды детских и более поздних травм могут вызвать голоса. Некоторые люди имеют телепатические переживания, включающие голоса, в то время как другие связывают этот феномен с медиумизмом или с присутствием направляющего духа (глава 6). Мы знаем, что голоса могут появляться в детстве и оставаться во взрослой жизни. Мы знаем также, что на попечении психиатров есть очень много больных, которые слышат голоса.

В этом резюме мы еще раз рассмотрим наиболее важные толкования слышания голосов как внутри, так и вне психиатрии. Наиболее поразительно различие между точкой зрения, что голоса могут руководить внутренним обучением, и мнением, что они являются симптомом болезни.

В главе 7 мы прочли об изучении Миртл Хиири 30 человек, слышащих внутренний голос. Это привело ее к разделению группы на 3 основные категории:

1. Те, чьи голоса были истолкованы как фрагментарные части самой личности.
2. Те, кто описал свои переживания как руководство голоса путем творческого диалога.
3. Те, кто ощущает свое переживание голосов как открытие каналов к более высокому "Я".

Эта категоризация может быть применена к авторам, поведавшим свои истории в главе 6. Например, седьмой автор может рассматриваться как представитель категории 1 с голосами, проистекающими от фрагментарных частей этого молодого человека. Он описывает голоса как ищущие что-то многозначительное; по всей вероятности, он искал свой стиль жизни, свою индивидуальность. Первый и третий авторы могут рассматриваться как примеры по категории 2, в которой голоса обеспечивают руководство, а второй и четвертый – как примеры по категории 3, где каналы открыты по направлению к более высокому "Я". С другой стороны, большинство авторов главы 8 служат примером первой категории; они скорее будут искать психиатрическую помощь, чем те, которые принадлежат к другим группам.

Хиири относит эти три категории не к психопатологии, а к духовному пробуждению. Она ссылается на работу Assagioli, который обрисовывает три типа реакции на духовное пробуждение, которые аналогичны категориям Хиири для переживаний внутреннего голоса. Assagioli замечает, что:

1. Один из возможных результатов пикового переживания таков, что не удается осуществить более высокий уровень организации. В этом случае опыт часто болезненный.

2. Другая возможность состоит в том, что опыт может предоставить идеал для подражания, ощущение направления, которое может быть введено в практику.

3. Третий возможный результат – более высокая интеграция личности, которая постоянно трансформирует свою жизнь.

Если мы сопоставим данные, полученные Хиири, с идеями Assagioli, то вторая и третья категории Хиири означают внутреннее обучение с голосом в качестве учителя, в то время как первая наводит на мысль о том, что голоса отражают такие вещи, которые воспринимаются как негативные.

Системы взглядов в психиатрии

Типы, разработанные Хиири и Assagioli, очень отличаются от обычно используемых в психиатрии, что обусловлено природой двух подходов. В первом пациент находит помощь как результат процесса обучения, в то время как в последнем помощь предлагается в форме лечения нейролептиками, особенно когда психиатрической службой поставлен диагноз шизофрении. Это не стимулирует развития личности.

В психиатрии различие делается по типам болезней, которые предположительно ответственны за слышание голосов. Вот главные категории:

• шизофрения (см. главу 9);
• диссоциативное расстройство (главы 5 и 9);
• маниакально-депрессивный психоз;
• психозы неуточненные;
• психоорганические расстройства (наркомания, эпилепсия и т.д.).

Следствием такой психиатрической категоризации является то, что слышащего голоса будут лечить медикаментами (см. главу 10), в особенности в случае шизофрении или маниакально- депрессивного психоза, в то время как диссоциативное расстройство будут лечить психотерапией (возможно, в комбинации с медикаментами). Всем слышащим голоса, описанным в главе 8, был поставлен диагноз шизофрении. Однако, очевидна взаимосвязь между ранней травмой и слышанием голосов (первый и пятый авторы); поскольку это так, то этих людей следовало бы также отнести к категории имеющих диссоциативное расстройство.

Мы полагаем, что связывать слышание голосов с диагнозом шизофрении следует с большой осторожностью. На отличие диссоциативного расстройства от шизофрении или на возможность их сосуществования часто не обращают внимания, из-за чего было допущено много ошибок (см. первого и пятого авторов). Поэтому каждый диагноз шизофрении должен включать оценку возможности наличия диссоциативного феномена. Другой важной причиной для проявления этой заботы является возможность комбинации симптомов шизофрении и переживания пика, описанного Assagioli. Наше знание этого предмета очень ограничено; возможно, мы могли бы узнать больше, если бы психиатрия, парапсихология и трансперсональная психология шире обменивались своими изысканиями и их результатами.

