Розалин Нортон

Розалин Мириам Нортон (2 октября 1917 — 5 декабря 1979), принявшая ведовское имя «Торн» («Шип»), — австралийская художница и оккультистка, последовательница одного из течений пантеистической неоязыческой религии Викки, ориентированного на поклонение богу Пану. Возглавляла собственный ведовской ковен. Большую часть жизни прожила в Кингз-Кроссе (богемном районе Сиднея), из-за чего некоторые таблоиды окрестили ее «Ведьмой Кингз-Кросса» — «Ведьмой Королевского Креста».

Художественные работы Нортон иногда сравнивают с произведениями британского оккультного художника Остина Османа Спейра. На ее картинах предстают образы языческих богов, демонов и прочих сверхъестественных сущностей, а также сексуальные акты между подобными созданиями. В 40-е—50-е годы XX века, когда в австралийском обществе и политике преобладали консервативные настроения, а в религиозной жизни господствовало христианство, Нортон подвергалась преследованиям: ее работы жестко критиковали, полиция изымала некоторые ее картины с выставок и конфисковала книги с их репродукциями. Неоднократно против нее пытались возбудить уголовное дело по обвинению в публичном оскорблении нравственности.

По словам ее биографа Невилла Друри, «визионерское искусство Нортон тесно переплетается с ее эзотерическими верованиями и космологическими представлениями — и отражает поистине уникальную точку зрения на магическую вселенную». Художницу вдохновляла «“ночная” сторона магии»: она исследовала клипот и акцентировала в своих работах темное начало, а также увлекалась сексуальной магией, сведения о которой почерпнула из книг английского оккультиста Алистера Кроули.

Нортон родилась в Данидине (Новая Зеландия) в грозовую ночь (приблизительно в 4:30). Ее родители, за много лет до того эмигрировавшие из Англии, принадлежали к среднему классу и были приверженцами англиканской церкви. Розалин стала третьей дочерью в семье; ее сестры, Сесилия и Филлис, были старше ее на десять с лишним лет. Впоследствии Розалин утверждала, что уже родилась ведьмой и что на это указывали некоторые физические признаки (остроконечные уши, синие отметины на левом колене и большой нарост на теле). В июне 1925 года ее семья переехала в Сидней (Австралия) и поселилась на Уолсли-стрит в районе Линдфилд. С самого детства Розалин чуждалась условностей и стремилась к самостоятельности. Она недолюбливала не только сверстников, но и старших, включая свою мать Бину, с которой у нее сложились очень напряженные отношения. Ее отец, Альберт, был моряком и подолгу отсутствовал дома, но обеспечивал семью всем необходимым, так что Нортоны не знали нужды. Тем не менее, впоследствии Розалин описывала свои детские и подростковые годы как «докучные времена бессмысленных предрассудков, тирании взрослых, вечно сующих свой нос не в свои дела, отвратительных или скучных детей, с которыми мне полагалось дружить, и бесконечных родительских попреков». Поэтому она держалась особняком, а когда подросла, на три года перебралась из дома в палатку, которую сама поставила в саду. Чтобы отпугивать незваных гостей, она обзавелась ручным пауком по имени Гораций; были у нее и другие любимцы — коты, ящерицы, черепахи, жабы, собаки и даже коза.

Некоторое время Нортон проучилась в англиканской школе для девочек, но, в конце концов, ее оттуда исключили за плохое поведение: она рисовала демонов, вампиров и прочих подобных созданий, которые, по словам учителей, дурно влияли на других школьниц. Затем Розалин поступила в Восточно-Сиднейский технический колледж, где изучала искусство под руководством скульптора Райнера Хоффа. Тот оценил и поощрял ее художественный талант, и Розалин его обожала.

Одновременно с учебой в колледже Нортон решила заняться литературой и стать профессиональной писательницей. В 1934 году, когда ей было всего шестнадцать, она опубликовала несколько рассказов ужасов в газете «Смитс Уикли», после чего ее приняли на должность младшего журналиста, а затем и иллюстратора. Но вскоре ее рисунки сочли чересчур «противоречивыми», и Розалин была уволена из газеты. После смерти матери она покинула семью и поселилась отдельно, сняв комнату в таверне «Корабль и русалка» с видом на Круглую бухту. Некоторое время Нортон работала натурщицей, позируя Норманну Линдси и другим сиднейским художникам. Чтобы свести концы с концами, ей приходилось подрабатывать — то кухаркой в больнице, то официанткой, то дизайнером игрушек. Тем не менее, Розалин находила время для чтения; увлекшись западной магической традицией, она читала книги по демонологии, каббале и сравнительному религиоведению.

