М. Монтень. ОПЫТЫ. Книга Вторая

- Оглавление -


<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>




Глава XV

О ТОМ, ЧТО ТРУДНОСТИ РАСПАЛЯЮТ НАШИ ЖЕЛАНИЯ

Нет ни одного положения, которому не противостояло бы противоречащее ему, говорит наиболее мудрая часть философов1. Недавно я вспомнил замечательные слова одного древнего мыслителя2, которые он приводит, дабы подчеркнуть свое презрение к смерти: "Никакое благо не может доставить нам столько же удовольствия, как то, к потере которого мы приготовились". In aequo est dolor amissae rei, et timor amittendae. "Страшиться потерять какую-нибудь вещь – все равно что горевать о ее утрате"3 (лат.), говорит тот же мыслитель, желая доказать, что наслаждение жизнью не может доставить нам истинной радости, если мы страшимся расстаться с нею. Мне кажется, что следовало бы сказать совершенно обратное, а именно: мы держимся за это благо с тем большей цепкостью и ценим его тем выше, чем мы неувереннее в нем и чем сильнее страшимся лишиться его. Ведь вполне очевидно, что подобно тому как огонь, войдя в соприкосновение с холодом, становится ярче, так и наша воля, сталкиваясь с препятствиями, закаляется и оттачивается:

Si nunquam Danaen habuisset aenea turris,
Non esset Danae de Iove facta parens,

Если бы Даная не была заточена в медную башню,
она не родила бы Юпитеру сына4 (лат.).

и что нет, естественно, ничего столь противоположного нашему вкусу, как пресыщение удовольствиями, и ничего столь для него привлекательного, как то, что редко и малодоступно: omnium rerum voluptas ipso quo debet fugare periculo crescit. "Всякое удовольствие усиливается от той самой опасности, которая может нас лишить его"5 (лат.).

Galla, nega; satiatur amor, nisi gaudia torquent.

Галла, откажи мне: ведь если к радости не примешивается
страдание, наступает пресыщение любовью6 (лат.).

Желая оградить супругов от охлаждения любовного пыла, Ликург повелел спартанцам посещать своих жен не иначе, как только тайком, и, найди их кто-нибудь вместе, это повлекло бы за собой такой же позор, как если бы то были люди, не связанные брачными узами7. Трудности в отыскании надежного места для встреч, опасность быть застигнутыми врасплох, страх перед ожидающим назавтра позором,

et languor, et silentium,
Et latere petitus imo spiritus,

... и томность, и молчание,
и вздох из глубины души8 (лат.).

это-то и создает острую приправу.

Сколько сладострастных забав порождается весьма скромными и пристойными рассуждениями о делах любви9.

Сладострастие любит даже усиливать себя посредством боли; оно гораздо острее, когда обжигает и сдирает кожу. Куртизанка Флора рассказывала, что она никогда не спала с Помпеем без того, чтобы не оставить на его теле следов своих укусов10:

Quod petiere, premunt arcte, faciuntque dolorem
Corporis, et dentes inlidunt saepe labellis:
Et stimuli subsunt, qui instigant laedere id ipsum
Quodcumque est, rabies unde illae germina surgunt.

Они неистово сжимают в объятиях предмет своих вожделений,
и, причиняя телу боль, нередко впиваются зубами в губы,
тайное жало заставляет их терзать то,
чем и вызвано их неистовство11 (лат.).

Так же обстоит дело и со всем другим: трудность придает вещам цену. Тот, кто живет в провинции Анкона, охотнее дает обет совершить паломничество к святому Иакову Компостельскому, а жители Галисии – к богоматери Лоретской12; в Льеже высоко ценят луккские целебные воды, а в Тоскане – целебные воды в Спа; в фехтовальной школе, находящейся в Риме, почти вовсе не увидишь жителей этого города, но зато там сколько угодно французов. И великий Катон, уподобляясь в этом всем нам, был пресыщен своею женою до полного отвращения к ней, пока она принадлежала ему, и начал жаждать ее, когда ею стал обладать другой13.

Я удалил с конского завода и отправил в табун старого жеребца, который, даже ощущая близ себя запах кобыл, оставался бессильным; доступность удовлетворения похоти вызвала в нем пресыщение своими кобылами. Совсем иначе обстоит дело с чужими, и при виде любой из них, появляющейся близ его пастбища, он разражается неистовым ржанием и загорается столь же бешеным пылом, как прежде.

Наши желания презирают и отвергают все находящееся в нашем распоряжении; они гонятся лишь за тем, чего нет:

Transvolat in medio posita, et fugientia captat.

