Карл Роджерс: долгий путь к счастливому супружеству

 

  Когда Карл Роджерс еще не являлся одним из основателей гуманистической психологии, а был просто маленьким мальчиком, он очень любил читать. Особый трепет и благоговение маленький читатель испытывал, когда к нему в руки попадал приключенческий роман. Герой одного подобного произведения произвел на маленького читателя сильное впечатление, т. к. этому человеку было по силам совершить большое количество разнообразных подвигов в противоположных уголках земного шара, на суше и на воде. Мог ли маленький Карл Роджерс предположить, что его жизнь во многом повторит историю героя полузабытого романа? Что он исколесит полсвета, напишет огромное количество научных и трудов и сумеет разбить в пух и прах стереотипные представления о психотерапии и её подходах, что его революционный взгляд на взаимоотношения психолога и посетителей кабинета данного специалиста породит новое направление в психологической практике, образующее своеобразную «третью силу» в споре психоанализа и бихевиоризма, которая одним своим появлением сняла противоречия между изучением верхушки айсберга человеческой психики и его подводной части.

    Карл Роджерс родился и вырос в многодетной, очень религиозной семье. Его отец – Уолтер Роджерс – был человеком стогих правил, считавшим главной жизненной добродетелью упорный труд. Однако в пригороде, где жила семья Роджерсов, возможностей стать «истинным и правильным» христианином было мало. Когда дети подросли, глава семьи решил переехать на уединенную ферму, где не было соблазнов для молодых людей, а был тяжелый сельскохозяйственный труд, необходимый для становления на путь истинный.

     Семья Карла вела обособленный образ жизни. Она жила изолированно от других супружеских пар и их детей, постоянно замечая огрехи в поведении иных членов социума и критикуя их. Между представителями микрогруппы Роджерсов не было душевной близости – они все просто мирно сосуществовали друг с другом. Карл рос в такой обстановке робким и застенчивым, постоянно терпел насмешки старших детей. Отец часто был в разъездах, мать не уделяла ему должного внимания. Единственным утешением будущего ученого были книги. Однако, если ознакомление с религиозными книгами поощрялось, то вот к изучению художественной литературы родители относились неодобрительно, воспринимая это как пустую трату времени, в результате чего Карл испытывал мучительное чувство вины, читая любимые художественные книги.

    Из-за того, что семья Роджерсов жила своей особенной жизнью, ритмы которой не совпадали с пульсом жизнедеятельности социума, у него не было друзей вне круга близких родственников. Карл сменил три разные школы, в каждой проучившись не более двух лет. Тратя много времени на дорогу, ему не удавалось участвовать вместе со другими школьниками во внеклассной деятельности. Но это вряд ли расстраивало его родителей – ведь учился он всегда на «отлично». Особенно он выделялся на уроках английского языка и естественных наук. В течение средней школы Роджерс всего один раз сходил на свидание.

    Карл Роджерс всегда говорил о том, что человек – это постоянно изменяющяяся система мнений, мыслей, взглядов. Наверное, данное почти догматическое положение он вывел, еще обучаясь в университете и основываясь исключительно на собственном опыте. Когда пришла пора определяться с профессией, Роджерс остановил свой выбор на сельскохозяйственном колледже (сказался опыт жизни на ферме). Проучившись там год понял, что ошибся и переквалифицировался в историки. На старших курсах исторического факультета его отправили на международную христианскую конференцию в Китай. Это было в 1922 году, времени после Первой Мировой Войны прошло мало, конференция собрала редставителей различных стран-участников это кровопролитной войны, и бывшие враги вынуждены были работать совместно. Карл увидел как люто ненавидели друг друга свиду приятные люди и пришел к выводу, что у искренних и честных людей могут быть разные религиозные взгляды.

     После этой конференции Роджерс уже не мог разделять жесткую религиозную веру своих родителей, о чем им и сообщил. Произошел трудный разговор, за ним не менее болезненный разрыв. Но это было обретение свободы и независимости, освобождение от давления семьи.

    В Китае Карл диаметрально изменил не только свое мировоззрение, но и свою жизнь. Там он встретил девушку (ту самую, с которой лишь раз за обучение в средней школе сходил на свидание) и понял, что хочет повести свою жизнь рядом с ней. Ее звали Хелен Эллиот. Именно она стала его поддержкой и опорой на многие годы. Хелен всегда поддерживала своего супруга в любых его начинаниях, какими бы рискованными они не казались на первый взгляд. Она содействовала Роджерсу в его стремлении продолжать обучение после женитьбы, вопреки воле родителей Карла. Она отправилась с ним на край света, когда у консультирующего психолога случился нервный срыв из-за очень тяжелого случая патологии у его клиентки. В этот сложный период жизни основателя клиент-ориентированного подхода в психологии именно Хелен Эллиот была его главным психотерапевтом и помогла ему вернуться к практикующей деятельности.