Психиатрия не всегда связывает феномен слышания голосов с диагнозом шизофрении; существует ряд других систем взглядов, как описано в главе 9. Каждая из них представляет свою интерпретацию, которая, в свою очередь, связана с собственным акцентом в подходе к лечению. Поражает, что сами пациенты не согласны с этой систематизацией; все теоретические аспекты можно увидеть в одном единственном случае.

Брайен Дейви иллюстрирует это в разделе о психозе (глава 9), где он говорит об интерпретации фоновых шумов как голосов, разговаривающих о нем. Эта идея могла бы рассматриваться как относящаяся к сфере когнитивной психологии. Дейви говорит также, что когда ребенка эмоционально игнорируют и очень сильно оскорбляют взрослые, в нем развивается некий род "оцепенения, чрезвычайная эмоциональная обособленность, вид зомбификации. Психиатры называют это "эмоциональная бедность", когда этот недостаток ответных чувств позднее снова возникает в жизни".

Есть несколько наиболее распространенных эмоциональных состояний, переживаемых при психозе. В клинической психиатрии слышание голосов и "эмоциональная бедность" будут истолкованы как симптомы шизофрении, безотносительно к личности и истории ее жизни. Взаимосвязь между историей жизни и эмоциональными реакциями в дальнейшей жизни, о которой говорит Дейви, – это именно то отношение, которому придает особое значение психодинамическая система взглядов. Дейви продолжает говорить о том, что эти эмоциональные состояния заново переживаются в дальнейшей жизни в ситуациях, связанных со страхом и чувством беспомощности. Внимание социальной психиатрии концентрируется именно на этих вопросах при описании роли отношений и устрашающих ситуаций, которые могут символизироваться голосами. Если воскрешенные эмоции достаточно интенсивны, они действуют как триггер психотической регрессии*.

* Регрессия – возвращение в прежнее состояние. Прим. переводчика.

Системы взглядов вне психиатрии

Большинство людей, слышащих голоса, даже те, которые могут хорошо справляться со своими переживаниями, убеждены, что голоса приходят извне. Поэтому мы уделили должное внимание тем системам взглядов, которые прямо относятся к этому убеждению. Эти взгляды описаны в главе 7, в ней авторы интерпретируют голоса, которые они слышат, как свидетельство общения с энергиями вне нашего мира сенсорных восприятий.

Два автора описывают свои переживания голосов с метафизической точки зрения, ассоциируя голоса с душами умерших. Другие выбирают религиозную систему взглядов, которая рассматривает голоса как имеющие мистическую природу; или связывают голоса с тем, что духовная психотерапия называет высшим "Я"; или рассматривают голоса как связь с нашим коллективным бессознательным.

В этом резюме мы свели вместе много различных мнений в попытке выяснить смысл феномена слышания голосов. Учитывая большое разнообразие личных переживаний и объясняющих теорий, стоя перед лицом слышащих голоса, которые ищут помощи и поддержки, мы должны были задать себе следующие вопросы:

• Насколько голоса отражают чувствительность к эмоциям других людей или к ситуациям где-либо в другом месте (например, во время войны в Персидском заливе) ?

• Насколько они связаны со степенью духовного развития, проявленного в пиковых переживаниях?

• Насколько они отражают идентификацию, дестабилизированную в результате травмы или дефектного развития?

• Насколько они отражают нынешние или прежние травмы?

• Насколько они отражают текущие эмоциональные проблемы?

• Насколько они отражают нынешние неблагоприятные отношения или жизненные обстоятельства?

• Насколько они отражают интерференцию с энергиями метафизической природы?

• Насколько они отражают болезнь (физиологическую или психологическую)?

Прежде чем ответить на любой из этих вопросов, мы должны располагать системой взглядов. Возможно, наиболее значительное различие между моделями, имеющимися внутри и вне психиатрии, таково: в психиатрии лечение начинается с предположения о происхождении голосов. Как только это установлено, можно пытаться истолковывать голоса. С другой стороны, вне психиатрии лечение берет за точку отсчета субъективный опыт слышащего голоса. На этой основе затем строится объяснение, как можно более тесно связанное с этим опытом.

Устранение барьеров

Психиатры сталкиваются с серьезными трудностями, стараясь помочь тем, кто слышит голоса. Нужно преодолеть большую дистанцию между субъективным опытом слышащего голоса и рациональным подходом многих форм лечения. Вероятно, только в этом контексте можно дать себе отчет в барьерах между тем, что объективно имеет в виду психиатр, и субъективным опытом пациента. Я полагаю, что следует внимательно рассмотреть следующее:

Барьер 1. Различия в восприятии.

