Панические атаки. Терапия пониманием. Часть 2. Психика в период ПА.

                Предыдущая статья: Панические атаки. Терапия пониманием. Часть 1 - физиологическая.

                Итак, переходим ко второй составляющей панического расстройства – психологическому аспекту.

Что происходит?

                Попытаемся дать ответ на вопрос, что же происходит в психике человека, столкнувшегося с паническими атаками. Попробуем рассмотреть процессы, вызывающие ужас и дезориентацию.

                Начнем, пожалуй, вот с чего.

                Каждое наше действие является следствием желания удовлетворить какую-то нашу потребность, например:

                * Мы ходим на работу для того, чтобы у нас были деньги на еду и жилье. Кто-то, конечно, еще за самореализацией и т. д., но в первую очередь (по крайней мере, для большинства граждан) работа – это способ обеспечить свои базовые потребности в еде и защите.

                * Мы останавливаемся на улице перекинуться словом со знакомым для того, чтобы «поддержать отношения»: знать, что у нас есть человек, с которым можно поделиться какими-то переживаниями (это не только про грусть и тревогу, но и, например, разделить радость от выигрыша нашей сборной полуфинала), спросить совета или самим дать совет и так далее.

               * Мы едем в отпуск на море, «заморачиваясь» покупкой билетов, сбором вещей и так далее для того, чтобы удовлетворить свою потребность в новых впечатлениях, в интересе, в новых знакомствах. В противном случае могли бы просто лежать на диване.

                * Вы читаете данный текст для того, чтобы удовлетворить свой интерес в данной теме и/или избавиться от панического расстройства, и/или узнать, как работать с такими клиентами, чтобы помочь им и заработать денег. Или еще для чего-то.

                * Мы спим, чтобы отдохнуть, и чтобы мозг смог ассимилировать накопленную за день информацию.

                * Мы едим, чтобы поддерживать в теле жизнь, а также для того, чтобы получить удовольствие от вкуса, запаха, чувства насыщения.

                * Мы моемся, чтобы от нас не было неприятного запаха, и мы могли быть более-менее комфортно вписаны в социальный контекст: общаться с людьми и т. д. Ну, и плюс гигиена, конечно.

                Примеров, как вы понимаете, можно привести множество.

                Для того чтобы полноценно заняться удовлетворением какой-то потребности, нужно в некоторой степени сосредоточиться на ней. Если мы в общественном месте пошли в туалет (извиняюсь за несколько скабрезный пример, но они почему-то всегда наглядней всего) по большой нужде, то для успешного исхода предприятия нам необходимо убедиться, что дверь в кабинку закрывается изнутри, так, чтобы невозможно было открыть снаружи. (Кстати, вроде, Хломов подобный пример уже приводил, ну, да ладно: пусть я слегка буду выглядеть плагиатором.) Если мы пишем текст для сайта, то нужно, чтобы нас не отвлекали – иначе «мысль уходит». Если мы едим, то хорошо бы также не отвлекаться и делать это в приятной обстановке; в противном случае, хоть еду-то мы в себя и поместим, перевариваться она будет кое-как. Если мы работаем на ответственной должности, то, зачастую, во время отпуска нам приходится уезжать из города (или даже из страны) для того, чтобы нас не донимали звонками и вызовами на работу.

                Резюмирую. Для удовлетворения потребности нужно быть сосредоточенным на процессе ее удовлетворения (пусть и не стопроцентно), а для этого необходимо, чтобы остальные потребности были хотя бы как-то более-менее удовлетворены. Ну, или хотя бы проигрывали в значимости рассматриваемой потребности. Приведу пример случая, когда это не так. Думаю, кому-то он может оказаться понятным по собственному опыту.

                Для людей, чрезмерно увлекающихся компьютерными играми бывает характерна такая ситуация. Время – около двух часов ночи, нужно ложиться спать, а человек как сел сразу по приходу с работы/учебы за любимую игру, так и не вставал. Но вот, наконец, он решил, что дальше откладывать уже некуда – с утра просыпаться в семь. Выключает компьютер и сталкивается с тем, что ему одновременно очень хочется: сходить в туалет, спать, есть, хорошо бы помыться и еще надо на одно крайне важное письмо ответить – коротенечко, но вдумчиво. Конечно же, рассматриваемый субъект разберется со всеми этими задачами, но каким будет качество исполнения механизма удовлетворения каждой потребности?

                Важно здесь дополнительно уточнить, что он еще в двенадцать ощущал все эти свои нужды, но как раз по причине того, что не знал, за что схватиться в первую очередь, пытался отвлечься, оставаясь в игре. И чем сильней потребности стучались в его сознание, тем больше он нервничал и пытался отвлечься. Таким образом, мы видим, что наличие одновременно нескольких приблизительно одинаково значимых потребностей (желание посетить туалет, голод, желание играть…) вносит дополнительное напряжение, вследствие которого как раз таки и становится затруднительным полноценное удовлетворение какой-либо из них. Кроме отправления естественных надобностей. Хорошо, хоть с ними попроще.

