Виктимизация неопытности. Насилие под видом БДСМ.Ч2.

В продолжение заметки о Насилие под видом БДСМ добавляю пример случая из жизни одного из респондентов исследования проблем, возникающих вокруг БДСМ-культуры.

«Мне нравится напряженность, и я люблю, когда мне страшно, и когда есть фактор риска», так описывает А свой интерес к БДСМ. А идентифицирует себя как бисексуал и саб-мазохист, что говорит о БДСМ ориентации, которая вскрылась в ее браке. Она пыталась внедрить в свой брак идею БДСМ, но ее муж отказался ее поддержать, тем самым подавив важную часть ее идентичности и сексуальных проявлений, что внесло вклад в ее ультимативное решение о разводе. Опыт А в БДСМ был минимален, и она выжидала то время, что длился развод, чтобы начать изучать мир БДСМ; подобное преждевременное решение вовсе не редко для людей, практикующих БДСМ, — отказываться от работы, дома, опеки над детьми при столкновении с предубеждениями тех, кто патологизирует их сексуальные наклонности. Вскоре после этого А  вовлеклась в отношения, о которых она думала, как основанных на доминировании/подчинении, с мужчиной, который, как она осознала позже, не был тем, кем представлялся. «У нас был устный договор на условиях прозрачности и честности», говорит А. «Спустя время, стало очевидно, что происходящее было вовсе не тем, о чем договаривалось».

Потребовалось время, чтобы распознать, что мужчина совершает над А эмоциональное насилие, и еще больше времени понадобилось, чтобы понять, что физическая боль, которую А получала, также не соответствовала регламентированным садомазохистическим отношениям. Атмосфера страха, испытываемого А постоянно, пропитывала все отношения; фактически, страх и дискомфорт предшествовали чувствам, когда А познакомилась с ним, и усиливался вне связи с ее удовольствием или согласием. В итоге, А оказалась способна различить желаемое БДСМ взаимодействие и то, от чего она не получала удовольствия, но терпела из-за путаницы и отрицания.

Насилие со стороны партнера может быть, в частности, скрыто в контексте садомазохистических отношений, в которых оно четко согласовано в рамках дисбаланса власти. А осознала, что находится в сложной ситуации, она оказалась перед выбором остаться в этой роли без ясного понимания, что эта роль значит для нее и что это значит для ее партнера.   Она стала замечать, что любое взаимодействие с партнером оказывалось насильственным, что она связывала с эмоциональным насилием, имевшем место в ее жизни ранее. Женщина описывала это открытие как долгий и трудный процесс, в немалой степени,  потому что ее «насильник» изолировал ее от других людей в ее жизни, в чем она видела попытку защитить себя самого от разоблачения.

Изоляция – это распространенная тактика абьюзеров для установления доминирования и контроля над партнерами, что впоследствии усиливается физической и сексуальной агрессией.

Хотя А испытывала физическую и эмоциональную слабость после нескольких лет абьюза, она нашла в себе силы разорвать эти отношения. После 6 месяцев терапии, посещений БДСМ мастер-классов и конференций, посвященных насилию, обсуждению своего опыта с друзьями, она восстановила свою самооценку и была готова к свиданиям, к чему она подходила с опасениями, но уже имея четкие границы и навыки коммуникации. «Мой опыт помог мне развить те навыки, которые мне трудно было развить, находясь в сильной динамике положения саба», говорит А. «Я эволюционировала  и теперь могу быть более самоуверенной в ситуациях, и ценю себя больше».

Опираясь на собственный опыт БДСМ, А не имела представления о том, что мужчина обманом завоевавший ее доверие, демонстрировал не истинный образец  отношений доминирования/подчинения, и ей пришлось пройти трудный путь, чтобы понять явное различие между регламентированными БДСМ-отношениями и примерами насилия со стороны партнера. Хотя А была знакома с концепцией кодовых слов – условных слов, фраз или сигналов, которые немедленно перераспределяют динамику доминирования в игре и указывают на желание остановить БДСМ-действие или действие в процессе, — она выбрала не использовать их, так как поверила своему партнеру, когда он сказал, что кодовые слова не обязательны, и в его мире не являются необходимостью. Опыт А созвучен с  открытиями исследования  2008 года, в котором было выдвинуто предположение о вероятности смешения понятий абьюза и взаимодействий доминирования/подчинения среди людей, находящихся в подобных отношениях, и теми индивидами, кто мог более аккуратно различить согласованное и принудительное взаимодействие уже после завершения отношений, и тем самым был более подготовлен к распознаванию абьюза в последующих отношениях.

Участница А получила сложный урок – как ознакомиться с явным отличием, существующим между БДСМ-взаимодействием, в котором партнеры действуют на основе свободной воли и с пониманием происходящего, и неоговоренным злоупотреблением насилием, когда один из партнеров получает травму без какого-либо контроля или знания того, что может с ним произойти. Существует известное среди практикующих БДСМ утверждение, что успешное взаимодействие обязательно включает тестирование предельных возможностей (т.н. умышленное давление на согласованные параметры), во время которого достигаются границы, но партнер останавливается, прежде чем их пересечь. К сожалению, когда кто-то вступает в БДСМ взаимодействие, не имея преимущества в виде поддерживающего партнера или теоретической базы о безопасности и согласованных БДСМ-интеракциях, всегда есть вероятность стать жертвой заблуждений, присущих обществу относительно БДСМ. Сопутствующие формы проявлений и идентичностей (например, в пределах ЛГБТ и БДСМ сообществ) долгое время осуждались общественностью вследствие усиления стереотипов негативными медиаконтентом и неадекватным образованием так же,  как историческая патологизация от медиков и психиатров. Социальная прививка сделала практически невозможным избежание сопутствующего клейма.

Вследствие смешения понятий регламентированного БДСМ -взаимодействия и настоящего абьюза, разумеется, существует предубеждение о распространенности насилия со стороны партнера в садомазохистических отношениях, и необоснованные предположения, что случаи насилия более часты в этих отношениях, чем в обычных. Подобные заблуждения не имеют эмпирических доказательств и основаны на недостатке понимания БДСМ-взаимодействия и центральных принципов садомазохистических отношений: переговоры, соглашение, введение кодовых слов и реабилитация, процесс совместного возврата к когнитивному и эмоциональному состоянию после завершения эпизода взаимодействия.  Учитывая изложенное выше, несложно предположить, что насилие со стороны партнера может быть менее распространенным в регламентированных садомазохистических отношениях, чем в обычных, так как явные переговоры и соглашения менее вероятны в обычных отношениях, в противовес открытому обсуждению у большинства практикующих садомазохизм.  Тот факт, что правоохранительные органы, медицинские работники и общественность смешивают понятия абьюза и БДСМ-взаимодействий вследствие недостатка культурной компетенции, накладывает дополнительные слои стигматизации и угнетающей дискриминации, что в свою очередь, запечатывает молчанием тех, кто пострадал от насилия в предполагаемых садомазохистических отношениях.