Глава 1 ЧТО ТАКОЕ ВОЗРАСТНАЯ ПСИХОЛОГИЯ? - Возрастная психология - Абрамова

Ученый обладает готовыми понятиями и будет пытаться объяснять «факты» при помощи этих понятий, таким образом, он будет подходить предвзято, будет гля-деть сквозь определенные очки и, как знать, будут ли эти очки пояснять или искажать картину?

Мать близко знает своего ребенка, однако по боль-шей части это знание на данный момент. Если психологиявооружит ее определенными точками зрения, которые сде-лают ясными основные черты развития, она лучше сумеетследить за своим ребенком.

К.Коффка, Основы психического развития

Я могла бы продолжить эпиграф цитатами из других ав-торов, но позволю привести себе только один - тот, которыйчаще всего встречается в разговоре со взрослыми о детях. Этовопрос - риторический, эмоционально насыщенный, чаще тре-вожный, чем оптимистичный:

- Что с ним дальше будет?

Возрастная психология - это наука. Серьезная, академическая наука, состоящая из нескольких разделов-отраслей, каж-дый из которых изучает какой-то возраст - от младенческогодо старческого (детская психология, психология дошкольни-ка, геронтопсихология - это о стариках). Как всякая наука она обсуждает вопрос о своем предмете, методах, методиках,критериях истины, спорит о наличии этой истины в той илииной теории. Как всякая наука, она стремится описать свойпредмет в специальных терминах - научных понятиях, отде-лить его от предметов других наук, даже родственных, на-пример от общей психологии, психофизиологии, тоже изу-чающих возрасты: те большие биологические часы, которые начинают свой ход с момента зарождения человека. Всем из-вестно направление движения этих часов - от рождения ксмерти. Ход их неумолим, он определен самой природой, иочевидно, что каждый человек подчиняется этому ходу. Ноэто скорее лирическое отступление, чем описание предметавозрастной психологии.

Возрастная психология пытается изучить закономерности психического развития человека, нормального человека. Та-ким образом, она ставит важнейшие вопросы о существова-нии самих закономерностей, о степени их всеобщности, тоесть обязательности для всех. В то же время появляется вопрос(и весьма конкретный) о том, что такое психическое развитиеи кто его может определить. Кроме того, появляется вечный

философский вопрос - вопрос о том, какого человека считать нормально развивающимся.

Если вы отнесете эти вопросы к себе в таком, например,виде, то почувствуете, насколько они могут быть важнымидля вашей судьбы:

1. Нормальный ли я человек?

2. Развитый ли я человек?

3. Соответствует ли мое развитие моему возрасту?

4. Что изменится (и изменится ли вообще) в моем внутрен-нем мире с возрастом?

5. Смогу ли я сам изменить себя?

Эти же вопросы можно задать в отношении любого чело-века. Точность ответа на них может существенно повлиятьна судьбу человека - на его собственные решения и решениядругих людей, от которых могут зависеть его важные личные события.

Возрастная психология изучает не только то, что проис-ходит с человеком сегодня, она располагает данными о том,что может быть в жизни человека вообще, так как пытаетсяизучить всю его жизнь. Естественно, что каким-то возрастамуделяется большее внимание, а каким-то меньшее. Происхо-дит это отчасти потому, что «ученый, занимающийся изучением человека, более всех других исследователей подверженвоздействию социального климата. Это происходит оттого,что не только он сам, его образ мыслей, его интересы и по-ставленные им вопросы детерминированы обществом (какэто бывает в естественных науках), но также детерминирован обществом и сам предмет исследования - человек. Каждый раз, когда психолог говорит о человеке, моделью для него служат люди из его ближайшего окружения - и преждевсего он сам. В современном индустриальном обществе лю-ди ориентируются на разум, их чувства бедны, эмоции пред-ставляются им излишним балластом, причем так обстоятдела и у самого психолога, и у объектов его исследования», -писал Э.Фромм".

С этим трудно не согласиться. Вспоминаются в связи с этим слова Д.Б.Эльконина, сказанные на одной из лекций подетской психологии: «Я стал по-настоящему психологомтолько тогда, когда родился внук».

Я исследователя соприкасается с Я исследуемого темигранями, которые есть у каждого из них. Чудо возрастнойпсихологии состоит в том, что она позволяет исследователю

Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. - М., 1994.-С.22.

  прожить в своей собственной жизни множество событий,связанных с обновленным пониманием жизни других людей.Развитие, обновление видения можно наблюдать в текстахЗ.Фрейда и Ж.Пиаже, Л.С.Выготского и Д.Б.Эльконина,в работах Э.Эриксона и Э.Фромма. Это увлекательная и, намой взгляд, мало исследованная страница истории возраст-ной психологии.

Итак, возрастная психология как наука начинается с того момента, когда встречаются два человека, имеющих разныецели: первый человек - это взрослый, который ставит своейзадачей получение истинного, точного знания о закономер-ностях психического развития, а вторым человеком можетбыть ребенок, ровесник взрослого или кто-то старше его повозрасту - человек, которого психолог назовет испытуемым,исследуемым.

Уже само возможное различие в физическом возрасте порождает проблему понимания. Эта проблема многократноусложняется, когда речь идет об изучении ребенка. Как этосделать, чтобы получить точные данные?

Листаю старые и новые книги, мудреные названия: экспе-риментально-генетический метод, клиническое наблюдение,лонгитюдное исследование, метод поэтапного формирования, включенное наблюдение, лабораторный эксперимент и томуподобное. Оставим подробное описание этих процедур специальным изданиям, в этой книге я попробую выделить главноево всех методах (естественно, главное с моей точки зрения):

они расчленяют, разделяют непрерывное течение жизни чело-века на отдельные ситуации, закономерные с точки зренияисследователя, экспериментатора; строгая фиксация этих си-туаций в материалах научных протоколов позволяет анали-зировать именно эти ситуации, а не видение самого ученого.Хотя, если протокол не формализован (нет стандартной формы), то, естественно, исследуемая ситуация будет видеться ипониматься по-разному всеми ее участниками и лицами, ко-торые попытаются ее повторить.

Исследователь в возрастной психологии имеет дело с прото-кольно зафиксированной ситуацией. Она для него предмет ана-лиза и объяснения - интерпретации.

