Роман с психотерапевтом

Алиса давно страдала от депрессии. Cправедливости ради стоит сказать, что и депрессия страдала от Алисы. Они как будто соревновались, кто кого, но постепенно депрессия стала всё чаще одерживать верх, и отступала лишь в редкие моменты, когда Алиса заставляла себя встречаться с подругами и на время забывала о том, какая она больная и несчастная.

Болело то тут, то там, совершенно без всякой логики, а жизнь воспринималась как сквозь прозрачный целлофановый пакет - всё видишь, но мало что чувствуешь. К врачу Алиса не шла – она была уверена: с этим ничего не поделаешь, и в тайне от самой себя гордилась тем, что так страдает. Она свысока смотрела на тех, кто черпал жизнь полной ложкой, похрюкивая от удовольствия.

Всё изменилось в тот день, когда умер Воланд. Он прожил хорошую жизнь – 15 лет, и Алиса каждый день боялась, что это случится сегодня, но всё равно оказалась не готова. Трое суток она прорыдала, но боль не отпускала. Душа Воланда отправилась в кошачий рай (если, конечно, туда принимают с таким именем), а Алиса – к врачу-психотерапевту.

Это был мужчина средних лет, практически годившийся ей в отцы, спокойный и рассудительный. Алиса ходила к нему каждую неделю, состояние постепенно улучшалось, и вдруг через три месяца ей приснился странный сон, в котором она лежит в его кабинете раздетая, а он склоняется над ней и говорит, что в этом как раз и состоит суть лечения, а потом обнимает её и целует. И ей в этом сне было так хорошо, и хотелось, чтобы он не заканчивался…

Алиса сну удивилась: врач был совершенно не в её вкусе. Однако через неделю поймала себя на мысли, что тщательно выбирает ему подарок на Новый год. А в следующий визит к нему случилось необъяснимое: Алиса вдруг увидела его совершенно другим, чем раньше. То есть сам он, конечно, не изменился, но смотрел на неё глазами человека, которого она когда-то очень любила. А ведь Алиса до этого и не замечала, что у них абсолютно одинаковые глаза... И сейчас ей казалось, что его взгляд полон страсти. Это пугало и одновременно дарило какую-то эйфорию.

С того дня Алиса, идя к нему, тщательно выбирала наряд, делала безупречный, но неброский макияж, чтобы выглядеть естественно и не выдать себя. Она очень ждала этих встреч, она жила ими. Остальное утратило всякое значение: муж, сын, работа, друзья… Только ОН был в каждом вздохе, каждом мгновении.

Несколько раз перед входом в здание, где принимал врач, у Алисы подгибались ноги, и она не могла идти. Тогда она подолгу стояла - приходила в себя. Зато на обратном пути летела как на крыльях, и ей вслед оборачивались мужчины. Алисе это льстило, но было совсем не нужно: в её жизни был ОН – одновременно близкий и очень далёкий, загадочный и абсолютно такой, как в её детской мечте: взрослый, умный, честный, сильный и мужественный.

Алиса была рефлексирующей девушкой, чем очень гордилась, поэтому прочитала всё о любви к психологам и психотерапевтам, и узнала, что это называется эротическим переносом, однако в её реальности ничего не изменилось. Она чувствовала, что ЛЮБИТ.

Алиса почти ничего не знала о своём психотерапевте, кроме того, о чём он однажды обмолвился: у него есть жена и дочь. Она думала, что с женой он живёт уже лет двадцать пять, и они порядком надоели друг другу, но как порядочный человек он не может её оставить. За что Алиса очень уважала его. Она ведь тоже ничего не хотела менять – ей нужен был просто роман.

Алиса почти перестала спать – её колотило как в лихорадке оттого, что оговоренный срок терапии подходил к концу. Хотя положа руку на сердце, это давно уже не было терапией: Алиса рассказывала о себе только то, что представляло её в выгодном свете, придумывала истории, которые, как ей казалось, могли быть интересны врачу.

Однажды Алиса отчётливо поняла, что просто умрёт, если не расскажет ему о своих чувствах. Она выпила три таблетки валерьянки, чтобы не упасть в обморок, и сказала, что хочет завершить терапию и встретиться с ним при других обстоятельствах (Алиса была гордой и утончённой девушкой и не умела напрямую говорить мужчинам о своих чувствах). Психотерапевт ответил, что не имеет права вступать в личные отношения с пациентами, но если она очень настаивает, готов встретиться с ней по-дружески, потому что она красивая женщина, а он живой человек.

Через неделю они встретились. Этот день ещё долго будет стоять у Алисы перед глазами. Наверно, это был самый ужасный день в её жизни. Психотерапевт оказался совсем другим человеком. Он не так смотрел, не так говорил, неловко и некрасиво ел в кафе, не придержал ей дверь, а в профиль (она ведь никогда раньше не видела его в профиль) был похож на соседа дядю Гену, который в детстве гонял их из своего сада и однажды больно отлупил её. Когда врачу позвонили на мобильный, он говорил срывающимся голосом, а потом нервно смял салфетку. А ещё он рассказал, что был женат четыре раза, и его нынешняя жена на двадцать лет моложе его. Это было самое страшное предательство в жизни Алисы!

Ей постепенно становилось плохо: тело наливалось свинцом, в ушах звенело, потом началась тошнота. Она с трудом попрощалась, зачем-то спросила о том, встретятся ли они ещё, и на ватных ногах побрела к метро.

Алису рвало сутки. Рвало несбывшейся любовью, ожиданиями, надеждой. Под конец не осталось ничего, кроме огромного разочарования.

Больше они никогда не виделись.