Глава 8. Психонетика: научно-техническая революция или контрреволюция? - Постинформационные технологии - введение в психонетику - О. Г. Бахтиов

8.0. Психонетика обретает статус технологической дисциплины лишь в контексте организмической революции. Неотвратимо приближающаяся эра организмических технологий помимо очевидных социокультурных последствий несет в себе и возможность радикального изменения направленности современной цивилизации. Возможность отнюдь не означает гарантию. Каждое потрясение культурного или религиозного характера, всякий социально-политический катаклизм порождает надежды на выход за пределы предначертанного русла истории как основного организмического процесса. Всякий раз эти надежды не сбывались и катаклизмы в лучшем случае лишь иногда порождали локальные и ограниченные во времени контрпроцессы, не меняющие общей направленности этно-, культуро- и социогенеза. Новая научно-техническая революция приводила к появлению более эффективных технологий, более изощренных систем описания Мира, но эти описания становились все более специализированными, менее глубокими и все более оторванными от понимания Мира как единого целого. Новые технологии лишь отдаляли человека от традиционного и архетипического понимания реальности, заменяя его механической карикатурой. При этом выйти за пределы архетипической схемы не удается и каждое последующее рассуждение на архетипическую тему выглядит как деградация предыдущего. В этом легко убедиться, сравнив, скажем, "Первоосновы теологии" Прокла и современную теорию систем. Однако контрпроцесс возможен в мире сознания и его осуществление ведет к пониманию складывающейся ситуации. Парадоксальным коррелятом организмической революции, могущим придать ей "контрреволюционный" характер, является сложившийся в двадцатом столетии традиционалистский подход от Р.Генона до А.Дугина. Традиционализм заставляет выискивать в новых технологиях содержание, которое осталось бы незамеченным в других культурных контекстах.

8.0.1. Организмическая революция порождает два типа технологий: целенаправленное формирование самоорганизующихся процессов, ведущих к заданному результату, и целенаправленное преобразование организмических объектов. Самым же важным ее результатом является принципиальная и технологически достижимая возможность выхода за пределы ограничений основного организмического процесса и осуществление организмического контрпроцесса. Тем самым порождается мир новых технологий, надстраивающийся над современной техносферой и радикально меняющий ее подобно тому, как в свое время информационные технологии надстроились над индустриальными и видоизменили их.

Самое достоверное, что можно сказать в отношении научно-технических прогнозов, это то, что они как правило не сбываются. Хорошо обоснованный прогноз — не более, чем проекция нынешних проблем на будущее. Памятуя об этом, рискнем все же обсудить некоторые возможные последствия возникновения организмических технологий и их необходимого предусловия — психонетики.

8.1. Концептуальное обеспечение психонетики. Следует различать аппарат инициации психонетических операций, разобранный в предыдущих главах, и аппарат описания психонетической феноменологии в дискурсивных концептуальных средах. Аппарат инициации дает предписания предварительных действий, которые должен выполнить оператор для вхождения в пространство психонетических операций. Язык предписаний является прямым продолжением языка прикладной психологии с ее прагматическим подходом, ориентированным на решение конкретных задач, специфическими трактовками и систематизацией психотехнических приемов, преобразованными для решения новых задач. Аппарат описания отражает в дискурсивных средах как психотехническую практику, так и те организмические реалии, на которые эта практика направлена. Вследствие этого описание становится двухслойным -описанию подлежит как мир организмических объектов, так и его отражение в специфических психонетических языках, возникающих как ответ на принципиальную недостаточность именно этих отражающих дискурсивных сред. Тем самым аппарат описания создает рациональную оболочку вокруг психонетики, обеспечивая преемственный переход от биологии, психологии, этнологии, культурологии и др. дисциплин, занимающихся организмическими объектами к собственно организмике с ее специфическим концептуальным аппаратом, который и может быть назван теоретической организмикой и теоретической психонетикой.

