С. Мадди. ТЕОРИИ ЛИЧНОСТИ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

Только что рассмотренные исследования не предполагали отбора поведенческих переменных по признаку их совпадения с переменными, рассматриваемыми в качестве важных в любой из теорий. В общем и целом они включали в себя набор переменных, достаточно широкий и эклектичный для того, чтобы выявленные факторы не подтверждали ту или иную группу теорий лишь на основании специфики выборки переменных данного набора. Достоинством индуктивных факторно-аналитических исследований при столь широком наборе переменных является то, что они помогают нам определить относительную плодотворность различных теоретических подходов к периферии личности. Несомненно, рассмотренные в предыдущем разделе исследования демонстрируют некую ограниченность в выборке данных (поскольку там не учтены результаты по проективным методикам и данные объективных проявлений поведения). Однако их выборка шире, чем типичная выборка персонологического исследования, а потому они, вероятно, более полезны для нас по сравнению со всеми прочими исследованиями.

Нам остается лишь обсудить те исследования, которые ограничивают свою сферу (явно или неявно) каким-то одним из теоретических подходов к периферии личности. Для того чтобы мы приняли их к рассмотрению, такие унитеоретические исследования должны быть сфокусированы главным образом на измерении одной или нескольких конкретных периферических характеристик или типов личности, кроме того, там должна быть осуществлена оценка конструктной валидности измеряемых сущностей. Вне поля нашего внимания останутся исследования, в которых конкретные периферические характеристики или типы используются в качестве объясняющих концептов, но не измеряются. Мы не можем охватить все работы, а такие исследования попросту менее релевантны для определения того, существуют ли некие конкретные периферические характеристики и типы, чем исследования, нацеленные на измерение и оценку конструктной валидности. Я также исключу исследования, явно направленные на изучение развития личности, даже если они отражают теоретический акцент, который проводится в данной книге. Короче говоря, такого рода исследования не фокусируются на измерении конкретных периферических характеристик и типов, а кроме того, в них чаще изучается молодежь. По этим двум причинам такие исследования имеют лишь косвенное отношение к эмпирической оценке теоретических подходов к периферии личности. В самом деле, некоторые теоретики-персонологи даже не рассматривают предполагаемый базис, на котором в ходе обучения и развития формируются описываемые ими периферические храктеристики.

Дополнительно к этому я остановлюсь лишь на тех исследованиях, которые характеризуются достаточной строгостью в плане своего подхода к измерению, систематичностью в определении выборок испытуемых и дают информативные результаты при анализе полученных в них данных. Эти ограничения необходимы для того, чтобы у нас был шанс провести четкий эмпирический анализ теоретических подходов к периферии личности. В литературе описано множество исследований, которые либо столь бедны методологически, либо столь теоретически неоднозначны и косвенны, что нам лучше и не упоминать их вовсе.

И даже с учетом предложенных ограничений надо сказать, что те исследования, Которые мы рассмотрим, не так полезны для оценки разных теоретических подходов, как те обстоятельные исследования, что мы рассмотрели в предыдущем разделе. Основная причина ограниченной пользы унитеоретических исследований (независимо от того, используют они метод факторного анализа) в том, что они концентрируются лишь на одном-единственном теоретическом подходе к периферии личности. Обычно эти унитеоретические исследования имеют оттенок предвзятости, то есть они проводятся исследователями, которые уже обладают совершенно определенными теоретическими воззрениями. Одним из возможных проявлений такой предвзятости является отказ от рассмотрения тех результатов, которые могут быть проинтерпретированы двояко. Принимая это во внимание, неудивительно, что мы имеем солидные эмпирические основания для каждого из теоретических подходов к периферии личности, поскольку все эти теории были разработаны весьма чуткими, серьезными и умными персонологами.

Наиболее ценными для эмпирического анализа теоретических подходов к периферии личности являются исследования, сопоставляющие различные теории для сравнения их объяснительных способностей. Но поскольку подобных исследований нет, нам придется довольствоваться тем, что есть. Но не торопитесь увенчать лаврами некую теорию, в которую вы втайне верите, лишь потому, что несколько односторонних исследований вроде бы обеспечивают ей некую эмпирическую опору. Вместо этого ищите основательное накопление эмпирических обоснований, группу исследований, указывающих одно и то же направление, и те исследования, которые по-настоящему впечатлят вас своим соответствием жизненным реалиям.

Одним из выводов моей проповеди является то, что наверняка следует избегать такого теоретического подхода к периферии личности, который не может похвастаться эмпирической поддержкой даже со стороны исследований своих сторонников. Было бы логично, если бы мы смогли удостовериться в том, что персонологи пытались провести эмпирические исследования на основе данной теории, но им не удалось найти ей каких-либо подтверждений. Однако нельзя прийти к выводу о бесплодности некоего теоретического подхода к периферии личности, если он, будучи рационально четким, просто никогда не был предметом эмпирических исследований. Как бы то ни было, самой лучшей позицией при чтении последующих страниц было бы воздаяние должного найденным ярким эмпирическим подтверждениям некоему теоретическому подходу к периферии личности и в то же время сохранение открытости в отношении теорий, не получивших такого подтверждения, кроме как в случаях, когда ясно, что эмпирические попытки найти им поддержку были, но потерпели неудачу.

