Sr. Lucifer. Эссе о Маге и Смерти

Sr. Lucifer (Maryana Romanova).

Рано или поздно любой искатель истины — не обязательно существующий в магической парадигме, — столкнется с темой установления особенных отношений со смертью. Особенных — потому что в мире профанном смерть воспринимается всего лишь чем-то вроде физического выражения абсолюта зла. Со своей смертью человек думающий, даже если он отрицает Бесконечность как основное пространство нашего пути — смириться может. Неважно — в силу ли легкомысленного отрицания возможности с ней соприкоснуться (тут будет уместно вспомнить Эпикура — «Пока мы существуем, нет смерти; когда есть смерть, нас более нет») или философского принятия неизбежности цикличных процессов нашего бытия (как писал Франкл, «в основе смысла человеческого существования лежит принцип необратимости»). Чужая же смерть часто оказывается трансформирующим опытом в самом худшем значении этого явления — ощущением собственной ведомости и беспомощности перед силами несопоставимо более мощными, лобовое столкновение человечка и Бездны.

Маг же, во-первых, живет в иной системе координат — его угол зрения охватывает не только зримый материальный мир, но и многое то, что остается за кадром у прочих. Во-вторых, Маг не идентифицирует свою личность с Эго, он всегда чувствует незримое присутствие вечности. «Жизнь моя — есть единство личности и Вечности, она была, есть и грядет». В формуле Вечности не может не учитываться смерть как некая точка отсчета, возврата, как дверь и портал. Ну и, как говорил Сократ, "истинные философы много думают о смерти".

Магия — это более широкий взгляд не только на ту часть бытия, которую мы называем "жизнью", но и на ту, которая носит название "смерть". И это естественно и логично. Это первооснова "широкого угла зрения". Человек "ощущает на вкус" бессмертие души, проникается пониманием, что душа превосходит время, историю, жизнь и смерть. А одна из самых очевидных точек соприкосновения личности и Вечности — это как раз смерть.

По сути, вся история развития мысли пропитана этой триадой изначальных смыслов — "Жизнь — Смерть — Бессмертие" — и отношения внутри этой связки задают тон и этической системе ценностей, и основным мировоззренческим принципам каждого социума. Если мы обратимся к истории культуры, мы явственно увидим, что многие мифологические концепты обслуживали как раз идею Бессмертия — изначально, в примитивных культурах, это, должно быть, формулировалось ради облегчения утраты ближнего и осознания постоянного присутствия этого дамоклова меча над самим собою. Затем появились более сложные концепты — вплетения смерти в теорию развития потенциала человеческой души. Истоки потребности осознания и формулирования смысла жизни лежат как раз в плоскости размышления над собственной смертностью.

Каким же образом коммуницируют Маг и Смерть?

Есть два способа работы со Смертью — прямой и очевидный (попытка связаться с загробным миром) и непрямой метафорический (развитие души — это попытка связаться с ее "высшей", "надчеловеческой" частью; для этого надо постепенно отбросить все человеческое — все то, что мы называем словом Эго, то есть, по сути это и есть маленькая смерть — мы отвергаем смертное для того, чтобы ощутить то бессмертное, что содержится в нас).

Первый способ почему-то кажется особенно привлекательным неофитам — мало кто из тех, кто только открыл для себя двери в мир познания тонких взаимосвязей Вселенной путем магии не обратился хотя бы с теоретической точки зрения к некромантии. Общением с миром мертвых человечество интересовалось издревле. Правда если посмотреть на историю похоронных ритуалов, становится очевидно, что основной целью большинства было сделать не так, чтобы мертвец вернулся с того света для донесения каких-то истин или просто продолжения общения с теми, кого он покинул, а как раз наоборот — чтобы мертвые никогда не возвращались в мир живых. Большинство похоронных ритуалов направлено на то, чтобы как будто бы "запутать" мертвеца — ибо "иногда они возвращаются". У некоторых северных народов было принято "неправильно" одевать мертвеца (правый ботинок на левую ногу и наоборот, например), неправильно снаряжать похоронную повозку — чтобы, в случае чего, обратная дорога не была обнаружена потенциальным "вовращенцем". Или вспомните более привычный европейскому глазу ритуал занавешивания зеркал.