8.1.1. Теоретическая психонетика и организмика возникают с момента включения реальной психонетической практики в число подлежащих исследованию и теоретическому воспроизведению организмических объектов. Формируемые психонетическими приемами ЛПС-ЛЗС сами относятся к классу организмических объектов, однако, будучи целенаправленно построенными и потому управляемыми объектами, они становятся удобным инструментом экспериментальной работы, более подходящим для отработки и огранки теоретических конструкций, нежели экспериментальная техника, тесно увязанная с линейно-дискретными ЛЗС.

8.1.2. Двойное описание психонетической практики и организмических реалий — и в обычной для аппарата науки форме и в психонетических языках — порождает и двойную концептуализацию организмики. С одной стороны, описание будет вестись в языках, являющихся продолжением языков современной науки, с другой — в целенаправленно построенных визуальных языках описания организмических объектов. Рациональная теоретическая оболочка психонетики позволяет сохранить культурную преемственность и соотнесение новых смыслов со смысловым объемом, наработанным за всю историю существования линейно-дискретных языков, хотя такое описание будет обладать несравненно меньшей технологической потенцией, чем собственно психонетические языки. Несомненно, такая преемственность поможет смягчить потрясения, вызванные организмической революцией, а в случае выбора стратегии целенаправленного культурогенеза станет инструментом расширения объема актуальной культуры.

8.1.3. Целенаправленное формирование ТОО и его теоретическое отражение должно привести к разработке теории хологенеза, описывающей возникновение и развитие целостных систем. Концептуальные основы для этого существуют уже сейчас, однако концептуальные формулировки смогут приобрести технологическое продолжение и отражающее это продолжение теоретическое развитие только на базе реальной психонетической практики. Наиболее четко и последовательно концептуальные основы будущей организмики изложены в информационно-энтропийной системной концепции В.А.Шевченко[61]. В ней формулируются три принципа, представляющих собой теоретический коррелят ранее изложенной схемы психонетических технологий.

8.1.3.1. Все открытые системы (а реально существуют только открытые системы, закрытые — не более чем абстракция теоретической термодинамики) эволюционируют от высокоэнтропийных состояний квысокоупорядоченным. При этом системообразующим фактором является новая информация, понимаемая как воздействие любой природы на систему и ее структуры. Система как совокупность взаимосвязанных элементов переходит во все более низкое энергетическое и во все более жесткое информационное состояние, закономерно изменяет свою организацию в направлении энергетической минимизации и максимальной упорядоченности относительно действующей информации. Процесс выражается в росте информации, заключенной в системе, детерминированности связей между элементами, закрытости системы, разнообразия ее свойств и т.д. По сути дела этот принцип и есть описание основного организмического процесса.

8.1.3.2. Помимо роста уровня организации системы во времени постулируется иерархия уровней организации актуальной системы, представляющую собой упорядоченную совокупность различных информационно-энтропийных состояний от глубоких центральных равновесных высокоэнтропийных уровней до максимально неравномерных и информационно насыщенных поверхностных. Говоря языком психонетики, реально существующая система может быть описана как набор форм-носителей на данной НМ-линии вплоть до семантического инварианта.

8.1.3.3. Взаимодействие систем с новой информацией представляет собой универсальный стадийный процесс (по терминологии В.Шевченко Универсальный Природный Цикл), состоящий их трех фаз:

— информационного свертывания, т.е. последовательного перехода системы ко все более энтропийному и менее дифференцированному состоянию;

— первичного резонансного взаимодействия, когда система достигает уровня энтропийности, позволяющего войти системной информации во взаимодействие с информацией экзогенной;

— резонансного анализа — восстановление структуры, дополненной информацией о взаимодействии.

В результате описадного цикла информация в системе возрастает, а значит она делает еще один шаг на пути, предопределенном первым принципом.

Концепция В.Шевченко, дополненная психонетическими технологиями, по праву претендует на то, чтобы стать парадигмальным базисом теоретической организмики.