Он пренебрегает тем, что доступно,
и гонится за тем, что от него ускользает14 (лат.).

Запретить нам что-либо, значит придать ему в наших глазах заманчивость:

nisi tu servare puellam
Incipis, incipiet desinere esse mea;

Если ты перестанешь стеречь свою дочь,
она тотчас же перестанет быть моею15 (лат.).

предоставить же его сразу, значит заронить в нас к нему презрение. И отсутствие, и обилие действуют на нас одинаково:

Tibi quod superest, mihi quod delit, dolet.

Ты жалуешься на обилие, я – на скудость16 (лат.).

И желание, и обладание в равной мере тягостны нам. Целомудрие любовниц несносно; но чрезмерная доступность и уступчивость их, говоря по правде, еще несноснее. Это оттого, что досада и раздражение возникают из высокой оценки того, что вызывает наше желание, ибо она обостряет и распаляет любовь; однако обладание вдосталь порождает в нас холодность, и страсть становится вялой, притупленной, усталой, дремлющей:

Si qua volet regnare diu, contemnat amantem.

Если кто хочет надолго сохранить свою власть
над возлюбленным, пусть презирает его17 (лат.).

... contemnite, amantes,
Sic hodie veniet si qua negavit heri.

Влюбленные, высказывайте презрение, и та, что вчера
отвергла вас, сегодня будет сама навязываться18 (лат.).

Чего ради Поппея19 вздумала прятать под маской свою красоту, если не для того, чтобы придать ей в глазах любовников еще большую цену? Почему женщины скрывают до самых пят те прелести, которые каждая хотела бы показать и которые каждый желал бы увидеть? Почему под столькими покровами, наброшенными один на другой, таят они те части своего тела, которые главным образом и являются предметом наших желаний, а следовательно и их собственных? И для чего служат те бастионы, которые наши дамы начали с недавнего времени воздвигать на своих бедрах, если не для того, чтобы дразнить наши вожделения и, отдаляя нас от себя, привлекать к себе?

Et fugit ad salices, et sе cupit ante videri.

Убегает к ветлам, но жаждет, чтобы я раньше ее увидел20 (лат.).

Interdum tunica duxit opera moram.

Нередко закрытая туника привлекает внимание21 (лат.).

К чему эти уловки девического стыда, эта неприступная холодность, это строгое выражение в глазах и на всем лице, это подчеркнутое неведение тех вещей, которые они знают лучше нас с вами, будто бы обучающих их всему этому, если не для того, чтобы разжечь в нас желание победить, преодолеть, разметать все эти церемонии и преграды, мешающие удовлетворению нашей страсти? Ибо не только наслаждение, но и гордое сознание, что ты соблазнил и заставил безумствовать эту робкую нежность и ребячливую стыдливость, обуздал и подчинил своему любовному экстазу холодную и чопорную бесстрастность, одержал верх над скромностью, целомудрием, сдержанностью, – в этом, по общему мнению, для мужчины и в самом деле великая слава; и тот, кто советует женщинам отказаться от всего этого, совершает предательство и по отношению к ним, и по отношению к себе самому. Нужно верить, что сердце женщины трепещет от ужаса, что наши слова оскорбляют ее чистый слух, что она ненавидит нас за то, что мы произносим их, и уступает лишь нашему грубому натиску, склоняясь перед насилием. Красота, сколь бы могущественной она ни была, не в состоянии без этого восполнения заставить поклоняться себе. Взгляните на Италию, где такое обилие ищущей покупателя красоты, и притом красоты исключительной; взгляните, к скольким уловкам и вспомогательным средствам приходится ей там прибегать, чтобы придать себе привлекательность! И все же, что бы она ни делала, – поскольку она продажна и доступна для всех, – ей не удается воспламенять и захватывать. Вообще – и это относится также и к добродетели из двух равноценных деяний мы считаем более прекрасным сопряженное с большими трудностями и большей опасностью.

Божественный промысел преднамеренно допустил, чтобы святая церковь его была раздираема столькими треволнениями и бурями. Он сделал это затем, чтобы разбудить этой встряскою благочестивые души и вывести их из той праздности и сонливости, в которые их погрузило столь длительное спокойствие. И если положить на одну из двух чаш весов потери, понесенные нами в лице многих заблудших, а на другую – выгоду от того, что мы вновь стали дышать полной грудью и, взбудораженные этой борьбой, обрели наше былое рвение и душевные силы, то, право, не знаю, не перевесит ли польза вреда.

