Фрэнсис Баррет. Маг или Небесный Прорицатель

Фрэнсис Баррет.

ПЕРВИЧНЫЕ ПРИНЦИПЫ ПРИРОДНОЙ МАГИИ

——————————————

КНИГА ПЕРВАЯ

ГЛАВА I

ПРИРОДНАЯ МАГИЯ ОПИСАНА ЧЕЛОВЕКОМ – ЕГО ВООБРАЖЕНИЕМ – БОЖЕСТВЕННЫМ ОБРАЗОМ
– И ДУХОВНЫМ И МАГИЧЕСКИМ ПРОМЫСЛОМ ДУШИ

ПРИРОДНАЯ МАГИЯ является, как мы уже сказали, всеобъемлющим знанием о Природе, в котором можем мы найти её скрытые оккультные процессы, проистекающие по всему её многообразию и широте; тем самым, доходя до понимания полезных свойств и качеств, составных частей камней, металлов, растений и зверей; и примем во внимание, что человек, согласно сущему порядку мироздания, был сотворён на день шестой, всё сущее было подготовлено для его регентства здесь на земле в угождение всемогущему Богу, после сотворения им великого мира или макрокосма, после того, как сказано было им, что это хорошо, и сотворил он человека по образу и подобию своему, и в человеке, подобно тому, явлена точная копия великого мира.

Мы опишем чудесные свойства человеческого существа, в котором мы можем узреть точный образ или подобие мира; с чем придём мы к более лёгкому пониманию всего, что, возможно, должно быть соотнесено со знанием о второстепенных явлениях природы, животных, например, а также растений, металлов и камней; с тем, чтобы, согласно ранее заявленному стремлению, познать все тайные черты, сокрытые в сём мире малом. Ключом же могло сие служить в открытии сокровищ и секретов макрокосма, иначе всей вселенной: здесь поспешим заговорить о создании человека как божественного подобия и падении его вследствие неповиновения, за чем следует целый шлейф напастей, болезней, бедствий, горестей вослед его потомкам, произошедший из-за отлучения от Бога, но уменьшенный заступничеством Господа нашего, Христа.

СОЗДАНИЕ, НЕПОВИНОВЕНИЕ И ПАДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА

Согласно Слову Божью, которым мы во всех деяньях наших руководствуемся в первой главе Книги Бытия, стих 26, - "И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и подобию Нашему, и да владычествует он над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землёю, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле". Здесь происхождение и начало хилой природы человеческой; и впредь душа любая создана была самим тем светом и Источником Жизни, по точному образу его, такая же бессмертная, в прекрасном, пропорциональном теле, наделённом самым превосходным разумом и владычеством, иначе безграничной монархией, над всей Природой, любая вещь подчинена этому правилу, этой власти; и лишь одно творение - исключение, одно лишь должно было оставаться неприкосновенным и священным, согласно высшему наказу: "От всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла, не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрёшь". Бытиё, стих 16.

Итак, Адам был сотворён перстом Господним, что есть Дух Святой; обличие его иль внешний вид прекрасен был и строен как у ангела; в голосе его (до грехопадения) и звук любой был сладостью гармонии и музыки: это было в том состоянии невинности, что он был сотворён, но в слабости же смертного, в развращённом состоянии, не мог, не был способен он в себе нести достоинства и божественную пронзительность такого голоса. Когда же Лукавый отыскал его, по воле Бога, начал петь весьма пронзительно, и дабы повторить возвышенную гармонию царствия небесного, он подделал инструмент святого мастерства: поскольку ярость его была тщетна, что изводило его, он начал измышлять, как бы вовлечь человека в неповиновение воле своего Создателя, дабы иметь возможность надсмехаться над ним, высмеивая его новое создание, человека.

Ван Гельмонт, в своём Oriatrike, говоря о вхождении смерти в природу человеческую, в конечном итоге, затрагивает вопрос творения и человеческого падения: и в самом деле, его идеи настолько полно совпадают с моими, что у меня появился порыв цитировать здесь его философские взгляды, что столь ясно трактуют текст Писания, с великим светом правды в ней, заключая в себе наиблагое и вернейшее из убеждений.

