Э. Берн. ИГРЫ, В КОТОРЫЕ ИГРАЮТ ЛЮДИ

Игры, которые постоянно разыгрываются в кабинете психотерапевта, наиболее важны для профессионального аналитика. Их можно изучать, непосредственно наблюдая на приеме. В зависимости от того, кто выступает в роли инициатора, они делятся на три типа.

1. Игры, в которые играют сам психотерапевт и другие представители служб помощи: "Я только пытаюсь вам помочь" и "Психиатрия".

2. Игры, в которые играют профессионально подготовленные люди, оказавшись пациентами в терапевтической группе, такие, как "Оранжерея".

3. Игры, в которые играют пациенты и клиенты: "Нуждающийся", "Крестьянка", "Дурачок" и "Деревянная нога".

Тезис. Это вариант игры "Психиатрия", который в более жесткой форме разыгрывается молодыми учеными, такими, как психологи-клиницисты. В компании коллег эти молодые люди любят играть в "Психоанализ", обычно в шутливой форме, используя такие выражения, как, например: "Здесь проявляется ваша агрессивность" или "Насколько автоматически может срабатывать защитный механизм?". Обычно это безвредное и забавное времяпрепровождение, нормальная фаза приобретения опыта, и если в группе найдется несколько оригиналов, это может стать очень забавным. В качестве пациентов психотерапевтических групп такие люди склонны всерьез критиковать друг друга, но поскольку такое занятие не слишком продуктивно, терапевту, возможно, придется с ним бороться. Поведение таких пациентов может перерасти в игру "Оранжерея".

У недавних выпускников медицинских факультетов наблюдается сильная тенденция преувеличивать то, что они называют "искренними чувствами". Выражению таких чувств может предшествовать объявление о них. После объявления чувство описывается, вернее, представляется группе, как редкий цветок, на который следует смотреть с благоговением. Реакция остальных членов группы воспринимается очень серьезно, и все вместе напоминает прогулку знатоков в ботаническом саду. Можно подумать, что главный вопрос современности состоит в том – на жаргоне аналитиков игры, – достойно ли данное чувство быть представленным в "Национальной галерее чувств". Если терапевт прерывает это обсуждение вопросом, он может столкнуться с сильным негодованием, как деревенщина, который своими неуклюжими пальцами мнет лепестки экзотического цветка. Разумеется, терапевт считает, что, для того чтобы понять анатомию и физиологию цветка, его следует препарировать.

Антитезис. Антитезисом, крайне важным для прогресса в терапии, является ироническое отношение к описанному обсуждению. Если позволить игре продолжаться, она может без изменений тянуться годами, после чего пациент может почувствовать, что обладает "терапевтическим опытом", во время которого "проявил свою враждебность" и научился "распознавать свои чувства", и в этом его преимущество перед другими, менее удачливыми коллегами. Между тем ничего действительно важного с ним не произошло, и, несомненно, время, затраченное на лечение, использовалось не лучшим образом.

Ирония при описании этой игры направлена не против пациентов, а против их учителей и культурного окружения, которое поощряет подобную сверхутонченность. Вовремя сделанное ироническое замечание поможет пациентам расстаться с пустым тщеславием Родителя и приведет к здоровым и нормальным транзакциям друг с другом. Вместо того чтобы культивировать чувства в атмосфере оранжереи, пациенты дадут им возможность расти естественно, чтобы сорвать плоды, когда они созреют.

Наиболее очевидная выгода от этой игры – внешняя психологическая, поскольку игра позволяет избежать близости, устанавливая особые условия, при которых могут проявляться чувства, и накладывает ограничения на реакцию присутствующих.

2. "Я ТОЛЬКО ПЫТАЮСЬ ВАМ ПОМОЧЬ"

Тезис. В эту игру можно играть в любой профессиональной среде, а не только в кругу психотерапевтов и социальных работников. Однако чаще всего и в наиболее полной форме она встречается среди социальных работников с определенным типом подготовки. Метод анализа этой игры стал ясен автору при любопытных обстоятельствах. Все игроки в покер уже вышли из игры, за исключением двоих: исследователя-психолога и бизнесмена. Бизнесмен, получивший хорошие карты, сделал ставку; психолог, у которого на руках был беспроигрышный расклад, повысил ее. Бизнесмен удивился, в то время как психолог шутливо заметил: "Не расстраивайтесь, я только пытаюсь вам помочь!" Бизнесмен заколебался, но в конце концов поставил свои фишки. Психолог показал выигрышный расклад, и его противник с отвращением отбросил карты. Все присутствующие рассмеялись шутке психолога, а проигравший уныло заметил: "Да уж, помогли!" Психолог бросил понимающий взгляд на автора этих строк, показывая, что шутка направлена в адрес психиатрии. И в этот момент стала ясной структура игры.

Консультант, психотерапевт или представитель другой сходной профессии дает какой-нибудь совет клиенту или пациенту. Придя на следующий сеанс, пациент сообщает, что последовал совету, но не достиг ожидаемого эффекта. Консультант покорно принимает известие о неудаче и делает новую попытку. Если он склонен к рефлексии, то может осознать, что испытывает раздражение, но постарается подавить его. Обычно же он не испытывает потребности разбираться в корнях своих чувств, потому что знает, что многие из его аналогично подготовленных коллег поступают точно так же, что он следует "правильной" процедуре и получит полную поддержку от начальства.