Последующее обсуждение я проведу самым простым способом: по конкретным теориям, причем все рассматриваемые исследования будут включать в себя один или более из трех основных способов измерения конкретных периферических характеристик и типов. С моей стороны, вероятно, целесообразно указать на эти три способа заранее. Первый – это самоотчеты, которые включают в себя предъявление испытуемому набора вопросов или прилагательных и инструктирование его на недвусмысленное описание самого себя в своих ответах (это наиболее распространенный подход в рассмотренных ранее факторных исследованиях). Какие именно характеристики испытуемого исследователь надеется выявить из ответов, не обязательно должно быть очевидным, но испытуемый должен знать, что он неким образом описывает самого себя. Вторым методом измерения является анализ фантазий. Получение результатов воображения включает в себя предъявление испытуемому неоднозначного, неструктурированного стимульного материала, который он должен сделать четким и структурированным в процессе своего воображения. Основным предположением здесь является то, что фантазии испытуемого раскроют характеристики его личности. Последним из методов измерения является оценка внешних проявлений или действий. Этот способ вовлекает исследователя в классификацию и квантификацию поведения испытуемого при решении данной ему четкой и структурированной задачи. Эта задача требует действия и выбора, но мало зависит от воображения. Итак, после краткого введения в основные методы измерений начнем наше обозрение.

ПОЗИЦИЯ ФРЕЙДА

Исследование, чтобы быть предметом вполне уместного рассмотрения, должно включать в себя измерение черт, предполагающих формирование орального, анального, фаллического и генитального типов характера. Испытуемые должны по меньшей мере достичь пубертата. В общем и целом отдельные черты, включенные в тип, не составляют специфики одной лишь теории Фрейда, чтобы их изучение интересовало лишь тех, кто заинтересован в проверке только данной теории. Понятно, что нам надо быть особенно внимательными, когда исследование включает кластеры черт, представляющих один или несколько типов. Кроме того, интерес представят те исследования, которые хотя и сфокусированы на одной лишь черте, но взяли черту, специфичную для фрейдистской традиции (например, страх кастрации).

После установления этих ориентиров первое, что приходит в голову, – это исследования, касающиеся теста "Блэкки" (Blum, 1949). Стимульный материал в этом тесте составляют двенадцать мини-комиксов о похождениях собачки по имени Блэкки, его (ее) мамы, папы и брата (сестры). Комиксы были тщательно разработаны, чтобы представлять семейные ситуации, связанные с психосексуальными темами и конфликтами, рассматриваемыми в качестве важных в психоанализе. Испытуемого просят составить истории по предъявленным картинкам, получая таким образом сведения о его фантазиях. После этого испытуемого просят ответить на ряд вопросов с альтернативами ответов, относящихся к психоаналитической теме или конфликту, предположительно имевшимися в той или иной картинке. И наконец, испытуемый отвечает, нравится ему или нет каждый из комиксов. Последние два типа данных похожи на самоотчеты. Блум (1949) предложил процедуру подсчета баллов по этим трем источникам информации, конечный итог которой дает оценку, отражающую интенсивность тревожности испытуемого по 13 параметрам. Содержание этих параметров показано в табл. 10.1. Вы должны понимать, что эти параметры в действительности не отражают ни черт, ни защит, специфичных для того или иного типа характера, перечисленных в 6-й главе. Скорее, некоторые из них больше похожи на индикаторы самих типов характера (или, возможно, подтипов), например орального эротизма или анальной ретенсивности. Другие параметры, по-видимому, соответствуют общим качествам, выходящим за рамки любых конкретных типов характера, хотя, вполне возможно, показывающим общую степень защитной реакции и конфликтности (например, чувство вины, сиблинг-соперничество). Совершенно очевидно, что по своей терминологии содержание этих параметров соответствует воззрениям Фрейда, хотя их точный статус в качестве конкретных периферических характеристик, типов или их конгломератов неясен.

Таблица 10.1

Согласованность оценок спонтанного рассказа

* Эти два параметра оценивались по четырехбалльной, а не по двухбалльной шкале, поэтому вероятность случайности получения согласованности несколько ниже.

Сост. по: Blum G.S. A study of the psychoanalytic theory of psychosexual development // Genet. Psychol. Monogr., 1949.

С этой неопределенностью согласуется и необходимость глобальной интуитивной оценки этих параметров. Но даже при интуитивной оценке Блум (1949) говорит о приемлемом уровне согласованности между ним и другим психологом, независимо обрабатывавшим те же самые протоколы. Как видно из табл. 10.1, процент согласованности по разным параметрам варьируется от 76 до 100 со средним 92,6. Процедура оценки сводится в основном к принятию решения о том, насколько сильно в рассказе проявляется тот или иной параметр. Например, Блум (1949) приводит рассказ по карточке о вскармливании Блэкки, говоря о сильной выраженности Орального эротизма:

"Блэкки только что открыла, какой чудесный нектар может давать мама: это нескончаемый источник, и она наслаждается им. Она не знает, откуда он берется, но ей нет до этого дела. Мама в это время спокойна – ей не особо нравится быть источником молока, но она смирилась с этим. Погода хорошая, и они обе спокойны и счастливы".