Полностью устранив возможность развода, мы думали укрепить этим брачные узы; но, затянув узы, налагаемые на нас принуждением, мы в той же мере ослабили и обесценили узы, налагаемые доброй волей и чувством. В древнем Риме, напротив, средством, поддерживавшим устойчивость браков, долгое время пребывавших незыблемыми и глубоко почитаемыми, была неограниченная свобода их расторжения для каждого выразившего такое желание; поскольку у римлян существовала опасность потерять своих жен, они окружали их большей заботой, нежели мы, и, несмотря на полнейшую возможность развода, за пятьсот с лишним лет здесь не нашлось никого, кто бы ею воспользовался: Quod licet, ingratum est; quod non licet acrius urit. "Дозволенное не привлекает, недозволенное распаляет сильнее"22 (лат.).

К вышесказанному можно добавить мнение одного древнего автора, считавшего, что смертные казни скорее обостряют пороки, чем пресекают их; что они не порождают стремления делать добро (ибо это есть задача разума и размышления), но лишь стремление не попадаться, творя злые дела: Latius excisae pestis contagia serpunt. "Зло, которое считали выкорчеванным, исподволь распространяется"23 (лат.).

Не знаю, справедливо ли это суждение, но по личному опыту знаю, что меры подобного рода никогда не улучшают положения дел в государстве: порядок и чистота нравов достигаются совершенно иными средствами.

Древнегреческие историки упоминают об аргиппеях, обитавших по соседству со Скифией24. Они жили без розог и карающей палки; никто между ними не только не помышлял о нападении на другие народы, но, больше того, если кто-нибудь спасался к ним бегством, он пользовался у них полной свободой такова была чистота их жизни и их добродетель. И никто не осмеливался преследовать укрывшегося у них. К ним обращались за разрешением споров, возникавших между жителями окрестных земель.

Существуют народы, у которых охрана садов и полей, если они хотят их уберечь, осуществляется при помощи сетки из хлопчатой бумаги, и она оказывается более надежной и верной, чем наши изгороди и рвы25: Furem signata sollicitant. Aperta effractarius praeterit. "Двери на запоре привлекают вора; открытыми взломщик пренебрегает"26 (лат.). Среди всего прочего, ограждающего мой дом от насилий, порождаемых нашими гражданскими войнами, его оберегает, быть может, и легкость, с какою можно проникнуть в него. Попытки как-то защититься распаляют дух предприимчивости, недоверие желание напасть. Я умерил пыл наших солдат, устранив из их подвигов этого рода какой бы то ни было риск и лишив их тем самым даже крупицы воинской славы, которая обычно оправдывает и покрывает такие дела: когда правосудия больше не существует, все, что сделано смело, то и почетно. Я же превращаю захват моего дома в предприятие для трусов и негодяев. Он открыт всякому, кто постучится в него; весь его гарнизон состоит из одного-единственного привратника, как это установлено старинным обычаем и учтивостью, и привратник этот нужен не для того, чтобы охранять мои двери, но для того, чтобы пристойно и гостеприимно распахивать их. У меня нет никаких других стражей и часовых, кроме тех, которые мне даруют светила небесные. Дворянину не следует делать вид, будто он собирается защищаться, если он и впрямь не подготовлен к защите. Кто уязвим хоть с одной стороны, тот уязвим отовсюду: наши отцы не ставили своей целью строить пограничные крепости. Способы штурмовать – я имею в виду штурмовать без пушек и без большой армии захватывать наши дома с каждым днем все умножаются, и они совершеннее способов обороны. Изобретательность, как правило, бывает направлена именно в эту сторону: над захватом ломают голову все, над обороной – только богатые. Мой замок был достаточно укреплен по тем временам, когда его возводили. В этом отношении я ничего к нему не добавил и всегда опасался, как бы крепость его не обернулась против меня самого; к тому же, когда наступит мирное время, понадобится уничтожить некоторые из его укреплений. Опасно отказываться от них навсегда, но трудно вместе с тем и полагаться на них, ибо во время междоусобиц иной из числа ваших слуг может оказаться приверженцем партии, которой вы всего больше и опасаетесь, и где религия доставляет благовидный предлог, там нельзя доверять даже родственникам, поскольку у них есть возможность сослаться на высшую справедливость.

