Глава 5 Уравнение судьбы - Мастер самопознания 2-е издание - Эрнест Цветков

Существование психонономики обязано, не больше и не меньше, существованию такого факта, как человеческий организм и его душа.

Но что же такое организм с точки зрения проблемы, которую мы собираемся рассмотреть в данной работе? И коль скоро здесь заходит речь об этом понятии, то, на­верное, в первую очередь резонно было бы определить, насколько оно синонимично понятию, которое мы уже использовали ранее, — а именно понятию «человека». Не слишком задерживаясь на выяснении этого вопроса, удовлетворимся классическим разделением, согласно которому организм есть биологическая и физиологиче­ская структура последнего. Собственно говоря, мы мог­ли бы и не останавливаться на столь очевидных вещах, если бы они нам не пригодились в дальнейшем. Впрочем, недооценивая очевидность, мы рискуем заблудиться в лесу из трех сосен и оказаться в анекдотической ситуа­ции, где один врач лечил больного от желтухи, а тот ока­зался китайцем.

Пока мы не слишком удалились в лес, попробуем схе­матически рассмотреть, что же такое человек в новой модели миропонимания, которую подразумевает психо-номика. Как и предполагается, начнем с очевидного. Быть может, оно еще и не до конца исчерпало себя, и нам удастся внутри него отыскать неизвестные ранее связи, которые помогут обнаружить уже что-то фундаменталь­но новое?

Ясно, что все фрагменты данной схемы находятся в по­ложении взаимодействия и взаимовлияния. Так, напри­мер, выбор профессии может определяться психикой, ее сознательной частью, а также интеллектуальными, мнестическими и другими «инструментальными» ее функ­циями. С другой стороны, Бессознательное оказывает свое прямое воздействие на выбор профессии. Не без ра­боты в данном случае оказывается и организм, состояние его внутренних органов, гормональные реакции и т. д.

Не является новостью, что психика воздействует на организм, а последний, в свою очередь, на нее, что под­тверждается широким спектром психосоматических за­болеваний и изменением характера под влиянием того или иного физического недуга.

Таким образом, все эти взаимообусловленные взаимо­пересечения символически образуют некую микроорби­ту, одновременным центром и периферией которой пред­стает человек.

Эта микроорбита едина в своем движении и целостна, а потому мы не имеем права выделять в ней какой-либо главный фактор, будь то психика, организм или соци­альная принадлежность, ибо подобная попытка неизбеж­но уведет нас в сторону философии, в частности, к ее ста­рому и непродуктивному спору о первичности материи или сознания.

Однако, чтобы продвинуться дальше и не зацепиться за вечное вращение этой орбиты, я позволю себе напом­нить: никакая система не может быть исчерпывающе описана теми средствами, которыми она сама же распо­лагает. Средства любой системы всегда ограничены, и невозможно произвести качественные изменения внутри этой системы, используя ее же возможности. Далее сле­дуют три следствия системы.

1. Произвести качественные изменения в системе мож­но, только выйдя за пределы этой системы.

2. Выход за пределы определенной системы подразуме­вает построение некой новой метасистемы, то есть та­кой, которая включала бы систему в качестве состав­ного звена.

3. Исчерпывающее описание данной системы возможно только языком метасистемы — метаязыком.

Наша микроорбита предстает системой, замыкающей­ся на себе, и поэтому, для того чтобы объяснить и описать ее закономерности, нам необходимо выйти из нее, поки­нуть ее пределы. Благодаря присущему информации свойству многомерности, мы можем осуществить это. Пространство, лежащее за пределами этой орбиты, недо­ступно сознанию, оно вне-сознательно, или бес-созна­тельно. Следовательно, область бессознательного откры­вает нам возможность выхода к метасистеме.

Чтобы более подробно рассмотреть последнюю, сле­дует, скорее всего, изучить ее структуру. Мы коротко оста­новимся на наиболее продуктивных из них, для того что­бы яснее представлять себе суть нашего поиска.

Концепция Фрейда интерпретирует Бессознательное как некое пространство, где происходит взаимодействие, столкновение и напряженное сосуществование таинст­венных безличных сил, которые в конечном итоге опре­деляют наше поведение. Эти силы трансформируются в различные влечения, инстинкты, желания, импульсы, по большей части являющиеся запретными, и начинают оказывать давление на «Эго», которое в ответ противо­поставляет им свою структуру оппозиции — цензуру. Непрорвавшиеся в сознание импульсы устремляются к нему обходными путями и проявляют себя в сновидени­ях, фантазиях, оговорках, невротических и психосомати­ческих симптомах. Иными словами, Бессознательное — это то, что мы думаем на самом деле, но не подозреваем об этом.