8.1.4. Психонетика, будучи технологической дисциплиной, должна сконструировать и свою онтологию и свою гносеологию. Есть ряд вопросов концептуального свойства, без ответа на которые психонетика не сможет быть эффективно сочленена с организмическими задачами.

8.1.4.1. Первый из них касается традиционной для нейропсихологии проблемы соотношения психических феноменов и нейрофизиологического субстрата. При их очевидной взаимосвязи сам принцип психо-физических соответствий до сих пор не найден. Он и не может быть найден до тех пор, пока в исследовании неявно принимается положение об отражающем характере психических феноменов по отношению к нейрофизиологической динамике. Очевидно, лишь психонетика с ее активным формированием новых психических реальностей позволит создать реальное поле нормативных психических проявлений, соотносимых с нейрофизиологическими проявлениями. Психонетика во многом меняет принятые до сих пор соотношения активности — для нее функциональная структура нейрофизиологического субстрата представляется лишь как разворачивание формы-носителя, соответствующей семантическому инварианту того или иного психического феномена, в концептуальной нейрофизиологической среде. Тем самым мы вводим новые познавательные процедуры в исследовательский аппарат, принципиально меняя и научную методологию. Метод становится неотделим от объекта исследования, язык концептуального описания и визуальный психонетический язык утрачивают разделяющую их границу при сохранении двойственности описания.

8.1.4.2. Второй вопрос касается природы сознания -индивидуального или трансперсонального его характера. Вопрос проистекает из естественной экологической озабоченности — каковы последствия массового проведения технологических операций в поле сознания. Если "поле сознания" трансперсонально по своей природе, то изменение протекающих в нем процессов в сторону большей рафинированности, единообразия и энергетичности не может быть безразличным для всех существ, включенных в это "поле". Психонетика невольно даст ответ на этот вопрос.

8.1.4.3. С этими двумя вопросами тесно увязан и третий — о возможности существования внесубстратных структур сознания и возможности перемещения индивидуального сознания на иные субстраты.

8.2. Военные организмические технологии и их последствия. Организмика открывает новые возможности для деструктивного или контролирующего воздействия на противника и для создания принципиально новых систем обороны.

8.2.1. Возможность инициации самоорганизующихся процессов легко переносится на область социальной и этнической динамики. Деструктивное социально-политическое или псевдорелигиозное движение может создаваться по общей схеме формирования техноорганизмических объектов и самоорганизующихся процессов. Ущерб, наносимый тем самым государству-противнику вполне соизмерим с последствиями крупномасштабных боевых действий. Развитие подобных технологий и соответствующих средств противодействия с неизбежностью ведет к более резкому чем наблюдаемому в современном мире разделению на владеющую психонетическими технологиями управляющую элиту — субъект исторического процесса, и управляемое население. Военный потенциал будет напрямую зависеть от степени субъектности элиты и преимущество будут получать элиты с более высоким уровнем осознания психонетических технологий, подобно тому как в настоящее время залогом военного доминирования становится преимущество в информационной сфере, в отличие от более раннего периода, когда основой военной мощи был индустриальный потенциал. Очевидно, психонетические продукты станут основным объектом засекречивания.

8.2.2. Возможность создания техноорганизмических объектов на любой материальной основе с широкими возможностями трансформации материального носителя открывает перспективу создания техноорганизмических автономных диверсионных устройств, способных парализовать системы массового поражения до их боевого запуска. Такие устройства не более контролируемы в своих перемещениях чем полевые мыши или перелетные птицы.

8.2.3. Технологии управления мегаобъектами могут придать фрагментам биосферной и метеорологической среды характер как наступательных, так и оборонительных систем, способных включать в свой состав боевые средства противника в качестве управляемых элементов организмической мегасистемы и тем самым менять направленность их действия, парализовать их функционирование или полностью устранять.

