Красота и уродство любви

В повествовании я буду опираться на работы Отто Кернберга, Эриха Фромма. И конечно не могу не вспомнить Зигмунда Фрейда.

Фрейд пишет о любви, как о либидо, далее цитата:

«Мы называем этим термином энергию таких влечений, которые имеют дело со всем тем, что можно охватить словом любовь. Эта энергия рассматривается, как количественная величина, хотя в настоящее время она ещё не может быть измерена. Ядром понятия, называемого нами любовью, является то, что вообще называют любовью и что воспевают поэты, т. е. половая любовь, имеющая целью половое соединение. Но мы не отделяем от этого понятия всего того, что причастно к слову любовь: с одной стороны, себялюбие, с другой стороны любовь к родителям и к детям, дружба и всеобщее человеколюбие, а также преданность конкретным предметам и абстрактным идеям. Оправданием этому являются результаты психоаналитического исследования, доказавшего, что все эти стремления являются выражением одних и тех же влечений, направленных к половому соединению между различными полами, хотя в других случаях эти влечения могут не быть направлены на сексуальную цель или могут воздержаться от её достижения, но при этом они всегда сохраняют достаточную часть своей первоначальной сущности».

Эрих Фромм подходит к вопросу любви не только с точки зрения сексуальности, он пишет об одиночестве пришедшего в мир. Новорожденный одинок, тогда как находясь в материнской утробе он испытывал постоянное блаженство. Вернуться в лоно поглощающей матери – одна из фантазий избегания одиночества.

Поиск симбиотических отношений нельзя назвать любовью, но они уберегают от одиночества.

«Пассивная форма симбиотического союза — это подчинение, мазохизм. Мазохист избавляется от невыносимого чувства одиночества и отделенности, становясь частью другого человека, который направляет его, руководит им, защищает его, является, так сказать, его жизнью и его кислородом. Мазохист преувеличивает силу того, кому отдает себя в подчинение, будь то некий человек или некий бог; он — все, я — ничто, я — всего лишь часть его. Как часть, я — часть величия, силы, уверенности. Мазохисту не нужно принимать никаких решений, не нужно идти ни на какой риск; он никогда не бывает одинок — но не бывает и независим. У него нет собственной целостности, он еще даже не родился по-настоящему.
Активная форма симбиотического союза — это господство, садизм. Садист хочет избавиться от своего одиночества и чувства социальной изоляции, превращая другого человека в часть самого себя. Он добавляет себе значимости и силы, соединяясь с другим человеком, который ему поклоняется.
В практическом смысле эта разница существенна, но в более глубинном эмоциональном смысле не так велика эта разница, как то общее, что их объединяет: соединение без целостности.»

Фромм считает, что любовь может быть реализована только в свободе, не может быть любви по принуждению. В его рассуждениях достаточно много критики. Он критикует современное романтическое представление о любви, поскольку поведение влюбленных в таких отношениях незрелое, а настоящую любовь может познать только зрелый человек. Критикует и представление о любви Фрейда. Причем, не по причине сексуализированности любви, а по причине недостаточно глубокого изучения этого вопроса.

Он пишет, что детская любовь следует принципу: «Я люблю, потому что я любим». Зрелая любовь следует принципу: «Я любим, потому что я люблю». Незрелая любовь говорит: «Я люблю тебя, потому что ты мне нужен». Зрелая любовь говорит: «Ты мне нужен, потому что я тебя люблю».

Он пишет, что современнее западное общество имеет тенденцию к двум патологическим проявлениям любви: любовь, как секс, и любовь, как «слаженная работа».

Любовь, как слаженную работу, он описывает так:

«Во многих статьях о счастливом браке его идеал описывается как идеал слаженно функционирующей команды. Это описание не слишком отличается от идеи исправно функционирующего служащего: он должен быть «разумно независим», готов к совместной работе, терпим и в то же время честолюбив и агрессивен. Так, консультант по брачным отношениям скажет нам, что муж должен «понимать» свою жену и помогать ей. Он должен выразить одобрение по поводу ее нового платья и вкусного блюда. Она, в свою очередь, должна понимать его, когда он приходит домой усталый и расстроенный, внимательно его выслушивать, когда он говорит о своих деловых затруднениях, должна не сердиться, а понять его, когда он забывает о ее дне рождения. Все отношения такого рода сводятся к хорошо отлаженной связи двух людей, всю жизнь остающихся чужими друг другу, никогда не достигающих «глубинной связи», но взаимно любезных и старающихся сделать приятное друг другу.»
Фромм называет это псевдолюбовью и «эгоизмом вдвоем против мира».

Фромм разделяет отцовскую и материнскую любовь.
Материнская любовь — это блаженство, это покой, ее не нужно добиваться, ее не нужно заслуживать. Но есть и отрицательная сторона в безусловной материнской любви. Ее не только не нужно заслуживать — ее еще и невозможно добиться, вызвать, ею невозможно управлять. Если она есть, то она равна блаженству; если же ее нет, это все равно как если бы все прекрасное ушло из жизни — и я ничего не могу сделать, чтобы вызвать эту любовь.
Поскольку отцовская любовь обусловлена, я могу как-то добиться ее, могу за нее бороться; отцовской любовью, в отличие от материнской, можно управлять.