В 1935 году она познакомилась со своим будущем мужем — Бересфордом Конроем. Они поженились 14 декабря 1940 года, после чего отправились автостопом по Австралии — от Сиднея до Мельбурна и дальше, в Брисбейн и Кернс. По возвращении в Сидней Бересфорд завербовался в отряд коммандос и до конца Второй Мировой войны нес службу на Новой Гвинее. Розалин все это время жила в нищете; ей даже приходилось ютиться в конюшне. Когда Бересфорд вернулся, она подала на развод, но бракоразводный процесс затянулся до 1951 года. Между тем Нортон сняла комнату в пансионе «Мерангару» в сиднейском районе Рокс, и ей понравилась тамошняя «сумасбродная коммунальная жизнь». Она вновь начала искать работу иллюстратора и вскоре устроилась в ежемесячный журнал «Пертинент», основанный в 1940 году и придерживавшийся принципов свободомыслия. Редактор журнала, поэт Леон Бэтт, восхищался работами Нортон, в которых языческая тематика со временем занимала все более и более видное место; он отзывался о ней как о «художнице, достойной сравнения с некоторыми из лучших наших континентальных, американских и английских современников».

В редакции этого журнала Нортон познакомилась с Гэвином Гринлизом (1930—1983), который был моложе ее на тринадцать лет. Гринлиз родился в семье среднего достатка и еще в ранней юности заинтересовался сюрреализмом, а затем добился некоторых успехов на поэтическом поприще: его стихи печатались в таких газетах, как «Эй-би-си Уикли» и «Острейлия Мансли». К середине 1949 года Гринлиз и Нортон тесно сдружились и отправились автостопом в Мельбурн в поисках галереи, где Нортон могла бы провести выставку своих работ. В результате сорок шесть ее картин (в том числе «Миры вне времени», «Люцифер» и «Посвященный») были выставлены в зале Белой библиотеки Роудена при Мельбурнском университете. Но всего через два дня после открытия этой выставки полицейская инспекция изъяла четыре картины («Шабаш ведьм», «Люцифер», «Триумф» и «Индивидуация»), сочтя их непристойными. Нортон предстала перед Карлтонским судом в Мельбурне, где ее адвокат, Э.Л. Абрамс, заявил, что многие иллюстрации из недавно опубликованной «Истории сексуальной магии» — книги, разрешенной к распространению австралийской цензурой, — носят куда более непристойный характер, чем картины Нортон. В итоге Розалин выиграла дело и получила денежную компенсацию.

После суда Нортон и Гринлиз (которые к тому времени уже стали любовниками) вернулись в Сидней и поселились в доме №179 на Бруэм-стрит, в районе Кингз-Кросс, который в то время кишел злачными местами и обладал особой притягательностью для богемы. Здесь проживали многие художники, писатели и поэты. Нортон познакомилась со многими из них; Далси Димер — здешняя «Королева богемы» — включила в свой поэтический сборник «Серебряная ветвь» одну из ее иллюстраций. Картины Розалин украсили стены нескольких местных кафе, и вскоре она вошла в число самых известных обитателей Кингз-Кросса.

Все больше и больше любопытствующих посетителей заглядывали в гости к Нортон и Гринлизу. Розалин расписала стены своей квартиры оккультными фресками и повесила на дверь табличку: «Добро пожаловать в жилище духов, гоблинов, вервольфов, вампиров, ведьм, волшебников и полтергейстов!» Многие относились к этой странной паре как к безобидным чудакам. Гринлиз и Нортон даже подружились с несколькими местными полицейскими, однако в целом полиция не одобряла их деятельности и искала возможности уличить их хоть в каком-нибудь преступлении. В сентябре 1951 года их арестовали по обвинению в бродяжничестве (которое в то время могли выдвинуть против любого человека, не имеющего постоянного места работы, — совершенно независимо от того, был ли он на самом деле бродягой или нет). Но издатель Уолтер Гловер (р. 1911) пришел к ним на выручку и нанял обоих себе в помощники. Познакомившись поближе с их творчеством, Гловер решил выпустить книгу со стихами Гринлиза и иллюстрациями Нортон.