                В гештальт-подходе есть такие понятия как фигура и фон. Фигура – это основная потребность, та, которая создает внутри нас больше всего энергии на ее удовлетворение. Фон – это все остальные сигналы (чувства и ощущения) о других потребностях, у них энергии меньше. Кроме того, к понятию фона, пожалуй, можно отнести, вообще всю остальную информацию, поступающую от наших органов чувств, кроме той, которая имеет отношение к основной потребности – фигуре.

               Благодаря нашей воле мы можем произвольным усилием концентрироваться на какой-то потребности и направлять больше энергии на выполнение действий по ее удовлетворению. Таким образом мы совершаем выбор: какую потребность удовлетворять, за что браться в первую очередь. Субъект из вышеописанного примера имел ряд важных физиологических потребностей, но усилием воли заставлял себя игнорировать их и концентрировался на игре.

                Тогда до момента двух часов ночи для него потребность играть (что бы за ней ни стояло: интерес, коммуникация с партнерами по команде, отвлечение от проблем реального мира и т. д.) была фигурой, а все остальные потребности – фоном.

                «Телесно-ориентированный» пример. Для того чтобы исполнить сложное па, танцору нужно уметь: поддерживать равновесие в вертикальном положении (и не только в вертикальном), чувствовать ритм музыки, иметь навык выполнения различных более простых динамических форм и так далее. Можно сказать, что для него разучиваемое па – это фигура, а все перечисленные навыки – фон.

                Музыкальный пример. Для того чтобы выучить новое произведение, гитаристу нужно знать аккорды (и/или нотную грамоту), нужно иметь наработанный навык быстро зажимать струны определенным образом, нужно уметь играть боем и/или перебором (или флажолетами и т. д., и т. п.) – в зависимости от произведения и роли в его исполнении. В таком случае новое произведение для музыканта – это фигура, а все перечисленное – фон.

                Для того чтобы читать данный текст, у вас должны быть удовлетворены остальные потребности в мере, достаточной, чтобы вы могли сосредоточиться на чтении.

                Мы привыкли во время нашей жизнедеятельности выделять одно или, максимум, несколько каких-то важных вещей и концентрироваться на них. Например, мы говорим себе: «Пойду, напишу, наконец, обещанную статью на Б17». Садимся и начинаем писать. В это время мы не обращаем внимания, что в каждый момент времени контактируем с огромным количеством событий, предметов и явлений, нас окружающих: шум машин за окном, звук работающего кулера у компьютера, свет из окна, давление стола на локти, когда мы печатаем текст, свет от экрана, воздух, проходящий через дыхательные пути, и так далее. И это только внешние факторы, а есть же еще внутренние – все ощущения в нашем теле: напряжение в мышцах; давление одних органов на другие; легкие, которые шевелятся при каждом вдохе-выдохе; сердце, которое сокращается и расслабляется, и так далее.

                Это фон.

                Теперь, наконец, самое интересное, к чему мы так долго шли этими окольными путями… Секунду, подождите. Если у вас есть паническое расстройство, то следующий абзац не для вас. Лучше его пропустите или очень бегло проглядите.

                Представьте прямо сейчас, что вы не уверены в своей способности понять читаемое. Что вы не уверены в своей способности поддерживать тело в вертикальном положении. Что вы не уверены, доживете ли до конца дня. Что вы не уверены в надежности вашего сердца – вдруг оно остановится прямо сейчас. Что вы не уверены в своей способности дышать: «да, до этого всегда дышалось, ну, а  – вдруг?»

                Что я хочу сказать? К чему я клоню?

                У «паникера» в момент ПА рушится фон: то, что было ясным, понятным, давно ассимилированным опытом, внезапно ставится под сомнение и перестает, скажем так, нести свою функцию. Какую именно функцию? Быть фоном – набором логически взаимосвязанных знаний и представлений о мире в комплекте с переживаниями. Функция данного набора, который каждый из нас выстраивает в своей голове – служить опорой для очередного гештальта, то есть для нашего очередного акта взаимодействия с окружающей средой, призванного удовлетворить нашу потребность.

                Например, если мы голодны и сели за стол принимать пищу, то мы должны быть уверены в устойчивости стула под нами, в пригодности пищи к употреблению, в нашей возможности проглотить еду, не поперхнувшись с летальным исходом, и так далее. Во всех этих сопутствующих факторах мы должны были убедиться ранее, зачастую даже много лет назад (и, в общем-то, так и произошло), чтобы они перешли из разряда того, на чем мы сконцентрированы, на что обращаем внимание, в разряд того, что само собой разумеется. То есть чтобы они из фигур перешли в фон. Только тогда мы сможем сфокусироваться на вкусе, запахе и приятном ощущении насыщения.

