Путь Иова и терапия: есть ли справедливость на свете?

Мир несправедлив. 

Но имею ли я право требовать справедливости в несправедливом, по определению,  мире? 

Когда меня не ценят,  с детства не любили и травматизировали различным давлением и игнорированием того, что я есть,  - имею ли я право требовать справедливости? 

И у кого ее требовать? 

Сам факт того, что я начну говорить и рассказывать миру о себе, он,  этот факт, действительно ли обозначит меня в мире? 

И, ведь понятно, что мир конкретен. Я буду требовать справедливости от начальника?  От врача? От психотерапевта? От кондуктора? Шофера маршрутки? От Б-га? 

Чем больше боли во мне, тем больше я буду кричать о ней? 

Задыхаться, скрывая ее? 

Бояться просить о помощи? 

Что мне делать? Моя беспомощность также как и моя требовательность - одинаково не конструктивны. Но само понятие "конструктивности" забывается, размывается,  на фоне неизбывной боли и стремления получить то, что недодали, любовь , тепло, нежность. 

Сам факт того, что я не получил,  а кто-то получил эти дары от значимых других не является моим преимуществом, правом первенства на получение всех благ? 

Как же тут не вспомнить Иова с его страданиями, полученными в испытание и с вечным спором: что же важнее? Вера или разум? 

Ответ не однозначен. Трое друзей Иова последовательно пытаются сказать, что без грехов не бывает наказания. 

Но есть ответ, что только Б-гу виднее, за что и как давать то, что он дает, более того, где грань между заслугой и наказанием,  знает тоже только Б-г.

Но как это может помочь в вопросе о том, имеет ли право тот, кто не получил любви в детстве, требовать справедливости? 

Могу ли я, будучи терапевтом, сказать, что у клиента есть право требовать, получать и находить недополученное? 

Ведь приходящие к психотерапевту люди, часто, в отличие от Иова, не были в достатке, не имеют семью. 

Их страдания могут и не быть вознаграждены так, как это было у Иова. 

Что же, как терапевт могу обещать я?!

Надежду? Да. 

И еще туманное: "исследование самого себя и пути к самому себе".

И в этом смысле, история Иова - это история клиента в терапии, с той или иной степенью приближения. 

Страдания увеличиваются, но сквозь них, как Феникс из пепла восстает некто, знающий и осознающий себя. Медленно, сложно. 

Через боль. 

Становящийся более живым и в этой жизни видящий свою награду. Парадоксальным образом, становясь чувствительнее, восприимчивее, находящий тепло, любовь,  радость. 

Так история Иова воплощается в жизнь…