Есть один вид исследования, который, кажется, позволяет преодолеть эту фрагментарность и ситуативность в понима-нии человека, - это дневники. Дневники самих людей, напи-санные от первого лица, и дневники, повествующие о жизникого-то, - знаменитые дневники матери, например, описы-вающие развитие ребенка. В этих дневниках, особенно в

дневниках матери, есть тот материал, который не дается ис-следовательскому глазу. В этих дневниках может быть то отношение к ребенку, идущее от личного переживания, в светекоторого все происходящее с ребенком важно, ценно. Этото что К.Коффка называл наивным наблюдением, в чем, поего мнению (по моему тоже), психология испытывает ог-ромную необходимость. Это наивное наблюдение обладаетважнейшим свойством - оно лишено избирательности ис-следовательского взгляда, а потому целостно, я бы сказала тепло, потому что не оценивает ребенка, испытуемого, авключено в жизнь исследуемого естественно, органично, какэмоциональное содержание человеческих отношений.

Думаю, что это очень сильно ощущается в современнойпсихологии, когда трудно читать многие научные тексты из-за того, что они слишком перегружены псевдопсихологиче-ской информацией.

Вспоминается в этой связи пример из студенческого дневника наблюдений во время педагогической практики: «Былотемно. Он вышел, свернул за угол и скрылся из глаз». Гдездесь про психическую реальность? Ту самую, которая развивается по своим, ей присущим, законам? Определить весьма непросто. Думаю, что свойства этой реальности так же труд-но найти в целом ряде работ людей, которые называют себяпсихологами. Остается только с болью присоединиться к мне-нию В.П.Зинченко, высказанному несколько лет назад (по-моему, сегодня ситуация еще сложнее): «Серьезно сказалось ито, что психология оторвалась от философской, гуманитар-ной культуры, превратилась в служанку технократической политики - вот тогда-то она и утратила свою душу. В нашунауку пришло много инженеров, математиков, биологов, фи-зиков. Это способствовало не столько развитию междисцип-линарных связей, сколько снижению профессионализма»'.

Психологии как науке с момента ее зарождения былотрудно выделить и удержать свой предмет исследования. Од-на из причин этого состоит в снижении профессионализма психологов2 и в том, что каждый человек обладает иллюзор-ной уверенностью в том, что он всегда сможет понимать, ис-следовать, управлять другим человеком, потому что сам явля-ется им. На этом явлении проекции, то есть понимании друго-го (события, явления, предмета) по принципу сходства с со-бой, мы еще не раз остановимся.

А сейчас, в этот момент рассуждения и возрастной психо-логии, хотелось бы в продолжение цитаты из В.П.Зинченкопривести простую аналогию из области музыкального слу-ха: мы все слышим музыку (естественно, при сохранностисоответствующих органов чувств), но не все можем ее вос-произвести. Получиться это воспроизведение получится, нооно может оказаться весьма приблизительным. Так и с пси-хической реальностью - так или иначе мы все присутствуем в ней, но понять ее, почувствовать, а тем более воспроизве-сти, познав ее свойства, часто можем весьма и весьма при-близительно. Не могу не воспользоваться еще одной цита-той из старой мудрой книги, описавшей душу ребенка почти100 лет тому назад. Итак, Б.Прейер «Душа ребенка» (СПб,1891. - С. 198): «Развитому человеку очень трудно вообра-зить себя в положении ребенка, который еще не имеет никаких опытов или разве только смутные. Каждый опыт, послетого как ребенку удастся пройти первую эпоху роста, остав-ляет в мозгу органическое изменение, подобно рубцу. По-этому состояние чувствизма у новорожденного, еще не за-тронутое индивидуальными впечатлениями и помеченное лишь менее выдающимися отпечатками опытов минувшихпоколений, не легко представить себе, не прибегая к содейст-вию фантазии (курсив мой. - А. Г.). Душевное состояниекаждого человека есть до такой степени продукт всего импережитого, что он совсем не может себя представить безсвоего прошлого».

Фантазия исследователя, экспериментатора, ученого дополняет систему жизненных фактов до теории, до обобщения,позволяющего использовать его в дальнейшем для пониманиядругих фактов.

Наука устроена так, что в ней личность ученого, его фан-тазия, говоря словами Б.Прейера, определяет то, какие фактыон сумеет увидеть и как сможет их обобщить, что и почемубудет считать критерием ценности, а часто и истинности увиденных фактов.

Ученые используют такие понятия для описания своей экс-периментальной и теоретической работы: практическая итеоретическая актуальность, предмет, задачи, методы и гипо-тезы исследования. Это очень важные моменты организациинаучной работы, так как именно они позволяют уточнитьсвязь их индивидуальной работы с тем, что делают в этомнаправлении коллеги - отечественные и зарубежные. Кратко остановимся на характеристике понятий, определяющих ра-боту в области возрастной психологии.

Практическая актуальность - это описание тех лиц илисфер деятельности, где на практике может быть использова-но получаемое знание. Например, при организации обуче-ния людей конкретного возраста или при определении готовности разных лиц к какому-то виду деятельности (выборупрофессии, школьному обучению, к семейной жизни и тому

подобное).

Теоретическая актуальность предполагает формулировку

проблемы (или проблем) с точки зрения самой науки, законо-мерностей ее развития как особого явления в жизни общества,как особого явления в жизни самого ученого.

В момент осознания теоретической актуальности своей работы ученый с необходимостью обращается к своим пе-реживаниям по поводу ценности, истинности получаемогоим знания, что может обострить его отношения с коллегами,даже со всем научным сообществом. Так, посвящая своюкнигу «Становление личности ребенка 6-7 лет» светлой па-мяти Александра Меня, Нинель Непомнящая пишет: «В трудное для меня время, когда закрывалась тема исследований,не публиковались мои работы и, казалось, рушилось то,чему отдана жизнь, отец Александр не только утешал меня,но и напутствовал к продолжению работы, призывал бодр-ствовать, надеяться, верить.

В книге нет прямого обращения к религиозной теме, но вней рассматриваются те механизмы психики, в которых раскрывается способность человека к универсальности, творче-ству любви, уже в 6-7 лет складываются хотя и простые, ноуже обобщенные, специфические для данного человека, ус-тойчивые (то есть сохраняющие основные особенности и вдальнейшем) психологические механизмы».

Понятие проблемы и теоретической актуальности позво-ляет ученому осознать его философскую позицию в понимании жизни человека и конкретизировать ее в виде собствен-ной теории, проясняющей законы человеческой жизни. Ис-тория науки и наше время дают множество примеров лично-го научного мужества ученых, сумевших заявить о сущест-вовании своей собственной теоретической позиции в пони-мании человека.