Юнг в значительной степени трансформирует и услож­няет эту концепцию, вводя в нее новые понятия и тем самым создавая качественно иной методологический ап­парат познания психики. Его подход начинается с поло­жения о том, что «теоретически, поле сознания невоз­можно ограничить, так как оно способно беспредельно расширяться. Эмпирически, однако, сознание всегда об­ретает свои границы, — встречая нечто неведомое. Это, собственно, то, чего мы не знаем, и что, таким образом, не связано с Эго — центром сознания. В "неведомом" разли­чаем две группы объектов: внешние — те, которые могут быть восприняты посредством органов чувств, и внут­ренние, которые постигаются непосредственно. Первая группа вмещает в себя "неведомое" во внешнем мире, вто­рая — "неведомое" в мире внутреннем. Это и есть про­странство бессознательного».

Далее Юнг подвергает это пространство разделению, в котором существуют индивидуальное бессознательное, то есть такое, куда «мы должны включить все более или менее умышленные вытеснения неких болезненных идей и впечатлений», и коллективное бессознательное, содер­жащее в себе инстинкты и архетипы — изначальные об­разы, присущие всему человечеству в целом и являющие­ся продуктом его мифологической активности. В свою очередь, коллективное бессознательное бесконечно про­должается в некоем направлении и на каком-то этапе сли­вается с внешним «неведомым»: «Глубинные "слои" пси­хики теряют свою индивидуальную исключительность по мере того, как отступают все дальше и дальше в тем­ноту. Это последовательное "движение вниз" означает, что, по мере их приближения к автономным функциональ­ным системам, они становятся все более коллективными, вплоть до универсализации и растворения в телесной ма­териальности, то есть в химических субстанциях. Угле­род человеческого тела есть просто углерод. Следова­тельно, на своем "дне" психика является просто миром».

Нетрудно увидеть, что последнее заявление выража­ет идею тождественной связи между миром объектов, то есть Вселенной и миром психическим, то есть душой. И границы между этими мирами нет!

Итак, в том виде, в котором мы собираемся рассмот­реть Бессознательное, последнее предстает как некая довольно реальная метаструктура, если судить по ее спо­собности оказывать определенное и конкретное влияние. Она объединяет в себе свойства как психические, так и внепсихические, то есть выходит за грани личностного и личного.

Очевидные наблюдения за текущими процессами ду­шевной жизни индивида позволяют нам представить Бессознательное действительно как образование, обла­дающее не только качествами, но и строением, и эта ар­хитектоника может быть выражена и описана.

Обратившись к Фрейду, мы обнаружим положение, чья истинность вряд ли вызовет чьи-либо сомнения: «В пси­хической жизни человека всегда присутствует "другой".

Так как психическая жизнь в основе своей бессо­знательна, что вполне естественно, то из этого следует, что и в Бессознательном человека всегда присутствует "другой"».

Кто же этот «другой»? Фрейд продолжает: «Он, как правило, является образцом, объектом, помощником или противником...» Иными словами, все то, с чем сталкивал­ся индивид на протяжении всего своего существования, автоматически поглощалось его Бессознательным. Это, в первую очередь, родители, близкие, приятели, детские игры и игрушки, персонажи сказок, сначала рассказан­ных, а затем и прочитанных, сновидения, впечатления, ощущения, чувства — то есть любой человек, живое су­щество, предмет, понятие, персонаж — включаются в структуру Бессознательного и становятся его элемента­ми, несущими определенный энергетический заряд.

Выражаясь более лаконично, можно сказать: «Я — это Другой».

Оперируя понятиями психоэнергетики, мы можем осознать данное положение как включение «другого» в структуру нашего поля. Если мы сравним данный подход с предыдущим, то убедимся в их идентичности. И дей­ствительно, поле Бессознательно, а функционирование бессознательного невозможно описать, не используя та­кого понятия, как энергия (впрочем, так его и описывал основатель психоанализа).

Поскольку мы затронули здесь энергетические кате­гории, то нам остается выяснить, в какой же все-таки форме или в каком состоянии действует этот «другой», наполняя пространство нашего Бессознательного. Разу­меется, он не присутствует как лицо физическое, но если мы вспомним, что любой объект окружающего мира вос­принимается посредством формирования его образа, то нам ничего не остается, как сделать предположение, что «другой» — это «образ другого», и этот образ живет в на­шей душе, обусловливая ее содержание. Получается, что, с одной стороны, данный образ является частью нашей собственной психики, с другой — представляет собой слепок душевной организации (или на языке психоэнер­гетики — энергетическую матрицу) другого объекта.