В результате в 1952 году увидела свет книга под названием «Искусство Розалин Нортон», в которую вошли репродукции таких ее картин, как «Черная магия» и «Обряды Барона Субботы», а также изображение рогатого демона Фохата со змеей вместо фаллоса. Среди стихотворений Гринлиза, предоставленных для этого сборника, были «Ангел Твиццари» и «Эзотерический этюд». Книга, отпечатанная на бумаге высокого качества и переплетенная в красную кожу с золотой застежкой, вышла ограниченным тиражом в 500 экземпляров. Это издание навлекло неприятности на Гловера, которому предъявили обвинение в публикации непристойных произведений. Розалин Нортон вызвали в суд и потребовали разъяснить характер ее произведений. Судья постановил, что две иллюстрации из книги — «Противник» и «Фохат» — в соответствии с австралийскими законами являются непристойными и должны быть изъяты из всех наличествующих экземпляров. В США законы были еще строже: власти старательно уничтожали все экземпляры, попадавшие на территорию Соединенных Штатов. Благодаря всей этой шумихе Нортон приобрела довольно широкую известность, хотя Гловер в результате обанкротился, а переплетчик Алан Кросс, убедившись, что ему так и не заплатят за работу, потребовал в качестве компенсации оригинал одной из работ Нортон (и выбрал «Фохата»).

В 1955 году за брань по адресу полицейского была арестована душевнобольная бездомная женщина по имени Анна Карина Хофман. На суде она заявила, что жизнь ее покатилась под откос после участия в некоей сатанистской черной мессе, которую возглавляла Розалин Нортон. Охочие до сенсаций таблоиды подхватили это обвинение, однако Нортон, считавшая себя не сатанисткой, а язычницей, всё отрицала, да и сама Хофман впоследствии призналась, что возвела на нее напраслину. Однако нечистоплотные газетчики уже сформировали образ Нортон как дьяволопоклонницы и принялись сочинять всевозможные сказки в его поддержку. Например, в одной газете заявили, что Нортон приносит в жертву животных (хотя в действительности известно, что эта практика вызывала у нее отвращение).

На волне общественного возмущения, спровоцированного таблоидами, власти снова начали преследовать Нортон и тех, кто ее поддерживал. В 1955 году владельца местного ресторана «Кашмир» привлекли к суду за то, что он посмел выставить в своем заведении несколько ее работ. В том же году полиция совершила налет на квартиру Нортон и Гринлиза и обвинила их в «противоестественных половых сношениях», доказательством чему служили фотографии, на которых Гринлиз в ритуальном облачении бичевал ягодицы Нортон. Впоследствии выяснилось, что фотографии были сделаны на дне рождения Нортон и украдены двумя членами ее ковена — Френсисом Хонером и Рэймондом Эйджером, которые намеревались продать их газете «Сан» за 200 фунтов.

Между тем успешный английский композитор и дирижер сэр Юджин Гуссенс (1893—1962), живший в то время в Австралии и увлекавшийся оккультизмом, прочитал «Искусство Розалин Нортон» и решил познакомиться с художницей. Он написал ей письма; Нортон пригласила его на встречу; и вскоре между ними завязалась дружба, переросшая в любовный роман. В марте 1956 года Гуссенса арестовали и привлекли к ответственности за попытку ввезти в Австралию из Лондона 800 эротических фотографий, несколько фильмов и ритуальные маски. На суде он был признан виновным в попытке ввоза предметов, подпадающих под определение «кощунственные, непристойные или оскорбляющие общественные приличия», и оштрафован на 100 фунтов. До этого скандала Гуссенс возглавлял Сиднейский симфонический оркестр и Консерваторию Нового Южного Уэльса, но теперь ему пришлось оставить все посты и вернуться в Британию, на чем и завершилась его международная карьера. Отношения с Нортон также прекратились, а вскоре Розалин лишилась и своего постоянного возлюбленного: у Гринлиза развилась шизофрения, и его поместили в лечебницу «Коллан-парк». Нортон регулярно навещала его там и поддерживала по мере сил; в 1964 году Гринлиза выписали из клиники, но после недолгой ремиссии болезнь вернулась. Во время очередного приступа он напал на Нортон с ножом и пытался ее убить, после чего снова был госпитализирован и провел в лечебнице еще много лет. Выпустили его только в 1983 году, через четыре года после смерти Нортон.