    В своей семейной жизни Карл Роджерс сумел исправить ошибки, допущенные его родителями, и достичь поистине гармоничных взаимоотношений с супругой. Он всегда стремился помочь другим людям достичь душевного равновесия не только индивидуально, но и в брачном союзе. Поэтому он старательно записывал все беседы с клиентами об их семейных союзах, и положил их в основу одного из лучших своих научных трудов, принадлежащего к клиент-ориентированному подходу в психологическом консультировании – «Психология супружеских отношений». Красной нитью в этой книге проходит мысль: «Брак никогда не бывает стабильным, если не считать стабильностью процесс непрекращающихся изменений».

    Брак — это необычные отношения: потенциально длительные, интенсивные и несущие в себе возможность постоянного роста и развития. Наилучшие браки связывают партнеров, которые конгруентны, минимально отягощены «условиями ценности» и способны на подлинное принятие друг друга. Когда брак используется для поддержания неконгруентности или подкрепления присущих людям защитных тенденций, он приносит меньше удовлетворения и менее устойчив. Конгруентность определяется как степень соответствия между тем, что человек говорит, и тем, что он переживает. Она характеризует различия между опытом и сознанием. Высокая степень конгруентности означает, что сообщение (то, что вы выражаете), опыт (то, что происходит в вашем поле) и сознавание (то, что вы замечаете) одинаковы. Ваши наблюдения и наблюдения внешнего наблюдателя будут соответствовать друг другу.

     Неконгруентность имеет место, когда есть различия между сознаванием, опытом и сообщением об опыте. Если человек явно сердит (сжатые кулаки, повышенная интонация голоса, агрессивная речь), но при этом говорит, что совершенно не сердится; если люди говорят, что прекрасно проводят время, когда на самом деле они скучают, чувствуют себя одинокими или им нездоровится,— это неконгруентность. Она определяется как неспособность не только точно воспринимать, но и точно выражать свой опыт. Неконгруентность между сознаванием и опытом называется вытеснением (repression). Человек просто не сознает, что он делает. Психотерапия работает по большей части с этим симптомом неконгруентности, помогая людям лучше сознавать свои действия, мысли и чувства и их воздействие на них самих и на других.

    Представления Роджерса о длительных интимных отношениях, таких как брак, основываются на четырех основных элементах «успешного» брака: постоянная включенность в отношения, выражение чувств, непринятие навязываемых ролей и способность разделить внутреннюю жизнь партнера. Каждый из этих элементов он описывает как обязательство, соглашение относительно идеала для продолжающегося благотворного и значимого процесса отношений. Рассмотри эти правила поподробнее:

    1. Установка на причастность к отношениям. «Партнерство — процесс, а не контракт». Отношения— это работа; она «осуществляется как ради своего, так и ради взаимного удовлетворения». Роджерс предлагает выразить это так: «Мы оба посвящаем себя совместной работе в изменяющемся процессе наших отношений, потому что они постоянно обогащают нашу любовь, нашу жизнь, и мы хотим, чтобы они развивались».

    2. Общение — выражение чувств. Роджерс настаивает на полном и открытом общении. «Я буду рисковать, пытаясь передать любое устойчивое, составляющее часть меня самого, чувство, позитивное или негативное, моему партнеру — в меру полноты и глубины, как я сам его понимаю. Затем я рискну попытаться понять, со всей эмпатией, на какую я способен, реакцию партнера, будь она обвиняющей и критической или открытой и поддерживающей». Общение содержит две одинаково важные фазы: выражение эмоции и открытость к переживанию реакции партнера.

     Роджерс предлагает не просто выражать свои чувства, он утверждает, что следует в равной степени серьезно отнестись к воздействию ваших чувств на партнера. это гораздо труднее, чем просто «выпустить пар» или быть «открытым и честным». это готовность принять реальный риск быть отвергнутым, непонятым, наказанным, вызвать враждебные чувства. Согласие установить и поддерживать этот уровень взаимодействия, на котором настаивает Роджерс, противоречит распространенному представлению о необходимости быть вежливыми, тактичными, обходить острые углы и не касаться возникающих эмоциональных проблем.