В свою очередь, образы объектов можно классифици­ровать.

* Люди — те, с которыми мы встречались, встречаемся, и будем встречаться. Что касается упоминания про­шлого, настоящего и будущего времени, то оно станет вполне понятным, исходя из признания того, что в Бессознательном не существует такого понятия, как время, что доказывается весьма просто. Скажем, то, что произошло с нами двадцать или тридцать лет на­зад, для нашей психики может быть столь же актуаль­ным, как и то, что случилось несколькими минутами раньше. Значит, наше Бессознательное — это некое неведомое измерение, где функция времени отсут­ствует, его просто не существует. И вместе с тем это измерение — основное место обитания человека, опре­деляющее его поведение, взаимоотношения с окружаю­щими и внешней средой. Еще раз я хочу напомнить здесь афоризм, о котором не раз упоминал: «Сознание размышляет, Бессознательное управляет». Подобное положение дел оказывается гораздо важнее той теоре­тической значимости, которую может собой представ­лять, ибо содержит в себе потрясающую возможность практического применения. Согласно данной выклад­ке, наше настоящее и даже будущее можно изменить, изменив наше отношение к прошлому. Здесь, однако, мы можем натолкнуться на кажущееся противоре­чие: сначала я говорю о фиктивности времени, а затем утверждаю, что, манипулируя временем, можно произ­водить некие важные изменения. Казалось бы, возни­кает парадокс. Но он разрешается очень просто: вре­мени не существует в Бессознательном, но в сознании оно не только присутствует, но и является его функ­цией и даже, в какой-то степени, инструментом. Ведь, вспоминая, мы подразумеваем, что обращаемся к сво­ему прошлому, и оживляем в памяти его зыбкий след. Значит, на уровне сознания мы вновь проявляем ак­тивность по отношению к тому событию, которое слу­чилось, но которого уже нет, и при этом нам никаким образом, кроме как мысленно, не удается переместить­ся туда, хотя интенсивность наших переживаний, ис­пытываемых в настоящий момент, вызывает вполне реальные и фактические изменения в организме. Все встает на свои места — некая ситуация происходит и проходит, исчезает, но эмоции, связанные с ней, оста­ются, кодируются мозгом в виде неких информацион­ных матриц. Определенным усилием воли я могу воз­действовать на эту систему кодов и вспомнить об этом событии, то есть вытащить эту информацию на уро­вень доступного осознавания. И точно таким же уси­лием воли можно изменить свое эмоциональное отно­шение к ней. Разумеется, в «прошлом» от этого ничего не изменится, но изменения произойдут в причинно-следственной цепочке взаимодействий Бессознатель­ного, что в свою очередь приведет к преобразованию программы.

*  Вещи — и в первую очередь те, которые окружали мла­денца.

*  Другие существа — животные и т. д.

*  Мифы — персонажи сказок, преданий и других лите­ратурных произведений.

*  Религиозные объекты — Бог, Мировой Разум, силы при­роды, дьявол.

*  Этические понятия — сколь бы абстрактными послед­ние не представлялись, они персонифицируются уже с детства. Например, Змей Горыныч — образ вопло­щенного зла, а Илья Муромец — добра. Таким обра­зом, каждый, исходя из собственной мифоструктуры, носит в себе образы и представления этих понятий — добро, совесть, мудрость, хорошо, плохо.

*  Релятивистские понятия — время, пространство, веч­ность, сила, бесконечность, род, энергия, ум, глупость, жизнь, смерть, бессмертие.

*  Качества эмоций — радость, печаль, любовь, ненависть, хорошо, плохо.

*  Эстетические категории — красота, безобразие,

*   Сновидения.

*   Образ самого себя.

Однако, чтобы не запутаться в обилии всех этих сим­волов, сгруппируем их, и в результате получим следую­щую модель, в которой условно выделяется четыре клас­са понятий.

1. Метапсихическое: Бог, жизнь, сила, дьявол, смерть, бессмертие, рай, ад.

2. Психическое: люди, отношения, семья, работа, зло, добро, красота, уродство, радость, печаль, хорошо, плохо, отношения с другими живыми существами, секс, Я.

3. Мифическое: сны, персонажи, фантазии.

4. Типическое: деньги, быт, вещи, еда.

