Вступление

ВСТУПИТЕЛЬНОЕ ЗАМЕЧАНИЕ (1964)

Рассмотрение вопросов смерти и самоубийства означает нарушение табу. Вскрытие давно умалчиваемых тем требует немалых усилий, и чем надежнее запоры, укрывающие их от взыскующего разума, тем настойчивее приходится действовать. Автор этой небольшой книги предлагает собственный подход к данному вопросу. Он исследует не возможности предотвращения самоубийства, а переживания смерти и подходит к проблеме самоубийства не с точек зрения жизни, общества и «умственного здоровья», а с позиции отношения человека к смерти и душе. Он рассматривает самоубийство не только как уход из жизни, но и как вхождение в смерть. Такой подход к проблеме самоубийства подрывает официальные установки, особенно принятые в медицине,— жизнь во что бы то ни стало. Поэтому следует подвергнуть медицину «испытанию на прочность» и помочь неклиническому анализу обрести свежее представление о психологии. Такая совершенно новая точка зрения возникает из специфики самих изысканий в области самоубийства как явления, переживаемого через видение смерти в душе.
Все, что говорится о человеческой душе, вне зависимости от того, как глубоко бы мы ни проникали в суть вопроса, всегда и правильно, и неправильно. Психологический материал настолько сложен, что каждое утверждение оказывается неадекватным истине. Мы можем отступиться от психического и рассматривать его объективно только в отстраненности от себя. Если индивид и представляет нечто, то уж непременно он является носителем психического. А так как бессознательное делает из каждого сознательного утверждения нечто относительное, добавляя к нему противоположное, но столь же обоснованное заявление, то ни одно психологическое утверждение не следует рассматривать как достоверное. Сама истина остается неопределенной, так как смерть — единственная определенность — не открывает своей истины. Болезненная хрупкость и бренность человека нигде не создали такого множества препон и ограничений для исследователя, как в психологии. Нам остается только один выбор: или сохранять мудрое молчание, или открыто высказываться, осознавая свое право на ошибку. Эта книга — результат выбора второго варианта.

ВСТУПИТЕЛЬНОЕ ЗАМЕЧАНИЕ ко ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

Переиздание позволяет внести определенные дополнения. Например, высказаться по поводу теневых аспектов проблемы самоубийства: агрессии, мести, шантажа, садомазохизма, ненависти к своему телу. Суицидальные побуждения наводят нас на след нашего «внутреннего убийцы», являющегося собственной тенью человека, и позволяют понять, чего он хочет. В связи с тем, что суицидальные побуждения демонстрируют эту тень, используя тело как инструмент для конкретных целей (месть, ненависть и т. п.), возникают глубокие вопросы, касающиеся отношений между суицидальными попытками и попытками буква-лизировать*(Буквализация реальности — понятие архетипической психологии, заключающееся в том, что человек не чувствует разницы между означающим и означаемым и действует в пользу мира событий, а не вербального мира, то есть не на уровне воображения, а на уровне конкретного действия) реальность средствами самого тела. Также есть возможность сказать нечто большее о буквализме, или конкретности, самоубийства, ибо опасность заключается не в фантазии о смерти, а в ее буквализации, то есть конкретном осуществлении. Так что суицидальный буквализм можно воспринять и в его противоположном значении: буквализм сам по себе суициден. Хотя восприятие смерти как метафоры и взгляд на самоубийство как на попытку реализации этой метафоры пронизывают всю книгу, следует сказать об архетипической предыстории этого устремления к смерти особо. С 1964 года я занимаюсь исследованием именно данной темы и предлагаю читателям, желающим подробнее изучить вопросы, поднятые в этой книге, просмотреть мои сочинения об архетипе сенекса (старца), о патологизации* (Под патологизацией Хиллман понимает способность души создавать болезнь, артикулировать болезненные состояния, расстройства, аномалии и страдания в различных аспектах душевного переживания, а также испытывать и представлять жизнь сквозь эту деформированную, пораженную заболеванием перспективу), буквализме и метафоре — понятиях, рассматриваемых в «Пересмотре психологии» («Re-Visioning Psychology»), а также в лекциях, прочитанных в Эраносе в 1973 и 1974 годах,— «Сновидения и подземный мир» («The Dream and the Underworld») и «О необходимости патопсихологии» («On the Necessity of Abnormal Psychology»). Данная книга предваряла появление этих более поздних эссе о мраке бессознательной жизни, в который погружен человек.
Как и прежде, я хочу выразить благодарность людям, тем или иным образом способствовавшим появлению этой книги: пациентам, с которыми я работал, и тем, кто упоминался в первом издании,— Элинор Маттерн, Адольфу Гуггенбюлю, Карлосу Дрэйку, Робину Деннистону, А. К. До-нахью, Элизабет Пепплер, Дэвиду Коксу, Марвину Шпи-гельману, Джону Маттерну и Катарине Хиллман.

Посвящается Эстер Штраус