8.2.4. Управление мегаобъектами позволяет также создать технологии быстрого восстановления природной и техноорганизмической среды после причиненного боевыми действиями разрушения. Системы стратегической обороны с неизбежностью будут включать в себя географический фрагмент биосферы и сопряженной с ним техноорганизмической сферы в качестве целостного управляемого и способного к интенсивному восстановлению объекта. Побочным результатом реализации такого подхода явится фрагментация биосферы на отдельные блоки, географически соответствующие крупным геополитическим образованиям.

8.2.5. Можно описать сотни подобных изменений в военной сфере, но практически невозможно различить среди них, что относится к жанру прогноза, а что к жанру фантастики. Следует отметить только, что именно военные потребности всегда были главным стимулом развития дорогостоящих высоких технологий. Организмика вряд ли будет исключением из этого правила.

8.3. Самоорганизующиеся процессы и производство. Информационные технологии позволили создать автоматизированные системы производства, однако от прежней индустриальной эпохи унаследовано разделение на производственные операции и сырье, превращаемое этими операциями в окончательный продукт. Операции производятся над продуктом и основной точкой приложения усилий является производственный процесс, вынуждающий исходное сырье, полуфабрикаты и комплектующие превращаться в запланированную форму. Организмика переносит производственный процесс как бы в само исходное образование, из которого будет получен окончательный продукт. Самоорганизующийся процесс, в отличие от внешнего вынуждающего, протекает в самом исходном субстрате и не нуждается в сложной технологической среде, обеспечивающей превращение исходного материала в продукт. При этом на каждом шаге вынуждающим фактором становится новая организованность субстрата, которая обеспечивает дальнейшее его преобразование. Общим описанием такого преобразования становится перемещение по НМ-линии формы-носителя от семантического инварианта, представляющего собой свернутый результат, по заданным средам к той среде, в которой процесс прекращается. Задачей психонетики здесь является интроекция проекта продукта, проводка его до семантического континуума и инкорпорация в семантический континуум соответствующего СИ, последующее разворачивание в исходную среду и придание субстрату свойств техноорганизмического объекта. При этом не сам субстрат преобразуется в ТОО, а сочленение субстрата с ЛПС-ЛЗС оператора. Новая организованность, полученная в субстрате и начинает свое разворачивание в заданную форму.

8.3.1. Вводя понятие субстрата и продукта, не следует забывать о предельно абстрактном значении этих понятий. Субстратом может служить и аморфная и организованная материальная среды, причем ее компоненты могут быть пространственно разнесены. Субстратом является и информационная среда, в частности, среда компьютерных программ, среда математических преобразований и т.д. Важно лишь, что субстрат становится частью ТОО и в этом качестве преобразуется в конечный продукт.

8.4. Экологические технологии. Проблемы угнетения биосферы напрямую связаны с использованием в современных концептуально-технологических комплексах в качестве ЛПС среды рафинированного дискурсивного мышления, а качестве знаковой среды-транслятора линейно-дискретных языков. Помимо того, что современные технологии, в том числе и природоохранные, являются продуктом весьма ограниченного спектра возможностей психических систем, по мере все большей дифференциации и специализации как форм мышления так и способов их трансляции (что полностью соответствует логике основного организмического процесса), эти возможности становятся все более ограниченными. Все более рафинированное мышление и рафинированное производство порождают непреодолимый в рамках существующих КТК процесс постоянно усиливающегося рафинирования среды обитания, последовательно лишающейся исходного сложного разнообразия. Психонетические методы формирования организмического контрпроцесса и управления мегаобъектами дают принципиальную возможность обращения вспять опасных и нарастающих процессов оскудения живой природы, которая в настоящее время приводится в соответствие со все более узким спектром активных форм психической жизни. С появлением психонетики природные мегаобъекты становятся управляемыми не только в том единственном направлении, к которому склоняют природу импульсы управления со стороны стареющей и становящейся специализированной цивилизации, но и в направлении восстановления природного разнообразия и мощи жизненных форм. Вопрос лишь в том, будут ли поставлены эти задачи как значимые для общества задачи организмических технологий.

