О токсичности терапевтического контакта

Вторая причина, по которой присутственный контакт следует покидать время от времени, заключается в следующем. Присутствие может оказаться токсичным для психотерапевта, равно как и для клиента. В связи с этим для того, чтобы сохранить себя, человек должен иметь право выбора покинуть контакт, или, по крайней мере, перейти на более низкий психологически уровень присутствия. В формализованном контакте, течение которого определяется актуальной self-парадигмой, безопасность обеспечена в гораздо большей степени, нежели в контакте, который регулируется присутствием и собственной динамикой поля. 

Одна из важных и неоднозначных в своем решении проблем психотерапии относится к ее избирательности. Например, должен ли психотерапевт браться за работу с любым клиентом, который обратился к нему за помощью. Распространяются ли нормы традиционной медицинской деонтологии, наиболее ярким проявлением которых является клятва Гиппократа, и на психотерапию? И в том и в другом случае – и в медицине, и в психотерапии – этот вопрос является этическим. Только в одном случае семантическое поле понятия этики ближе всего стоит к традиционному и сопоставимо с моралью. В другом же этика понимается как ответственный и свободный акт выбора. Именно так – свободный и ответственный одновременно. Взять человека в психотерапию или отказать ему – это не только наше право, но и ответственность. Причем не только ответственность взять, но и ответственность отказать. Это еще одно отличие традиционной медицины и психотерапии. Поскольку единственным инструментом психотерапии, по крайней мере, диалогово-феноменологической ее модели, в отличие от медицинских профессий является сам терапевт. Поэтому мне представляется совершенно безответственным, когда психотерапевт берется за психотерапию при осознании своей неготовности. И печально, иногда даже трагично, когда это становится очевидным для терапевта через довольно продолжительное время после начала терапевтического процесса.

У многих давно практикующих опытных психотерапевтов есть правило, согласно которому терапевтический контракт стоит заключать не ранее, чем по истечении 3-5 вводных ознакомительных сессий. За это время большинство чувствительных специалистов оказываются в состоянии принять этическое решение о начале психотерапии или отказе в ней. И это важнейшая часть нашей работы. Однако способность дифференцировать поле и на основании этого отказать клиенту в психотерапии, конечно же, является качеством зрелого психотерапевта. Нередко такая способность приобретается в процессе весьма травматического опыта. А порой дорога к этой способности ведет через профессиональное выгорание.

Итак, перед началом терапии очень важно для терапевта осознавать свою способность к присутствию с тем или иным клиентом. Сложнее обстоят дела тогда, когда терапевт сталкивается с невыносимостью для него присутствовать в терапевтических ситуациях продолжающейся психотерапии. Контракт уже заключен. Терапевтический процесс открыл множество незавершенных ситуаций переживания. Оставить клиента на этом этапе не представляется возможным ввиду неизбежности травматизации последнего.

Поясню этот тезис. Феномены, появившиеся в контакте с одним терапевтом, зачастую оказываются привязанными к этому контексту. Следовательно, они могут быть размещены в процесс переживания исключительно в этой ситуации. Исчезновение или отказ терапевта от продолжения работы с неизбежностью трансформирует контекст. По этой причине процесс переживания блокируется, что приводит к формированию психической травмы посредством механизма, описанного ранее. Витальность появившихся на предыдущих этапах психотерапии феноменов расходуется на формирование феноменологической картины травмы. Проще говоря, оставить клиента без разрушительных последствий для терапии и для него самого не представляется возможным. Что же предпринять в этом случае? Обратиться за супервизией – таков короткий и совершенно очевидный для читателя ответ. Диалогово-феноменологическая модель супервизии предполагает восстановление у терапевта способности переживать. Иначе говоря, в фокус внимания супервизора и супервизируемого помещается не столько «внутренний мир» терапевта и клиента или структура терапевтического процесса, сколько остановки в динамике присутствия в феноменологическом поле контакта. Супервизии в рамках диалогово-феноменологического подхода в психотерапии стоит посвятить отдельное время и место. Сейчас же ограничимся констатацией факта, согласно которому прекращение или ограничение присутствия в терапевтическом контакте является в некотором смысле предохранительным клапаном, уберегающим терапевта от выгорания. Сказанное имеет также непосредственное отношение и к клиенту.