Однако из всего этого количества объектов одни яв­ляются более, другие — менее значимыми. Ясно, что мно­гое в выборе зависит от индивидуальности человека, его предрасположенности и склонностей, но существуют та­кие категории, которые, будучи универсальными для всех людей, занимают в системе значимостей доминирующее положение. К примеру, некто испытывает страсть к раз­ведению и коллекционированию кактусов, и данное увле­чение определяет смысл его жизни. Он, скажем, абсолют­но равнодушен к животным и отказывается понимать своего соседа, который души не чает в собственной соба­ке. Но, несмотря на эту их разницу, для обоих будет оди­наковым стремление к удовольствию, которое способна им дать жизнь. Ими управляет одно и то же влечение. Каждый человек боится смерти и цепляется за жизнь, независимо от его вероисповедания, пристрастий, увле­чений и мировоззрения. Видимо, об этом позаботилась сама природа, наделив род людской столь мощным ин­стинктом самосохранения. Следующий же инстинкт продолжения рода демонстрируется наличием сексуаль­ного влечения. В конечном итоге, эти два инстинкта слива­ются в одну силу, которую Фрейд обозначил как либидо.

В нашем примере любитель кактусов и любитель со­бак, различные в типическом, сходны в метапсихиче-ском. Если мы проанализируем соотношение значимо­стей в различных классах понятий, то придем к тому же результату.

Представим себе зал совещаний, где для обсуждения некой проблемы собралась группа людей. Каждый из них видит свои сны, фантазирует о чем-то своем (мифиче­ское), по-своему относится к семье, работе, имеет свои представления о красоте, добре и зле (психическое). Они о чем-то спорят, что-то бурно обсуждают, увлеченно до­казывают, стараются казаться умными и глубокими. Но внезапно распахивается дверь, и в зал влетают террори­сты, разбрызгивая по потолку и стенам автоматные очереди. Нетрудно вообразить, что в этот момент произой­дет с публикой. Сразу же все аргументы, убеждения и по­лемический задор исчезнут, прихлопнутые шоком, усту­пив место одному единственному желанию — спастись. Причем в это время человек вовсе не думает, зачем ему спасаться, для чего он это делает. Любитель кактусов за­бывает о своих кактусах, а знаток творчества Андрея Бе­лого — про Андрея Белого. Просто энергия инстинкта ру­ководит определенным телом, программируя последова­тельность его действий. Один вступает в схватку, другой прыгает в окно, третий залезает под стол. Здесь нет геро­ев и трусов. Здесь и сейчас проявляет себя метапсихиче-ское и надличное.

Если это так, то проблема проясняется. Но как быть с другим влечением, открытым и описанным Сабиной Шпильрейн, российским психоаналитиком, — Танатосом, влечением к смерти? Логика наших рассуждений снимает кажущееся противоречие. Смерть является при­надлежностью Метапсихического и определяет подспуд­ный к ней интерес. Ведь смерть — это не только то, куда мы уйдем, но и то, откуда мы вышли, и в этом наблюда­ется своеобразная симметрия нашего Бытия. Она пред­ставляется некой потусторонней тайной, с одной сторо­ны вызывающей смутный страх и трепет, а с другой — не­одолимый интерес ребенка, стремящегося подсмотреть, что же творится за дверью родительской спальни.

Такое же любопытство заставляет нас временами об­ращаться к тому миру, что лежит за пределами земного существования. О загробной жизни написано великое множество всяческих исследований, начиная от «Книги мертвых» и кончая современными парапсихологическими изысканиями. Ее образы заселяют мифотворчество различных народов и времен, то устрашающе зловещие, то поэтически изысканные. Ее образ, у каждого свой, живет и в нашей душе. Получается, что смерть не вне, а внутри нас.

На протяжении всей истории человечества люди свя­зывали такие явления, как жизнь и смерть, с некой силой, которая регулирует и подчиняет себе эти отношения. Данная сила определяет появление на свет или же уход из него. В зависимости от этноса и уровня развития ци­вилизации ей давали различные имена: духи, боги, сти­хии и т. д. С развитием монотеизма появился единый Бог — как отражение коллективной идеи о существова­нии верховной субстанции, определяющей и предопреде­ляющей развитие всего мироздания в целом и каждого существа в отдельности. Все зависит от Бога, но Бог не зависит ни от кого и ни от чего. И вполне естественно, что его образ, его мыслеформа заняли центральное место в Метапсихическом Бессознательного. Он становится до­минирующей фигурой в Бессознательном в силу авто­номности своих главнейших функций:

* если он является источником всего мирового поряд­ка, то он является, прежде всего, Создателем («в том числе и моей жизни»);

* если он создал свое творение, то он может его и защи­тить («в том числе и мою жизнь»);

* если создал то, что было, есть и будет, значит, он ве­чен, и таким образом он любое свое творение («в том числе и мою жизнь») может сделать бессмертным.