Практически любой автор любой теории - З.Фрейд, К. Юнг, Л.С.Выготский, Ж.Пиаже и другие знаменитые и не оченьисследователи переживали момент интеллектуального и эмо-ционального напряжения, связанного с предъявлением своейпозиции для научной общественности, произнося: «Я считаюиначе» или «Я считаю так». Достаточно в этой связи вспомнить факт из биографии З.Фрейда, когда он в течение восьмилет был практически лишен общения с научной общественно-стью, так как высказал свою точку зрения.

Заявить о существовании своей теории - значит заявить особственном Я, о праве на истину, обоснованную Я-пережи-ваниями, Я-опытом человека. В известном смысле это пред-полагает противопоставление себя Другим, а значит, вызыва-ет их сопротивление. Для развития человеческой мысли это естественный процесс, так как мысль всегда появляется у од-ного человека, но будучи представленная другим, с течениемвремени она может восприниматься как очевидное, не тре-бующее доказательств знание, позволяющее удерживать иобсуждать различные факты жизни как проблемы.

В возрастной психологии проблемами можно считать несколько вопросов, постоянно присутствующих в деятельности ученого, исследующего закономерности развития психи-ческой реальности. Будем считать проблемой вопрос, накоторый нет однозначного ответа. Такие вопросы можноразделить на две (очень условные) категории: вечные вопро-сы (или проблемы) и преходящие, то есть ситуативно обу-словленные.

Вечные проблемы науки возрастной психологии можно было бы, думаю, сформулировать так:

1. Что такое психическая реальность?

2. Как она развивается?

3. Как можно предсказать ее развитие и воздействоватьна него?

Естественно, эти вечные вопросы смыкаются с вопросом отом, что есть человек, то есть с вечным философским, или, как говорят, методологическим вопросом.

Возможность работать над этими вопросами для ученыхзачастую связана с решением преходящих, то есть обуслов-ленных конкретным историческим временем, проблем, или,как говорят, социальным заказом.

Так, отвечая на конкретный социальный вопрос о готов-ности ребенка к школе, психолог широко работает с понятием психического развития, так как именно это понятие как спо-соб научного мышления позволяет формулировать гипотезы освязи конкретных фактов поведения ребенка, которые полу-чает исследователь в ходе своей работы.

Гипотезы (или гипотеза) дают основание для построениязакономерности, соотнесения ее с другими, уже известными;

таким образом, гипотезы позволяют увидеть не только настоящее время какого-то факта, но и его возможное прошлое

и будущее. Гипотеза лишает факт статичности, ограниченно-сти мимолетности. Через гипотезу факт(ы) становится мате-риалом для построения системы мышления, организующейпонимание жизни человека человеком.

Ученый осознает свою гипотезу, понимает ее неполноту иограниченность. Люди в обыденной жизни склонны придавать гипотезам всеобщее значение, даже не обращая вниманияна то, что устанавливаемая ими связь между фактами или ихсвойствами может носить случайный, временный, ситуатив-ный характер, например, связь между фактом присвоенияребенком чужой вещи и воровством - фактом криминальнойжизни взрослых.

Для ученого, изучающего возрастную психологию, гипотеза о связи этих фактов может вообще отсутствовать,так как он включает их в контекст разных задач своего ис-следования.

Задачи исследования психической реальности связаныдля ученого со строго определенными целями, отражающимилогику его собственной работы со свойствами психическойреальности. Так, целью исследования может стать анализ литературы по проблеме, или апробация конкретной мето-дики, или проведение пробного (пилотажного) исследованияи тому подобное.

Задачи, по мере их решения, расширяют информационноеполе профессиональной деятельности психолога, способству-ют уточнению гипотез, совершенствованию теории, а принеобходимости приводят и к реорганизации всего стиля профессионального мышления ученого.

Итак, ученый, профессионально работающий в областивозрастной психологии, имеет дело с ее проблемами, решаетсвои задачи в контексте современной ему социальной жизни.При этом структуру науки, то есть ее относительную устойчи-вость как социокультурного образования, позволяют под-держивать специфичные для нее методы исследования. Метод исследования - это осознанный ответ на вопрос о том, какбыло получено конкретное знание и насколько оно истинно.Осознанность методов исследования как способов полученияфактов наиболее отчетливо, на мой взгляд, проявляется всодержании глаголов «видеть» и «смотреть». Известно, чтоможно смотреть и не видеть, то есть не заметить, не осознатьсамого процесса смотрения, что невозможно для видения.Видение основано на активном, организованном отношении как к предмету, на который оно направлено, так и на собст-венные усилия видящего.

Метод исследования - это и есть организованное видение,которое предполагает смотрение только как момент спонтан-ности самой жизни.

Исследователь может осознать, передать другим людям,как организовано его видение, но как происходит смотрениеосознать бывает очень сложно, почти невозможно.

Видение ученого-исследователя, изучающего факты жизничеловека, активно и организовано не только с помощью его собственной рефлексии (его собственных усилий, направленных на акты своего же собственного отношения к фактам жизни), но и с помощью методик.

Методики - это средства получения фактов, характери-зующих закономерности жизни человека. Эти средства могутбыть созданы как самим исследователем, так и заимствованыу коллег, живущих или живших в разные с ним историческиевремена. Так, сегодня мы можем применить методику Бине-Симона, созданную в начале века, или работать с задачамиЖ.Пиаже, которые были сформулированы им много десятилетий тому назад, и т.д.

Методика внешне может выглядеть по-разному: словесныйопрос, рисунок, действие, движение и тому подобное. Основ-ное отличие ее от аналогичных продуктов деятельности чело-века в том, что, во-первых, она (методика) включена в кон-текст решения научных проблем; во-вторых, она предполагаетсоотнесение получаемого факта с системой гипотез, то есть снаучной теорией; в-третьих, она всегда существует в свете конкретных задач конкретного автора и отражает его теоре-тическую позицию; в-четвертых, в содержании методикиосознаны ограничения в построении гипотез на основе фак-тов, получаемых с помощью этой методики.

Другими словами, ученый-исследователь, применяя мето-дику для получения фактов, осознает роль и место этих фак-тов как в своем собственном мышлении о них, так и в жизни исследуемого человека.

Мы уже пробовали договориться, что возрастная психоло-гия имеет дело с проблемами психического развития. Без по-нимания того, что же такое - психическое, что такое психиче-ская реальность, к этой глобальной проблеме подойти прак-тически невозможно.