Для контраста рассмотрим рассказ по той же карточке, где выраженность Орального эротизма низкая (Блум, 1949):

"Блэкки, щенок нескольких недель от роду, обедает. Маме эта процедура надоела, но, как мать с ее материнским инстинктом, она дает Блэкки пообедать до полного его удовлетворения".

В этом рассказе нет тех деталей, которые показательны в отношении застарелого орального конфликта и которые видны в первом рассказе.

Получив по крайней мере некоторые доказательства того, что хорошо подготовленные исследователи могут дать согласованные оценки этих рассказов, нам следует обратить теперь внимание на то, имеют ли заключенные в тексте параметры достаточную внутреннюю согласованность и стабильность, чтобы можно было считать их эмпирически истинными. В исследовании Чарен (Charen, 1956) коэффициенты стабильности для этих 13 параметров варьируют от максимума в 0,52 до крайне низких положительных и даже нескольких отрицательных значений. Был сделан вывод, что низкие и отрицательные корреляции наблюдаются потому, что ответы испытуемых почти полностью меняются от первого ко второму тестированию. Целесообразно, однако, более тщательно проанализировать вопрос о надежности, так как в исследовании Чарена имел место достаточно долгий промежуток времени между тестированиями, равный четырем месяцам, что позволяет предположить наличие неких реальных перемен в личности, не зависимых от степени адекватности теста. Эта вероятность наличия действительных перемен в личности усиливается тем, что в течение этого четырехмесячного периода испытуемые проходили реабилитацию от серьезного заболевания – туберкулеза.

Граник и Шефлен (Granick and Scheflen, 1958) провели исследование, касающееся стабильности, внутренней согласованности и согласованности между экспертами для теста Блэкки. Их данные по межэкспертной согласованности, которая варьирует по 13 карточкам от 58 до 95% со средним 77,5%, показывают меньшую ее величину по сравнению с полученной Блумом, правда, такой результат все еще приемлем. Рассматривая стабильность и устойчивость во времени, данные исследователи использовали нетрадиционный подход, который в действительности не совсем релевантен этим 13 параметрам. В отношении внутренней согласованности они, очевидно, сочли достаточным продемонстрировать неизменность от рассказа к рассказу уровня вербальной гибкости и согласованности темы карточки с сочинением по ней. В отношении стабильности они предлагают свидетельства того, что рассказы, полученные от одних и тех же испытуемых в разное время, могут быть сопоставлены исследователем друг с другом с большей, чем случайная, вероятностью, а также того, что тематическое содержание рассказов, написанных одними и теми же испытуемыми в два промежутка времени, имеют большее сходство, чем рассказов, написанных группой испытуемых и сопоставленных с ней контрольной группой. Если бы отсутствовали иные доказательства относительно надежности параметров "Блэкки", нам пришлось бы сделать вывод, что мы не можем быть уверены в их эмпирической достоверности, так как подход Граника и Шефлена попросту крайне далек от предполагаемого применения этих параметров. К счастью, Бергер и Эверстин (Berger and Everstine, 1962) исследовали стабильность более непосредственным способом. Делая четырехнедельные перерывы между тестированиями, они получили коэффициенты стабильности по 50 студентам колледжа (мужчинам) для 13 параметров, варьирующие от 0,20 до 0,54 со средним 0,44. Стабильность этих параметров кажется довольно умеренной, особенно для теории, которая полагает, что развитие и изменение личности в основном заканчиваются ко времени достижения пубертата. Конечно, проблема может крыться не столько в теории, сколько в самом тесте. В конце концов, эти параметры действительно разнородны и неоднозначны и мы об этом уже говорили. Анализ внутренней согласованности может оказаться полезным при определении того, является ли это источником проблемы. К сожалению, обширных исследований внутренней согласованности практически нет. Я предлагаю перейти к рассмотрению исследований валидности, помня о том, что здесь мы вряд ли имеем дело со стабильными характеристиками, нарисованными воображением сторонников психоаналитической теории.

Во-первых, нам надо рассмотреть два факторно-аналитических исследования, проведенных на основе одних и тех же данных. Эти данные были получены Блумом (1949) в исследовании тестом "Блэкки" 119 мужчин и 90 женщин – студенток колледжа. На основе оценок, полученных этими испытуемыми, Блум рассчитал корреляционную матрицу для параметров отдельно по мужчинам и женщинам и пришел к выводу, что нашел солидную опору для психоаналитической теории. Но вместо того чтобы рассказать о его результатах и выводах, я уделю внимание двум исследованиям данных Блума с помощью факторного анализа, проведенным другими исследователями, поскольку они использовали более надежные статистические процедуры, чем он сам. Целью обоих факторно-аналитических исследований было выяснение кластеризации размерностей. Если эти параметры действительно представляют собой конкретные периферические характеристики, то такие исследования должны дать информацию о том, точна ли психоаналитическая точка зрения на категоризацию характеристик в типы (вспомните о втором шаге идеальной стратегии). Однако трудности в определении того, являются ли эти параметры достаточно унитарными, чтобы представлять собой конкретные периферические характеристики, придают этому начинанию некоторую двусмысленность. Тем не менее давайте продолжим.