В конце 50-х Нортон вновь привлекла к себе внимание желтой прессы, и в Кингз-Кросс потянулись туристы, желающие полюбоваться на эту местную достопримечательность. Хотя в Новом Южном Уэльсе колдовство все еще оставалось под официальным запретом (британский закон о колдовстве 1735 года был отменен в Англии в 1951 году, но в этом штате продолжал действовать до 1971 года), Нортон открыто объявила себя ведьмой. Пытаясь объяснить свои верования интервьюерам, она подчеркивала, что придерживается пантеистических воззрений. На жизнь она зарабатывала не только продажей картин, но и изготовлением амулетов, а также проведением заказных колдовских обрядов.

Некоторое время Нортон жила у своей сестры Сесилии (одной из немногих родственников, с которыми у нее сохранились хорошие отношения) в Киррибилли, но в 1967 году вернулась в Кингз-Кросс и поселилась в заброшенном доме на Бурк-стрит. Позже она перебралась в многоквартирный дом в Рослин-гарденз и остаток лет провела в уединении (не считая общества своих домашних питомцев), стараясь избегать навязчивого внимания прессы.

Розалин Нортон умерла в 1979 году от рака кишечника в католическом хосписе Святого Сердца в Сиднее. До самой смерти она оставалась язычницей — служительницей Пана. Говорят, что в последние свои часы она сказала: «Я пришла в этот мир отважно — отважно и уйду». В память о ней на Дарингхерст-роуд в районе Кингз-Кросс была установлена мемориальная табличка.

После смерти Нортон многие ее картины перешли в собственность местного издателя и владельца паба Дона Дитона, который выставил их на аукцион. Коллекционер Джек Паркер приобрел все собрание за 5000 долларов и устроил экспозицию картин Нортон в своем отеле «Южный Крест» в Сент-Питерсе (Сидней). Между тем Уолтер Гловер приобрел права на книгу «Искусство Розалин Нортон» и выпустил ее факсимильное переиздание. В 1984 году он опубликовал «Приложение к “Искусству Розалин Нортон”», в которое вошли цветные репродукции девятнадцати картин, выставлявшихся в 1949 году в Мельбурне.

В декабре 1982 года в сиднейском Театре Тома Манна состоялась премьера спектакля по пьесе «Розалин — Злая Ведьма Креста» (с Джейн Паркер в роли Нортон, Питером Лоуренсом в роли Гловера, Кристофером Лайонсом в роли Гринлиза и Аланом Арчером в роли Пана). И Вилли Гловер, и Гэвин Гринлиз лично побывали на этом спектакле. Впрочем, по словам Невилла Друри, которого пригласил на представление Гловер, «сама пьеса отличалась всеми недостатками любительской постановки: сыграна она была неубедительно и успеха у критиков не имела».

В 1988 году антрополог Невилл Друри, опубликовавший ряд книг по магии и колдовству, выпустил биографию Нортон — «Дочь Пана: странный мир Розалин Нортон». Впоследствии эта книга была переиздана под названием «Ведьма из Кингз-Кросса» (или «Ведьма Королевского Креста»). Позднее Друри значительно переработал и расширил эту биографию, благодаря чему в 2009 году появилась новая книга: «Дань Пану: жизнь, творчество и сексуальная магия Розалин Нортон». Сам Друри встречался с Нортон лично лишь однажды — у нее дома в 1977 году, когда Нортон уже вела почти затворническую жизнь. В 2000 году в Кингз-Кроссе (Сидней) состоялась выставка картин Нортон, организованная различными энтузиастами, в числе которых были Кейт Ричмонд и Барри Хейл из австралийского отделения О.Т.О. К выставке был опубликован цветной каталог — «Оккультные видения Розалин Нортон». В 2009 году издательство «Тейтан-пресс» выпустило книгу Нортон «Тернии во плоти: гримомемуары» с предисловием австралийского исследователя Кейта Ричмонда. В это издание вошли стихотворения (зачастую юмористические), воспоминания и различные оккультные эскизы Розалин Нортон, а также репродукции двух ее фотопортретов и несколько цветных репродукций ее картин.