Агрессивные фантазии в детском и подростковом возрасте

Согласно фрейдовской концепции, сексуальная жизнь ребенка дошкольного возраста (от трех до шести лет) во многом напоминает сексуальную жизнь взрослого. Это сходство проявляется в доминирующем влиянии гениталий и связанных с ними сексуальных чувств и мыслей. Выступая в качестве «исследователя», ребенок этого возраста сталкивается с рядом сцен «насилия», прямо или косвенно соотносимых им с его собственной сексуальной жизнью или сексуальной жизнью родителей, других взрослых, животных. К примеру, ребенок может оказаться свидетелем коитуса между родителями, который он интерпретирует не иначе как проявление насилия отца к матери. По 3. Фрейду латентная агрессивность ребенка безусловно присутствует в Эдиповом комплексе. Суть его заключается в том, что в стремлении мальчика стать похожим на отца скрывается чувство ненависти по отношению к последнему из-за бессознательного сексуального влечения к матери. В свою очередь у девочек нежная привязанность к отцу сочетается с желанием устранить мать, которую маленькая девочка воспринимает как соперницу (комплекс Электры). 3. Фрейд предполагал, что агрессивность подмешена и в другие сексуальные установки ребенка дошкольного возраста. Так, ребенок может болезненно переживать реальные или мнимые угрозы со стороны родителей, связанные с неодобрением его манипуляций с гениталиями (комплекс кастрации). Внутренний протест вызывает у него появление в семье младших сиблингов и сопряженное с этим переключение внимания матери (отца) на них и т. д. Резюмируя, можно сказать, что З. Фрейд был убежден, что в период инфантильной сексуальности в поведении ребенка присутствует компонент насилия и жестокости. Ученый связывал его с проявлением общей жестокости, которая, на его взгляд, изначально задана детскому характеру. Первые нотки жестокости звучат в прегенитальный период, как выражение стремления к овладеванию. В более старшем возрасте они могут быть подкреплены неправильным воспитанием (телесные наказания, психологическое насилие) и выразиться в конечном итоге в форме активного (садизм) или пассивного (мазохизм) влечения к жестокости.

Несмотря на то, что некоторые мысли З. Фрейда о взаимодействии сексуального и агрессивного начала в детстве не получили окончательного экспериментального подтверждения, сама связь секса и агрессии у большинства ученых не вызывает сомнения. В детском возрасте эта связь, видимо, только контурно обозначается, что косвенно доказывается характером и содержанием фантазий ребенка. Декодирование их наводит на мысль, что в чистом виде сексуальные образы в воображении детей практически отсутствуют. Точнее было бы сказать, что эти эротические образы имеются, но несут в себе все признаки инфантильной сексуальности, которые не принимаются в расчет большинством взрослых. Эротические образы ребенка бедны только в нашем понимании, для него они самоценны и важны в качестве инструмента освоения сложных межличностных отношений, реалий окружающего мира. В то же время они собирают в «черный ящик» бессознательного те сексуальные переживания, которые впоследствии станут опорной конструкцией психосексуальной организации личности. Что же касается содержания эротических образов детей дошкольного возраста, то они прежде всего отражают саму сексуальную жизнь ребенка, которая по-своему насыщенна и полифонична: участие в полоролевых играх, первые попытки мастурбирования, исследование сексуальных отношений в семейном треугольнике мать – отец – ребенок и т.д.

В эротических фантазиях ребенок стремится компенсировать недостаток своих знаний в этой сфере, пытаясь таким путем решить сакраментальные для него вопросы: тайну деторождения, факт разделения полов, роль и назначение гениталий. Так, в фантазиях мальчиков дошкольного возраста существа женского пола наделены, как правило, такими же гениталиями, что и существа мужского пола. И даже столкнувшись с фактом отсутствия пениса у девочек, мальчик не может адекватно осмыслить это, так как половой член выступает для него в качестве необходимого атрибута любого человеческого существа. В фантазии данный процесс находит отражение в довольно медленном реконструировании эротического образа женщины.

В эротических фантазиях ребенка обнаруживают себя и агрессивные импульсы, зарождающиеся как чувства бессилия, злобы, ревности, тревоги, вызванные перекрытыми каналами получения сексуального удовлетворения. Императивные запреты и наказания за половые игры, мастурбирование, подсматривание за сексуальными проявлениями взрослых – детерминируют перенос агрессивной энергии в фантазию, где она причудливым образом выстраивает сами эротические картины, наполняя их потенциалом насилия. Таким образом, фрейдовский комплекс кастрации воспринимается ребенком как возможная реальность, доведенная в фантазиях до логического завершения. Тотальная фрустрация сексуальных потребностей ребенка может привести и к самозамыканию в эрото-агрессивных фантазиях, в которых отсутствует всякий намек на катарсис. В то же время, по нашему мнению, нельзя однозначно сказать, что агрессивные и сексуальные импульсы в детском возрасте взаимно подкрепляют и усиливают друг друга, так как механизмы, их продуцирующие, не заработали на полную мощность (сексуальность не подкреплена гормонально, а агрессивность – социально-психологически).

Кратко остановимся на анализе фантазий детей, связанных с субстанциональными силами Добра и Зла, воплощенными в сказочных персонажах книг, фильмов, устных рассказов. Эти фантастические образы, как и персонажи, их породившие, предельно поляризованы и выполняют компенсаторные функции сознания, не способного еще к различению оттенков и нюансов.

Притягательность фантастических образов, вызванных столкновением сказочных героев, заключается в том, что они дают возможность решения в воображении тех реальных жизненных проблем, которые тревожат ребенка (ведь он обычно идентифицирует себя с силами Добра, одерживающими в конце концов верх над силами Зла). С одной стороны, идентификация себя с положительными героями облегчает ребенку процесс адаптации с внешним миром, наполненным постоянным противоборством Света и Тьмы. Ребенок как бы заимствует часть неисчерпаемой позитивной энергии у любимых персонажей, без которой ему не справиться с внешним насилием. С другой – идентификация с положительными героями позволяет ребенку легче пережить внутренние агрессивные импульсы при столкновении Добра и Зла, увеличивая тем самым поле позитивного Я личности.

В фантазии ребенок инстинктивно воспроизводит реальное соотношение сил Добра и Зла, которое присутствует в его жизни. Фантазируя, он пытается освободиться от «излишков» Зла, истребить которое он полностью не может, да и не хочет, ввиду потери интереса как стимулирующего познавательного фактора. Но механизм «переплавки» агрессивных чувств и помыслов в фантазии ребенка может давать сбои или вообще выйти из строя. Это происходит в тех случаях, когда наступает подавляющий перевес сил Зла в жизни ребенка, и фантазия не успевает разряжать агрессивные импульсы; более того, сама пропитывается насилием, усиливая в итоге само Зло. Здесь фантазия выступает в качестве детерминирующего фактора агрессивного поведения ребенка.

Обратимся теперь к анализу фантазий в пубертатном возрасте, точнее к тем из них, которые мы идентифицируем как агрессивные.