Однако бессмертие бессмертию рознь, так как суще­ствуют две ипостаси вечного — рай и ад, местопребыва­ние которых также расположено в Бессознательном, хотя и прорывается постоянно в зону осознавания и непосред­ственного переживания. Никому не хочется ада, и каж­дый при жизни уже стремится в рай. Но туда нужно еще получить визу, а это зависит от участия самого Господа Бога, который в данном случае выступает в своем следую­щем качестве — качестве Судьи.

Итак, Бог есть: Создатель, Защитник, Источник, Судья.

Эти его четыре положения универсальны для любого вероисповедания и не зависят от той или иной формы конкретной персонификации. Таким образом, метапси-хическая часть нашего Бессознательного изначально на­делена религиозным смыслом, призванием которого, возможно, является связывание мира внутреннего с вне­шним (ведь само понятие «религия» произошло от ла­тинского religare — «связывать»).

Здесь мы видим, как Бессознательное, открытое ми­розданию, растворяется в нем и переходит в него той сво­ей частью, которая определяется как Метапсихическое. Таким образом, получается, что человек через свое Бессо­знательное открыт Вселенной.

Изъясняясь языком психоэнергетики, человек непо­средственно подключен к информационному полю Все­ленной, которое в свою очередь (в нашей модели) сооб­щается с Метапсихическим. Затем, кодируясь в опре­деленные сигналы, проникает в мифический пласт, где развертывается в виде образов сновидений как некое та­инственное послание, после чего обрабатывается Психи­ческим, создавая различного рода душевные напряже­ния, стремящиеся разрядиться в действии.

Возвращаясь к нашей микроорбите, мы имеем теперь возможность наполнить статичную схему динамическим пониманием — применяя метод метаструктуры.

Представленную модель можно определить как урав­нение судьбы.

Наша модель подчеркивает, что человек есть уравне­ние. Исходя из этого положения, человека можно пред­ставить как некую систему, деятельность которой впол­не поддается расчету и прогнозированию.

Вернемся к нашему уравнению, где все неизвестные нам уже почти известны. Остается только уточнить не­которые его понятия. Традиционно они определяются контекстом закона причинно-следственных связей, вза­имодействие которых образует неумолимую детерминированность всех процессов и событий, происходящих во Вселенной, а стало быть, и в жизни человеческой.

Этот подход диалектичен и не оставляет места сомне­ниям, потому что он еще и очевиден. Однако, уточняя и детализируя эту очевидность, мы можем проанализировать ее внутренние механизмы и полученными результатами дополнить наше уравнение. Последнее можно успешно выполнить, если представить себе Судьбу как некую со­ставляющую трех сил, каждая из которых обусловлива­ет определенную линию развития индивидуума.

1. Сила Рока.

2. Сила Провидения.

3. Сила Воли.

Сила Рока оказывает влияние на существование рода. Если провести параллель с биологией, то нетрудно заме­тить, что частью этой силы является генетическая пере­дача информации из поколения в поколение. И в этом плане законы генетики почти равносильны законам ок­культным.

Сила Провидения на вещественно-материальном уров­не может быть определена как судьба, то есть закономер­ное развертывание событий и ситуаций на протяжении жизни индивидуума.

Сила Воли есть психодинамическая сила, отражающая личностные напряжения, возникающие в результате борьбы мотивов. В свою очередь, это такое напряжение, которое субъект может использовать как возможность определенного выбора.

Гармоничное взаимодействие этих сил определяет гармоничную целостность того, кто является их средото­чием, — человека. Исходя из сказанного, индивидуаль­ное бытие последнего складывается из трех факторов.

1. Организм.

2. Психика.

3. Судьба.

Каковы же кармические взаимообусловленности ука­занных трех сил и трех факторов?

Сила Рока самым естественным образом влияет на физическое здоровье ребенка — хотя бы посредством ге­нетической предопределенности — то есть на организм. То, что душевная организация не ускользает от наследст­венности, также является фактом проверенным. В свою очередь, состояние организма и психики в какой-то сте­пени обусловливает то, как складывается жизнь их обла­дателя, — судьбу.

Сила Провидения регулирует взаимоотношения окру­жающего мира (среды) и материального носителя Ро­ка (индивида). Характер же этих взаимоотношений са­мым естественным образом складывается из свойств, как среды, так и психофизического статуса ее облада­теля.

Сила Воли: импульс психического напряжения про­граммирует поведение, которое, с одной стороны, являет­ся следствием внутренних мотиваций, а с другой — при­чиной тех событий, которые реактивно последуют как ответ на это поведение. Если воля направлена на разру­шение, то результат окажется столь же деструктивным. Созидающая воля укрепляет целостность трех факторов: организма (физического здоровья), психики (душевного здоровья), судьбы (ситуативного благополучия).