"Человек, что создан был подобием, образом Бога, впоследствии, опрометчиво полагал породить образ Бога из себя; и не каким-то монстром, но чем-то, тенью, напоминающим его. Совершив насилие над Евой, он, в самом деле породил не подобие Господа, что было бы с другим несоразмерно, имея посвященье Богу, но в роковом эфире семени он дал начало человеческим страстям; стараясь, в какой-то мере, получить чувствительную, рассудочно обоснованную, способную побуждением служить, душу от Отца Света, но всё же смертную, разрушимую; и, тем не менее, он столь обычным образом вдыхает жизнь и, добродетелью своею, неслабый дух разумности от самого себя: так этот человек пытался воспроизвести свой образ; не так, как твари неразумные, но единением семени, что со временем получить должно было, в молении, одухотворённое просветление от Создателя; что могли они назвать чувствительной душой".

Но, вот, произошло отсюда и другое поколение, зачатое на манер зверья, смертное, неспособное к вечной жизни, как и животные; рождаемое в боли, подверженное смерти и болезням, настолько более несчастное, исполненное отчаянья, насколько самое размножение первых родителей наших перевернуло истинную божью цель. "И потому в великой милости своей, что невозможно описать, заведомо предупреждал он, что нельзя им было пробовать от того древа; или же, как говорил он, в тот же день они смертью умереть должны, и испытать все тягости и бедствия, сопровождающие смерть". Заслуженно, тем самым, лишил господь родителей наших счастья бессмертия; сказать вернее, смерть проследовала за звероподобной брачной связью, также не оставив с человеком души господней, после чего он плотью стал.

Далее; потому как осквернение Евы оттуда впредь продолжено в потомстве, до самого конца мира, и с этих пор грех презревшего отцово наставление, дикое отклонение от правильного пути, теперь среди других грехов нечистоты от падшего, плотского, от зверья недалёкого поколения, правдиво называется грехом первоначальным; то есть человек, посеян будучи в усладе вожделения плоти, поэтому грешной плоти смерть неминуемую пожинает; тем не менее, знание добра и зла, что поместил Господь в тот нежеланный плод, содержало в нём зачаточную силу вожделения плоти, иначе, сокровенного запретного соединения, диаметрально противоположного состоянию невинности, что не было отнюдь состоянием глупости; поскольку Он был тот, кто есть, до развращения Природы, сущности всех живущих созданий, о каких бы ни было заявлено, согласно которой были именованы они по качествам своим и могли различаться с первого взгляда: человек, отсюда, вкусив плода, постиг знание и потерял присущую невинность; не так, что был настолько глуп, невежественен он до вкушения плода, чтобы не знать, не понимать и наготы своей, но под влиянием стыда и похоти животной, впервые провозгласил он наготу свою.

Так, стало быть, познание добра и зла символизирует ничто иное как плотскую похоть, о чем свидетельствует Апостол, вожделение сие называя закономерностью плоти. Для её же удовольствия Господь земли и небес вложил в яблоко побуждение к вожделению; не вкушая которое, он [Адам] мог бы без риска воздерживаться, будучи предупреждён; иным образом он никогда и ни в какое время не был бы соблазнён иль побуждён детородными органами своими. Когда же плод был съеден, человек, от оккультных и естественных свойств, переданных плоду, постиг страсть, и грех ему стал люб, и вросло животное семя, что, способствуя упомянутым ранее склонностям столь восприимчивой души, и, подвергаясь влиянию других, гибельно повлияло на дух Адама; и, как призрачную надежду, получив теперь архиус или господствующий дух, и животное суждение, получил вместе с тем силу размножения сего животного и смертного семени, положив конец жизни.

Более того, Священный Текст покорил меня многими местами, ибо Ева в нем представлена как помощница Адаму; не то, что должна она была исполнять обязанности жены, даже если была названа так сразу после грехопадения. Задуманная Создателем как дева, после исполнена была страдания: но нет, покуда состояние непорочности главенствовало над невинностью, воля мужчины изнуряла её; воплощение человека в Раю предвещало другие условия жизни, нежели звериная жизнь; и потому вкушение плода покрыло непорочнейшее имя похотливостью, тогда как в имени своём держа "познание добра и зла", невежество лишь вызывает в том, что есть состояние невинности: и, несомненно, постижение вышеуказанного знания вскормило самую болезненную смерть и безвозвратную потерю вечной жизни: а если бы человек не вкусил яблока, он жил без вожделения, и потомки происходили из Евы (девственной) от Духа Святого.

