|
|
Глава 12. ЛОВУШКИ АЛЬТРУИЗМА - Как стать несчастным без посторонней помощи - П. ВацлавикТе, кто любит, всегда стремятся прийти на помощь возлюбленному. Одна- ко интуитивное, неосознанное желание помочь вовсе не обязательно должно относиться к тому человеческому существу, с кем вас связывают узы любви или дружбы. Совсем наоборот, альтруистическое стремление оказать помощь совершенно постороннему человеку издавна считается доказательством осо- бенно изысканного благородства. Подобные бескорыстные порывы альтруизма котируются в нашем обществе чрезвычайно высоко и даже, как утверждают знатоки, как бы сами несут в себе моральное вознаграждение за причинен- ные нам хлопоты. Все вышесказанное вовсе не следует рассматривать как некое непреодо- лимое препятствие на пути к реализации наших замыслов. Ведь бескорыстное желание помочь другому - как, впрочем, и всякий другой благородный пос- тупок - всегда можно осквернить, заподозрив наличие какой-нибудь низмен- ной задней мысли. Чтобы поставить под сомнение бескорыстие и чистоту на- ших помыслов, достаточно порой просто задать себе вопрос, а не кроются ли часом за нашими поступками тайные намерения? Может, например, мой благородный жест - всего лишь очередной взнос за право обеспечить себе теплое местечко в раю? Или он продиктован желанием произвести впечатле- ние на окружающих? Скажем, вызвать у них восхищение? Или вынудить ко- го-то испытывать к вам чувство благодарности, ожидая какой-нибудь услуги взамен? Не говоря уж о таком простом мотиве, как стремление заглушить угрызения совести в связи с содеянным вами неблаговидным поступком. Да мало ли какие можно найти объяснения, ведь поистине негативизм не знает пределов, и, кто ищет, тот всегда найдет. Тому, кто чист помыслами, все кажется чистым и бесхитростным; пессимист же, напротив, во всем умудрит- ся распознать и разоблачить какие-то дьявольские козни, всегда найдет ахиллесову пяту или какое-нибудь другое уязвимое место - метафору по своему усмотрению можно подыскать. Если эта задача вызывает у вас затруднения, обратитесь к соответству- ющей литературе по психиатрии. Она сразу же откроет вам глаза. И вы не без удивления обнаружите, что в каждом отважном пожарнике где-то глубоко затаилась маниакальная страсть к огню; геройский подвиг солдата - не бо- лее чем выражение его стремления к самоубийству или же, в зависимости от конкретных обстоятельств, жажды крови себе подобных; полицейский потому так любит копаться в чужих преступлениях, что это занятие помогает ему бороться с соблазном самому преступить закон; все знаменитые детективы на самом деле стремятся к социализации, то есть стараются адаптироваться к условиям общественной среды и таким образом найти нужное и приемлемое для общества применение своим шизофреническим, параноидным наклонностям. При подобной интерпретации каждый хирург предстает перед нами как тайный садист, каждый гинеколог как человек с половыми извращениями и каждый психиатр как претендент на то, чтобы играть роль самого господа бога. Вот так, дорогие читатели! Теперь, надеюсь, вы и сами убедитесь, что ра- зоблачать несовершенства этого насквозь прогнившего мира - дело совсем не такое уж сложное. Но если отдельным альтруистам, несмотря на все наши советы, и не уда- лось вскрыть и оценить по достоинству истинную мотивацию иных добрых де- яний, все равно не стоит отчаиваться - ибо существуют и другие надежные способы превратить вашу благотворительную деятельность в источник таких изощренных, воистину дьявольских пыток, какие и не снились простым рядо- вым любителям. Все, что для этого требуется,- это установить особый тип взаимоотношений, основывающийся исключительно на таком распределении ро- лей, при котором один из двух партнеров нуждается - или, во всяком слу- чае, утверждает, что нуждается,- в помощи, а другой ее оказывает. Приро- да подобных взаимоотношений такова, что они могут иметь лишь один из