                Во время приступа ПА все наши подразумеваемые естественными, привычными и понятными контакты с окружающей средой и со своим телом перестают быть таковыми. Каждый контакт становится примерно равным всем остальным. Например, очень важным кажется следить за тем, как работает дыхание: «ведь оно может остановиться». Или за тем, как смотрят наши глаза: «ведь может случиться что-нибудь такое, что они перестанут нас слушаться». Или за тем, как работает наше сердце: «ведь оно может остановиться; а если слушать его, то вдруг повезет как-нибудь вовремя на него воздействовать, чтобы не остановилось».

                Каждый контакт становится на какое-то время фигурой, чтобы через некоторое время уйти в фон и уступить место другому контакту. Но в отличие от привычной жизнедеятельности при ПА мы не можем управлять этим процессом. Мы не можем расставить приоритеты. И самое главное, что приоритет у каждого контакта – практически максимальный. Квартальный отчет, который начальство требует от нас прямо сейчас, не главнее, чем наши сомнения в том, что звук летящего в небе самолета не является предвестником катастрофы, когда он упадет прямо на этот дом и «мы все погибнем».

                При паническом расстройстве мы не можем быть уверены ни в чем. Все, что составляло для нас привычный мир; все, на что мы опирались при взаимодействии с окружающей средой – все оказывается несостоятельным в нашем восприятии. Все подвергается сомнению. Настолько, что, как я уже описывал в предыдущей статье, мы можем не ощущать физического воздействия на наше тело. То есть «паникер» вполне может не верить даже своим ощущениям от физического контакта со средой.

                Представьте, что танцор из приведенного выше примера начинает раздумывать над тем, как лучше ему встать, чтобы просто не упасть. И не просто раздумывает, а панически боится, что его подведет собственное тело: что он не сможет в нужный момент поднять ногу или махнуть рукой. Или забудет, как дышать. Тут уже не до танца. Тут хорошо бы до стула добраться как-нибудь без позора: не на четвереньках, например.

                Или описанный выше гитарист. Если он вдруг начнет сомневаться и бояться: правильно ли держит гитару, сможет ли он при таком ее положении взять баррэ, не порвет ли струны, не уронит ли он ее вообще. И так – при каждом движении. Что получится?

                Не отвечайте. Вопрос риторический.

                Человеку для «нормального функционирования» нужны опоры. Как физические, так и психологические. И даже аналитические – чтобы было от чего отталкиваться при рассуждениях; как, например, аксиомы в геометрии. Если подвергнуть сомнению аксиомы, то ВСЕ последующие рассуждения разваливаются.

                И еще немного про ужас, сопровождающий ПА.

                Наше тело несет в себе опыт предшествующих миллионов поколений наших предков, которые выживали в весьма непростых условиях. И для того чтобы выжить, зачастую была необходима мгновенная реакция на различные стимулы. В диких условиях если животное теряет ощущение почвы под ногами (лапами, копытами), то – что это может значить? Скорее всего, что оно неожиданно сорвалось с какого-нибудь края обрыва (или с ветки дерева) и летит вниз. Зачастую, в свой финальный полет, так как даже если от падения оно не погибнет сразу, то велик риск, что, воспользовавшись его слабостью – пусть и кратковременной в случае благоприятного стечения обстоятельств – после удара о землю, могут сказать свое слово какие-нибудь хищники, находящиеся неподалеку.

                В наших генах есть совершенно четко зафиксированная информация: «Если мы не чувствуем опору под ногами – БЕДА!» И в случае появления чувства падения организм срабатывает так, чтобы тело мгновенно мобилизовалось, и мы бы попытались успеть ухватиться в последний момент за что-нибудь, предотвратив катастрофу.

                Ощущения от дезориентации при обрушении психических опор настолько близки к физическим, что, как я уже писал выше, страдающий паническими атаками может физически не чувствовать прикосновений к твердым надежным поверхностям. Поэтому реакция тела на обрушение психических опор такая же, как если бы мы падали в яму.

                Смотрели фильм «Начало» с Леонардо Ди Каприо? Помните, какой механизм они использовали, чтобы проснуться? Ощущение падения. Потому что, когда мы во сне чувствуем, что падаем, организм сразу же впрыскивает в кровь адреналин и будит нас.

                Ощущение падения/отсутствия опор – для нашего тела очень серьезный сигнал об опасности. Поэтому за данным стимулом следует мощная реакция организма.

                Продолжение следует.

                P.S.: если по прочтении появились вопросы – задавайте, пожалуйста. Попробую ответить в силу своего понимания. Если статья понравилась – нажмите, пожалуйста, "спасибо" и/или оставьте комментарий, и/или сделайте репост в соцсетях.

                Р.Р.S.: чтобы не пропустить следующую статью, вы можете подписаться на публикации.