Но съеден плод, "глаза в тот час открыты их", охоч Адам стал в домогательствах ко деве обнажённой, и развратил ту, что Бог определял в нагую помощь для него. И человек вмешался в замысел господень, из плоти поколение создав в грехе; после чего последовало развращение первоначальной природы, или плоть греховная, сопровождаемая похотью: в тексте нет ни единой пометки об ином "познании добра и зла", кроме того, что "осознали они себя нагими", или, правильно сказать, того, что невинность их осквернена, развращена животной похотью, загрязнена. И в самом деле, всё их "познание добра и зла" заключено в стыде от их сокровенных частей тела; и оттого в части 8-ой Левита и многих других частях Священных Писаний, интимные части тела же их названы ни с чего другого, как со стыда; со слиянием тел глаза открылись их, так как познали, что утрачена была их добродетель, что принесло им вырожденье сути, и стыд, и живота неизбежную смерть, переданную их потомству.

Увы! Слишком поздно пришло к ним понимание, по стыду от новоявленной похотливости своей, того, зачем Господь столь любяще остерегал их от вкушения плода. От правды не уйти, а она свидетельствует о нечистотности осквернённого Адамова поколения; что получило оно это загрязнение с семенем отца и месячной кровью матери. И по чертам своим считается, что поколениями накапливалось в человеке от соприкосновения с мёртвенными телесами, и должно искуплено быть тем церемониальным обрядом, указанным в тексте, и что смерть началась от похоти плоти, запрятанной в плоде запретном; и от этого единственное существует излечение, коли столь великое осквернение слиянием передается, и лечение это в омовении: в схожести с тем, как могут вливаться в нас вера и надежда, укрепляются они при купании во время крещения.

Вместе с тем как только Адам узнал, что братоубийца первым был рождён от смертных, а породил его он в плотской страсти, убил тот своего брата, безвинного и благочестивого, каким он был, и предвидел грешные ошибки смертных, что последуют от сего, подобно тому, как получил он собственные невзгоды, зная, безусловно, что все те бедствия случились с ним от греха вожделения, заполученного от яблока, и перешли неминуемо к его потомству, подумал он, что единственная разумная вещь, которую может сделать, с этих пор всегда воздерживаться от жены своей, которую осквернил, и так скорбел он, в целомудрии и горести, целую сотню лет; в надежде, что добродетелью воздержания, противостоянием похотливости плоти, он не только сможет успокоить недовольство разгневанного Бога, но и возвернуться в великолепие и величие невинности и чистоты.

Но покаяние одного века было закончено, и, вероятнее всего, таинство Христова воплощения открылось ему; не мог когда-либо человек надеяться на возвращение великолепия первоначальной чистоты своими собственными силами, ещё менее вероятно, что мог отсрочить он смерть для потомства своего; и затем, видимо все же, супружество доставляло удовольствие, и пришло от Бога ему удовлетворение своих желаний, что было воплощением правосудия в своё время, что должно было, во славу имени его и в унижение Сатаны, вознести человечество к более возвышенному и чистому состоянию блаженства.

Со времени этого начал Адам познавать жену свою, хоть и была ему сотня лет, и наполнять землю, размножаясь в согласии с благословением, данным ему единожды, ведь закон предписывал: "Плодитесь и размножайтесь". И, тем не менее, эта брачная связь, причиной имеющая огромную жажду размножения, - иначе же была невозможна преемственность первого богоподобного поколения, - была допущена как таинство верующих.

Испытав после вкушения плода стыд, оба наших первых родителя прикрыли интимные части свои; и так стыд этот совершил нечто предубедительное, виновное в отношении высшей правды, в отношении намерения Создателя, в отношении добродетельной природы их: и впоследствии, таким образом, Адамово поколение не отличалось ни первоначальным природным нравом и телосложением, ни соответствием замыслу Божьему; и предсказал Господь, что породит земля терние и волчцы, и что будет человек в поте лица есть хлеб, и были то не проклятия, но предупреждения, что подобное обычным на земле будет: и, потому как в боли размножаться должны и пахать в поте лица и в труде, и в страхе есть хлеб свой, должна земля породить многое другое, нежели землепашца сущность; и вот поэтому вскармливаются они молоком по рождении как неразумные животные, так же они стали размножаться как звери.