Ясно, что человек является пассивным носителем пер­вых двух сил — ведь для каждого младенца его род и ме­сто пребывания в этой жизни является данностью, куда он попадает независимо от своих желаний. Но третья сила — сила Воли — представляет собой энергию, обла­дая которой человек становится началом активным, то есть — разумным. Разум же, в первую очередь, проявля­ется как отношение к чему-либо, оценка этого отношения и предпочтение или отвергание чего-либо. Апеллируя именно к разуму — воле, Моисей сформулировал десять заповедей, соблюдение которых приводит в гармоническое равновесие соотношение трех сил и трех факторов человеческого бытия, описанных выше. Иными словами, закон действия заповедей прост, соблюдаешь — здоров и счастлив, нарушаешь — болен и несчастен. Подобное про­исходит потому, что сила воли, будучи индивидуальной, призвана диалектически подчиняться первым двум си­лам, так как она является производной от них, которые, в свою очередь, производны от некой единой силы, став­шей источником их возникновения. Мы выяснили, что последнюю силу определяли понятием Бог.

Механизм же работы заповедей эффективнее всего рассмотреть на примерах. Возьмем первую: «Я Господь Бог твой: да не будет у тебя богов, кроме меня». Что это значит с точки зрения психодинамической? Наше иссле­дование показало, что Бог — центральная фигура наше­го Бессознательного (здесь я позволю ссылку на преды­дущие страницы данной книги). Следовательно, смысл данной программы сводится к следующему: «Я создал тебя и дал тебе жизнь, и никакие другие боги не дали тебе жизни, и не от них зависит судьба твоя». Легко понять, что под богами подразумеваются другие объекты, кото­рые могут стать источниками поклонения: вещи, деньги, другие люди и т. д. — то есть остальные фигуры нашего Бессознательного. Значит, соблюдая эту заповедь, мы активизируем свою волю в сторону созидания, усиливая ее позитивные влияния на собственную личность и сущ­ность — организм, психику, судьбу.

Отрицание заповеди есть отрицание Бога. Подобный акт автоматически приводит к формированию негатив­ной программы, которая, разрушая центральную часть Бессознательного, естественно, разрушает и само Бессо­знательное — основу человека. Такая деформация целост­ности порождает болезни, неудачи, страдания. Нетрудно заметить, что агрессия против Бога оборачивается агрес­сией против себя. Весьма показательным и печальным свидетельством последнего служит наш зловещий «исторический эксперимент» по созданию новой эпохи и ее представителя — «Хомо советикус».

Разрушив Бога, общество закономерно усилило пози­ции дьявола, за что и поплатилось — оно разрушило самое себя и превратилось в огромного социального мутанта. Ведь невозможно себя убить и при этом остаться в живых!

Подобная же механика заложена и в остальных запо­ведях. Например: «Не судите, да не судимы будете». По­скольку в нашей психике всегда присутствует «другой», то, осуждая его, мы автоматически осуждаем себя. Осуж­дение, соответственно, порождает вину, вина ищет нака­зание, и наказание обязательно приходит в виде болезни, боли, негативных случаев, травм.

Проклиная другого, мы проклинаем себя и, конечно, при этом заслуживаем соответствующей участи.

Такова наша психодинамика, законы которой одно­временно являются и законами Вселенной.

Если вышесказанное обозначить тезисно, то получит­ся следующее.

1. Человек есть Бытие.

2. Человек есть самовыражающееся Бытие.

3. Человек есть точка, сквозь которую проходят два по­тока Бытия: индивидуальный и надиндивидуальный.

4. Индивидуальное Бытие раскрывается как единство трех факторов (уровней): Организм (Биос), Психика (Логос), Судьба (Фатум).

5. Надиндивидуальное Бытие проявляется как единство трех сил: Сила Рока, Сила Провидения, Сила Воли.

Сила Рока обусловливает движение и развитие ро­да (генетическая информация — одно из проявле­ний этой силы на биологическом уровне),  

Сила Провидения предопределяет судьбу, то есть последовательность событий и ситуаций на протя­жении всей жизни человека, изначально детерми­нированную.

Сила Воли проявляется как способность осознания возможности выбора и возможность самого выбора.

6. Некоторая часть воли сознательна, и она выступает как психическое (фрагмент индивидуального бытия). Основная часть воли бессознательна (и она является одной из сил надиндивидуального бытия).

7. Человек всегда находится один на один с Бытием, и между ними нет посредников.

8. Жизнь человека есть его взаимоотношение с Бытием.

9. Человек есть место, где Бытие организует свой быт.