Если он столкнется с жестким игроком (например, страдающим враждебной обсессией*), ему все труднее и труднее будет сохранять уверенность. В таком случае терапевт окажется в трудном положении, и ситуация будет постоянно ухудшаться. В самом худшем случае он может столкнуться с параноиком, который однажды ворвется к нему с криком: "Смотрите, что вы со мной сделали!" И тут раздражение терапевта прорвется и выразится в словах (произнесенных или непроизнесенных): "Но я только пытаюсь помочь вам!" Переживания от такой неблагодарности могут причинить страдания, указывая на комплексы, лежащие в основе собственного поведения терапевта. Смятение, возникшее в результате этого происшествия, и есть искомым вознаграждением.

* Обсессия – разновидность навязчивого состояния, не требующая особых условия для своего проявления. – Прим. пер.

Тех, кто оказывает подлинную помощь, не следует смешивать с игроками в "Я только пытаюсь вам помочь" (ЯТПВП). "Мне кажется, я могу что-нибудь с этим сделать", "Я знаю, что делать", "Меня назначили помогать вам" или "Плата за мою помощь будет следующей..." отличаются от игры "Я только пытаюсь вам помочь". Первые четыре представляют добросовестное Взрослое предложение оказать профессиональную помощь попавшему в беду пациенту или клиенту. У ЯТПВП есть скрытый мотив, который для определения исхода важнее профессионального мастерства. Этот мотив основан на жизненной позиции, утверждающей, что люди неблагодарны и способны приносить только разочарования. Перспектива успеха тревожит Родителя профессионала и служит приглашением к саботажу, потому что успех угрожает этой позиции. Игрок в ЯТПВП должен быть уверен, что его помощь не будет принята, как бы усиленно она ни предлагалась. Клиент отвечает "Видишь, как я старался" и "Ты мне ничем не можешь помочь". Более гибкие игроки могут пойти на компромисс: они считают, что нет ничего плохого в том, что для достижения улучшения потребуется долгое время. Поэтому терапевты побаиваются быстрого результата, зная, что некоторые коллеги подвергнут этот результат критике. На противоположном полюсе от жестких игроков в ЯТПВП, какие встречаются среди социальных работников, находятся хорошие юристы – они просто помогают клиентам, обходясь без проявлений чувств и сентиментальности. Тут на место показного усердия приходит настоящий профессионализм.

Некоторые школы по подготовке социальных работников занимаются преимущественно тем, что готовят профессиональных игроков в ЯТПВП, и поэтому выпускникам таких школ нелегко отказаться от игры. Пример, который поможет проиллюстрировать некоторые из вышеупомянутых моментов, можно найти в описании дополнительной игры "Нуждающийся".

ЯТПВП и варианты этой игры легко найти в повседневной жизни. В нее играют друзья дома и родственники (например, "Я могу достать вам это дешево"), а также взрослые, которые на общественных началах работают с детьми. Это любимая игра родителей, а дополняющая игра отпрысков обычно "Смотри, что ты заставил меня сделать". Социально возможен вариант "Растяпы", причем ущерб наносится не импульсивно, а в процессе оказания помощи; здесь клиент представлен жертвой, которая может играть в "Почему со мной всегда так?" или в один из вариантов этой игры.

Антитезис. У профессионала есть несколько способов отказа от приглашения поиграть в эту игру, и выбор зависит от отношений между ним и пациентом, особенно от отношения Ребенка пациента.

1. Классический психотерапевтический антитезис наиболее радикален и труднопереносим для пациента. Приглашение полностью игнорируется. Пациент прилагает все большие усилия. В конце концов он впадает в отчаяние, что выражается гневом или депрессией, – верный признак неудачной игры. Ситуация может привести к полезной конфронтации.

2. Более мягкой (но не лицемерной) конфронтации можно попытаться достичь при первой же встрече. Терапевт заявляет, что он врач пациента, а не его менеджер.

3. Еще более мягкая процедура заключается в представлении пациента терапевтической группе; дальше с ситуацией справляются члены группы.

4. Наиболее возбужденные пациенты требуют иногда длительного подготовительного периода. Таких пациентов следует направить к врачу-психиатру, который сможет прописать как лекарства, так и гигиенические процедуры, отнюдь не утратившие своих лечебных свойств в век транквилизаторов. Если врач прописывает гигиенический режим, который может включать ванны, упражнения, периоды отдыха и регулярное питание, наряду с лекарствами, пациент
   1. исполняет предписания и чувствует себя лучше;
   2. скрупулезно выдерживает режим и жалуется, что тот не помогает;
   3. небрежно замечает, что забыл выполнять указания или вообще отказался от режима, потому что тот не приносит ему ничего хорошего. Во втором и третьем случаях психиатру необходимо решить, можно ли к этому пациенту применить анализ игр или лучше использовать другой метод для подготовки к последующей психотерапии. Психиатр должен тщательно проанализировать взаимосвязь между назначаемым режимом и склонностью пациента к играм, прежде чем принимать решение о следующем шаге лечения.