двух возможных исходов, причем, что особенно важно, оба чреваты одинако- во роковыми последствиями. Либо попытки оказать помощь так и кончаются ничем, либо они приведут к желаемым результатам. Снова мы сталкиваемся с дилеммой, которую древние римляне формулировали оtertium non daturп, или отретьего не даноп. Б первом случае даже самый заядлый альтруист рано или поздно махнет рукой, скажет, что с него хватит, и прекратит потеряв- шие смысл отношения. Если же, напротив, эти старания увенчаются успехом и жаждущий помощи все-таки получит то, чего хотел, то взаимоотношения все равно распадутся, ибо, как и в первом случае, они утратят свою пер- воначальную цель. Ведь партнер уже не будет нуждаться в услуге другого, а именно это, напоминаем, и составляло основу их союза. (Я предвижу воз- ражения моих наиболее идеалистически настроенных читателей, которые на- верняка скажут: оНу и что, вот теперь-то между нами и установятся совер- шенно новые, построенные на здоровой основе, зрелые взаимоотношенияп. Конечно, конечно - кто спорит? - только попробуйте-ка внушить эту мысль кому-нибудь из настоящих мастеров альтруизма!) Если обратиться к литературным примерам, то сразу же приходят в голо- ву бесчисленные романы и либретто XVIII и XIX веков, повествующие о юном аристократе, который посвящает свою жизнь спасению распутной, одержимой порочными страстями - но, как оказывается, в глубине души совершенно не- винной, обворожительной и наделенной всевозможными достоинствами - жен- щины легкого поведения. Более современный и близкий нам пример представ- ляет собой некая особа женского пола - как правило, умная, интеллигент- ная, вполне респектабельная и склонная к самопожертвованию,- одержимая роковой манией нежной силою своей любви спасти и вернуть к нормальной жизни какого-нибудь алкоголика, любителя азартных игр или преступника и вплоть до самого печального финала упрямо продолжает в том же духе: в ответ на ничуть не меняющееся поведение избранника она с не меньшим пос- тоянством одаривает его все новыми и новыми порциями преданности и го- товности прийти на помощь. Как неиссякаемый источник страданий этот тип отношений можно считать почти совершенным, ибо здесь партнеры, на ред- кость удачно дополняя друг друга, способны добиться результатов, о кото- рых невозможно мечтать в иных, менее неблагоприятных ситуациях. Для того чтобы принести себя в жертву, такой женщине совершенно необходим партнер слабохарактерный, непрерывно попадающий в какие-то сложные переделки, ибо в жизни нормального, уравновешенного и умеющего разумно организовать свой быт человека не окажется ни места, ни надобности в ее любви, а сле- довательно, и в ней самой. Избранник же ее со своей стороны тоже не меньше нуждается в ее постоянной и беззаветной готовности прийти к нему на помощь, ибо такой альтруизм дает ему возможность плавно продолжать свое шествие от одной неудачи к другой. Окажись рядом с ним сторонница равноправия, считающая, что давать и получать взамен должны одинаковым образом обе стороны, она бы, конечно, быстро одумалась и вышла из игры - в том случае, если у нее вообще хватило глупости вступить в подобные от- ношения. Отсюда наш рецепт: ищите себе партнера, который, будучи таким, каков он есть, позволяет вам стать такими, какими вы хотели бы себя ви- деть,- но и здесь тоже остерегайтесь достигнуть желанной цели! В теории коммуникаций этот тип взаимоотношений известен под названием отайный сговорп. Речь идет о некоем весьма тонком, часто и неосознанном соглашении, пожалуй, даже сделке quid pro quo50, в соответствии с кото- рой между партнерами устанавливается определенный тип взаимоотношений, регулируемый следующим условием: я позволяю партнеру стимулировать, под- держивать и укреплять во мне те черты характера и манеру поведения, ко- торые соответствуют тому, каким я себя вижу и каким бы хотел видеть. Не- посвященный читатель, лишь приступающий к