Диалогово-феноменологическое объяснение феномена «рыбака"

Вернемся же к этому феномену психотерапии – психологической схожести терапевта и клиента. Нет ли ему другого возможного объяснения? Полагаю, есть. Исходит оно из теории поля и концепции контакта, принятой в диалогово-феноменологической модели психотерапии. Но это объяснение может оказаться, к сожалению многих психотерапевтов, не очень для них приятным. Что, если эта схожесть появляется лишь в актуальной текущей ситуации контакта? Иначе говоря, упрощая на время язык теории поля, мы сами индуцируем тематику клиентов, а также видим и слышим избирательно только то, что готовы увидеть и услышать. Причем эти факторы я бы предложил рассматривать по отдельности, несмотря на то, что они влияют друг на друга. 

С одной стороны, именно мы, терапевты, создаем наших клиентов. Напомню, что это один из основных тезисов психотерапевтической феноменологии – «я такой потому, что ты есть». Своими выборами и способами строить терапевтический контакт мы формируем выборы и способы построения контакта клиентом. И это неизбежно. Более того, естественно. И бессмысленно, да и противоприродно, с этим бороться.

Такое положение вещей естественным образом структурирует феноменологическое поле терапевтического контакта. Оно поддерживает его динамику коллизиями принудительной валентности. Другими словами, процесс «нашего»[1] осознавания определяется в значительной степени ситуацией – мы готовы осознавать лишь то, что предполагает ситуация, а именно, хроническая ситуация низкой интенсивности. Выход за пределы этого порочного круга встречи двух self-парадигм предполагает все тот же риск и порой титаническое усилие присутствия. Именно по этой причине только через риск терапевта Быть возможна трансформация ситуации, в которой начинает меняться и клиент. Как же это происходит? Вдруг в процессе психотерапии благодаря риску присутствия терапевт обнаруживает в своих реакциях и представлениях нечто, чего раньше просто не замечал, что равнозначно тому, что этого просто не было ранее в реальности. Размещая этот феномен в переживании, терапевт тем самым трансформирует поле контакта и вносит свой вклад в формирование клиента, который начинает меняться. По крайней мере, получает шанс на изменение.

Другой аспект обсуждаемого нами связан с обратной стороной рассматриваемого феноменологического тезиса. А именно, «терапевт такой, потому что клиент есть». Эта составляющая психотерапевтической феноменологии совершенно несправедливо игнорируется. Мы почти не даем шансов клиенту формировать нас. Диалогово-феноменологическая же психотерапия делает на это особую ставку, призывая терапевта дать возможность клиенту впечатлять и развивать себя. Не только и не столько потому, что терапевт тоже имеет на это право. А по той причине, что в этом, как бы ни звучало это парадоксально, суть психотерапии. Если мы позволим клиенту произвести на нас впечатление, что возможно также лишь в присутственном контакте, то получим шанс на изменение. Тут обе части феноменологического тезиса «я такой потому, что ты есть» смыкаются. В процессе психотерапии с неизбежностью меняются оба. Изменение лишь одного из участников – зачастую лишь иллюзия, которую выгодно поддерживать, чтобы сохранить веру в терапию и самоуважение терапевта.

Считаю, что за счет этого процесса – взаимного формирования участников психотерапии, происходит трансформация феномена «рыбака». Если ваша психотерапия строится по описываемому принципу, то и «типология» клиентов со временем меняется. Если в первые годы практики все ваши клиенты типологически похожи друг на друга и на вас, то со временем спектр клиентских проблем становится понемногу все шире и шире. Феномен «рыбака» исчезает. Завершая обсуждение тезиса о взаимном влиянии терапевта и клиента, еще раз подчеркну самое, пожалуй, важное. Позволение клиенту участвовать в вашем психологическом изменении, повышении чувствительности, расширении осознаваемого, а также восстановлении свободы вашего выбора и творчества является важнейшим условием и механизмом психотерапевтического процесса.

[1] Слово «нашего» я взял в кавычки по причине, уже обсуждаемой ранее в статье о восстановлении способности осознавания. Напомню, что процесс осознавания, равно как и его результат, принадлежит полю. Мы являемся лишь агентами поля. Поэтому с некоторой долей условности и учитывая этот факт, мы можем сказать «я осознаю». 

http://pogodin.kiev.ua/news/dialogov-fenomenologicheskoe-obyasnenie-fenomena-rybaka