С другой стороны, для пациента антитезис может быть таков: "Не говорите мне, что делать, чтобы я мог помочь себе; я вам скажу, как мне помочь". Если известно, что терапевт играет в "Растяпу", правильный антитезис со стороны пациента должен быть: "Не помогайте мне, помогите ему". Но серьезные игроки в ЯТПВП обычно лишены чувства юмора. Антитезисные ходы пациента обычно встречаются недружелюбно, и в результате он может нажить в лице терапевта врага на всю жизнь. В повседневной жизни не следует делать таких ходов, если вы не готовы проводить свою линию последовательно и отвечать за любые последствия. Например, отказ от предложения родственника "достать что-то по дешевке" может вызвать серьезные осложнения в семье.

Анализ

Тезис. "Никто не прислушивается к моим советам".

Цель. Избавление от чувства вины.

Роли. Советчик, Клиент.

Примеры. 1. Дети учатся, родитель вмешивается. 2. Социальный работник и клиент.

Социальная парадигма. Родитель – Ребенок.
Ребенок: "Что мне теперь делать?"
Родитель: "Ты должен делать вот это".

Психологическая парадигма. Родитель – Ребенок.
Родитель: "Смотри, какой я умный".
Ребенок: "Я сделаю так, что ты почувствуешь себя глупым".

Ходы. 1. Запрашиваются указания – указания даются. 2. Указания не исполняются – порицание. 3. Утверждение, что указания были ошибочны, – скрытые извинения.

Выгоды. 1. Внутренняя психологическая – мученичество. 2. Внешняя психологическая – иллюзия собственной компетентности. 3. Внутренняя социальная – "Родительский комитет" проецирующего типа; неблагодарность. 4. Внешняя социальная – "Психиатрия" проецирующего типа. 5. Биологическая – упреки клиента, поглаживания от начальства. 6. Экзистенциальная – "Все люди неблагодарны".

3. "НУЖДАЮЩИЙСЯ"

Тезис. Тезис этой игры лучше всех сформулировал писатель Генри Миллер в романе "Колосс Марусси":

"Это событие, должно быть, происходило в тот год, когда я искал работу, не имея ни малейшего желания найти ее. Помню, что, несмотря на свое отчаянное положение, я даже не просматривал колонки с объявлениями о вакансиях".

Эта игра является дополняющей к "Я только пытаюсь вам помочь" (ЯТПВП), в которую играют социальные работники, зарабатывающие этим на жизнь. "Нуждающийся" так же активно разыгрывается клиентом, который живет за счет этого. Собственный авторский опыт с игрой "Нуждающийся" ограничен, но нижеследующий рассказ одной из самых способных студенток автора иллюстрирует природу этой игры и ее место в обществе.

Мисс Блэк работала в благотворительном агентстве, которое провозглашало своей целью – и за это получало правительственные субсидии – помощь безработным в трудоустройстве. В соответствии с официальными отчетами, клиенты этой организации постоянно "добивались улучшения", но почти никому из них не удавалось "реабилитироваться". Утверждалось, что это вполне понятно, поскольку большинство из них пользовалось пособиями по безработице уже несколько лет, переходило от агентства к агентству и иногда подвизалось сразу в нескольких агентствах. Короче, это были общепризнанные "трудные случаи".

Мисс Блэк, которая получила подготовку в анализе игр, вскоре поняла, что персонал агентства постоянно играет в ЯТПВП, и ее заинтересовало, как отвечают на это клиенты. Чтобы проверить это, она стала еженедельно спрашивать у своих клиентов, сколько предложений работы они попытались проверить. Ей было интересно узнать, что, хотя теоретически клиенты должны были ежедневно заниматься усердными поисками работы, на самом деле они прилагали для этого очень мало усилий, и усилия их казались символическими и полными иронии. Например, один мужчина сказал ей, что отвечает по крайней мере ежедневно на одно объявление с предложением работы. "Что же это за работа?" – спросила она. Он ответил, что интересуется работой продавца. "Это единственные объявления, на которые вы отвечаете?" – спросила она. Он ответил утвердительно. Клиент сильно заикался, и этот недостаток не давал ему перспектив в выборе такого рода работы. Начальница мисс Блэк узнала об этих вопросах и сделала ей выговор за "оказание давления" на клиентов.

Тем не менее мисс Блэк продолжала пытаться реабилитировать некоторых клиентов. Она выбирала здоровых трудоспособных людей, у которых не было оснований продолжать жить за счет благотворительности. С отобранной группой таких людей она поговорила об играх ЯТПВМ и "Нуждающийся". Когда они готовы были сдаться, она заявила, что либо они найдут работу, либо она перестанет выплачивать им пособие или переведет их в другое агентство. Некоторые из них почти немедленно устроились на работу – впервые за несколько лет. Но ее отношение вызывало у них негодование, и кое-кто из них написал начальству мисс Блэк письма с жалобами. Начальница вызвала мисс Блэк и еще более строго отругала на том основании, что хотя ее прежние клиенты теперь работают, они "на самом деле не реабилитировались". Начальница сказала, что сомневается в том, что мисс Блэк может продолжать работать в агентстве. Мисс Блэк очень тактично, чтобы не осложнять еще больше свое положение, попыталась выяснить, в чем же заключается "настоящая реабилитация" с точки зрения агентства. Это оставалось неясным. Ей только повторили, что она "оказывает давление" на людей, и то, что они впервые за много лет сами могут содержать свои семьи, не поставили ей в заслугу.

Мисс Блэк угрожала потеря работы, в которой она нуждалась, и поэтому друзья попытались ей помочь. Уважаемый глава психиатрической клиники написал ее начальнице, сообщая, что мисс Блэк проделала очень большую и эффективную работу с клиентами агентства, и спрашивая, не разрешат ли ей выступить с сообщением на конференции в клинике. Начальница отказалась дать на это разрешение.