Первое факторно-аналитическое исследование было проведено Нойманом и Сальваторе (Neuman and Salvatore, 1958), а второе – Робинсон и Хендриксом (Robinson and Hendrix, 1966). Нойман и Сальваторе получили для мужчин шесть факторов, которые достаточно хорошо соответствовали оральному, анальному, фаллическому, латентному и генитальному типам характера. Но шесть факторов, полученных на женской выборке, показались им противоречащими психоаналитической теории. Они не смогли в своих выводах допустить что-либо большее, чем лишь частичное подтверждение теории типов характера. Работая с теми же данными, Робинсон и Хендрикс применили технику факторного анализа, которая считается более глубокой и точной, чем использовавшаяся в первом исследовании. Полученные ими факторные матрицы приводятся для мужчин – в табл. 10.2, а для женщин – в табл. 10.3.

Как видно из табл. 10.2 параметров указаны справа в таблице, в то время как выделенные факторы перечислены сверху. Термины в скобках под номерами факторов представляют интерпретацию, по мнению исследователей, наиболее подходящую к представленным в столбце таблицы результатам. Чтобы проследить логику этой интерпретации, надо знать, что числа в таблице обозначают корреляции и чем они больше (по абсолютному значению), тем больше соответствующий параметр участвует в объяснении данного фактора.

Таблица 10.2

Анализ методом главных компонент,
"Блэкки" для 119 мужчин

^а Значимо на 0,05 уровне; ^b значимо на 0,01 уровне.

Сост. по: Robinson Sandra A., Hendrix V.L. The blacky test and psychoanalytic theory: Another factor-analytic approach to validity // J. Proj. Tech. Pers. Assessment, 1966.

Таблица 10.3

Анализ методом главных компонент,
варимакс вращение 13 параметров "Блэкки" для 90 женщин

^a Значимо на 0,05 уровне; ^b значимо на 0,01 уровне.

Сост. по: Robinson Sandra A., Hendrix V.L . The blacky test and psychoanalytic theory: Another factor-analytic approach to validity // J. Proj. Tech. Pers. Assessment, 1966.

Анализируя результаты, полученные Робинсон и Хендриксом для мужчин, мы можем прийти к выводу, что первый фактор представляет оральность в связи с высоким положительным вкладом в него Орального эротизма и Орального садизма. Отрицательная нагрузка Анальной ретенсивности подтверждает эту интерпретацию, хотя положительная нагрузка Эдиповой интенсивности вносит определенную путаницу. Третий фактор характеризуется положительными нагрузками Орального эротизма, Анальной экспульсивности и Страха кастрации. Похоже, что этот фактор представляет ситуацию развития, которое (в терминах психоанализа) происходит от оральной до фаллической стадии и, следовательно, лишь весьма грубо может рассматриваться как выражающее анальный характер. Однако Феничел (Fcnichel, 1945) указывает, что Страх кастрации часто совмещается с анально-садистскими страхами и, следовательно, имеется некое оправдание для интерпретации, предложенной Робинсон и Хендриксом. Пятый фактор характеризуется положительными нагрузками Анальной экспульсивности, Мастурбальной вины и Сиблинг-соперничества. Кроме Анальной экспульсивности, все входящие в фактор параметры соответствуют психоаналитическому видению фаллической стадии. Но опять же, пусть и в меньшей степени, этот фактор является конгломератом анального и фаллического типов характера. Второй фактор включает положительную нагрузку Положительной идентификации и отрицательные нагрузки Нарциссического объекта любви и Анальной ретенсивности. Робинсон и Хендрикс полагают, что это представляет собой нечто вроде латентного типа характера, так как предполагается, что латентный период является как раз тем периодом, во время которого ребенок пробует различные идентификации с разными взрослыми и разнообразными социальными ролями и избавляется от эгоистичной любви фаллического периода. Четвертый фактор характеризуется положительными нагрузками Положительного Я-идеала (или личных устремлений и ценностей) и Анаклитического объекта любви (выбор объекта любви, сходного с тем человеком, от чьей поддержки индивид зависел в детстве). Если вам надо хоть как-то назвать этот фактор, то в свете всех прочих факторов можно прийти к выводу, что он представляет генитальный период. Однако со всей серьезностью следует признать, что эти две сильные положительные нагрузки несколько противоречат друг другу. И наконец, шестой фактор для мужчин явно отражает Чувство вины.

Результаты по женской выборке довольно сходны с результатами по мужской выборке. Пятый фактор явно носит оральный характер, поскольку имеет положительные нагрузки Орального эротизма и садизма и отрицательные нагрузки Сиблинг-соперничества и Положительной идентификации. Первый фактор положительно определяется Анальной экспульсиеностью, Сиблинг-соперничеством и Эдиповой интенсивностью, а отрицательные нагрузки имеет по Анальной ретенсивности. Этот фактор, если его вообще возможно интерпретировать, кажется конгломератом анального и фаллического периодов, но даже в подобной интерпретации отрицательная нагрузка Анальной ретенсивности трудно объяснима. А второй фактор, определяемый положительной нагрузкой Зависти к пенису и Нарциссическим объектом любви, в целом соответствует фаллическому типу личности у женщин. Весьма интересно, что для женщин не было получено фактора, который соответствовал бы латентному периоду. Эти результаты совпадают с мнением многих психоаналитиков о том, что латентный период является артефактом культуры. Наконец, четвертый фактор, похоже, отражает Чувство вины.