10. Бытие, доступное осознанию, предстает как сознание. Бытие, воспринимающееся как некое действие со сто­роны окружающего мира, может быть названо собы­тием. Неосознаваемое Бытие обозначим просто как Бытие. Из этого следует, что Бытие бессознательно. Значит, «мое Бессознательное» — это Бытие.

11. Все то, что окружает «меня»: предметы, события, лю­ди, другие живые существа, — есть Бытие.

12. Взаимоотношение человека с другим человеком или другими людьми, а равно как и с предметами, события­ми или остальными живыми существами, есть, преж­де всего, взаимоотношение человека с Бытием.

13. Бытие едино и цельно.

14. Следовательно, человек есть единая и цельная струк­тура.

15. Состояние единства и целостности есть состояние ба­ланса, то есть здоровья.

16. Нарушение единства и целостности есть болезнь.

17. Баланс человека и Бытия есть состояние здоровья.

18. Нарушение баланса человека и Бытия приводит к бо­лезни.

19. Значит, существует некая причина, которая наруша­ет этот баланс.

20. Поскольку всегда страдает не Бытие, а человек, следо­вательно, причина заключается в человеке.

21. Осознаваемое страдание помещается в области осо­знающей части личности — зоне Эго.

22. Получается, что причина нарушения баланса есть Эго.

23. Данная причина становится причиной страдания вследствие нарушения механизма, регулирующего направление Силы Воли.

24. Если сознательная часть воли — Эго-воля — направ­лена на принятие Бытия, то она сливается с бессозна­тельной волей, и вместе они образуют общий поток, чем достигается состояние единства и цельности. В этом случае человек равен Бытию. И он здоров.

25. Если Эго-воля направлена на неприятие Бытия (что равносильно отторжению), то она начинает диссони­ровать с Бытием и постепенно разрушается. Человек заболевает.

26. Болезнь проявляется на одном, двух или всех трех уров­нях индивидуального Бытия — Биосе, Логосе и Фатуме.

Коль скоро мы говорили об уравнении судьбы, мы мо­жем вывести и ее формулу.

Слово «судьба» происходит от праязыкового корня dhe — «ставить, устанавливать, класть»; и приставки som — «с», которая означает сочетание, соединение, совпадение (например, со-весть — совместная весть).

Получается базовая праформа: som-dhe — буквально «с установлением».

Здесь обнаруживается явное соотнесение с древнеин­дийским samdhi — «соединение, договор, мир».

С другой стороны, корень dhe также является основой, из которой выходят понятия: «дело», «деть».

Рассмотрим проявившийся ряд понятий в вариантах их развития.

Древнерусское дело — «деятельность, деяние, поступок, способ, работа, труд, сражение».

Соответственно, мы можем обнаружить и основные жизненные тенденции, или индивидуальные варианты развития, несущие в себе некие устойчивые позиции.

Жизнь — как деятельность.

Жизнь — как деяние.

Жизнь — как поступок.

Жизнь — как способ.

Жизнь — как работа.

Жизнь — как труд.

Жизнь — как сражение.

Значение слова «деть» проявляется смысловым ря­дом — «поместить, положить что-либо куда-либо».

Древнеиндийское dadhati — «кладет, помещает, ставит».

Древнерусское деяти — «делать, трогать, говорить». Последнее отсылает нас к таким понятиям, как «слово», «речь». И здесь же уместно напомнить, что значение сло­ва «действие» в истории индоевропейских языков пере­плетается со значением «слово», «речь».

Примечательно также то, что на себя обращает внима­ние и тесная фоносемантическая связь между значения­ми «речь» — «рок». Оба они несут в себе один и тот же праязыковый корень rek-.

На основании полученных данных уже можно про­явить архитектонику изучаемого понятия.

Dhe — ставить, устанавливать — становиться.

Делать = Говорить.

Рок = Речь.

Соединение = Договор (Говорить. Речь).

Обращаясь к очередным источникам, имеющим не­посредственное отношение к рассматриваемой теме, на­ходим следующие смысловые соотношения.

Латинское/а£ши, известное в массовом сознании как «судьба», в своем первостепенном значении, однако, рас­крывалось как: 1. Слово (изречение, воля, приговор) бо­гов (fata deorum). И только затем уже означало: 2. Рок, сУдьба, удел, участь.

Корень слова «fatum» —for.

For— 1. Говорить, (воз)вещать, повествовать. 2. Вос­певать. 3. Прорицать, предрекать, предсказывать.

С другой стороны, известно еще одно значение корне­вой основы dhe-, а именно — «дух».

Тогда получается som-dhe — «с духом».

Наметившиеся смысловые контуры позволяют при-близиться к возможности дать определение тому, что называют судьбой, но, перед тем как вывести формулу более четко проясним сочетание значений.