Тот факт, что два человека обсуждают голоса в терапевтическом контексте, вовсе не означает, что обе стороны имеют одинаковые убеждения. Может иметь место крайний случай, когда врач склонен считать, что переживаний слышащего голоса не существует или относить их к области фантазии. Если слышащий голоса узнает об этой склонности, он может бояться говорить о своих переживаниях. В ситуации такого рода всякое общение относительно голосов будет немедленно прекращено.

Барьер 2: Различия в концепциях.

Врачи и слышащие голоса часто придерживаются различных, иногда взаимоисключающих концептуальных систем понимания значения голосов. Врач может просто выбрать характерный клинический диагноз, в то время как слышащий голоса может приписать их, например, существованию демонов. При таком расхождении точек зрения общение врача и пациента зависит от того, насколько они понимают друг друга. Не стоит пытаться навязать кому-то определенное толкование; следует признать, что другие системы взглядов могут предложить дополнительные толкования (см. главу 9), и что в любом случае пациент может искать их, невзирая на настояние врача. Любая система взглядов заставляет думать и возбуждает желание продолжать поиск различных толкований. Вместо того, чтобы упорно отстаивать определенную систему взглядов, которая пока была неэффективной, может оказаться намного более плодотворным рассмотрение других возможных толкований.

Барьер 3: Различные представления о лечении.

Врачу и слышащему голоса может быть трудно сотрудничать в свете одностороннего лечения, которое ограничивается прописыванием нейролептиков. Слышащий голоса может чувствовать себя неправильно понятым или обделенным вниманием, если не все его восприятия и переживания были обсуждены. Возможно также, что прописанные лекарства не дают желаемых результатов; например, может быть слишком много побочных явлений. Подобные ситуации могут возникать, когда психиатрические объяснения слишком специфичны или негибки. К сожалению, это может привести к тому, что будет уделено слишком мало внимания другим важным вопросам, таким как восприятие, адаптационное поведение и социальное функционирование.

Барьер 4: Незнание истории жизни личности.

Если уделяется недостаточно внимания истории жизни слышащего голоса, и в особенности любым травмам, которые он пережил, это может привести к излишнему выпячиванию феномена слышания голосов. Это может объясняться двумя причинами:

• Психиатрический диагноз поставлен в значительной степени на основе феномена, имеющегося на момент обследования.
• Травмы раннего детства (до шести или семи лет) могут совершенно изгладиться из памяти, так что индивидуум не способен спонтанно вспомнить их. В этом случае врач должен заботливо помочь вспомнить такие события. Без учета этих факторов психиатрический диагноз может быть поставлен исключительно на основании текущих симптомов, без учета травматических переживаний, которые могут быть причиной диссоциативного феномена (см. главу 9).

Барьер 5: Незнание связи между голосами и повседневной жизнью.

Люди, слышащие голоса, не всегда осознают тесную связь между своим отношением к голосам и тем, как они обходятся с людьми и решают вопросы в повседневной жизни. Вместо этого, слышание голосов переживается как изолированный феномен, и вся энергия направляется на борьбу с ними. Однако, было бы намного полезнее начать учиться лучше обращаться с людьми и лучше решать повседневные вопросы, а затем посмотреть, что скажут голоса.

4. ОБЕСПЕЧЕНИЕ ИНФОРМАЦИЕЙ

Нашей четвертой задачей было обеспечить врачей и семьи информацией, которая помогла бы каждому, кого это касается, научиться справляться с голосами. Наиболее важным элементом в этом процессе является организация и улучшение отношений между голосами, слышащими голоса и людьми, которые с ними связаны. Таким образом, есть три типа отношений, подлежащих обсуждению:

• отношения между слышащим голоса и голосами;
• отношения между самими голосами, если их больше одного;
• отношения между слышащим голоса и теми, с кем он повседневно контактирует.

В этом резюме мы рассмотрим важную информацию, которая может быть особенно полезна для улучшения этих отношений. В частности, рассмотрим связь между тремя фазами, как они описаны в главе 2, стратегиями приспособления (главы 6 и 8) и воздействия (особенно глава 10). Эти фазы следующие:

• фаза 1 – потрясение: внезапная атака голосов, которую обычно обрисовывают как пугающую или, по крайней мере, странную, и которая приводит в замешательство;

• фаза 2 – организация: процесс общения с голосами, их обсуждение и структурирование контакта с ними, а также опробование различных стратегий адаптации к ним;

• фаза 3 – стабилизация: период, в течение которого находится и укрепляется своего рода баланс как в отношении голосов, так и в отношении общества. Голосам отводится соответствующее место в жизни человека, и он может найти эффективную социальную роль, как было проиллюстрировано на примерах в главе 8.