Сказано было Еве, после грехопадения её, что рожать она будет в страдании. Что же имеет общего боль родов с поеданием плода, если не является последствием того вожделения плоти, что было в нём заключено; и Господь имел намерение предупредить, не допустить вкушения плода. И почему детородные органы женщины наказаны болью при родах, как не от того, что глаза её, видя яблоко, руки, беря его, и рот, вкусив его, согрешили? Но достаточно ли этого было, чтобы наказать жизнь смертью, а здоровье множеством болезней? К тому же, почему лоно её муки претерпевает, как не по той же причине, что испытывают и звери, ведь, даёт она жизнь детям своим способом тем же, что и звери?

После грехопадения глаза их открылись, и они ощутили стыд: означало это, что, от грязи похоти их, они познали, что плотская связь грешна по отношению самой чистоте невинности природы, и покрыты теперь позором они, когда глаза их открылись, увидели они, что самую грязную мерзость совершили.

Однако же вся суть проклятия была на змее и на злом духе, а привилегия женщины была в блаженстве жизни на земле. И потомки женщины должны покарать змея того. А, значит, невозможно, чтобы рождение в боли было проклятием, ведь тем же голосом Господь благословлял и женщину, и победу над злым духом.

Адам рождён, обладающим бессмертие. Господь создал его не для того, чтобы он был животным или уязвимым существом, и не для того, чтобы рождался, зачинал и жил как зверь; вернее, он был создан жиой душой, по образу божественному; и настолько различался со звериной сутью, насколько бессмертный отличается от смертного, и Богоподобное создание от зверя.

Мне жаль, что наши учёные мужи, по собственной гордыни и кичливости, хотели бы изобразить человека во всей животной сути (и не более), что происходит (по их логике) из естества животной природы. Потому как, несмотря на то, что человек сам призвал смерть себе и своему потомству, и потому может казаться стоящим близко от звериной сути, всё же не в его силах извратить природу божественного образа: даже так не мог злой дух сотворить животного из него, хотя и приблизился он к природе животной, ненавистью и зверскими злодеяниями.

Но всё же остаётся человек в том виде, в каком был создан; и столько раз, сколько называется человек животным или восприимчивым живым существом, как есть в неких серьёзнейших мыслях, столько раз искажено написанное, в котором говорится, "Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог", потому как говорится в нём о естественной хитрости и мастерстве сего живого пресмыкающегося существа. И опять же, если верна гипотеза, человеку не предписывалось размножаться семенем и плотью, и не стремился он к чувственности души; и потому разумная душа Адамова поколения не от принадлежности к звериному виду, так как взошло оно от семени, в котором не было первоначального предопределения и ограниченности всех видов; вот так, как возникла у человека чувствующая душа, в разрез с волей Создателя и Природы; так не может он прожить как другие животные виды, не будучи обременён разумом, коим и поддерживается существование его.

Следовательно, пока не является человек животным по сути своей, не может он быть таковым по обладанию разумом, и ещё менее по обладанию душой, которой нет ни у единого зверя.

И теперь ни злой дух, ни сама природа, никакими средствами и никаким образом, не могут изменить суть человеческую, данную ему Создателем, и предвиденьем его определено было, что останется человек вовеки веков таким, каким был создан, хоть и в низости своей он приобрёл чуждые ему свойства, ставшие присущими ему по слабости воли; нелепо считать человека возвышенным животным, коль он имеет ощущения и чувства, ибо чувственность ещё не говорит о животной сущности.

Итак, поскольку первые родители наши теперь ощутили влияние запретного яблока на свои тела и на чувства свои, потому как вожделеть стали чресла их в Раю, устыдились они этого, члены тел их, коими раньше могли управлять они к своему удовольствию, теперь движимы были присущим им чувством похоти.

И не только в это тело смерть вошла через похотливость, но неизбежно и в зачатое поколение; от того, в тот же день, были изгнаны они из Рая: и произошёл прелюбодействующий, распутный, звероподобный, дьявольский род, явно неспособный войти в царствие Господа, диаметрально противоположное Господнему предопределению, род, для которого стали неотъемлемы жестокость обращения и развращённость.

