Чувствую себя марионеткой. Разбор случая из практики, часть 2

Стоит упомянуть о том, что дружеские отношения К (далее клиентки) также строились по абъюзивной модели. На их примере постепенно удалось разобраться с тем, что происходит в отношениях. Первую попытку выхода из ситуации насилия К предприняла около 16 лет назад в отношениях с близкой подругой. Так как чувства были не настолько сильными, как в случае с материнской фигурой и фигурами партнёров, К удалось самостоятельно выйти из нескольких отношений, прекратив полностью контакт с окружающими её псевдодрузьями. Однако, параллельно в её жизни всегда присутствовали партнёры-абъюзеры, насилие со стороны матери и эмоциональная отстранённость отца.

Все отношения начинались по одной и той же схеме. Партнёр проявлял много интереса к К, начинал активно заботиться, проявлять знаки внимания, хвалить. Не получившая материнской любви, К влетала в отношения стремительно, очаровавшись заботливым и нежным отношением к себе. Здесь также стоит отметить, что второй значимой неудовлетворённой потребностью К было получение отцовского признания. К привлекали мужчины постарше. Она проецировала на них образ отца и стремилась получить то признание, которого добивалась с раннего возраста от папы.

Зависимость от насильника развивалась очень быстро. Эмоциональная привязанность в короткий срок становилась настолько сильной, что К уже не могла жить без объекта своего обожания. Наученная быть «удобной», она с самого начала отношений проваливала все тесты на личные границы. Абъюзеры быстро понимали, что привязка уже существует, ловушка захлопнулась, и можно начинать пользоваться жертвой в своих целях.

1

В первых отношениях партнёр тестировал границы сексуальности К, предлагая ей различные варианты сексуальных игр, поведения. Но опыт раннего насилия позволял реагировать страхом и не пуститься «во все тяжкие». Сильный страх жертвы останавливал А (далее абъюзера) от жёстких требований, и скоро жертва стала уже не интересна. При этом нежелание К потакать прихотям насильника всегда сопровождалось обвинениями. А внушал К, что та закомплексованная, зажатая, «деревянная», несексуальная. Позже к этому подключились язвительные оценки внешности и фигуры К.

А был вхож в семью К, мастерски очаровал её родителей. Что часто сопровождает абъюзивные отношения. Насильники втираются в доверие людей, окружающих их жертву с целью выставлять последнюю в невыгодном свете перед ними, списывая проблемы в отношениях на неё саму. Родственники и близкие жертвы чаще всего поддерживают эту иллюзию, так как на людях А ведёт себя идеально по отношению к жертве. Опекает, заботится, всячески помогает её семье и друзьям. Его задача – создать о себе прекрасное впечатление с тем, чтобы у жертвы не было шансов получить поддержку в случае обращения со своими проблемами к этим людям.

Ситуация закончилась болезненным разрывом. Совершенно логичным для абъюза образом, А выставил перед всеми виноватой К, обвинив её в изменах и предательстве. К в течение нескольких лет тяжело переживала разрыв, ощущая сильные чувства к А. Даже вступив в брак с А2, К продолжала переживать предыдущие отношения.

2

Муж К, как уже было упомянуто, также являлся абъюзером. Только манипулирование было не сексуального характера. Его потребностью было «разводить» К на сильные эмоции, депривируя её потребности. Он применял такие методы, как многонедельные бойкоты, сексуальную депривацию в течение нескольких месяцев, эмоциональную отчуждённость, отсутствие интереса к жизни К, отсутствие реакции на просьбы о помощи по дому, финансовую депривацию, обесценивание.

В браке с ним К продержалась 6 лет. Муж был постепенно впадал во всё большую зависимость от алкоголя, параллельно развивалась сильная зависимость от компьютерных игр.

Через 3 года К начала личную терапию, основной темой которой являлись отношения с мужем. Терапевт настойчиво возвращала ответственность за происходящее клиентке, утверждая, что та сама виновата в патологиях мужа. Гипотеза терапевта заключалась в том, что К отбирает всю ответственность за семейное благополучие у мужа, лишая его тем самым возможности проявлять свои мужские качества. Предлагала «отпилить собственные яйца» клиентке с тем, чтобы они смогли вырасти у её мужа. Результатом двухлетней терапии К стало укоренившееся чувство вины в том, что она «мужик». И это является причиной нежелания мужа зарабатывать, заниматься с ней сексом, любить её и принимать.

К завершила терапию, продолжая оставаться в отношениях с мужем. Через некоторое время отсутствие секса, подавленное состояние и чувство собственной ничтожности привели её к следующему абъюзеру.

На седьмом году брака алкоголизм и игромания мужа достигли критической точки. Заработки по-прежнему были ничтожно малы. Разговаривать об отношениях муж отказывался, менять ситуацию не собирался. В течение 2 лет муж знал о том, что у К есть любовник (далее А3). Он то демонстративно страдал, умоляя не бросать его, то переставал разговаривать с К и вовсе её замечать. Эти периоды стали чередоваться настолько часто, что у К начали проявляться состояния диссоциации. Она в некоторые моменты переставала понимать, что происходит. Сознание отказывалось принимать нестабильную ситуацию. Дошло до того, что она перестала узнавать своё лицо в зеркале и предпринимала попытки тестировать реальность, задавая вопросы окружающим о том, существует ли она вообще.