овладению этой нелегкой нау- кой, может по наивности задать вопрос: за каким дьяволом здесь вообще нужен партнер? Ответ предельно прост: только представьте себе на минутку мать без ребенка, врача без больных или главу государства, у которого нет государства. Все эти люди стали бы не более чем тенями, так сказать, несостоявшимися человеческими существами. Сделать нас ореальнымип лич- ностями может только партнер, безукоризненно исполняющий ту роль, кото- рая от него требуется; без него - или без нее - мы вынуждены полагаться лишь на свои собственные грезы, а они, как известно, весьма далеки от реальности. Но почему, спросите вы, кто-то должен по собственному жела- нию играть для меня ту или иную заданную роль? На то есть две возможные причины. 1. Роль, которую партнер должен играть, дабы дать мне возможность по- чувствовать себя ореальнымп, может совпадать с той ролью, которую он хо- чет исполнять, дабы осуществить свою собственную ореальностьп. Первое впечатление, что все складывается самым наилучшим образом и к полному взаимному удовольствию обоих партнеров, не так ли? Но если и вправду так, какое отношение все это может иметь к теме нашего разговора? А вот какое. Заметьте себе, пожалуйста, что идеальные, совершенные отношения между людьми могут оставаться таковыми и впредь в том и только в том случае, если они не претерпевают со временем ни малейших, даже самых незначительных изменений. Но на самом-то деле время идет, дети имеют несносную привычку расти и взрослеть, больные склонны рано или поздно выздоравливать - и вот уже восторги первых дней сменяются признаками ра- зочарования, и вы начинаете делать безнадежные попытки помешать партнеру выскользнуть из. пут, которые становятся для него все более и более не- выносимыми. Позволю себе снова процитировать Сартра: оКогда я пытаюсь освободиться от влияния другого человека, тот тоже делает попытку освободиться от моего влияния; когда я стремлюсь порабо- тить другого, он стремится поработить меня. Здесь никоим образом нельзя говорить о каких-то односторонних отношениях с некоей вещью в себе, эти отношения обоюдны и переменчивып51. Поскольку в любом отайном сговореп, молчаливом соглашении предполагается, что другой по своему собственному желанию и выбору должен в точности соответствовать той роли, которая ему отводится, то в конце концов совершенно неизбежен уже описанный нами вы- ше парадокс под названием оБудь самим собой! Веди себя непосредствен- но!п. 2. Неотвратимость рокового исхода станет еще более очевидной, если мы рассмотрим вторую причину, по которой партнер может по собственному желанию взять на себя дополняющую роль и таким образом дать нам возмож- ность в полной мере реализовать себя как личность, ощутить свою собственную ореальностьп. Эта причина связана с адекватным вознагражде- нием за оказанные услуги. Здесь немедленно приходит в голову пример проституции. Клиенту всегда хочется, чтобы дама отдавалась ему не просто ради денег, но и потому, что ей это одействительноп доставляет удо- вольствие. (Заметьте, с каким завидным постоянством перед нами вновь и вновь возникает эта замечательная, поистине магическая, концепция оре- альностип, одействительностип.) Неудивительно, что только по-настоящему одаренным куртизанкам на деле удается пробудить и до конца сохранить эту зыбкую иллюзию. Что же касается менее талантливых представительниц этого древнего ремесла, то именно здесь-то и лежит первопричина, исходная точ- ка последующего разочарования клиента. Но не будем, однако, ограничивать наши рассуждения проституцией в самом узком смысле этого слова; ведь, похоже, что разочарование неизменно возникает всякий раз, когда покой взаимоотношений, построенных на некоем молчаливом соглашении, отайном сговореп, оказывается нарушен какими-то ожиданиями или требованиями партнеров. Ведь говорят же, что настоящий садист - это тот, кто отказы- вается помучить мазохиста. Проблема