Психологам приходится опираться на философские идеи о сущности человека, для того чтобы на уровне теоретическойгипотезы оформить собственное представление о предмете сво-его же научного исследования. Сошлюсь еще раз на уже упоми-наемую мной книгу Б.Прейера: «Человек оказывается не вы-

скочкой душевное развитие которого является лишь плодомсобственного опыта, а существом, на долю которого выпадает задача воскрешения и дальнейшего развития унаследованныхзадатков, в которых концентрировались опыт и деятельностьего предков». Это - та формулировка философской авторскойпозиции, которая позволила Б.Прейеру в последующем осмыс-лить факты наблюдений за развитием здорового ребенка.

А вот другая книга как пример позиции автора в отно-шении к детям (К.Бютнер «Жить с агрессивными детьми». -М., 1991. - С. 8): «К успеху приводят не поиски педагогическихрецептов (что я должен делать?), а понимание причин агрес-сии, страха или насилия у определенных детей в определенныхусловиях, в которые включен и сам педагог (почему я не могуничего сделать?). Такое понимание изменяет установку поотношению к трудному ребенку, делает зримыми собственныепроблемы, связанные с аспектами власти, насилия и страха в отношениях с ребенком, и подчеркивает роль педагога как«режиссера» в театре педагогических взаимодействий. Вместес этим прорывается «нарыв» во взаимоотношениях междуребенком и педагогом». Философская позиция любого иссле-дователя проявляется в тех акцентах, которые он расставляетв своем понимании другого человека.

С этой точки зрения важным представляется то, как видит исследователь свою собственную роль в получаемых и анали-зируемых им фактах. Если жизненная позиция исследователявыражена в переживании, которое условно можно было бысформулировать так: «Мир существует, пока есть Я», то, ко-нечно, все, что он изучает, будет существовать только в кон-тексте его собственной жизни и его собственных проблем.Если жизненная философия предполагает переживание, которое можно было бы сформулировать примерно так: «Мирбыл, есть и будет без меня, я только малая часть его», то, ду-мается, отношение исследователя к изучаемой реальностибудет иным. Вероятно, его можно было бы назвать дистанци-онным, более отстраненным и, насколько это уместно длянауки, благоговейным.

Может быть бесчисленное множество вариантов проявления философской позиции исследователя, но основная линияразличия между ними проходит, думается, через осознаниезависимости исследуемого факта чужой жизни от жизни соб-ственной. В свое время З.Фрейд ввел понятие трансфера, ко-торое позволяет описывать перенос эмоций пациента на вра-ча, а также контртрансфера, или обратного перенесения эмоций врача на пациента.

Заинтересованного читателя просим остановить на них свое внимание, так как эти два явления - трансфер и контр-трансфер - с особой остротой поставили вопрос об истинно-сти изучаемого явления. Индивидуальный характер отноше-ний, возникающий у исследователя и исследуемого (врача ипациента тоже), ставит под вопрос возможность изучения их экспериментальными, требующими воспроизведения, повто-рения факта, методами.

Так в истории изучения человека человеком возникла осо-бая проблема - проблема взаимодействия, суть которой крат-ко можно было бы сформулировать так: исследуемый и иссле-дователь изменяют друг друга в их совместном действии(чувстве, движении).

Это изменение может специально не восприниматься, и тогда его роль в получении истинного знания не анализируется,как бы не замечается (о существовании возможных измененийкаждый из нас знает по опыту совместных действий со знако-мым и незнакомым человеком. Этот опыт говорит о том, чтомы по-разному ведем себя в их присутствии). Если же делатьпредметом целенаправленного внимания взаимные измененияучастников совместной деятельности, то возникает множество вопросов об учете степени этого изменения, о наличии такихкачеств психической реальности каждого человека, которыеостаются (или могут остаться) относительно неизменными.Такая точка зрения не только усложняет исследовательскиезадачи, но и позволяет обсуждать степень достоверности раз-личных методов исследования.

Особенно сложной, на мой взгляд, становится ситуация с формирующим экспериментом, его ролью и местом в получе-нии психологических фактов. Известно, что формирующийэксперимент возникает при следующей схеме организациинаучного исследования:

а) констатирующий эксперимент - получение системы фактов;

б) формирующий эксперимент - организованное контролируемое воздействие на систему фактов;

в) контрольный эксперимент - фиксация изменений в сис-теме изучаемых фактов.

Сложность анализа результатов воздействия, на мой взгляд,состоит в том, что сам экспериментатор является важней-шим источником возможных изменений. В свою очередь,любые возможные изменения со стороны испытуемого во многом будут определяться его отношением к эксперимента-тору и к самому себе. Уместно предположить, что, напри-мер. большинство проблем в обучении детей чтению связа-

с отношением ребенка к обучающему его человеку и к

самому себе

Говоря другими словами, результаты формирующего эксперимента опосредованы взаимным изменением его участников не только потому, что оно целенаправленно организова-но просто в силу совместного пребывания во времени ипространстве испытуемого и экспериментатора.

Проблема формирующего эксперимента, связанная с воз-можным воздействием одного человека на другого, как дума-ется не только обостряет внимание к содержанию фактов,которыми оперирует возрастная психология, но и делает необходимым понимание контекста жизни исследователя, об-ращающегося к этим фактам. В этом контексте содержаниеего жизненной философии, его возможности воплощения соб-ственной сущности в отношениях с другими людьми являютсяодной из важнейших составляющих построенной им теории,разработанной методики или просто рабочей гипотезы.

Сошлюсь еще раз на Э.Фромма: «...Мир имеет для него (человека. -А. Г.) определенный смысл, и совпадение его соб-ственной картины мира с представлениями окружающих еголюдей является для него лично критерием истины... собствен-ную позицию он считает логичной»'.

Сопоставление своей позиции с позицией другого челове-ка, выделение, осознание ее содержания отличает работу уче-ного-исследователя в области возрастной психологии от реагирования людей разного возраста друг на друга.

Позицию всегда можно проявить по отношению к чему-то, обозначить таким образом ту систему координат, в ко-торой будет осуществляться сопоставление содержания раз-ных позиций. Хотелось бы обратить внимание читателя нато, что выделение позиции предполагает момент ее фикса-ции. Это можно сравнить с процессом проявления фотографии: проявленное изображение должно быть достаточночетким, чтобы его уже без труда можно было опознать, раз-личить, а затем зафиксировать.

Проявление содержания позиции требует средств для ееУдержания, такими средствами в научном обиходе становят-ся понятия.