Как и в первом случае, внешне отношения выглядели практически идеальными. К не получала поддержки от семьи и друзей, т.к. муж представлялся им прекрасным человеком, а переживания К – блажью и дуростью.

Финалом истории стал очередной запой мужа К. Не выдержав эмоционального напряжения и устав бороться, К закатила мужу истерику и ударила его. В ответ получила сдачи. Этот эпизод отрезвил её, и она, игнорируя слёзные мольбы о прощении и обещания исправиться, уехала с вещами к своим родителям. В течение года после разрыва, К, будучи в отношениях с А4, продолжала вовлекаться в манипуляции бывшего мужа, эмоционально переживая и подпитывая тем самым его потребности. Бывший муж на протяжении 7 лет перманентно присутствовал в жизни К, предпринимал попытки снова затянуть её в отношения, но окончательно сдался, когда в жизни К появился А5.

3

Манипуляции третьего абъюзера были замешаны на сексуальной привязке и эмоциональном насилии. К нуждалась в человеческом тепле, любви, привязанности, сексе. Всё это было в начале отношений. В отличие от А1, А3 был в сексуальном отношении крайне консервативен, но никогда не отказывал К в близости. Здесь имело место обратная реакция. А3 обвинял К в том, что она развратница и извращенка, требующая совершенно противных ему вещей, которые совершенно не соответствуют его статусу порядочного человека. На протяжении отношений с А К испытывала сильный стыд за свои «непотребные» желания и вину за то, что не получает удовлетворения от однобокого скучного секса. А снова и снова внушал К идеи о её неправильности и отвратительных желаниях.

К снова очень быстро построила эмоциональную привязанность с А. Имея в голове картинку, что изменять плохо, К стремилась разрешить ситуацию. Она желала соединиться с новым А, уйдя от мужа. Но в планы любовника это не входило. Его вполне устраивала ситуация двойных отношений. Ответственность за жизнь К А брать на себя не собирался. При этом постоянно находил поводы обвинить К в неадекватном поведении. Он находил множество неправильных поступков К, которые объявлял причиной своего ухода из отношений.

Это приём абъюзеры используют очень часто. Оставляя жертву без объяснения причин, они просто удаляются. И выжидают, когда жертва найдёт причину такого их поступка, осознает, в чём её вина, раскается и придёт просить прощения.

Ещё одним излюбленным способом вызывать эмоциональные реакции у К была привычка А постоянно обесценивать всё, что делает жертва. Её мысли, чувства, поступки, внешность, работу. Все сферы её жизни высмеивались и подвергались анализу со стороны А. При этом он активно убеждал К, что с высоты собственного опыта точно знает, что прав. Самооценка К, немного реабилитировавшись после отношений с мужем, снова стала резко падать. Постоянные уходы из отношений А морально истощали К. Он всегда возвращался, и начиналась новая серия страшного кино.

Перерывы в отношениях стали постепенно удлиняться. К сильно страдала, пыталась отпустить, но всё равно прощала и пускала А в свою жизнь снова и снова. Особенностью абъюзивных отношений является то, что А всегда чувствует момент, когда нужно вернуться, чтобы жертва простила и позволила снова впустить его в свою жизнь.

Эти отношения в последние 5 лет в жизни К были переведены в плоскость «дружбы» и претерпели значительные изменения. К чётко обозначила невозможность сексуальных отношений между ними. Дистанцирование до позиции «дружбы» позволила ей научиться отслеживать механизмы обесценивания и расставлять границы. А питался её эмоциями, которые она приносила из своих текущих отношений со следующим А.

Прекращение этих отношений было из дистантной «дружеской» позиции. Так как К уже имела позитивный опыт ухода от манипуляторов-друзей ранее. Срок эпизода составляет 13 лет, последние 5 из которых она «дружила» с А.

 Важно отметить такую характерную черту всех этих эпизодов, как пересечение контекстов. А1 присутствовал в жизни К эпизодически, когда она находилась в браке с А2. Параллельно появился А3. То есть, можно отметить непрерывность ситуаций насилия. Как только К пыталась дистанцироваться от одного из насильников, тут же появлялся другой. При этом важно понимать, что эмоциональное насилие со стороны матери и отцовское отчуждение также имели место быть. В дальнейшей истории клиентки некоторые из абъюзеров не только знали о существовании друг друга, но и были лично знакомы через К. Так, бывший муж К знал о существовании любовника, а затем и о новых отношениях К, последовавших за ними. С А4 (о котором я напишу чуть ниже) они даже имели более-менее сносный контакт, опосредованный отношениями с К. Это свидетельствует о том, что для абъюзера самым важным является не отпустить свою жертву до конца, не дать ей сорваться с крючка. Он готов терпеть в поле своей жертвы другого насильника, лишь бы ему доставалась по-прежнему «пища» - эмоции и аффекты, энергия и другие ресурсы донора.

В жизни К остались не описанными ещё 2 интересных эпизода абъюзивных отношений, а также опыт выхода из последних и осознание общей картины. Ваши вопросы, опыт, интерес к теме – повод закончить описание случая. Ставьте свои лайки, пишите в комментариях, насколько интересно будет узнать продолжение истории К.