Результаты Робинсон и Хендрикса в большей степени, чем результаты Ноймана и Сальваторе, дают основания для некоторой надежды на жизнеспособность теории типов личности. Но из предосторожности следует сделать оговорку, так как вполне возможно, что так называемые "параметры" не являются фундаментальными, базовыми, нередуцируемыми конкретными периферическими характеристиками, на которых построена теория типов личности. Вместо всего этого они, по видимости, являются обобщенными, возможно, даже разнородными конгломератами, при оценке которых требуется значительная доля интерпретации. Может оказаться, что в высшей степени интерпретативном акте оценки по этим параметрам и предопределяются результаты факторного анализа, подобные описанным выше. Если оценка по параметрам включает действия, основанные на предположении об истинности теории типов, то последующий факторный анализ едва ли даст какие-то ощутимые результаты, помимо подтверждения проницательности оценщика, воплотившего свою веру в данную теорию типов личности в действие. Будь параметры теста "Блэкки" менее обобщенными и интерпретабельными, результаты, отражающие их группировку в типы в соответствии с психоаналитической теорией, могли бы считаться впечатляющими.

Давайте теперь перейдем от факторно-аналитических исследований к исследованиям конструктной валидности 13 параметров теста "Блэкки". Блум и Хант (Blum and Hunt, 1952) проанализировали множество работ этого направления. Я же сосредоточусь на исследованиях, проверяющих психоаналитические гипотезы, касающиеся периферии личности. В одном из таких исследований Аронсон (Aronson, 1950) сосредоточился на фрейдистской теории паранойи. Он провел исследование тестом "Блэкки" 30 параноидальных и 30 непараноидальных шизофреников, а также 30 здоровых испытуемых из контрольной выборки. Эти три группы были сопоставимы по возрасту, интеллекту, роду занятий, религиозным верованиям, а также статусу солдат-ветеранов. Основанием для различения параноидальных и непараноидальных шизофреников было наличие галлюцинаций (обычных для параноиков).

В психоаналитической теории паранойя и шизофрения рассматриваются как результаты "поломок" анального и орального типов личности соответственно. Следовательно, Аронсон предположил, что параноидальные шизофреники проявят большую степень Анальной ретенсивности, Анальной экспульсивности, Орального садизма и Орального эротизма, чем здоровые люди. Далее, параноидальные шизофреники будут иметь большие значения показателей, чем шизофреники непараноидальные, лишь по Анальной ретенсивности и Анальной экспульсивности. Результаты подтвердили его гипотезу по всем показателям, кроме Анальной экспульсивности, оказывая этим значительную поддержку точке зрения Фрейда. Однако Аронсон также обнаружил, что параноидальная группа имеет большие показатели по Мастурбальной вине, осознанным попыткам отрицания лежащего в ее основе сильного Страха кастрации, устойчивой тенденции к женской идентификации; сильным конфликтам с Суперэго, а также по предпочтению Объектов любви нарциссического типа. Многое из этого не мог четко предсказать периферический раздел психоаналитической теории.

Имеется также ряд исследований людей с определенными нарушениями психики с помощью теста "Блэкки" (например, Blum and Kaufman, 1952). Но в общем эти исследования менее адекватны нашей цели, чем исследование Аронсона. В самом деле, в качестве явной цели этих исследований часто стоит изложение, а не эмпирическая проверка психоаналитического объяснения рассматриваемого расстройства. Подобные исследования предполагают адекватность теста и валидность теории, не проясняя реально ни то ни другое. Самым серьезным из таких исследований является, вероятно, исследование Линдера (см. Blum and Hunt, 1952) с помощью теста "Блэкки" 67 сексуальных насильников и 67 насильников несексуальных, сопоставимых по возрасту, расе, значению коэффициента интеллекта, образованию, социально-экономическому и семейному положению, срокам заключения и наличию предыдущих судимостей. Анализ полученных данных показал, что сексуальные насильники имели значимо более высокие оценки (большее беспокойство) по 9 из 13 параметров "Блэкки", Хотя это исследование может дать доказательства того, что сексуальные насильники – серьезно больные люди, оно нисколько не проясняет периферический раздел психоаналитической теории.

В исследовании, кардинально отличающемся от уже рассмотренных, Свонсон (Swanson, 1958) попытался использовать картинки "Блэкки" для проверки некоторых психоаналитических гипотез относительно межличностного поведения в группах людей. Оценки размерностей теста "Блэкки" были получены для 20 членов каждой из двух групп тренинга в Национальной лаборатории тренинга группового развития в Бетеле, штат Мэн. Целью членов таких групп является более глубокое познание друг друга и самих себя в процессе тренинга. Свонсон предположил, что высокие оценки по Оральному садизму, Анальной экспульсивности, Эдиповой интенсивности, Сиблинг-соперничеству или Чувству вины будут соответствовать большей степени реального участия человека в факультативных группах типа групп Лаборатории тренинга. Свонсон использовал оценки по перечисленным размерностям "Блэкки", чтобы получить обобщенное заключение о вероятности участия в групповом взаимодействии каждого конкретного человека. Затем рассчитывались корреляции этих заключений с несколькими показателями реального участия. В общем в обеих группах были получены положительные корреляции, достаточные для того, чтобы показать, что заключения Свонсона валидны. Однако довольно трудно понять, каким образом это исследование касается валидности психоаналитической теории.