В течение фазы потрясения терапия в первую очередь сосредоточивается на приемах овладения беспокойством (глава 10), хотя медикаменты могут быть довольно полезными для уменьшения первоначального беспокойства и замешательства (глава 10). Важно, однако, заметить, что любое такое лечение должно базироваться на полном знании и признании существующего переживания, можно даже исследовать степень власти голосов. Следующий шаг – поиск возможных способов достижения контроля над голосами. Наконец, важно содействовать развитию чувства уверенности (см. примеры 5 и 6 в главе 8), показывая, среди прочего, эмоциональную заинтересованность (глава 10) и внимательно следя за событиями и их протеканием. Это выполняется такими приемами как мониторинг или фокусировка (главы 5 и 10). Контакты с другими слышащими голоса во время этой фазы могут дать ценное убеждение, что слышащий не одинок. В этот период пытаются привести в какой-то порядок повседневную жизнь, с тем, чтобы отвести время как для голосов, так и для других дел. Для семьи жизненно важно быть информированной обо всем этом (см. главы 7, 9 и 10), потому что она должна играть важную роль в поддержке, а не в критике.

Фаза организации

Раз первоначальные беспокойство и замешательство явно уменьшились или хотя бы временно приостановлены, возможно сосредоточиться на организации голосов и отношений с ними. В течение этой фазы уделяется пристальное внимание такому вопросу, как анализ возможного значения голосов, с учетом как прошлого, так и настоящего (глава 9); исследуются история жизни (глава 9); значение голосов в повседневной жизни (главы 9 и 10); влияние на голоса семейных отношений (глава 9), любые указания на парапсихологические склонности или пиковые переживания (глава 7); симптомы, сопутствующие диссоциации или эмоциональной угнетенности (глава 9) и/или любые симптомы, говорящие о задержке развития личности (глава 7) или о нарушении понимания связей между личностью и другими людьми (глава 9).

Много времени будет также уделено таким вещам, как особые условия, при которых слышны голоса, что они обычно говорят, физические характеристики переживания, природа каждого триггера и сопутствующих переживаний. Со всеми этими вопросами имеют дело при применении приемов сосредоточения (глава 10).

Следующий шаг – попытка ознакомиться с различными взглядами на феномен, чтобы подняться над ограниченной точкой зрения, которая может одинаково навязываться как врачами, так и слышащими голоса или их семьями (главы 7 и 9).

Наконец, будет уделено внимание социальному положению личности, слышащей голоса, степени ее зависимости, необходимому социальному обеспечению и наличию благоприятных возможностей для полного развития индивидуальности слышащего голоса (глава 10).

Фаза стабилизации

В этой фазе прежде всего в центре внимания находится расширение знаний и развитие личности с помощью различного рода психотерапевтической помощи. Это может быть диалог с голосом, Pathwork, духовная психотерапия, овладение эмоциями. Важный вклад может также внести социальная помощь в части занятости, образования и независимой жизни. Еще раз следует сказать, что поддержка семьи или партнера имеет решающее значение для развития у слышащего голоса чувства контроля и для обеспечения должного положения в обществе (глава 10).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Читателю уже должно быть ясно, что истории болезней, теории и приемы лечения, описанные в этой книге, были тщательно и обдуманно отобраны в соответствии со специфическими задача

ми. Наш набор историй болезни составлен со специальной целью показать, что иногда голоса слышат и люди, которые никогда не искали психиатрической помощи (глава 6). Другой нашей важной задачей было показать, что слышащие голоса, которые искали психиатрическую помощь, преуспели в избавлении от роли пациента и добились реализации собственной социальной индивидуальности. Наш подбор объясняющих теорий и взглядов определялся частично выбором или предпочтением самих слышащих голоса, а частично спектром вариантов, используемых в области психиатрии. Мы стремились также показать, что смирение и фатализм – это не все возможные ответы на слышание голосов. Наконец, все терапевтические приемы, обсуждавшиеся в этой книге, были опробованы людьми, слышащими голоса.

Мы хотели бы закончить словами доктора Verhoeff, главного инспектора Службы психического здоровья Нидерландов. На первой конференции для людей, слышащих голоса (Утрехт, 1987), доктор Verhoeff сказал: Проникновение в адекватные способы овладения галлюцинациями может быть важным инструментом как в лечении, так и в реакциях психиатров.