8.4.1. Подзадачей этой задачи, ориентированной не столько на сохранение и восстановление биосферы, сколько на биосферную экспансию, является создание локальных целостных автономных биосфер. Задача эта поставлена начавшейся эпохой пилотируемых космических полетов и работы в этом направлении активно ведутся. Другая прагматичная потребность — выживание целостной биосферы в случае природных или техногенных глобальных катастроф, в т.ч. и военных (см. 8.2), когда из фрагмента уцелевшей биосферы необходимо будет вырастить столь же мощную и долгоживущую как та, что существует сейчас. Если управление реально существующими мегаобъектами требует определения их точки-координатора и воздействия на нее, то задача "выращивания" локальной биосферы сводится к формированию исходного "зародыша", обладающего достаточными информационными и энергетическими ресурсами для разворачивания в автономный мегаобъект.

8.5. Технологии обучения. Психонетические технологии сворачивания-разворачивания больших объемов информации естественным образом порождают и новые технологии обучения. Любое обучение может быть представлено как освоение нового языка и интроекция соответствующей знаниевой среды. Поэтому любая учебная дисциплина, допускающая представление в виде среды и набора актуализированных в ней форм, может быть свернута до семантического инварианта и развернута в сформированной для этой цели ЛПС. При этом следует иметь в виду, что знание есть совокупность определенных структур, представимых в виде текста, и среды, допускающей появление именно этих текстов и предопределяющей возможные в этой среде тексты. Знание — это всегда и знаниевые структуры и особая атмосфера области знания, выявляющая принадлежность человека этой сфере либо его непричастность к ней.

8.5.1. Сворачивание больших объемов информации в компактные визуальные формы — только половина задачи построения организмических технологий обучения. Вторая половина — формирование у обучаемых ЛПС, способной воспринимать и развернуть в дифференцированные формы переданное сообщение. Эта задача требует усилий, сопоставимых с усилиями по подготовке операторов-психонетиков, и представляется не менее емкой по временным и энергетическим затратам, чем элитарное школьное обучение. Переход к таким формам обучения чревато резкими социальными и культурными сдвигами, сопровождающими формирование общества организмических технологий.

8.6. Социальные последствия организмической революции. Психонетические технологии потребуют создания нового социального слоя психонетиков-операторов и психонетиков-разработчиков психонетических продуктов. Этот слой будет в большей степени обособлен от остального населения, чем работники научно-исследовательский сферы в современном мире. Главные причины такого обособления — особая роль в поддержании стабильности и жизнеспособности общества, сопоставимая с ролью магов и жрецов в традиционных обществах, не прошедших цивилизационную мутацию.

8.6.1. Оператор-психонетик проходит специфическую подготовку, релятивизирующую систему стабильных знаков и символов, составляющих основу культурной идентичности, и смещающую социально-культурные нормативы (см. 1.6.1.1.). Это обстоятельство усугубляется возможностью распоряжаться потенциалом самоорганизующихся организмических процессов, причем в гораздо меньшей степени опосредованной уравновешивающей эти возможности технической и социальной средой. При этом контроль за использованием этого потенциала может быть возложен лишь на лиц, прошедших такую же подготовку и испытывающих естественные чувства корпоративной солидарности. Результатом могут быть только очень жесткие нормативы, регулирующие пребывание операторов в своей профессиональной среде.

8.6.2. Роль операторов-психонетиков резко возрастет при переходе к целенаправленному управлению мегаобъектами, поскольку именно от этого слоя будет зависеть стабильность и развитие окружающей среды обитания.

8.6.3. Специфические языки, разработанные для практических нужд, в силу их более широкого характера нежели специализированные языки современной науки, дают возможность воспроизведения самых различных смыслов и потому породят уже не узко специальные жаргоны, а полноценные иные языковые формы, еще больше отделяющие контингент операторов-психонетиков от других социальных слоев.