Интересно, по-моему, то, что в возрастной психологии наиболее отчетливо проявляется различие в позициях авторов какразличие в языках описания. Так, Ж.Пиаже пользуется языкомматематики и биологии («группировка», «операция», «ассимиляция», «адаптация» и тому подобное), а З.Фрейд широко применяет язык медицины и философии («бессознательное», «сознание», «страдающее Я» и тому подобное).

Примеров использования неспецифического для возрас-тной психологии языка других сфер научного знания для по-становки и решения конкретных и общих проблем можнобыло приводить очень много. Для меня сейчас важно, чтопозиция исследователя как бы маркируется в этом языке, онастановится узнаваема благодаря этому языку во всей ее полноте и индивидуальности, как по отпечаткам пальцев можноопознать тело человека.

Так и существуют эти маркировки в разных вариантах:

Ж.Пиаже - «стадии интеллекта», З.Фрейд - «Эдипов ком-плекс», К. Юнг - «архетипы», Э. Фромм - «бегство от свободы»,В.В.Давыдов - «теоретическое мышление», Л.С.Выготский -«культурно-историческая теория» и т.д. Это большая честь для ученого и признание его места в науке, когда его позиция за-фиксирована и определена; таким образом, она может соотно-ситься с другими позициями в историческом времени науки.

По отношению к чему фиксируется позиция? В науке - поотношению к ее предмету. Мы уже пытались договориться отом, что предмет возрастной психологии включает существо-вание вечных и ситуативных проблем психического развития человека. Его можно описать следующим образом: предметомвозрастной психологии являются факты и закономерностипсихического развития здорового человека.

Позиция любого человека (не только ученого) по отноше-нию к этим фактам и закономерностям проявляется в его рас-суждениях о людях вообще, о возрасте человека, о его воз-можностях изменения и тому подобное. В этом смысле позиция ученого и позиция любого человека могут совпадать посодержанию, но отличаться степенью осознанности, степеньюпроявленности ее содержания для позиции самого автора идля людей, с которыми он может взаимодействовать в рамкахэтой позиции.

Но для ученого существует проблема удержания предметасвоего изучения, чтобы не впасть в «дурную» бесконечность взаимосвязи всех факторов со всеми, бесконечно осложняю-щей построение системы научного знания. Для людей другихпрофессий и родов занятий использование фактов происходитна уровне реагирования через собственные изменения или изменения другого человека.

Возможность видеть эти изменения, чувствовать их является условием адекватного восприятия другого человека и

себя. Ригидность, ориентация на стереотип, фантом, а не наживую реальность, разрушают взаимодействие, делают егооднонаправленным воздействием, деформирующим его уча-стников. На этом мы остановимся в тексте еще не один раз,поэтому попробуем подвести некоторые итоги, характери-зующие процесс взаимодействия человека с человеком. Оно предполагает наличие позиции, определяемой по отноше-нию к предмету.

Интересующий нас предмет возрастной психологии можетбыть проявлен в позиции ученого или любого другого чело-века как ориентация на факты и закономерности психическо-го развития здоровых людей.

Таким образом, в каждом из нас возрастная психология начинается там и тогда, когда мы в своей жизни (а ученый -в своей профессиональной деятельности, и это может длить-ся десятилетиями) погружаемся в проблемы неравенствамежду людьми. Неравенство это фиксируется строго и тре-бовательно в любом языке (разговорном и научном) каквозрастное отношение между людьми: старше - младше, апотом уже варианты: погодки, ровесники, люди одного поколения, люди первой половины XX в., люди прошлого, атакже люди будущего.

Интересно то, что при всей однозначности этого отноше-ния в XX в. наблюдается удивительное явление, которого небыло в прошлые века, - возраст человека не является одно-значным показателем его информированности и компетент-ности. Эта ситуация становится еще сложнее тогда, когда речь идет о владении конкретными навыками - общекультурнымии профессиональными.

Сегодня старшинство (по возрасту) не обязательно показа-тель зрелости, развитости человека. Это, в частности, приво-дит к тому, что появляется необходимость в теории, котораябы давала основания для понимания на бытовом (а тем болеена научном) уровне закономерностей и механизмов развития человека. Особенно остро этот вопрос встает в условиях без-работицы при конкуренции за рабочие места. Кому можно инужно отдавать приоритет при наличии вакансии? При всейконкретности этот вопрос далеко не риторичен и предполага-ет использование знаний о закономерностях становления качеств личности.

Построение такой теории может (и должно) являться задачей научной работы - специальной профессиональной дея-тельности, но и любой человек на своем личном опыте, наопыте своих переживаний, встреч с другими людьми, на опыте

понимания самого себя строит такую теорию. Она входит вего картину мира.

Осознанной картиной мира пытается овладеть ученый, раз-рабатывающий такую теорию. Учитывая важность для каждо-го из нас особой теории - теории понимания другого челове-ка, - остановимся на этом вопросе несколько подробнее.

Итак, любой человек (ученый и обыватель) строит своюкартину мира, то есть пытается понять его, объяснить, систематизировать. Построенная картина мира становится, визвестном смысле, искусственной, виртуальной реальностью.Вечный вопрос о том, что же есть на самом деле, вопрос осущности другого человека (применительно к нашей теме)остается во всей его полноте. Думаю, что это прекрасно, таккак вечные вопросы являются гарантом поиска истины, азначит, гарантом существования самой науки и обобщенного теоретического знания.

Что же такое картина мира? Как тут не вспомнить Марти-на Хайдеггера. Великий немецкий мыслитель сформулировалэтот вопрос и пытался ответить на него. Вчитаемся в еготекст: «При слове "картина" мы думаем прежде всего об изо-бражении чего-то. Картина мира будет тогда соответственнокак бы полотном сущего в целом... Составить себе картину чего-то значит: поставить перед собой сущее так, как с нимобстоит дело, и постоянно иметь его так поставленным передсобой... В этом "составить картину" звучит компетентность,оснащенность, целенаправленность. Где дело доходит до кар-тины мира, там выносится кардинальное решение относи-тельно сущего в целом. Бытие сущего ищут и находят в представленности сущего...

Представить означает тут: поместить перед собой налич-ное как нечто противостоящее, соотнести с собой, представ-ляющим, и понудить войти в это отношение к себе как в опре-деляющую область. Где такое происходит, там человек со-ставляет себе картину сущего. Составляя себе такую картину,однако, человек и самого себя выводит на сцену, на которой сущее должно впредь представлять, показывать себя, то естьбыть картиной. Человек становится репрезентантом сущего всмысле предметного...