Адельсон и Редмонд (Adelson and Redmond, 1958) провели исследование, касающееся анального типа личности, которое имеет непосредственное отношение к нашей теме. Они получили оценки по тесту "Блэкки" для параметров Анальной ретенсивности и Анальной экспульсивности у 61 студентки колледжа. Гипотеза исследования заключалась в том, что анально-ретенсивные субъекты должны иметь большую способность к запоминанию вербального материала, чем субъекты анально-экспульсивные. Основанием этой гипотезы явно является фрейдистская вера в то, что фиксация в анальном периоде происходит позже у ретенсивных, чем у экспульсивных подтипов. Чем позднее происходит анальная фиксация, тем больше упор на "задержании", чем на "отпускании". Из 61 испытуемой 32 были отнесены к экспульсивным, 18 – к ретенсивным и 11 – к нейтральным. Испытуемые читали по два прозаических отрывка, по нескольку сотен слов каждый. Один из фрагментов включал сексуальные и агрессивные темы, в то время как второй был нейтральным. Испытуемых просили воспроизвести фрагменты сразу же после предъявления, а затем неделю спустя. Как вы можете увидеть из табл. 10.4, ретенсивные субъекты во всех случаях демонстрируют большую успешность. Нейтральные субъекты, в общем, имеют средние показатели по сравнению с двумя другими группами. Адельсон и Редмонд представили также доказательства того, что эти различия в воспроизведении вербального материала не могут быть отнесены на счет различий в интеллектуальных способностях. Это четкое и серьезное исследование дает солидные основания для подтверждения конструктной валидности психоаналитического понятия анально-экспульсивного и анально-ретенсивного подтипов анального типа личности.

Таблица 10.4

Различия между экспульсивами и ретенсивами
по воспроизведению вербального материала
(экспульсивы N = 32; ретенсивы N = 18)

* Средние для беспокоящих фрагментов относятся к смысловым единицам.

Сост. по: Adehon J., Redmond J. Personality differences in the capacity for verbal recall // J. Abnorm. Soc. Psychol., 1958.

Конечно же, имеются и исследования, относящиеся к периферической части теории Фрейда, которые не используют тест Блэкки. Хоть я и не надеюсь на то, что смогу быть исчерпывающим в их обзоре, попытаюсь быть репрезентативным. Представляя эти исследования, я рассмотрю различные типы личности в порядке их предполагаемого возникновения в развитии.

В отношении орального типа личности одним из немногих исследований является работа Голдмана (Goldman, 1948), в которой проводился самоотчет по 19 чертам 115 молодых людей. Список черт включал большинство из тех, что определяются как неотъемлемая часть орального типа личности. За немногими исключениями, предполагаемые оральные черты продемонстрировали эмпирически существующие взаимосвязи. Были выделены 20 испытуемых, отнесенных к положительному полюсу оральности (характеризуемому оптимизмом, доверием и экспансивностью), и 20 испытуемых, отнесенных к отрицательному полюсу оральности (характеризуемому пессимизмом, недоверием и консерватизмом). Критикуя данное исследование, Сирс (Sears, 1950) указывает: "К несчастью, эти довольно значимые результаты не были представлены с достаточной для придания им соответствующей достоверности степенью четкости и с адекватным объяснением применяемой математической обработки". В последовавшем за этим исследовании Голдман (Goldman, 1951) провел эмпирическую валидизацию предположения о том, что такая кластеризация черт представляет собой оральный тип личности. Результаты показали, что испытуемые, попадающие в пессимистический кластер предполагаемых оральных черт, действительно были отняты от груди раньше, чем испытуемые из положительного кластера. Однако эта связь оказалась слабой, а многие другие предсказанные взаимосвязи не подтвердились. Вряд ли можно сказать, что было получено убедительное доказательство эмпирической валидности.

Сарнофф (Sarnoff, 1951) провел исследование, касающееся защитного механизма идентификации (или интроекции), являющейся примитивным способом избежания беспокойства и обычно соотносимой с оральной стадией развития. Точнее, он сфокусировался на идентификации с агрессором, понятии, присутствующем исключительно в теории Фрейда. Данная защитная реакция состоит в том, чтобы уподобиться человеку, обижающему тебя с целью избежания тревоги, связанной с угрозой причинения тебе боли и с угрозой твоего собственного деструктивного гнева. Сарнофф утверждал, что антисемитизм среди евреев является доказательством "prima facie" имеющейся идентификации с агрессором, и разработал опросник для ее оценки. Евреи, получившие высокие оценки по данному опроснику, "рассматривались как принявшие в отношении своей собственной национальной группы те же антисемитские взгляды, которые выражают ярые приверженцы группового большинства в нашем обществе" (Sarnoff, 1951). С помощью данного опросника 100 евреев – студентов колледжа были разделены на две группы: 45 – с высоким антисемитизмом и 55 – с низким антисемитизмом. С целью определения личностных различий между двумя группами на этой выборке был проведен ряд личностных тестов. Результаты, показанные в табл. 10.5, были представлены автором в качестве подтверждения гипотез теории Фрейда.