8.6.4. Трудно предвидеть компенсаторные реакции социума на такие обстоятельства, но очевидно, что столь резкое изменение социальной структуры породит и непредсказуемые сейчас формы организации общества.

8.7. Культурные последствия. Организмическая революция породит по меньшей мере два новых обстоятельства, меняющие культурное устройство человеческого сообщества.

8.7.1. Возникновение метакультуры, как ценностно более высокой сферы, чем собственно культурные формы, придает последним управляемый, имитационный и, так сказать, технический характер. Социально-культурная модернизация, устранившая Церковь как основной культурогенный фактор, привела к автономизации культуры и разделению общества на людей высокой культуры и людей массы, управляемых культурными имитациями. Появление метакультурного слоя вводит такие же соотношения между людьми культуры и людьми метакультуры. При этом появится соблазн формирования искусственных культуроподобных форм, организованных не вокруг архетипов коллективного бессознательного, а вокруг целенаправленно актуализированных семантических инвариантов, находящихся вне архетипического ряда, но столь же энергетизированных, как и архетипы. Тем самым будет разрушена основа культурной среды, придающая ей собственно человеческую форму, несмотря на все историко-культурные трансформации последних тысячелетий.

8.7.2. Использование в технических и прагматических целях соотношений семантического континуума и чувственно проявленных форм, которые ранее были сакрализованы, а на поздних стадиях современной цивилизации приобрели инерционный культурный характер, отодвигает область сакрального, а, следовательно, самого ценного в человеческом сообществе в удаленную от чувственных символов область. Если до появления цивилизационных циклов любое человеческое действие символизировало собой сакральные ценности, а затем сакральный характер приписывался четко очерченным ритуалам и определенным внутренним преобразованиям, то с технологизацией внутрипсихических проявлений многие практики утрачивают характер символизации духовного вертикального движения и превращаются в прагматические психотехники. Когда сакральное покинуло область повседневной жизни, большая часть существования выпала из сферы изображения духовных истин, затем ритуал и иконопись уступили место искусству, теология превратилась в философию и науку и, наконец, внутреннее преобразование и сопряженность внутреннего действия с миром божественных энергий стали областью терапевтических или прагматических психотехнологий.

8.8. Овладение организмическим контрпроцессом. Овладение организмическим контрпроцессом означает, с одной стороны, стабилизацию мегаобъектов (биосферы или ее фрагментов), с другой -консервацию тех этнокультурных форм, которые возникали как моментразвивающейся процессуальной системы, тем самым разрушается процессуальная целостность с последствиями, которые сейчас невозможно предвидеть. Та же проблема возникает и при овладении контрпроцессом по отношению к человеческому организму. Возможность неограниченного продления жизни и биологических трансформаций человека впервые из сферы фантастики перемещаются в сферу угрожающей реальности. В результате снимается давление смерти, принуждающее искать смыслы, выходящие за пределы человеческой жизни, и находить их в преодолении материальной ограниченности и пассивно-реактивного характера своей природы.

Все традиционные учения рассматривают смерть как порог, за которым начинается иное бытие, характер которого зависит от того, как прожита земная жизнь. С этой точки зрения, возможность сознательного продления своего земного существования представляется ловушкой, ограждающей человека от более высоких духовных реализации. Несомненно, такая возможность станет причиной крупнейшего духовного и культурного кризиса, отбрасывая часть людей в царство материального и придавая религиозной устремленности немногих трагический и героический характер.

