Маленькие волчата. Формирование травмы зависимого.

Описанный здесь клиентский случай показывает один из примеров того, как формируется травма покинутого (зависимого) по классификации Лиз Бурбо. Или оральный тип по Лоуэну. Когда ребенок испытывал в детстве эмоциональный голод или нуждался в другом виде питания, которое оставалось в дефиците. А также здесь описан возможный вариант работы с частями в системной семейной терапии сублиностей.

Терапевт (Т) и Клиент (К)

К: Я долгое время жила, не осознавая, что в моей картине семьи есть двоюродный брат. Его родители умерли сравнительно недавно, он на 7 лет меня старше. Я поняла отчетливо, что он для меня важен после его дня рождения в прошлом месяце. Мы недолго говорили дружелюбно. Сначала я его хотела защитить от своей мамы, которая тоже пришла в гости и обшарила все ящики и комнаты в поисках «порядка». Через пару тройку фраз я успокоилась насчет мамы и стала общаться с братом. Хотя, какое это общение? Мы начали подкалывать друг друга. Стебать. Эта война у нас с детства. И никто не уступит, никто не откроет своих истинных намерений. Потому что есть страх, что второй нанесет удар в этот момент.

Т: А чего ты от него хочешь?

К: Тепла, близости. Ведь он мой брат…

Т: Плачешь… Это хотят многие люди. Ищут. Но ведь этого может и не случиться никогда…

К: Я понимаю. Я защищаюсь изо всех сил, потому что хочу, чтоб он был теплым и заботливым в мой адрес. У меня много опыта, вместе с тем, что брат для меня не безопасен: он часто меня обижал, когда мы были детьми. А я по-прежнему продолжала к нему тянуться. У меня действительно нет оснований ему доверять. Я не помню позитивных совместных историй.

Мне очень жаль, что это так. Ведь он действительно не обязан меня принимать только потому, что я его двоюродная сестра.

Я боролась изо всех сил в детстве и с похожим напором делаю это сейчас. Вот только мое оружие – язвительные колкости -  стало взрослее и я не знаю меры, где я защищаю себя, а где вторгаюсь в его личную зону. Знаю только, что руководствуюсь желанием «не подставиться». Хотя, похоже, я именно это и делаю, отражая удары и нанося свои.

А как стать ближе – не знаю. Могу только взять на себя ответственность выражать чувства так, чтобы показать, где Я. Более экологично. Так я свои границы оберегу. Ведь моя только жизнь в моих руках. А со своей, я верю, он справится сам. Хочу научиться в это верить. Это пока предел моего доверия к нему.

Похоже, мне в детстве слишком сильно хотелось брата. А по факту и отца-то не было после того, как его выгнал дед. И я через чур часто подстраивалась под маму, деда, бабку, дядю, брата… Чтобы не пропасть. Чтобы выжить. Это и есть моя боль, исходя из выводов, которыми она сопровождается, я действую: «все близкие передеруться и поубивают друг друга, а я останусь совсем одна». И тогда я не выживу. Мне было где-то года два-три. А мне так хотелось жить, что я готова была вынести любые унижения и оскорбления, любую несправедливость. Прикинуться, что это не со мной. Лишь бы меня не бросили те, от кого я завишу.

Это было в детстве.

Сейчас я взрослая и сама себя обеспечиваю. И сама не замечаю того, как убегаю из контакта, как порчу отношения, чтобы кинуть человека, повернувшегося ко мне лицом. Потому что жутко боюсь зависимости. И в то же время липну к нему, как только вижу, как он делает шаг от меня. Потому что снова боюсь остаться покинутой. Порочный круг…

Т: Что ты можешь сделать для той маленькой девочки?

К: Чаще напоминать, что я рядом, когда руки вновь станут ледяными и я почувствую, что Она хочет сбежать подальше от людей. Брать больше времени на формирование доверия… Я обеспечу ее жизнь! Едой, комфортом, друзьями, жильем, интересными делами. Я сделаю ее беззаботной. Чтоб она спокойно и радостно могла расти. Потому что сейчас она прорывается вперед и я становлюсь инфантильной вместо того, чтобы работать. Успокою ее.

Каждый ребенок в детстве выживает, как умеет. Говорят, те дети, которым нет нужды отрабатывать карму в этой жизни, умирают при рождении. Чтоб не мучились. Интересно, что же я такого делала в прошлых жизнях, хочется узнать, вспоминая мое счастливое детство?..

Внутри меня много лет живет тот огромный ужас маленькой девочки. И каждый раз в отношениях с другими людьми эта девочка вжимается в стены, вопит истошно, страдает и боится. Боится, что к ней подойдут. Что ее тронут. Что тогда больше не будет жизни для нее. Той жизни, в которою она так оказалась влюблена. И в этой девочке невероятно много тепла и любви, восторгов и веселья. Вот только она научилась прятаться, чтобы выжить. А теперь она учиться выходить всё чаще к людям, чтобы жить.

И с братом буду общаться я Взрослая. Как со взрослым мужчиной, а не с мальчиком, который тоже по-своему выживал. У меня теперь больше доверия к себе. И у меня больше нет нужды полагаться на того мальчика. Мне бы хотелось, чтобы он оказался рядом и смог помочь, если в этом действительно будет необходимость. Осталось только принять, что этого может не произойти никогда…