Таблица 10.5

Различия между числом испытуемых
с высокими и с низкими показателями антисемитизма
по каждой из личностных переменных

* Для переменных, основанных на ТАТ, эти различия представляют собой сравнение между 43 высокими и 54 низкими показателями. Три из 100 протоколов ТАТ были либо утеряны, либо исключены из анализа в связи с тем, что испытуемые не следовали инструкциям.

** Так как все наши специфические предсказания сделаны с опорой на априорную основу, принимавшую во внимание направленность различий, только половина вероятностной кривой используется для определения уровня значимости. Уровень значимости этих результатов был получен с уменьшением в 2 раза вероятности по традиционным таблицам критерия "t", так как эти таблицы основаны на обеих половинах вероятностных кривых.

Сост. по: Sarnoff I. Identification with the aggressor; some personality correlates of anti-semitism among Jews // J. Pers., 1951.

В данном исследовании евреи-антисемиты (высокие показатели) показали себя неуверенными, хронически боязливыми людьми, грубо отвергаемыми своими родителями. Они имели тенденцию не нравиться себе, испытав неприязнь со стороны родителей. Они ненавидели и своих родителей. Будучи не способными принять самих себя, эти евреи, по-видимому, были вынуждены искать окольные средства повышения своей адекватности и в то же время реализовывали побуждения к самоотрицанию. Процитируем автора еще раз: "Становясь антисемитами, эти евреи, возможно, в порядке замещения усваивали сильную позицию шовинистов группового большинства и одновременно получали средство для увековечивания негативных образов себя и своих родителей". Хотя это исследование дает некоторые доказательства валидности концепта идентификации с агрессором, оно не связывает данную характеристику личности с оральной стадией развития.

Существует немного исследований, релевантных оральному типу личности, которые заслуживают упоминания. То тут, то там попадаются исследования защитных реакций, связанных с этим типом (Sarnoff and Katz, 1954; Sarnoff and McClintock, 1956). Так были получены результаты, показывающие, что чем сильнее тенденция к использованию проекции (защитная реакция, считающаяся оральной по своей природе), тем меньше вероятность смены позиции в случае приведения рациональных аргументов в пользу такой перемены. Такие исследования дают некоторую эмпирическую опору для конкретных периферических характеристик, предполагаемых в качестве характеристик орального типа, но, однако, не дают эмпирического подтверждения существованию орального типа личности и его постулируемого развития.

Частный вид оральной активности – курение – легко измерим и привлек к себе в последнее время значительное внимание исследователей. Главным образом эти исследования были посвящены определению природы общих различий между курящими и некурящими. Матараццо и Саслоу (Matarazzo and Saslow, 1960) тщательно проанализировали 44 исследования такого рода и пришли к выводу, что, несмотря на многочисленные спекуляции в литературе относительно связей между ранним младенческим опытом и курением, четкий образ типа личности курильщиков пока выявить невозможно. Хотя курильщики кажутся более экстравертированными, что звучит правдоподобно в качестве оральной черты, они также более тревожны, чем некурящие. В довольно объемистом исследовании Шуберт (Schubert, 1959a; 1959b) проверял гипотезы, вытекающие из работ Фрейда и Феничела, касающиеся курения как выражения оральной фиксации, но обнаружил лишь, что курильщики в выборке из 1500 студентов колледжа продемонстрировали такую же выраженность возбуждения или активации, как и принадлежность к оральному типу. Резонным представляется предположение о том, что, если необходимо найти четкие эмпирические подтверждения концепции орального типа личности, их следует искать не в литературе по курению.