В этом случае правила игры в "Нуждающийся" были установлены агентством таким образом, чтобы они дополняли местные правила ЯТПВП. Между социальными работниками и клиентами было заключено негласное соглашение, которое сводится примерно к следующему:

Работник агентства: "Я попытаюсь вам помочь (при условии, что ваше положение не улучшится)".
Клиент: "Я ищу работу (при условии, что ничего не найду)".

Если клиент нарушает соглашение тем, что добивается улучшения, агентство утрачивает клиента, клиент утрачивает пособие, и оба чувствуют себя наказанными. Если работник агентства, как мисс Блэк, нарушает соглашение, заставляя клиента действительно найти работу, агентство наказано жалобами клиента, которые могут дойти до внимания вышестоящего начальства, а клиент тем временем тоже теряет пособие.

Пока обе стороны выполняют неписаные правила, они получают то, чего хотят. Клиент получает пособие и вскоре начинает понимать, чего в обмен хочет агентство: возможности "помочь" (как часть ЯТПВП) плюс "клинический материал" (для выступления на конференциях, посвященных психотерапии, "центрированной на клиенте"*). Клиент с радостью соглашается на эти условия, которые дают ему столько же удовлетворения, сколько и агентству. Они продолжают действовать совместно, и ни одна сторона не желает прекращения столь удовлетворительных отношений. А что касается мисс Блэк, то она не сделала вид, что оказывает помощь, а помогла на самом деле и предложила конференцию не "центрированную на клиенте", а "центрированную на обществе". И это привело в смятение остальных работников, хотя мисс Блэк поступала в соответствии с провозглашенными целями агентства.

* Направление в американской психологии, основанное К.Роджерсом. – Прим. пер.

Здесь следует отметить два обстоятельства. Во-первых, "Нуждающийся" – это игра, а не условие, связанное с физической, умственной или экономической неспособностью, и играют в нее далеко не все клиенты благотворительных агентств. Во-вторых, эту игру поддерживают только те социальные работники, которые обучены игре в ЯТПВП. Другие работники не станут терпеть такое отношение.

Родственные игры – "Ветеран" и "Больница". Игра "Ветеран" демонстрирует те же симбиотические отношения; их проявляют работники организаций, занимающихся делами ветеранов, и "профессиональные ветераны", пользующиеся законными привилегиями. В "Больницу" играют некоторые амбулаторные больные крупных больниц. В отличие от игроков в "Нуждающегося" и в "Ветерана", игроки в "Больницу" не получают финансового вознаграждения, но пользуются другими преимуществами. Они полезны для общества, так как согласны помогать в подготовке медицинского персонала и в изучении стадий болезни. Они могут получать Взрослое удовлетворение, недоступное игрокам в "Нуждающегося" и в "Ветерана".

Антитезис. Если антитезис не противопоказан, он заключается в отказе от предоставления игрокам материальных благ. Риск здесь исходит не от самих игроков, как в большинстве других игр, а от игроков дополняющей игры в ЯТПВП, которые поощряют игру в "Нуждающегося". Угроза может исходить от коллег по профессии, от возмущенного общественного мнения, от правительственных и благотворительных учреждений. Жалобы, следующие за применением "Антинуждающегося", могут привести к громким возгласам: "Да, да, что вы можете сказать по этому поводу?", которые могут рассматриваться как здоровая операция или времяпрепровождение, даже если временами они отучают от искренности. В сущности, вся американская демократическая система основана на возможности (которой нет во многих других системах) задавать этот вопрос. Без такой возможности на пути гуманитарного социального прогресса возникают серьезные препятствия.

4. "КРЕСТЬЯНКА"

Тезис. Прототипом послужила одна больная артритом болгарская крестьянка, которая продала свою единственную корову, чтобы отправиться в университетскую клинику в Софии. Профессор осмотрел ее и нашел случай настолько интересным, что решил продемонстрировать его студентам. Он описал не только патологию, симптомы и диагноз, но также лечение. Эта процедура наполнила крестьянку благоговением и страхом. Перед тем как она ушла, профессор выписал ей рецепт и ещё подробнее описал меры, которые нужно принять. Она была подавлена его ученостью и произнесла болгарский эквивалент "Ах, профессор, вы просто великолепны!". Однако она так и не использовала его рецепт. Во-первых, в ее деревне не было аптеки; во-вторых, даже если бы аптека была, крестьянка ни за что не выпустила бы из рук такой важный документ. Да у нее и не было возможности выполнять предписания профессора, такие, как диета, гидротерапия и т.п. Она продолжала жить болея, но была счастлива, потому что могла всем рассказывать об удивительном лечении, которое прописал ей знаменитый профессор из Софии, которого она каждый вечер благодарит в своих молитвах.

Много лет спустя профессор в дурном настроении проезжал через эту деревню, направляясь к богатому, но капризному пациенту. Когда крестьянка бросилась к нему, поцеловала руку и напомнила о его удивительном рецепте, он ее вспомнил. Великодушно принял ее восхищение и особенно обрадовался, когда она рассказала, как помогло его лечение. Он был так увлечен, что даже не заметил, что крестьянка по-прежнему хромает.