Только теперь вообще появляется такая вещь, как статус человека. Человек ставит способ, каким надо поставить себяотносительно опредмечиваемого сущего, на себе самом...

Так или иначе, появление слова «мировоззрение» как обо-значение позиции человека посреди сущего свидетельствует отом, как решительно мир стал картиной, когда человек в ка-честве субъекта понял собственную жизнь до командногоположения всеобщей точки отсчета. Это означает: сущее считается сущим постольку и в такой мере, в какой оно вовлече-но в эту жизнь и соотнесено с ней, то есть переживается и ста-новится переживанием»'.

Существование картины мира, сам процесс ее становле-ния показывают, что человек борется за такую позицию,которая всему сущему задала бы меру и смогла предписатьнорму. Эта его позиция выражается как мировоззрение, в котором представленность себя самого и других людейструктурируется, организуется в содержании Я-концепции иконцепции другого человека.

Сами по себе эти концепции, на мой взгляд, выполняют вкартине мира роль подрамника, который удерживает изо-бражение на картине в относительно постоянном состоянии.Часто человек выражает эти обе концепции одним словом, которое туго натягивает или даже обрывает полотно карти-ны мира, например, «Я - плохой человек», «Все люди - га-ды», или «Я - лишний человек», «Все люди мешают мнежить», или «Я - гений», «Все люди бездарности», или... Ду-маю, что каждый из читателей легко восстановит эмоцио-нальное состояние, которым может быть проникнуто каждое из высказываний.

Содержание этих двух концепций в картине мира позволя-ет выделить и зафиксировать особую реальность, составляю-щую, на наш взгляд, большую часть этой картины - реаль-ность психическую (см. схему на след. с.).

Выделение именно ее позволяет говорить о сущностном взакономерностях развития. Какими же важнейшими свойст-вами обладает психическая реальность? Как отличить ее от других видов реальностей - физической, химической, логиче-ской и других?

Думаю, что вопрос этот не менее сложен для ответа, чемвопрос об отличии живого от неживого. Мы скорее чувству-ем, ощущаем, понимаем это отличие, чем можем осознать, тоесть выразить в словах. Это так же непросто, как подобрать синонимы к словам «жизнь» и «смерть».

Где она, психическая реальность, в картине мира? Актуальность этого вопроса в истории психологии связана сомножеством теорий и гипотез. Обычно их пытаются группи-ровать и классифицировать по разным признакам в биогене-нические и. социогенетические подходы. Биогенетические пред-

Строение психической реальности

полагают исследование свойств психического как природных присущих организму человека функций: меняется во времениорганизм - меняются и его функции, что естественно Социо-генетические подходы рассматривают психическое как произ-водное от социальных условий жизни человека то есть отвнешних, по отношению к организму, факторов. Соответст-венно, свойства психического зависят от изменения свойств этих социальных условий.

Для нашего рассуждения важно, что попытки выделить спе-цифические свойства психической реальности предпринимались и предпринимаются в истории психологии постоянно. Не стремясь утомить читателя перечислением множества научныхшкол и авторов, обращавшихся к этим проблемам, отмечу, чтотак или иначе (на разном конкретном материале) многие авто-ры приходят к констатации того факта, что в психической ре-альности человека есть устойчивые, относительно устойчивые иизменчивые параметры.

Со времен Гиппократа известно, например, об устойчивости темперамента, а сколько страниц (уже в XX веке) посвященонеизменности качеств характера и Юнгом, и Левитовым, иАдлером, и Маслоу, и Платоновым, и... Достаточно взять лю-бую книгу о способностях человека (Н.Лейтес, Э.А.Голубева,Айзенк, Анастази и другие), и опять в ней - выделение устойчи-вых и изменчивых компонентов удивительной продуктивностилюдей, обладающих способностями, и трудность в определении устойчивых черт психической реальности, говорящих о нали-чии самих способностей, особенно так называемых общих спо-собностей, присущих всем людям.

Хотелось бы высказать и обосновать предположение отом, что для человека его ориентация на психическую реаль-ность связана с выделением ее главного свойства - обратимо-сти и обобщения его Я-концепции и концепции другого человека (сокращенно ЯК и КДЧ).

Обратимость - главное и специфическое свойство психиче-ской реальности. Это подробно известно благодаря работамЖ.Пиаже, о выдающемся вкладе которого в современнуювозрастную психологию написано много, но, думаю, все рав-но этого недостаточно для того, чтобы оценить в полной мерезначение его работ. Итак, обратимость как свойство психической реальности в картине мира человека задает это качество,которое метафорически хотелось бы сравнить с размеромэтой картины, соотносимостью этого размера человеком ссамим собой, с наличием себя и своей позиции.

Как характеризует обратимость сам Ж.Пиаже? Обратимсяк тексту: «Как только достигнута полная обратимость (то естьдостигнут предел непрерывного процесса, где, однако, свойства данного состояния весьма отличны от свойств предшест-вующих фаз, ибо только на этом этапе наступает равновесие),ранее негибкие элементы приобретают способность к мо-бильной композиции, которая как раз и обеспечивает их ста-бильность, поскольку аккомодация к опыту - вне зависимостиот характера выполняемых в этом случае операций - находится тогда в постоянном равновесии с ассимиляцией, возведенной самим этим фактом в ранг необходимой дедукции.

Ритм, регуляция и "группировка" образуют, таким обра-зом, три фазы эволюционирующего механизма, связывающегоинтеллект с морфогенетическими свойствами самой жизни идающего ему возможность осуществлять специфические адап-тации, одновременно безграничные и уравновешенные междусобой, которые в органическом плане были бы невозможны»'.Загадочный, сложный текст - научный, одним словом. По-пробую рассказать иначе то, что поняла сама и считаю важным местом в рассуждениях Пиаже.

Развитие, то есть качественное изменение любой системыво времени (а психическую реальность, как и любой пред-мет, можно представить в виде системы), происходит нетолько во времени, но и в пространстве. За счет этого про-цесс развития может достигнуть своего предела как пределаизменения системы. В момент, связанный с достижением этого предела, наступает равновесие в состоянии системы,она как бы на время находится в состоянии относительногопокоя, в ней нет очевидного движения - изменений. Естест-венно, что все свойства системы (психической реальности) вэтот момент изменяются таким образом, что в них происхо-дят качественные преобразования, необходимые для даль-нейшего изменения системы. Так как в это время потенциал изменения системы исчерпан, начинаются изменения в ееструктуре, то есть начинается преобразование внутри систе-мы за счет движения в ранее устойчивых элементах структу-ры. Функция, то есть назначение системы (психической ре-альности), сохраняется, она живет, но жизнь осуществляетсяуже за счет других механизмов, связанных со структурными преобразованиями в системе.