Переходя к анальному типу личности, мы наталкиваемся на другое исследование Сарноффа (Sarnoff, 1960). Его целью было изучение эмпирической валидности защитного механизма образования реакции, являющейся краеугольным камнем точки зрения Фрейда на анальный тип личности. Сарнофф предполагал, что теплые чувства любви и приятия к другим вызывают чувство тревоги, так как они социально неприемлемы в нашем грубом, ориентированном на рынок обществе. Следовательно, когда подобные теплые чувства возникают, люди, склонные использовать защитный механизм образования реакции, больше проявят циничных, критических чувств к другим. Чтобы проверить эту гипотезу, Сарнофф поставил своих 81 студента-выпускника (мужчин) в одну из двух экспериментальных ситуаций. Одна из этих ситуаций, спроектированная для того, чтобы вызвать сильные чувства приязни, включала просмотр инсценировки пьесы Уильяма Сарояна "Эй, вы, привет". Другая ситуация включала прослушивание той же самой инсценировки в аудиозаписи и предназначалась для побуждения лишь к умеренным чувствам приязни. До прослушивания фрагментов инсценировки все испытуемые заполняли опросники, измеряющие цинизм и склонность к образованию реакции. После пьесы испытуемые снова заполняли опросник для измерения цинизма. Результаты показали, что, вопреки ожиданиям, безотносительно к силе тенденции использовать образование реакции и к степени возбуждения приязни у всех испытуемых цинизм ослаб. На самом деле люди, имеющие тенденцию к образованию реакций, в меньшей степени редуцировали свой цинизм, но это является весьма слабым подтверждением гипотезы. Данное исследование можно критиковать по множеству оснований, не самым малым из которых является теоретически неубедительное предположение о том, что чувство приязни не относится к числу социально одобряемых. Кроме того, измерение защитных тенденций посредством самоотчетов в форме ответов на вопросы едва ли согласуется с фрейдистской традицией. В конце концов не предполагается, что человек осознает свои защитные реакции. Лишь немногие работы анализируют черты, соответствующие фаллическому типу личности. Однако имеется несколько исследований, посвященных одной из защит или черт, присущих этому типу. Это исследования, касающиеся реакции вытеснения, уже рассмотрены в 5-й главе. В общем они довольно убедительны, хотя многие из них можно подвергнуть сильной критике. Из исследований, касающихся единичных черт, релевантными теории Фрейда являются исследования страха кастрации, желания кастрации и зависти к пенису, всего того, что, как предполагается, черпает свою значимость для взрослой личности из событий, происходящих на фаллической стадии развития. Фактически все эти исследования используют показатели фантазий на различные темы, относящиеся к кастрации и зависти. Этот способ измерений является вполне подходящим, так как предполагается, что подобные темы лежат в подсознании. Блум (Blum, 1949) получил значительно больше ответов на тест "Блэкки", указывающих на страх кастрации, от мужчин, чем от женщин, и этот результат, очевидно, поддерживает фрейдистские позиции. Шварц (Schwartz, 1955, 1956) разработал способ оценки страха кастрации по ТАТ и нашел, что мужчины-гомосексуалисты демонстрируют значительно больший страх кастрации, чем мужчины с обычной ориентацией. Кроме того, мужчины получили более высокие оценки по страху кастрации, чем женщины. В единственном исследовании, использовавшем метод самоотчетов, Сарнофф и Корвин (Samoff and Corwin, 1959) применили многоальтернативный опросник определения страха кастрации, показав, что после предъявления им сексуально возбуждающих стимулов мужчины с высокими оценками по страху кастрации демонстрируют значительно более высокий прирост страха смерти, чем мужчины с низкими оценками по соответствующей шкале. Этот результат подтверждает фрейдистскую мысль о том, что сексуально возбуждающие стимулы должны вызывать чувство вины и страха наказания в основном у тех мужчин, которые испытали фиксации на фаллической стадии из-за жестких наказаний за свои сексуальные мысли в отношении матери. Предполагается, что страх кастрации явно соотносится со степенью суровости подобных наказаний. Хотя этот результат является весьма интересным, он потребовал значительных интерпретаций и предположений для того, чтобы быть истолкованным как поддержка фрейдистской позиции.

И наконец, Холл и ван де Касл (Hall and van de Castle, 1965) искали доказательства страха кастрации, желания кастрации и зависти к пенису в рассказах о сновидениях. Их исследование было особенно тщательным. Оценочная система для страха кастрации включала в себя такие предметы, как проблемы с пенисом, смену мужского пола на женский, а также угрозу либо реальное повреждение или утрату части тела. Критерии для желания кастрации были теми же самыми, кроме того, что события происходили не с самим субъектом, а с другим человеком из его сна. Оценочная система для зависти к пенису включала в себя превращение женщины в мужчину, восхищение физическими характеристиками мужчин и приобретение мужских вещей. Поскольку оценка снов по таким характеристикам предполагает некоторую интерпретацию, важно показать, что оценочная система может быть использована разными исследователями с адекватной степенью согласованности. Холл и ван де Касл указывают, что по каждой из трех оценочных систем межэкспертная согласованность превышала 95%. Испытуемыми были студенты и студентки колледжа, которые описывали свои недавние сны в качестве классной работы. Результаты этого исследования показывают, что существует больше свидетельств страха кастрации среди мужчин, чем среди женщин, и что женщины проявляют больше зависти к пенису и желания кастрации, чем мужчины. Результаты этого и прочих вышеупомянутых исследований вполне соответствуют фрейдистским идеям относительно фаллического типа личности. Но следует сказать, что нет ничего, что могло бы проверить адекватность точки зрения Фрейда на развитие.

Я не знаю, что можно было бы сказать относительно исследований, релевантных генитальному типу личности. Фрейдисты, похоже, сами не проводили таких исследований, возможно, потому, что этот тип представляется им идеальным. Согласно фрейдистам, полностью генитальных людей в реальности не существует. Кроме того, конкретные периферические характеристики генитального типа личности вряд ли специфичны для теории Фрейда, и, следовательно, исследования, касающиеся их, не принесут яркого подтверждения или опровержения этой точки зрения. Персонологи нефрейдистских убеждений, особенно последователи теории актуализации, проводили исследования, имеющие отношение к типам акцентов, которые можно найти в описаниях генитального типа личности. Но результаты их исследований более уместны в других частях данного обозрения и будут описаны там.

Теперь мы можем оставить фрейдистские позиции и перейти к концепциям других персонологов. Вам следует помнить, что рассмотренные нами исследования имеют тенденцию подтверждать теорию Фрейда лишь в общем, иногда в недостаточной степени оправдывая наши ожидания относительно своей широты и четкости.