    3. Непринятие ролей. Многочисленные проблемы развиваются из попыток соответствовать ожиданиям других, вместо того чтобы определить свои собственные. «Мы будем жить по своему собственному выбору, с наибольшей органической чувствительностью, на какую мы способны, и не будем потворствовать желаниям, правилам, ролям, которые другим так хочется нам навязать». Роджерс указывает, что многие пары испытывают огромное напряжение, пытаясь жить в соответствии с частичным и амбивалентным принятием образов, которые их родители и общество в целом им навязывают. Брак, отягощенный слишком многими нереалистическими ожиданиями и образцами, внутренне неустойчив и потенциально не приносит удовлетворения.

     4. Становление собой. Это глубокая попытка обнаружить и принять собственную целостную природу. Это наиболее трудное решение — решение снимать маски, как только они появляются. «Может быть, я могу подойти ближе к тому что действительно существует глубоко внутри меня,— иногда гнев, иногда страх, иногда любовь и забота, иногда красота, иногда сила, иногда ярость,— не скрывая этих чувств от себя. Может быть, я могу научиться ценить богатство и разнообразие того, чем я являюсь. Может быть, я открыто могу быть в большей степени собой. Если так, я могу жить по своим собственным пережитым ценностям, хотя мне известны все социальные нормы. Я могу позволить себе быть всей этой сложной совокупностью чувств, смыслов и ценностей со своим партнером — быть достаточно свободным, чтобы отдаваться любви, гневу нежности, как они во мне существуют. Тогда, возможно, я могу быть реальным партнером, потому что я на пути к становлению быть реальным человеком. И я надеюсь, что могу помочь моему партнеру следовать своим собственным путем к своей неповторимой человечности, которую я готов с любовью принять».

    В заключении Роджерс говорит о том, что сейчас происходят глобальные изменения в институте брака, свершаются революции в понимании норм и правил супружества. Молодые пары представляют собой маленькие лаборатории, которые смело ставят эксперименты над взаимоотношениями. Подобные действия резко осуждаются и порицаются обществом, называются «жизнь во грехе», «совершение прелюбодеяний», «распутное и похотливое поведение», «внебрачная связь», «гомосексуализм», «употребление запрещенных препаратов» и даже «домогательство». Но если вернуться в историю, мы увидим, что все многие изобретения и открытия не принимались обществом, ученых и исследователей сжигали на кострах за их идеи, и только потом, годы спустя, освободившийся от схоластических проповедей социум осознавал свои ошибки и возводил «мучеников науки» почти что в ранг святых, противореча сам себе. Конечно, сейчас мы уже спокойно относимся к инновациям в области материальных благ, но только в отношении брака устойчиво сохраняется средневековый подход. Общество осознает всю критичность ситуации с состоянием института семьи, но боится взглянуть правде в глаза и признать ошибки. Об этом говорят современные политики, писатели, кинорежиссеры, но все эти посылы не стряхнули с себя налет стыдливости. А молодые люди тем временем, рискуя своим личным счастьем, коверкая судьбу, пытаются на практике ответить на вопрос: «Что же такое идеальный брак?» и решительно идут на риск, несмотря на всеобщее презрение.

    Взглянув трезво на традиционный брак, невольно приходишь к выводу, что он окончательно изжил себя. Все вышеперечисленные элементы «успешного» брака просто нереальны в его рамках. А значит и развитие личностей обоих супругов тоже. В совокупности эти деструктивные тенденции не только тормозят, и без того медленное развитие общества, но и перенаправляют этот процесс в сторону всеобщей социальной и моральной деградации. Что же касается альтернативных форм брака, то они дают такую возможность развития партнерам, дают более прочные основания для сохранения отношений, но, к сожалению, еще далеки от совершенства. По крайней мере, они основаны на твердом волевом и осознанном решении быть со своим партнером и двигаться вместе с ним навстречу будущему.     Традиционный же брак основывался чаще на чувстве «любви» (о которой будущие супруги знали понаслышке, и не могли точно знать, что она на самом деле из себя представляет) и на твердом убеждении (кстати, внушенному в детстве сказками), что после свадьбы можно успокоиться, «жить долго и счастливо, пока смерть не разлучит верных супругов», то есть ничего не делать для развития супружества, попросту пустить все на самотек.

     Может быть, раньше этого было достаточно, так как общество развивалось медленно и поступательно, выработанные нормы закреплялись узами традиционного брака и надежно сохранялись в нем навека. Но общество не стоит на месте. Оно развивается - темп прогресса ускоряется с каждым днем. А значит, нужны более динамичные и прогрессивные отношения. К этому и призывает нас автор, а вместе с тем, на основе полученных данных и к обучению молодых людей общению и отношениям в семье. И тогда, наконец общество вздохнет с облегчением от груза многочисленных разводов и по праву гордо сможет носить название «развитое».