Необходимо добавить, что существует предел структур-ных преобразований системы, связанный с выполнением егоосновных функций, того, что Ж.Пиаже называет связью с«морфогенетическими свойствами самой жизни», со «специ-фической адаптацией» - безграничной и уравновешенной.

Для нашего рассуждения важно, что понятие обратимости, введенное Пиаже, позволяет обсуждать параметры простран-ства психической реальности как данность, как факт, а нетолько как метафору, соотносимую с метафорическим жесодержанием картины мира.

Пространство психической реальности задается пределом ее изменчивости. Вспомните из личного опыта свои пережи-вания: «Больше не могу», «Лучше уже не получается», «Ничего

' Пиаже Ж. Избранные психологические труды. - М., 1964. -С. 229.24

здесь не понимаю», «Об этом можно говорить без конца»,«Это нельзя терпеть» и тому подобное. Эти очень близко об-наруживаемые в опыте каждого человека переживания помогают почувствовать наличие предела у различных качествпсихической реальности. Для одних качеств этот предел ка-жется бесконечным, например, для желаний («Я хочу»), длядругих весьма реально ограничен, так, о своих возможностяхможно сказать весьма конкретно: «Я могу то, что я могу» илираздвинуть эту границу: «Я сам не знаю, на что я еще способен, я еще такое выкину».

Структурные изменения в своей психической реальностимы тоже можем заметить сами: «Надо все записывать - ни-чего так не помню, не то что раньше», «Я теперь все по-другому воспринимаю, более остро», «Тогда я поняла, чтоуже никогда не смогу открыто выразить свои чувства» и тому подобное.

Существование различных качественно отличающихся от-резков времени в психической реальности может отметить каксам человек, так и наблюдатель. Так, мы можем сказать: «Стого момента вся моя жизнь изменилась», «Я больше не могникогда заставить себя делать это», «С этого времени я сталболее черствым», «Я тогда словно потерял чувствительность кболи», «Я с тех пор перестала сопротивляться жизни» и т.д.

Другими словами, обратимость как важнейшее свойство психической реальности дает возможность человеку жить нетолько в актуальном настоящем времени, но и в прошлом,преобразованном в свете настоящего и будущего. Прошлое(события жизни человека), пережитый опыт не уходят изпсихической реальности и не остаются в ней без изменения, аза счет вариантов изменений, соответствующих его свойст-вам, именно его свойствам (например, свойствам произвольной памяти или свойствам аффекта), то есть «мобильнойкомпозиции», обеспечивают стабильность психической ре-альности. Это делает их узнаваемыми друг для друга и длясамих себя. Становится не так уж важно, что я делаю, важно,что делаю Я. Благодаря обратимости человеческая психиче-ская реальность может не только изменяться, качественнопреобразовываться, но и сохранять свои свойства, возникшие в результате изменения, поэтому индивидуальность каждого человека обеспечивается (с этой точки зрения) «морфо-генетическими свойствами самой жизни», хочется добавить -его, человека, жизни.

Какая она - жизнь? Какие у нее эти «морфогенетические свойства»? Эти вопросы легче задать, чем на них ответить. Думаю, что данный текст и не предполагает необходимости дать абсолютно полный ответ на этот вопрос. Для дальней-шего анализа важно то обстоятельство, что через свойствопсихической реальности - обратимость - у человека естьвозможность создавать картину мира и переживать этотпроцесс отдельно от его результата - содержания и формысозданной им картины.

Говоря иначе, можно быть в мире и не принадлежать ему, существование организма еще не гарантирует человеку появ-ления картины мира, для этого он должен проявить особуюактивность, активность, аналогов которой нет в органиче-ском мире. Пока обозначим ее как активность по построениюЯ-концепции, конкретизирующую для самого человека его жесобственную сущность. Это варианты ответа на вечный во-прос: «Кто Я? Зачем Я?» Ответить на него можно в контексте более широких вопросов: «В чем сущность человека? Зачемживут люди?»

Обращенность на Я - особая форма обратимости, обес-печивающая устойчивость качеств психической реальности.Остается только разобраться, что входит в Я человека, а этозначит еще и еще раз вернуться ко всей истории мировойфилософской и психологической мысли. Есть блестящие научные тексты, которые позволяют читателю это делатьсамостоятельно'.

Я же, ориентируясь на право автора представлять в текстесвою позицию, воспользуюсь им в полной мере.

По-моему, возрастная психология пытается изучать те из-менения, которые происходят в психической реальности, ори-ентируясь как на главный вектор направления изменения - физическое время жизни человека. Именно отрезками физиче-ского времени фиксируются фазы существенных изменений,создающих основу для постоянных качеств психической ре-альности. Хотя и осознается относительная неточность границэтих фаз, но они широко используются для понимания зако-номерностей индивидуальной жизни человека с точки зрения других людей. Хотелось бы, чтобы читатель обратил внимание на этот момент. Одним важно знать, сколько ребенку лет, чтобы за него верно платили в транспорте, другим важнознать, сколько ребенку лет, чтобы его приняли в спортивнуюсекцию, чтобы он отвечал за себя сам перед судом, чтобы он нес ответственность по закону, чтобы он принял участие в выборах, чтобы он получил водительские права, чтобы...

Через отношение других людей физическое время жизнистановится содержанием Я человека, регулирующим его местов системе отношений, определяющим границы этого места.

Хотелось бы высказать предположение, что это одно изобразований в психической реальности человека, котороеконстатирует ее обратимость как предмета. Переживание своего возраста как физического времени жизни, котороезначимо с точки зрения других людей, задает (в известнойстепени) предел изменениям. (Когда мы будем характеризо-вать различные возрасты человека, то убедимся в этом наконкретных фактах.)

Особенность этого переживания - своего места в системечеловеческих отношений — состоит еще и в том, что оно ориентирует каждого из нас в наших правах и обязанностях, ре-гулирующих (как социальные нормы) движения человека всамих этих отношениях. Другими словами, определение (черезпереживание возраста) места в системе отношений с другимилюдьми приводит человека к необходимости «обживать» этоместо - организовывать и структурировать его, то есть обозна-чать его (места) наличие. Это и помогает создать права и обязанности, которые позволяют обозначить наличие самого мес-та и его качественное своеобразие по сравнению с другими.