многих гомосексуальных связей заклю- чается как раз именно в том, что один из партнеров рассчитывает добиться близости с настоящим, всамделешним, ореальнымп мужчиной, тот же, как правило, либо сам оказывается гомосексуалистом, либо попросту не прояв- ляет никакого интереса к развитию подобных отношений. Чрезвычайно живую картину мира, построенного на таких вот молчаливых соглашениях и дополняющих ролях, дает в своей пьесе оБалконп Жан Женз. В суперборделе мадам Ирмы проститутки не только потрафляют любым сексу- альным фантазиям клиентов, но и исполняют для них - за плату, разумеется - любую дополняющую роль, в которой те нуждаются для реализации своих сокровенных грез. В одной из сцен мадам Ирма проводит оинвентаризациюп своих клиентов: среди них оказывается два короля Франции, для которых были проведены по всей форме церемонии коронации и прочие пышные празд- нества; один адмирал, храбро стоявший на мостике тонущего судна; епис- коп, пребывающий в состоянии непрерывного религиозного экстаза; судья, допрашивающий вора; генерал верхом на боевом коне и многие-многие другие персонажи. (Напомним, что все это происходит в самый разгар революции, когда северная часть города уже находится в руках повстанцев.) Но даже та великолепная организация, которой удалось добиться в своем заведении мадам Ирме, не в состоянии полностью застраховать клиентов от неизбежных в таком тонком деле срывов и разочарований. Как легко догадаться, клиен- там оказывалось не так-то просто освободиться - будь то бессознательно или специальным усилием воли - от мысли, что они сами оплачивают все эти шарады. Другая досадная помеха проистекала из того факта, что наемные партнерши не всегда могли - или же попросту не слишком старались - по- дыграть партнеру, то есть исполнять свои роли в точности так, как это было необходимо ему для воссоздания своей вожделенной ореальностип. Возьмем к примеру следующий диалог между осудьейп и оворовкойп. оСУДЬЯ: Мое существование как судьи есть эманация твоего существова- ния как воровки. Стоит тебе отказаться... нет-нет, не вздумай и вправ- ду!.. так вот, стоит тебе отказаться быть тем, кто ты есть - то есть, тем, что ты есть, а значит, и тем, кто ты есть,- и я перестаю существовать... исчезаю, испаряюсь. Лопаюсь, как мыльный пузырь. Превращаюсь в дым. В ничто. От- сюда следует, что источник добродетели... Ах, о чем это я? К чему все это? Ты ведь ке откажешься, не правда ли? Ты не откажешься быть воров- кой? Это было бы очень дурно с твоей стороны. Я бы сказал, даже преступ- но. Ведь тогда ты сделаешь невозможным и мое существование! (С мольбой в голосе.) Скажи же мне, мартышка, скажи, любимая, ты ведь не откажешься? ВОРОВКА: (С кокетством.) Кто знает? СУДЬЯ: Что? Что ты такое сказала? Я не ослышался? Ты действительно могла бы отказаться? Тогда говори, где это произошло. И напомни мне еще раз. что ты стащила. ВОРОВКА: (Резко и сухо, слегка приподнимаясь со стула). Ни за что! СУДЬЯ: Ну скажи где! Не будь же такой жестокой... ВОРОВКА: Пожалуйста, перестаньте мне тыкать! СУДЬЯ: Ах! Мадмуазель... Мадам! Прошу вас! (Падает на колени.) Види- те, я вас просто умоляю! Вы только подумайте, в какое унизительное поло- жение вы меня ставите - добиваться, чтобы тебе дали возможность быть судьей! Только представьте, что бы с нами было, если бы на свете не ос- талось ни одного судьи, этак можно дойти до того, что исчезнут и все во- рып. В конце пьесы мадам Ирма, вконец утомленная после многотрудной ночи, обращается к зрителям со следующими словами: оНу, а теперь вам пора рас- ходиться по домам; можете не сомневаться, что там вас ждет ничуть не меньше фальши, чем у нас...п52 И она гасит свет. Где-то совсем рядом раздается угрожающая пулеметная стрельба. Категория: Библиотека » Популярная психология Другие новости по теме: --- Код для вставки на сайт или в блог: Код для вставки в форум (BBCode): Прямая ссылка на эту публикацию:
|
|