В социальной ситуации "Крестьянка" играется в искренней и лицемерной формах, обе разновидности с девизом: "Ах, вы просто великолепны, мистер Мергатройд!" (АВВММ). В искренней форме Мергатройд действительно великолепен. Это известный поэт, художник, филантроп или ученый, и наивные молодые женщины приезжают издалека в надежде встретиться с ним, чтобы восхищенно сидеть у его ног и идеализировать даже его недостатки. Более изощренные женщины могут попытаться завести связь или выйти замуж за такого человека, которым они искренне восхищаются и в то же время хорошо отдают себе отчет в его слабостях. Такие женщины могут даже воспользоваться этими слабостями, чтобы добиться своего. У этих двух типов женщин игра возникает при романтизации или использовании слабостей мужчины, в то время как невинность заключена в их искреннем уважении к его достижениям, которые они способны правильно оценить.

В лицемерной форме Мергатройд может быть великолепным, а может и не быть, но он сталкивается с женщиной, которая не способна по-настоящему оценить его, например с проституткой высокого класса. Она играет в игру "Я, бедняжечка" и использует АВВММ, чтобы достичь своей цели. В глубине души она либо удивляется, либо смеется. Но сам Мергатройд ее, в сущности, не интересует: ей нужны лишь те выгоды, которые с ним связаны.

В клинической ситуации игра существует тоже в двух разновидностях с девизом "Ах, вы великолепны, профессор!" (АВВП). В искреннем варианте пациентка чувствует себя хорошо, пока верит в АВВП, что накладывает определенные обязательства на поведение терапевта и в общественной, и в личной жизни. В лицемерной форме пациентка надеется, что терапевт купится на АВВП и подумает: "Вы необыкновенно проницательны" (ВНП). Как только удается навязать ему такую позицию, пациентка может выставить его в глупом виде и перейти к другому терапевту; если его не удастся так легко провести, он, возможно, на самом деле ей поможет.

Простейший способ для пациентки выиграть в АВВП – не испытывать улучшения. Если у пациентки злой характер, она может предпринять специальные шаги, чтобы выставить терапевта в глупом виде. Одна женщина играла со своим терапевтом в АВВП без всяких признаков улучшения; наконец она оставила его, осыпав благодарностями и извинениями. Затем направилась за помощью к священнику и начала играть в АВВП с ним. Через несколько недель она вовлекла его в игру "Насилуют!" второй степени. А потом рассказала соседке по секрету, как она разочарована в преподобном. Оказывается, преподобный Блэк не прочь приволокнуться даже за такой непривлекательной и целомудренной женщиной, как она. Конечно, зная его жену, она может его понять, но тем не менее... и т.д. Разумеется, проговорилась она совершенно неумышленно и только потом, "к своему ужасу", вспомнила, что соседка – староста церковной общины. В игре с терапевтом она получила свое тем, что не добилась улучшения; в игре со священником получила свое, соблазнив его, хотя ей не хотелось в этом сознаваться. Но второй терапевт ввел ее в группу, которой она уже не могла манипулировать, как раньше. И тогда, когда у нее не стало возможности заполнять время терапии играми АВВП и ВНП, она начала внимательнее присматриваться к собственному поведению и с помощью группы смогла отказаться от обеих игр – и АВВП, и "Насилуют!".

Антитезис. Вначале терапевт должен установить, искренен ли игрок; если да, то можно допустить продолжение игры для блага пациентки, пока ее Взрослый не укрепится настолько, что станут возможны контрмеры. Если игра ведется неискренне, контрмеры должны быть приняты при первой же возможности, после того как пациентка будет достаточно подготовлена, чтобы понять происходящее. Терапевт упорно отказывается давать советы, а когда пациентка начинает протестовать, объясняет, что здесь не просто "психиатрическая служба добрых советов", а хорошо продуманная стратегия лечения. Со временем эти отказы могут либо рассердить пациентку, либо вызвать симптомы острого состояния тревожности. Следующий шаг зависит от состояния пациентки. Если она слишком расстроена, с ее острыми реакциями следует справиться с помощью соответствующих психиатрических или аналитически}? процедур, чтобы стабилизировать состояние. Первая цель в лицемерном варианте игры – оторвать Взрослого от лицемерного Ребенка, так чтобы можно было проанализировать игру.

В социальных ситуациях следует избегать интимных отношений с искренними игроками в АВВММ – то же самое каждый умный агент внушает своему клиенту-актеру. С другой стороны, в лицемерный вариант АВВММ порой играют очень интересные и интеллигентные женщины, если их удастся отучить от этой игры, они могут быть прекрасными друзьями дома.

5. "ПСИХИАТРИЯ"

Тезис. Психиатрию как процедуру следует отличать от игры "Психиатрия". При клиническом лечении психических заболеваний используются разные методы, в том числе шоковая терапия, гипноз, лекарства, психоанализ, ор-топсихиатрия и групповая терапия. Существуют и другие методы, которые используются реже и не будут здесь обсуждаться. Любой из них может использоваться в игре "Психиатрия", основанной на позиции: "Я целитель" и подкрепленной дипломом: "Здесь говорится, что я целитель". Следует отметить, что в любом случае это конструктивная, благожелательная позиция и что люди, играющие в "Психиатрию", могут принести много пользы, при условии, что у них есть профессиональная подготовка.