Соответственно, первоначальный грех похотливостью плоти был порождён, и произошёл лишь, когда плод был съеден, в презрении к предостережению: ведь похотливые желания размещены в запретном древе, и в нём же страсть. Когда же Сатана (более даже его надежд, ничто не помешало развращению девы) узрел, что человек не сходит с той дороги, что была предвещена (не знал он, что залогом спасения человеческого сам сын Господа будет), взглянул он на безнравственную, вырождающуюся, низменную природу человека, увидел, что власти, данной человеку по единству с Богом, он лишён, возликовал в тот же час Сатана. Но час ликования был недолгим, ведь он узнал, что брачные узы одобрены на небесах, склонилась добродетель к человеку, и обманулся Сатана: отсюда вывод, что Божий сын должен был исправить пороки и для того был воплощён. Затем же Сатана стал измышлять, как, каким образом, следует ему обесчестить род людской, взращённый из брачных уз со смертною душою, так, чтобы низвергнуть весь замысел божий: и он побудил не только братоубийство, и всяких плачевно известных низких и безнравственных людей, что в больших количествах находились во все времена, но и обеспечил возникновение Атеизма, и взрастил его вместе с Язычеством, посредством чего, если не смог бы воспрепятствовать единению бессмертного Духа со страстной душой, то, по меньшей мере, смог бы порушив миропорядок, опустить человека вместе с собой до уровня проклятой кары: его же истинным намерением было изгнать полностью бессмертный дух из рода человеческого.

И посему он (Дьявол) способствует, до сего дня, мерзкому распространению атеистических вольнодумцев: и увидел он, что прародители смогут вынести и стерпеть всё, кроме превращения потомков в диких и необузданных животных; и что связь с женщиной гораздо более приятна человеку; и этим способом род человеческий продолжаться будет; и попытался он предотвратить надежду на исправление остатков рода, не допустив воплощения Сына Божьего; тогда он попытался, действиями активными, переделать человека по собственному низменному намерению; что, после того, как осознал это бесполезным и невозможным для выполнения, попытался совершить снова, и в содомии произвёл ведьм и бесов; когда же и это не ответило полностью замыслам его, и увидел он, что от ослицы и коня мул был рождён, похожий более на мать, чем на отца; подобно тому от кролика и сони породился настоящий кролик, на мать не похожий, но имеющий хвост как у сони; он опустился до этого трюка, и обратился к другим, что достойно, в самом деле, коварного мастерства Принца Тьмы.

И установил Сатана связь семени человека с семенем в лоне юной ведьмы, или колдуньи, чем обеспечил доступ к бессмертному духу нового, отточенного замысла: и пошло оттуда похотливое и распутное поколение Фавнов, Сатиров, Гномов, Нимф, Сильфов, Дриад, Гамодриад, Нериад, Русалок, Сирен, Сфинксов, Монстров и так далее, с тем же родом семени, что и у человека, в этих чудовищных монстроподобных выводках.

Фавны же и Нимфы лесные, радуя взор по причине красоты своей, порождали отпрысков друг от друга, стали сношаться и с человеком, выдумав, что этой связью заполучат для себя и потомства своего бессмертную душу; случилось это от обманного убеждения их Сатаной, побудившего создавать эти плотские связи, во что несведущие легко поверили, и порожденья этих Нимф зовутся Суккубами: и Сатана сам часто совершал богомерзкое превращение, перекидываясь и Суккубами, и Инкубами обоих полов; но не смогли они получить настоящего детёныша человека, кроме одних Нимф. Которых, без различения, во многих местах, брали сыны Господа (люди) как жён, что заставило Господа уничтожить целую расу, полученную от противных и мерзких браков, потопами и наводнениями, чтобы потуги злого духа оказались бессмысленны.

Об этих упомянутых монстрах я приведу впечатляющий пример из Гельмонта: как он говорит, некий торговец из Эджины, сельский житель, путешествующий иногда водным путём на Канары, был спрошен Гельмонтом на предмет его серьёзнейшего мнения об некоторых созданиях, которых нередко мореплаватели привозили домой с гор, каждый раз, как путешествовали туда, и называют их Тьюд-сквилами; имели они иссушенные мёртвые тела, почти в три фута, такие маленькие, что и ребёнок мог поднять одного кистью руки, и обладали точными очертаниями человека; всё их мертвое тело было светлым и прозрачным, словно пергамент, а кости их гибкими как хрящи; на солнце внутренности их и кишки были ясно видны; и это я, испанец по рождению, знаю истинно. Я полагаю, что до сего дня, уничтоженная пигмейская раса была там; так Всемогущий отплатил ожиданиям злого духа, поддержанным омерзительными деяниями людскими, пустыми и бесполезными; так, многообразными способами, спасает он нас от хитрости и коварства Дьявола, к его непомерному и бесконечному посрамлению и к извечному благословлению Божественного Имени.

Примечание: Тьюд-Сквилы: всё равно, что Стьюд-квилы (тушки в перьях).

Перевод подготовлен Frater A. и О.Е.