Права каждого человека, провозглашенные в настоящеевремя всемирно известной Декларацией прав человека, при-знают (с этой точки зрения) наличие для каждого человеканеобходимого ему жизненного пространства, в котором будеторганизована не только жизнь его организма, но и его психическая реальность. Говоря метафорическим языком, правауказывают на необходимость для каждого человека иметьдом для души, или иначе - почву для роста.

Обязанности наполняют этот дом содержанием, и как вселюди, каждый человек обязан обставить свой дом тем, что объ-единяет его с родом человеческим, чтобы самому быть человеком. И если его дом уязвим извне, то внутреннее устройстводома во многом определяется усилиями самого человека, при-нятие и выполнение обязанностей по устройству дома душиобязательно связано с отношением к ним самого человека.

Можно иметь право и не пользоваться им. Если продол-жить сравнение, то это похоже на темную комнату в доме. Нобыть обязанным и не выполнять обязанности - значит не убирать свой дом, не следить за его сохранностью или делать это чрезмерно.

 И если нежилая комната сужает жизненное пространство,то неубранный (или стерильный) дом постепенно теряет своеназначение - в нем становится невозможно жить.

Итак, переживания физического возраста, с точки зрениядругого, являются важнейшим моментом, фиксирующим длячеловека существование границ его психической реальностикак особого предмета, как того, что связано со свойствами егоорганизма, но в то же время к ним не сводится. В начале жизни психическая реальность для ребенка структурируется, ор-ганизуется другим человеком - взрослым. Он берет на себяосуществление прав и обязанностей ребенка по построениюего души - по организации его места (в том числе и физиче-ского) в системе человеческих отношений. Уже младенец ока-зывается, обязан, например, спать по ночам. Уже младенец,например, имеет право на социальную защиту со стороны государства, специфические свойства психической реальностив ребенке поддерживает и сохраняет взрослый, реагирующийв силу своих возможностей на «морфогенетические свойствасамой жизни» в активности ребенка.

Взрослый своим воздействием, основанном на его концеп-ции другого человека, обозначает место ребенка в системеотношений как с собой, так и с другими людьми, так как выступает в начале жизни для ребенка обобщенным персонифи-катом другого человека, то есть это не просто взрослый чело-век, а представитель Всех людей. Как трудно бывает поройвзрослому осознать эту свою миссию!

Итак, обратимость как важнейшее свойство психической ре-альности можно представить как движение вспять, как возвратк началу, уже ставшему в какой-то момент концом. Думаю, что примерно так можно еще раз попробовать представить себе этосвойство психической реальности и увидеть, что в начале жизникаждого из нас другой человек - взрослый во многом определя-ет это «движение к началу», организуя и направляя активность ребенка (как физическую, так и психическую) через систему разрешений и запретов. Преобразованная взрослым активностьвозвращается к ребенку в превращенном виде, условно этоможно было бы описать примерно так в переживаниях ребенка:

«Я хотел, но мне нельзя», «Я чувствовал, но не знал», «Я мог,но не получилось» и тому подобное. Хотелось бы подчеркнутьважный для нашего рассуждения момент, который состоит втом, что взрослый может преобразовать вектор активности ребенка и вернуть ему в новом качестве.

Таким образом, ребенок получает один из важнейших ис-точников переживания ограниченности своей активности,

что Ж.Пиаже называл «пределом изменения». К числу дру-гих таких источников можно отнести физическое тело ре-бенка, предметный мир, в том числе и тело взрослого как предмет. Все эти источники ограничений активности обла-дают важным свойством, которое хотелось бы назвать фи-зическим термином, - они обладают сопротивлением, пред-полагающим их плотность, непроницаемость. Именно оно,думается, позволяет развиваться тому содержанию психиче-ской реальности, которое мы обозначали как концепциюдругого человека, но его можно расширить до концепции другого вообще. Переживание, проживание сопротивлениядругого позволяет ребенку в процессе жизни провести диф-ференциацию между Я и не-Я (напомним, что это происхо-дит благодаря Взрослому), определить место в пространствеи во времени для этих переживаний.

Присутствие другого в жизни ребенка создает основу дляпроявления обратимости - активность ребенка возвращается к нему в преобразованном виде и по принципу обратной связипроизводит изменение в источнике активности - самом ре-бенке. Причем изменения могут быть как устойчивыми, так иотносительно кратковременными.

Несоответствие возрастов ребенка и взрослого как несоот-ветствие их картин мира является феноменологическим фак-том порождения пространства психической реальности, заданного обратимостью разных форм активности ребенка.

Каждый из нас знает, что существует какое-то «не могу».Для каждого свое - от невыносимого скрежета ножа по сково-родке до телепередачи, а от нее до глубин переживания - «живуне своей жизнью», «ненавижу себя», «не понимаю, что со мной».

Думаю, что эту возможность видеть свое Я и не-Я в каж-дом из нас в той или иной мере задают свои (мои) другие и чужие (не мои) другие через переживание границы нашего Я инашей психической реальности.

В начале жизни человека это очень важное событие -встреча с другим человеком, событие, определяющее пережи-вание возраста как одного из свойств психического.

Думаю, что в известном смысле можно сказать, что на бы-товом уровне возрастная психология существует как переживание людей по поводу воздействия на них других лиц, таккак именно эти переживания, как хотелось кратко показать, задают самому человеку роль и место психической реальностив картине мира.

Итак, что такое возрастная психология?Ответов пока получилось несколько:

1. Это наука о фактах и закономерностях психическогоразвития нормального здорового человека.

2. Это концепция другого человека, которая есть у каждо-го человека, который живет среди людей.

3. Это отношения между людьми разного возраста, которыепозволяют каждому человеку переживать наличие своего местав системе отношений, то есть наличие дома для своей души.

4. Это попытки измерить изменения в жизни человека единицами времени.

5. Это естественный ход биологических часов, которыйосознается благодаря другим людям самим человеком.

6. Наконец, это проекция личного развития исследователяна понимание им закономерностей изучаемой жизни.

Труд ученого связан с осознанием им средств своего жесобственного мышления, он строит понятийную картину мира.Обыватель может при этом руководствоваться не только понятийным мышлением, но и чувствами. Поэтому, узнав однои то же, они не всегда могут понять друг друга. Тогда появ-ляются особые задачи применения научного знания, это тоновое в отношениях людей, которое появилось в наше время исуществует сегодня, например как практическая психология.