Но, конечно, во все времена существовали и люди, которым было интересно связаться с другим берегом Стикса, получить доказательства непрерывности жизни человеческой души. О некромантии можно написать сотни статей и книг — тема благодарная, интересная, а практики, связанные с нею, хорошо «работают» хотя бы потому, что в соприкосновении со смертью даже опытному практику и цинику трудно сохранить холодное сердце. Работа с подобными вещами настраивает сознание на тонкий уровень открытого принятия информации, что может быть интересным и полезным опытом само по себе, вне жажды результата.

Намного интереснее второй способ общения со Смертью. Когда практик воспринимает каждое свое деяние как потенциальную возможность растворить "тленное" ради вечного. Это касается и общего базового состояния, к которому рано или поздно приходит каждый, у кого есть не только горячее желание заниматься магическими практиками, но и кто готов тратить на это время, интегрировать их в свою будничную жизнь, использовать полученные знания не только ради точечных ритуалов, так или иначе облегчающих существование, но и для трансформации личности. Это объяснимо с психологической точки зрения.

Одна из забавных игрушек нашей психики — мы видим особенный смысл во всем том, чему изначально задан привкус конечности.

Карлос Кастанеда сказал по этому поводу:

«Без осознания смерти все становится обычным, незначительным. Мир потому и является неизмеримой загадкой, что смерть постоянно выслеживает нас. Без осознания присутствия нашей смерти нет ни силы, ни тайны».

И еще одна хорошая цитата Кастанеды:

«Смерть — наш вечный попутчик. Она всегда находится слева от нас на расстоянии вытянутой руки, и смерть — единственный мудрый советчик, который всегда есть у воина. Каждый раз, когда воин чувствует, что все складывается из рук вон плохо и он на грани полного краха, он оборачивается налево и спрашивает у своей смерти, так ли это. И его смерть отвечает, что он ошибается и что кроме ее прикосновения нет ничего, что действительно имело бы значение. Его смерть говорит: "Но я же еще не коснулась тебя!"»

Что же касается магических ритуалов и практик — все это в том числе и о ней, о Смерти. Когда мы работаем на границе Бездны, мы заглядываем в тот мир, который лежит за пределами жизни.

Неважно — работаем ли мы с ритуалом церемониальной магии (где общение с Бездной происходит скорее на символическом уровне), либо с измененными состояниями сознания (где Бездну мы встречаем уже на уровне восприятия).

Предоставим слово Алистеру Кроули:

«Сошел я, о Боже, в Бездну всего сущего, и нашел там Тебя, сокрытого в обличье Ничто».

«Я иду за Тобой, и восстают на меня могучие воды Смерти. Вхожу я в иные Воды, за пределами Смерти и Жизни».

Есть всем известный сакральный текст, буддийский трактат «Бардо Тхёдол», который западному человеку известен как «Тибетская книга мертвых» (хотя на самом деле его название переводится как «Освобождение в бардо посредством слушания»). Многие практики, работающие с измененными состояниями сознания, считают, что книга эта актуальна не только как наставление для умершего, но и как карта путешествия души по бардо — промежуточному состоянию, волшебному междумирию. Современные тибетологи часто называют Бардо Тхёдол «Книгой пространства», которое вмещает и жизнь, и смерть. Небезызвестный Тимоти Лири написал целое руководство по освоению пограничных состояний на основе этого священного текста.

По моему мнению, для каждого практика — неважно, работает ли он с некромиром или нет — будет полезным пройти по карте Бардо Тхёдол, хотя бы для того, чтобы «распознать» собственный дух, и умерев как Эго, родиться как нечто большее — что в конечном счете и является целью любой медитативной практики.

Истинная высокая магия — это путь развития души, к самым сокрытым ее глубинам, вмещающим в себя первоначальный свет, растворяющую тьму и неописуемую Вечность, а значит, по сути, это некоторое подражание смерти.

«Те, кто желал Тебя, обретут Тебя в завершении своих желаний».