Однако вероятно, что от уменьшения терапевтического рвения результаты лечения станут только лучше. Антитезис был очень давно сформулирован Амбруазом Паре,* который сказал: "Я лечу, но излечивает Бог". Каждый студент-медик заучивает это изречение, наряду с такими, как primum non nасеrе** и vis medicatrix naturae.*** Психотерапевты, не имеющие медицинского образования, часто не знакомы с этой древней мудростью. Позиция "Я целитель, потому что так в дипломе написано" может порой приносить вред. Ее следует заменить чем-то вроде "Я применю известные мне терапевтические процедуры в надежде, что они принесут пользу". Это дает возможность избежать игр, основанных на утверждениях: "Поскольку я целитель, ты сам виноват, если тебе не стало лучше" (то есть "Я только пытаюсь вам помочь") или "Поскольку ты целитель, я ради тебя улучшу свое состояние" (то есть "Крестьянка"). Все это, разумеется, в принципе известно всякому опытному терапевту. По крайней мере, каждому терапевту, проходившему практику в приличной клинике, говорили об этом. И напротив, приличная клиника тем и отличается, что в ней терапевтам сообщают о подобных вещах.

* Знаменитый французский врач XVI века. – Прим. пер.
** Прежде всего не навреди (лат.). – Прим. пер.
*** Целительная сила природы (лат.). – Прим. пер.

С другой стороны, в "Психиатрию" предпочитают играть пациенты, которые ранее лечились у некомпетентных терапевтов. Некоторые пациенты, например, сознательно выбирают самых слабых специалистов, переходят от одного к другому, демонстрируя, что их невозможно вылечить, а тем временем учатся играть в "Психиатрию" во все более острой форме; постепенно даже первоклассному медику становится трудно отделить зерно от плевел. Двойная транзакция со стороны пациента такова:

Взрослый: "Я пришел, чтобы излечиться".
Ребенок: "Ты меня никогда не излечишь, зато сделаешь классным невротиком (то есть научишь играть в "Психиатрию")".

"Душевное здоровье" играется аналогично; здесь утверждение взрослого таково: "Все пойдет лучше, если я применю принципы душевного здоровья, о которых читал или слышал". Одна пациентка научилась играть в "Психиатрию" у одного терапевта, в "Душевное здоровье" – у другого, а у третьего начала довольно прилично играть в "Транзакционный анализ". Когда с ней об этом откровенно поговорили, она согласилась прекратить играть в "Душевное здоровье", но попросила, чтобы ей разрешили продолжать играть в "Психиатрию", потому что это приносило ей утешение. Психиатр, специалист по транзакционному анализу, согласился. На протяжении нескольких месяцев пациентка регулярно, каждую неделю продолжала пересказывать свои сны и давать им собственную интерпретацию. Наконец, возможно, отчасти из простой благодарности она решила все-таки узнать, что с ней на самом деле. Серьезно заинтересовалась транзакционным анализом и достигла хороших результатов.

Вариантом "Психиатрии" является "Археология" (название любезно предложено доктором Норманом Райдером из Сан-Франциско), в которой пациентка исходит из того, что если ей удастся установить, кто, образно выражаясь, "держит палец на кнопке", все неожиданно образуется. В результате она постоянно копается в своих детских воспоминаниях. Иногда терапевта удается заманить в игру "Критика", в которой пациентка описывает свои чувства в различных ситуациях, а терапевт объясняет, что в них неправильно. Игра "Самовыражение", распространенная в некоторых терапевтических группах, основана на догме "Все чувства хороши". Например, человеку, который употребляет бранные выражения, в таких группах могут аплодировать, или во всяком случае его молчаливо одобрят. Однако подготовленная группа вскоре обнаружит, что это игра.

Некоторые члены психиатрических групп научаются быстро распознавать "Психиатрию" и говорят об этом новичку, если он играет в "Психиатрию" или "Транзакционный анализ", а не использует групповые процедуры для достижения ясного понимания ситуации. Женщина, которая перешла из группы "Самовыражение" в более подготовленную группу в другом городе, рассказала об отношениях инцеста в своем детстве. Она ожидала обычного ужаса и благоговения от своей часто рассказываемой истории, а вместо этого столкнулась с равнодушием и рассердилась. И удивилась, поняв, что группа больше заинтересовалась ее транзакционным гневом, чем историческим инцестом. Она гневно бросила группе самое страшное, по ее мнению, оскорбление: заявила, что они не фрейдисты. Разумеется, сам Фрейд воспринимал психоанализ серьезнее и не играл в него, говоря о себе, что он не фрейдист. Недавно обнаружен новый вариант "Психиатрии", названный "Расскажи мне вот что" (РМВЧ), который чем-то напоминает времяпрепровождение на вечеринках "Двадцать вопросов". Уайт рассказывает сон или какое-нибудь происшествие, а затем остальные члены группы, часто включая терапевта, пытаются истолковать его рассказ, задавая относящиеся к делу вопросы. Уайт продолжает отвечать, остальные спрашивают, пока не найдут вопрос, на который Уайт не может ответить. Тогда Блэк откидывается в кресле с многозначительным видом, как бы говоря: "Ага! Вот если бы ты ответил на этот вопрос, тебе бы стало лучше, так что свое дело я сделал" (это отдаленный родственник "Почему бы тебе не... – Да, но..."). Некоторые терапевтические группы всецело заняты этой игрой, которая может продолжаться годами без перемен и видимого улучшения. Игра "Расскажи мне вот что" предоставляет большую свободу Уайту (пациенту), который может подыгрывать остальным, считая себя в глубине души неизлечимым, или играть против всех, отвечая на все заданные вопросы. В этом случае вскоре станут очевидны гнев и отчаяние других игроков, поскольку он в сущности говорит им: "Я ответил на все ваши вопросы, а вы меня не исцелили, так кто же вы после этого?"