Дух ставит — Явление становится.

Дух устанавливает — Явление становится.

Дух говорит — Явление делается.

Дух — Соединение — Явление.

Следовательно, получается, что:

1) рок (rek-) есть функция Речи;

2) явление (uel-) есть проявление Воли.

Если обратиться к традиционной математической символике, то запись получится следующая:

F=f(V),

где F — Fatum — Судьба, V— Verbum — Слово, f — функция.

Данное положение подводит нас к тезису — «То, что происходит в нашей жизни, происходит в точном соот­ветствии с тем, что и как мы говорим».

Вместе с тем, в древнерусском языке понятие «судь­ба» употреблялось со значением «суд», «суд божий».

Суд: одно из значений — «закон».

Обобщим сказанное.

Праязыковая база представляет собой сложение: при­ставка som и корень dhe — «ставить, устанавливать» (от­сылка к «деть», «дело»).

Древнеиндийское samdhi — «соединение, договор, мир»-

Деть — «происходить, твориться, становиться, гово­рить». Латинское fatum означает не только «судьба», но также и «слово», «изречение», «воля».

Делать — «создавать».

Выстраиваем ряд значений: Судьба — Закон (дона-чальное, дообычное) — Устанавливать — Соединение — Договор (Завет) — Происходить — Говорить — Стано­виться.

Вглядываясь в этот ряд представленных смыслов, не­трудно уловить проступающий рельеф нашего главного понятия. И в данном случае мы усматриваем следующие сюжетные линии.

В этом ряду легко выделяются две глагольные груп­пы: активная и пассивная.

Активная группа: «говорить» — «устанавливать».

Пассивная группа: «происходить» — «становиться».

Активная группа имеет прямое отношение к Закону, ибо исходит от него. Пассивная — к началу принимаю­щему, то есть субъекту, и обозначает некое свершение, результат.

Однако это вовсе не означает наличия тотальной фа­тальности субъекта, подчиненного и подчиняющегося Закону и соединенному с ним, ибо в контексте их отно­шений мы замечаем еще одно понятие: Договор-Завет. И это весьма существенное примечание. С одной сторо­ны, выясняется, что человек никакой не хозяин своей судьбы. С другой же, видно, что и заявлять о механисти­ческой, отчужденной предопределенности, некой тотали­тарной «кармической» обусловленности также не пред­ставляется чем-то осмысленным.

Человек, безусловно, не есть хозяин своей судьбы, и было бы совершенно неразумно и самонадеянно пола­гать подобное, но благодаря наличествующему Догово­ру-Завету он становится ее соавтором, вернее, получает такую возможность.

Последнее добавление означает, что в субъекте также присутствует частичка активного принципа, который в какой-то части своего смыслового контекста можно на­звать волей. Каждому дана воля, и каждый волен распорядиться ею. И тогда, если желание проявить свою ак­тивность присутствует, то посредством воли личность направляет ее на то, чтобы не просто оставаться зомбированным исполнителем неких программ, но стать и быть дееспособным участником Завета. И в этом смысле меж­ду человеком и Автором исходящих предписаний уста­навливаются отношения со-творчества, сотрудниче­ства, со-авторства — через Слово.

Какова же прагматическая ценность материала, полу­ченного в результате наших исследований? Цель одна -стать осознанным Со-Автором, принять Участие и снис­кать Счастье.

Связь между понятиями «судьба» и «счастье» очевид­на. Счастлив тот, кто использует шанс сделаться соав­тором своей судьбы и стать активным участником До­говора-Завета между собою и Законом — До-начальным, Предвечным, то есть — Богом. В этом случае человек обретает Судьбу. Отсюда следует, что счастье — это спо­собность обрести свою судьбу. А значит, кто вне Судь­бы, тот как бы и вне Игры, вне Счастья, поскольку вне Участия.

Безучастный несчастлив. И кто не имеет участия, тот не имеет и участи.

Отсюда следует, что не бывает судьбы плохой или хо­рошей. Само по себе наличие таковой есть благо. Снис­кать последнее можно лишь одним способом — найти и обрести свою судьбу. Она есть у каждого, но у кого-то она в совместном бытии, у кого-то — совершенно отдельно и отделенно. Ощущение этой раздельности и порождает переживание тревожности, сиротливости, потерянности и одинокости.

Семантический ряд: Судьба — Закон — Дух — Устанав­ливать — Соединение — Договор (Завет) — Воля — Проис­ходить — Говорить — Становиться — Рок — Речь — Слово.

Что ж, поговорим о том, как с помощью слов изменить собственную жизнь.