Основу невротической любви составляет то, что один или оба «любящих» остаются привязанными к образу одного из родителей, и, уже будучи взрослыми, переносят на любимого человека чувства, ожидания и страхи, которые испытывали по отношению к отцу или матери; эти люди так и не освободились от принципа детской зависимости и, став взрослыми, ищут воспроизведения этого принципа в своих любовных требованиях.

Мы нередко слышим в быту такие фразы, как «Бьет – значит любит», «Все мужики козлы», «Все бабы стервы», «Все мужчины изменяют» и так далее. За этими привычными высказываниями стоят ранние детские травмы, перенесенные во взрослую жизнь. Ребенок не знает, что такое любовь. Если родитель холодный и злой, если родитель садистичен, если родитель гиперопекающий, связывающий, то подобные отношения взрослый человек будет искать и в жизни, считая, что именно эти отношения и есть любовь. В терапию такие люди приходят с запросами «Меня все бросают», «Мой второй муж пьет, и первый пил. Как же так?» и так далее.

Рассмотрим взаимоотношения в парах с пограничным уровнем функционирования. Кернберг пишет, что пары устанавливают компромиссное образование между своими бессознательными объектными отношениями, которые часто находятся в остром конфликте с их осознанными желаниями и взаимными ожиданиями. Для пограничных пациентов характерно использование взаимных проективных идентификаций, как части объектных отношений пары. Сферы компонентов общения пары Кернберг разделяет на три сферы:

-реальные сексуальные отношения

-сознательно и бессознательно доминирующие объектные отношения

-установление совместного Эго-идеала

Способность к зрелой сексуальной любви воплощается в этих трех сферах.

У личостей с пограничной организаций «абсолютно хорошие» и «абсолютно плохие» объектные отношения не интегрируются, что приводит к примитивной идеализации в любовных отношениях. Нереалистичное качество идеализации нередко приводит к конфликтам и разрушению отношений. Идеализация, которая не выдерживает амбивалентности, то есть легко разрушается любой агрессией в отношениях, является по определению непрочной и неудовлетворительной, и у партнеров не хватает способности к глубокой взаимной идентификации. 

Пациенты с пограничной личностной организацией испытывают примитивную влюбленность, основанную на нереалистичной идеализации объекта любви, который они на самом деле не чувствуют. Это сильно отличается от нормальной идеализации в состоянии влюбленности.

Дон Жуан, описанный французскими авторами, стоит на середине пути между запретом сексуального влечения к женщинам, представляющим собой эдипову мать, и идентификацией с отцом и отцовским пенисом во взрослых сексуальных отношениях. Как мужская, так и женская склонность к промискуитету может иметь массу причин, от тяжелой нарциссической патологии до относительно легкой мазохистически или истерически детерминированной патологии. Промискуитет нарциссической личности – гораздо более нарушенный тип Дон Жуана, чем инфантильный, зависимый, бунтующий, но в то же время женственный, описанный французскими авторами.

Нарциссические пациенты зачастую никогда не влюбляются и не способны испытывать любовь. Они имеют хорошо развитую способность к сексуальному возбуждению и оргазму при половом акте без способности к сильной включенности в интересующий объект.
Некоторые нарциссические личности способны достигать идеализации другого человека, которая от идеализации тела переходит к идеализации человека, даже если такой интерес носит временный характер и ограничен бессознательными механизмами защитного обесценивания- пишет Кернберг. Центральной динамической характеристикой в этом случае является сильная зависть к женщинам и защита от этой зависти в виде обесценивания и нарциссически детерминированной гомосексуальной ориентации. Это связано с бессознательной завистью к матери и потребностью отомстить ей.

Кернберг пишет (текст не очень простой, но верный):

 «Формирование Эго-идеала как подструктуры Супер-Эго является основной предпосылкой развития способности к влюбленности. Идеализация любимого объекта означает проекцию аспектов собственного Эго-идеала – идеала, представляющего собой сублиматорную реализацию эдиповых желаний. Эта проекция характеризуется привязанностью к проецируемому идеалу с сопутствующим переживанием того, что любимый человек – живое воплощение идеала, предмета глубоких и страстных устремлений во внешней реальности. В этом смысле реальные отношения с любимым человеком на идеальном уровне представляют собой переживание преодоления собственных психических границ, экстатический опыт, который составляет диалектический контраст с обычным повседневным миром и порождает новый жизненный смысл. Романтическая любовь, таким образом, выражает собой глубокую эмоциональную нужду – одну из основных причин соединения людей в пары – и отнюдь не является лишь производной романтизма как культурного идеала.»

Из вышесказанного можно сделать вывод, что любовь для каждого человека – это очень индивидуальное понятие. Любить «правильно» невозможно только исходя из социальных норм, требований партнера и личного настроя. Корни представлений о любви находятся в раннем детстве. Своевременное обращение в терапию во многих случаях позволит изменить ситуацию, выйти из травмирующих взаимодействий и научиться строить долгосрочные отношения.

Пожарова Александра Анатольевна

психолог-психоаналитик

Тел./WhatSapp +7-953-148-29-97

Литература

1. Кернберг О. "Отношения любви. Норма и патология"
2. Фрейд З. "Писхология масс и анализ человеческого Я»
3. Фромм Э. "Искусство любить".