В РМВЧ играют в школьных классах: ученики знают, что на вопросы некоторых учителей невозможно получить ответ, пользуясь знанием фактов, нужно догадаться, какой из нескольких ответов удовлетворит учителя. Педантичный вариант этой игры встречается при изучении древнегреческого языка: преподаватель всегда прав, он может заставить ученика выглядеть глупо, указав на какую-то неясную особенность текста. Так играют и при обучении древнееврейскому.

6. "ДУРАЧОК"

Тезис. В мягком варианте тезис "Дурачка" таков: "Я вместе с тобой смеюсь над своей неловкостью и глупостью". Серьезно озабоченные люди могут, однако, разыгрывать мрачный вариант игры, говоря: "Да, я дурак, таким уж уродился, так сделай для меня хоть что-нибудь". Оба варианта играются с депрессивной позиции. "Дурачка" следует отличать от "Растяпы", в котором позиция более агрессивна, а неловкость является просьбой о прощении. Эту игру надо отличать также от времяпрепровождения "Клоун", укрепляющего установку "Я умен и безвреден". Критическая транзакция в "Дурачке" для Уайта в том, чтобы вынудить Блэка назвать его глупым или ответить ему так, словно он глуп. Поэтому Уайт ведет себя как "Растяпа", но не просит прощения; в сущности прощение даже смущает его, поскольку угрожает его позиции. Или он ведет себя шутовски, но не показывает, что шутит: он хочет, чтобы его поведение воспринималось серьезно, как доказательство подлинной глупости. Здесь скрывается существенная внешняя выгода, поскольку чем меньше Уайт знает, тем эффективнее он может играть. Поэтому в школе он может ничему не учиться, на работе – не повышать квалификацию ради продвижения по службе. С детства он усвоил, что пока изображает из себя дурачка, все будут им довольны, сколько бы ни утверждали обратное. И когда в тяжелые времена вдруг выясняется, что Уайт совсем не глуп, все удивляются – еще больше, чем "глупому" младшему сыну в волшебной сказке.

Антитезис. Антитезис мягкому варианту прост. Игрок в "Антидурачок" станет другом на всю жизнь, если не будет играть, не будет смеяться неловкости или бранить за глупость. Одна из тонкостей этой игры в том, что в нее часто играют люди с маниакально-депрессивным психозом. Когда они в эйфории, кажется, что они искренне хотят, чтобы остальные присоединились к их смеху над самими собой. Трудно бывает удержаться от смеха, потому что они создают впечатление, будто рассердятся на воздерживающегося, – что справедливо, потому что он угрожает их игре и позиции. Но когда они угнетены и выходит наружу негодование против тех, кто над ними смеялся, воздержавшийся понимает, что поступал правильно. Он может оказаться единственным, с кем пациент захочет разговаривать, а все прежние "друзья", которые наслаждались игрой, теперь рассматриваются как враги.

Бесполезно говорить Уайту, что на самом деле он не глуп. Он ведь и на самом деле может быть не слишком умен и понимать это, что и послужило поводом к началу игры. Но существуют особые сферы, в которых он не имеет себе равных; часто одна из таких сфер – психологическое чутье. Не вредно проявить уважение к таким способностям – это не то же самое, что неуклюжие попытки "внушить уверенность". Эти попытки могут дать ему лишь горькое удовлетворение от сознания, что остальные еще глупее, чем он, но это слабое утешение. Такое "внушение уверенности" не самая умная терапевтическая процедура; обычно это ход в игре "Я только пытаюсь вам помочь". Антитезис "Дурачка" не замена его другой игрой, а отказ от игры вообще.

Антитезис мрачному варианту формы представляет более сложную проблему, потому что мрачный игрок не пытается спровоцировать смех или насмешку, он хочет, чтобы другие люди испытывали раздражение или чувство собственной беспомощности, после чего он добьет их своим вызовом "Так сделай для меня что-нибудь". Тут он получает свое в любом случае. Если Блэк ничего не делает, то потому, что чувствует себя беспомощным, а если делает, то из-за раздражения. Такие люди склонны играть также в "Почему бы вам не... – Да, но..." Из этой игры они извлекают такое же удовлетворение, но в более слабой форме. Легкого решения этой проблемы нет и не будет, пока игра не подвергнется дополнительному изучению и тщательному анализу.

7. "ДЕРЕВЯННАЯ НОГА"

Тезис. Наиболее драматичная форма "Деревянной ноги" – "Оправдание по причине душевной болезни". В транзакционных терминах это можно передать так: "Чего вы ждете от такого эмоционально неуравновешенного человека – что я воздержусь от убийства?" На что присяжные должны ответить: "Конечно, нет, мы не можем наложить на тебя такое ограничение". "Оправдание по причине душевной болезни" в качестве законной игры принято в американской культуре и отличается от почти универсально распространенного принципа, согласно которому индивидуум может в такой степени страдать от душевной болезни, что не отвечает за свои поступки. В Японии пьянство, а в России участие в военных действиях служат основаниями для того, чтобы избежать ответственности за самое преступное поведение (согласно информации, полученной автором).

