Кто инициирует сепарацию? Отлучение от груди. Сепарация подростка.

Друзья, это статья будет интересна и полезна тем, кто рано или поздно, так или иначе, задавался вопросом о том, кто же ответственный за сепарацию в детско-родительских отношениях. Какие существуют этапы в сепарации? И кто инициирует этот процесс сепарации?

В первую очередь заметим, что, сталкиваясь с сепараций мы видим три этапа. Два достаточно явных этапа и один более незаметный, самый первый этап. Этап — отлучения от груди. Второй происходит позже, в момент, когда ребёнок начинает ходить, примерно в два-три года. В этом возрасте, ребенок часто защищает свои границы, ему важно, чтобы было всё моё, так происходит его первая психологическая сепарация. И последний этап, последняя сепарация, конечно, всеми любимая: сепарация подростка от родителя. Которая может начаться в 12 лет и закончится в 18, 20, а то и в 25 лет.

Говоря о сепарации, можно услышать две вариации теории о том, кто же ответственен за сепарацию и как она производится. Одна из них достаточно жесткая, в ней говорится, что не родители отправляют детей на своих хлеба, а родители отлучают младенца от груди. Где мама должна это сделать: перетерпеть, переплакать, слушая, как её ребёнок плачет несколько ночей, но крепится и не идти к нему.

И вторая вариация: которая мне нравится больше, о которой я буду говорить в основе. Это вариация, описанная у Мак-Вильямс, в частности в главе про депрессивный характер. Она описывает исследования, проводимые различными психотерапевтами, суть которых состоит в том, что дети, которых рано отлучили от груди, или те подростки, которых рано отправили из семьи, когда они еще не были к этому внутренне готовы, получили огромное количество фрустрации, с которой не смогли справиться, с которой по сути у них еще не было ресурсов справиться. Итогом чего стал депрессивный характер. Про сам депрессивный характер, я расскажу в одной из следующих публикаций, а здесь я хотела бы показать к чему приводят последствия, раннего отлучения от семьи, от груди и так далее.

Основной постулат, который мы должны помнить — это то, что у любого ребёнка, у любого человека стремление к независимости, к сепарации, к индивидуации такое же сильное, как и стремление к зависимости. Это две огромные силы, огромные действа, которые тянут нас внутри. Вы, может быть, даже будучи взрослым, чувствуете, что вам хочется, то в зависимость от кого-то, то вам хочется сбежать от кого-то. И эти дихотомические движения происходят, периодически, в течение жизни с большими или меньшими периодами. У детей они есть тоже: они, как и зависят от мамы, от родителей, так и хотят от них уйти. Соответственно, наступает момент, когда ребёнок готов, когда он получил достаточное количество поддержки от родителей, он сам постепенно начинает от них уходить.

В каких случаях, этот процесс может затягивается? Например, момент с грудным вскармливанием. В случаях, когда у матери не удовлетворительная социальная жизнь или личная жизнь, например, с отцом не складывается. В таких случаях мать бессознательно будет удовлетворять свои потребности в реализации, через максимальное слияние с ребенком. И в момент, когда он пойдёт, станет на свои ножки, уйдет, и не будет нуждаться в её груди, ей может казаться, что она уже не так ценна и нужна.

А если ребёнок наелся, не голоден, с ним все хорошо, всего ему было в достатке от матери, он собирает свои ручки в ножки и постепенно начинает от матери уходить, постепенно он сам отказывается от груди. В этом процессе может очень помочь папа, если папы в достаточном количестве есть в жизни ребёнка, то это дает еще больше ресурса ребёнку. Для того, чтобы уже отделяться от матери, и конечно дает ресурс матери, понимание того, что она кому-то нужна, кроме этого ребёнка.

Очень важным фактором — является момент того, что мать должна быть рядом, в эмоциональной доступности для того, чтобы ребёнок стал действительно готов к сепарации, чтобы появилась его готовность. Например, подросток, ему важно понимать, быть уверенным, что в случае какой-то проблемы, если он не выдержит, если его ресурсов не хватит, он всегда может вернуться, что мать есть: она никуда не девается, она меня не бросила, она на меня не обиделась, не злится, не винит меня, к ней всегда можно прийти и всё будет хорошо. И это знание помогает ребенку отделиться. Ну, как бы, может, парадоксально немножко звучит: но чем больше вы для ребёнка есть, тем больше у него есть способность, возможность уйти от вас. Как-то так.

В противоположном случае, если ребенка фрустрируют раньше, чем у него появилась готовность к этому моменту, то он конечно сделает это, сепарируется. Например, если его насильно от груди забрать или насильно отправлять из дому — он сделает это. Но это приведет его к депрессивному характеру. Сначала просто к депрессии, а потом к какому-то хроническому такому состоянию.

И, как я упоминала выше, зачастую родители сложнее переживают сепарацию ребёнка, чем сам ребёнок. Ребёнок, кстати, понимает, что матери может быть больно, тоскливо от того, что он уходит, например, в подростковом возрасте. Даже иногда наоборот — он ожидает, что у матери какие-то слезы появятся, когда он в первый класс пойдёт, когда школу закончит, когда на первое свидание пойдёт, когда институт закончит, когда в конце концов, вообще переезжать будет.

И здесь могут быть две, крайние реакции матери. Первая, это реакция вызывания чувства вины: ой, как же я теперь без тебя буду, я без тебя не выживу, мне будет грустно, мне будет тоскливо, а что же мне теперь делать в моей жизни? Такая реакция вызовет у ребёнка чувство вины, и впоследствии он будет считать, что это естественное желание быть свободным причиняет людям боль.

И второй вариант — это когда наоборот: контрфобическая реакция, когда мать, которая заранее понимает, что ребёнок бросит её, уже заранее как бы отталкивает этого ребенка. Это начинается еще с раннего детства, в моментах, такого типа, как: почему ты не можешь сам играть в свои игрушки, почему бы тебе самому с этим не разобраться, да ты уже большой — разберись.

Такое отталкивание ребёнка, в конце концов, приведет его внутреннее состояние к ненависти к своим потребностям, ненависти к желанию быть свободным, ненависти к зависимости. Но в обоих случаях ребёнок будет считать себя плохим, будто “я что-то плохое сделал”, испытывать какое-то патологическое чувство вины и депрессивный характер, о котором поговорим в следующей публикации.