Государственная казна не в состоянии содержать наши домашние гарнизоны; это ее истощило бы. Не можем содержать их и мы, ибо это привело бы нас к разорению или – что еще более тягостно и более несправедливо – к разорению простого народа. Государство от моей гибели нисколько не ослабеет. В конце концов, если вы гибнете, то в этом повинны вы сами, и даже ваши друзья станут в большей мере винить вашу неосторожность и неосмотрительность, чем оплакивать вас, а также вашу неопытность и беспечность в делах, которые вам надлежало вести. И если столько хорошо охраняемых замков подверглось потоку и разграблению, тогда как мой все еще пребывает в полной сохранности, то это наводит на мысль, уж не погубили ли они себя именно тем, что тщательно охранялись. Ведь это порождает стремление напасть и оправдывает действия нападающего: всякая охрана связана с представлением о войне. Если того пожелает господь, она обрушится, разумеется, и на меня, но я-то во всяком случае не стану ее призывать: дом мой – убежище, в котором я укрываюсь от войн. Я пытаюсь оградить этот уголок от общественных бурь, как пытаюсь оградить от них и другой уголок у себя в душе. Наша война может сколько угодно менять свои формы; пусть эти формы множатся, пусть возникают новые партии; что до меня, то я не пошевелюсь.

Во Франции немало укрепленных замков, но, насколько мне известно, из людей моего положения лишь я один всецело доверил небу охрану моего жилища. Я никогда не вывозил из него ни столового серебра, ни фамильных бумаг, ни ковров. Я не хочу ни наполовину бояться, ни наполовину спасаться. Если полное и искреннее доверие к воле господней может снискать ее благосклонность, то она пребудет со мной до конца дней моих, если же нет, то я пребывал под ее сенью достаточно долго, чтобы счесть длительность этого пребывания поразительной и отметить ее. Неужели? Да, вот уже добрых тридцать лет27!



<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>
Просмотров: 687
Категория: Библиотека » Философия


Другие новости по теме:

  • Ж. - П. Сартр. ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ – ЭТО ГУМАНИЗМ | Примечания Золя Эмиль 1840-1902 150французский писатель. Принимал активное
  • Дж. Холтон. ЧТО ТАКОЕ "АНТИНАУКА"? | Ссылки Имеется в виду конференция Антинаучные иантитехнические тенденции
  • Дж. Холтон. ЧТО ТАКОЕ "АНТИНАУКА"? | ОГЛАВЛЕHИЕ ТРИ СПОСОБА ИСПРАВИТЬ ПОЛОЖЕНИЕ Начнем с вопроса:
  • Дж. Холтон. ЧТО ТАКОЕ "АНТИНАУКА"? | ОГЛАВЛЕHИЕ СТРУКТУРА МОДЕРНИСТСКОЙ КАРТИНЫ МИРА И ЕЕ АЛЬТЕРНАТИВ
  • Дж. Холтон. ЧТО ТАКОЕ "АНТИНАУКА"? | ОГЛАВЛЕHИЕ КОНЦЕПТУАЛЬНАЯ СТРУКТУРА КАРТИНЫ МИРА Если мы хотим
  • Дж. Холтон. ЧТО ТАКОЕ "АНТИНАУКА"? | ОГЛАВЛЕHИЕ МОДЕРН: ВЗГЛЯД ФИЛОСОФА Мы еще вернемся к
  • Дж. Холтон. ЧТО ТАКОЕ "АНТИНАУКА"? | ОГЛАВЛЕHИЕ ЧТО ТАКОЕ МОДЕРН СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД Мы наметили
  • Дж. Холтон. ЧТО ТАКОЕ "АНТИНАУКА"? | ОГЛАВЛЕHИЕ АНТИНАУКА КАК АЛЬТЕРНАТИВНОЕ МИРОПОНИМАНИЕ: ОТРИЦАНИЕ ПРАВА НАУКИ
  • Дж. Холтон. ЧТО ТАКОЕ "АНТИНАУКА"? | ОГЛАВЛЕHИЕ ПОЧЕМУ ФЕНОМЕН АНТИНАУКИ ДОЛЖЕН ВЫЗЫВАТЬ У НАС
  • Дж. Холтон. ЧТО ТАКОЕ "АНТИНАУКА"? | ОГЛАВЛЕHИЕ СМЫСЛ ПРОБЛЕМЫ В ПЕРВОМ ПРИБЛИЖЕНИИ Внешне дело
  • Дж. Холтон. ЧТО ТАКОЕ "АНТИНАУКА"? | ОГЛАВЛЕHИЕ НА ПУТИ К ВЫВОДАМ Среди примеров, которые
  • Х. Ортега-и-Гассет. ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? | Лекция VI Верование и теория жизнерадостность – Интуитивнаяочевидность
  • Х. Ортега-и-Гассет. ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? | Лекция XI Основная реальность жизни. – Категории жизни.
  • Х. Ортега-и-Гассет. ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? | Лекция X Новая реальность и новая идея реальности.
  • Х. Ортега-и-Гассет. ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? | Лекция IV Познание Универсума и Мулетиверсума – Примат
  • Х. Ортега-и-Гассет. ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? | Лекция I Философия сегодня. – Необычайное и правдивое
  • Х. Ортега-и-Гассет. ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? | Лекция II Упадок и расцвет философии. – Драма
  • Х. Ортега-и-Гассет. ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? | Лекция III Тема нашего времени. – Наука –
  • Х. Ортега-и-Гассет. ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? | Лекция V Необходимость философии. Присутствие и соприсутствие. –Основная
  • Х. Ортега-и-Гассет. ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? | Лекция VII Данные Универсума. – Картезианское сомнение. –
  • Х. Ортега-и-Гассет. ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? | Лекция VIII Открытие субъективности. – Экстаз и спиритуализмантичности.
  • Х. Ортега-и-Гассет. ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? | Лекция IX Тема нашего времени. – Коренная реформа
  • Джон Уайт (ред.) ЧТО ТАКОЕ ПРОСВЕТЛЕНИЕ? | ОГЛАВЛЕHИЕ Да Лав-Ананда НАСТРОЕНИЕ ПРОСВЕТЛЕНИЯ беседа с учениками
  • Джон Уайт (ред.) ЧТО ТАКОЕ ПРОСВЕТЛЕНИЕ? | ОГЛАВЛЕHИЕ Приложение 2 ЖЕНЩИНЫ И ПРОСВЕТЛЕНИЕ Свами Вивекананда,
  • Джон Уайт (ред.) ЧТО ТАКОЕ ПРОСВЕТЛЕНИЕ? | ОГЛАВЛЕHИЕ Аллан Коэн МЕХЕР БАБА И ПОИСК СОЗНАНИЯ
  • Джон Уайт (ред.) ЧТО ТАКОЕ ПРОСВЕТЛЕНИЕ? | ОГЛАВЛЕHИЕ Джон Уайт ЛЮБОВЬ, СВОБОДА И ПРОСВЕТЛЕНИЕ Интервью
  • Джон Уайт (ред.) ЧТО ТАКОЕ ПРОСВЕТЛЕНИЕ? | ОГЛАВЛЕHИЕ Сатпрем ЕДИНСТВО И УЧЕНИЕ ШРИ АУРОБИНДО Один
  • Джон Уайт (ред.) ЧТО ТАКОЕ ПРОСВЕТЛЕНИЕ? | ОГЛАВЛЕHИЕ Приложение 1 КАРТЫ РЕАЛЬНОСТИ В конце своего
  • Джон Уайт (ред.) ЧТО ТАКОЕ ПРОСВЕТЛЕНИЕ? | ОГЛАВЛЕHИЕ Джон Уайт ПРОСВЕТЛЕНИЕ И ИУДЕОХРИСТИАНСКАЯ ТРАДИЦИЯ Возникновение
  • Джон Уайт (ред.) ЧТО ТАКОЕ ПРОСВЕТЛЕНИЕ? | ОГЛАВЛЕHИЕ Лекс Хиксон ДЕСЯТЬ ВРЕМЕH ПРОСВЕТЛЕНИЯ: ДЗЕНСКИЕ ПОИСКИ



  • ---
    Разместите, пожалуйста, ссылку на эту страницу на своём веб-сайте:

    Код для вставки на сайт или в блог:       
    Код для вставки в форум (BBCode):       
    Прямая ссылка на эту публикацию:       





    Данный материал НЕ НАРУШАЕТ авторские права никаких физических или юридических лиц.
    Если это не так - свяжитесь с администрацией сайта.
    Материал будет немедленно удален.
    Электронная версия этой публикации предоставляется только в ознакомительных целях.
    Для дальнейшего её использования Вам необходимо будет
    приобрести бумажный (электронный, аудио) вариант у правообладателей.

    На сайте «Глубинная психология: учения и методики» представлены статьи, направления, методики по психологии, психоанализу, психотерапии, психодиагностике, судьбоанализу, психологическому консультированию; игры и упражнения для тренингов; биографии великих людей; притчи и сказки; пословицы и поговорки; а также словари и энциклопедии по психологии, медицине, философии, социологии, религии, педагогике. Все книги (аудиокниги), находящиеся на нашем сайте, Вы можете скачать бесплатно без всяких платных смс и даже без регистрации. Все словарные статьи и труды великих авторов можно читать онлайн.







    Locations of visitors to this page



          <НА ГЛАВНУЮ>      Обратная связь