Тезис "Деревянной ноги" таков: "Чего можно ждать от человека с деревянной ногой?" В такой формулировке, конечно, никто ничего не ожидает от человека с деревянной ногой, разве только что он сам будет управлять своим инвалидным креслом. С другой стороны, во время второй мировой войны человек с деревянной ногой давал уроки быстрых танцев в армейском центре по ампутациям. Есть слепые, которые занимаются юридической практикой и добиваются высоких официальных постов (мэр города, в котором живет автор, как раз слеп), глухие практикуют в области психиатрии, а безрукие печатают на машинке.

Пока человек с реальным, преувеличенным или даже воображаемым увечьем удовлетворен своей судьбой, не стоит вмешиваться. Но как только он обращается к психиатру, возникает вопрос, может ли он наилучшим образом распорядиться своей жизнью и подняться над своим увечьем. В нашей стране терапевт сталкивается с оппозицией большинства просвещенного населения. Даже близкие родственники пациента, которые громче всех жалуются на неудобства, вызванные его увечьем, могут обернуться против терапевта, если пациент добьется заметного прогресса. Аналитику игр это понятно, но от этого его задача не становится легче. Всем игрокам в "Я только пытаюсь вам помочь" угрожает неизбежный срыв игры, если пациент проявит признаки самостоятельности, и такие игроки прилагают почти невероятные усилия, чтобы прекратить лечение.

Обе эти стороны иллюстрируются поразительным клиентом мисс Блэк, упомянутым при обсуждении игры "Нуждающийся". Этот человек играл в классическую форму "Деревянной ноги". Он не мог найти работу и правильно приписывал эту неспособность своему заиканию, потому что, как он утверждал, его интересует только одна профессия – профессия торговца. Как свободный гражданин он имел право искать работу в любой области, но поскольку он заикался, возникали сомнения в чистоте его мотивов. Реакция благотворительного агентства на попытки мисс Блэк прекратить эту игру оказались весьма неблагоприятной для нее.

"Деревянная нога" особенно пагубна в клинической практике, поскольку пациент может найти терапевта, играющего в ту же игру, и тогда улучшение станет невозможным. Относительно легко это организовать, если игра основана на идеологических жалобах. "Чего можно ожидать от человека, живущего в таком обществе, как наше?" Один пациент объединил эти жалобы с жалобами на "психосоматические симптомы": "Чего можно ожидать от человека с психосоматическими симптомами?" Он находил психотерапевтов, которые готовы были помочь с одной его жалобой, но отказывались признавать другую, но ни один из них не давал ему полного удовлетворения, приняв во внимание обе жалобы или же попытавшись ему помочь отказаться от обеих. Таким образом этот пациент доказывал, что психиатрия не в состоянии помочь людям.

Оправдывая свое симптоматическое поведение, пациенты могут использовать жалобы на простуду, травму головы, ситуационный стресс, стресс, вызванный современной жизнью, американской культурой и экономической системой. Образованный игрок без труда находит авторитеты, на мнение которых может опереться: "Я пью, потому что я ирландец", "Этого не случилось бы, если бы я жил в России или на Таити". Но дело в том, что пациенты психлечебниц в России и на Таити не отличаются от тех, что лечатся в американских больницах. Особого рода жалобы: "Если бы не они" и "Это они меня подвели" – должны очень тщательно рассматриваться в клинической практике, а также в исследовательских социальных проектах.

Несколько более изощренными являются следующие жалобы: чего можно ожидать от человека, который а) вырос в неполной семье, б) невротик, в) лечится у психоаналитика, г) страдает от болезни, известной как алкоголизм? За всеми такими жалобами следует соображение: "Если я перестану это делать, я не смогу анализировать свое поведение, и мне никогда не станет лучше".

Противоположностью "Деревянной ноге" является "Рикша" с тезисом "Если бы в нашем городе были рикши (утконосы, девушки, владеющие древнеегипетским языком), я бы никогда не попал в такие неприятности".

Антитезис. "АнтиДН" нетрудна, если терапевт может четко отличить своего Родителя от Взрослого и если цель терапии отчетливо понимается обоими участниками.

С позиций Родителя терапевт может быть либо "хорошим", либо "строгим". Как "хороший" Родитель он может согласиться с жалобой пациента, особенно если она совпадает с его собственной точкой зрения, возможно, в уточненном виде: человек не отвечает за свои действия, пока не завершил лечение. Как "строгий" родитель он может отвергнуть жалобу пациента и вступить с ним в поединок. Обе эти возможности хорошо знакомы игроку в "Деревянную ногу", и он знает, как извлечь из них максимальное удовлетворение.

С позиций Взрослого терапевт отклоняет обе эти возможности. Когда пациент спрашивает: "Чего можно ожидать от невротика?" (или использует любую другую жалобу), ответ таков: "Я ничего не ожидаю. Вопрос в том, чего вы сами ожидаете от себя". Единственное требование, которое он предъявляет, заключается в том, чтобы пациент дал серьезный ответ на этот вопрос, и единственная уступка, которую он делает, – пациент получает достаточно времени, чтобы ответить: от шести недель до шести месяцев, в зависимости от отношений между ними и предыдущей подготовки пациента.