8.9. Лабилизация стабильных культурных форм. Свой вклад в предстоящий кризис внесет и придание организмического характера окружающей искусственной среде. Организмические технологии придают миру текучий и подвижный характер. До сих пор фундаментальные смыслы "отвердевали" в стабильных образах, сюжетах, изображениях, человеческих характерах, географических и астрономических феноменах. Организмические технологии создавая живой окружающий мир, лишают окружающую среду ценностно-стабилизирующего значения. Один и тот же смысл становится выразим в различных средах и формам-носителям культурных смыслов уже нельзя будет придать символический характер. Символ, утративший единственность выражающей его формы, становится одним из знаков соответствующего семантического инварианта и тем самым разрушается символический каркас культуры. Формы культуры, теряя свою принудительность, перестают удерживать культуру в ее определенности, культура теряет свою "этость", а нового упорядочивающего фактора пока не видно. Этот процесс в сочетании с возможностью искусственной стабилизации культурных форм придает культуре имитационный характер, выхолащивающий ее ценностное содержание. Лабилизация стабильных форм лишь создает тенденцию к хаотизации культурной жизни, но эта тенденция подкрепляется смешением и уравниванием в воздействии на сознание человека архетипов и инкорпорированных в ходе психонетической работы семантических инвариантов. Технология энергетизации СИ придает целенаправленно сформированным СИ (в том числе и не игравшим ранее существенной роли) силу, соизмеримую с силой архетипов по их возможности строить новые организованности человеческой психики. Но тем самым разрушается и привычная человеческая форма, находившаяся в равновесии с окружающим миром. Архетипы и порожденная ими культура всегда направляли человека к реализации его духовной задачи и только от направленности человеческой воли и его силы или слабости зависело, будет ли он реально двигаться в предопределенном архетипической структурой направлении. Появление искусственных внеархетипических содержаний с такой же энергетической насыщенностью отбрасывают человека в мир горизонтали, поскольку архетипы вертикали, утрачивая свой абсолютный характер, ничем не выделяются среди прочих семантических инвариантов. В результате разрушаются связи человека с Реальностью, отраженной в этих архетипах и на смену им приходит хаос индивидуальных иллюзий. Только личная воля немногих, способная заново организовать этот хаос, дает шанс сохранить себя как духовное и активное существо.

8.10. Контрреволюционные потенции психонетики. Знаменуя собой начало новой научно-технической революции, психонетика и организмика несут в себе и возможности научно-технической контрреволюции, обращения вспять той тенденции, которая сопровождала революции до сих пор. Контрреволюционные потенции психонетики проистекают из архетипических содержаний, имитацией которых является организмический контрпроцесс. Психонетические операции имитируют и даже пародируют архетипические действия и от понимания статуса психонетики как имитации сакрального зависит, окажется ли она элементом контрреволюции, восстанавливающей исходную осмысленность и субъектность человеческого бытия, или же останется в рамках последовательного ряда научно-технических революций и превратится в то, во что с завидным постоянством превращаются результаты всех революций — в пародию на архетип и традиционное знание.

8.10.1. Организмический контрпроцесс имитирует, профанирует, пародирует, но все же изображает психический процесс, сопровождающий духовную реализацию религиозного подвижника. В нем присутствуют явственные параллели Великого Делания алхимика, йогической практики и т.д. Знание о том, что именно имитируется придает самой имитации ритуальный характер. В нашем случае имитируется движение к преодолению диктата материальных форм, к пересеканию предела. Вектор стремления к выходу за предел и есть вектор инициации, представляющей собой последовательный переход ко все более высоким метафизическим уровням и обретение субъектности на этих уровнях[62]. Организмический контрпроцесс является изображением инициатического процесса в среде, крайне удаленной от нормальной инициатической. Будучи ограниченным текущими прагматическими задачами, бесконечно далекими от инициатических, контрпроцесс, организуемый средствами психонетики, становится имитацией инициации, но лишь до тех пор, пока у проводящего контрпроцесс оператора не формируется знание об инициатическом прообразе контрпроцесса. С этого момента оператор оказывается перед выбором — продолжить ли прагматически ценную, но духовно сомнительную имитацию, или же стать агентом контрреволюции. Мы говорим об имитации и пародии постольку, поскольку не преследуется инициатическая цель. Инициатический процесс может быть вызван лишь свободной волей его производящего, но никак не давлением потребностей материального мира. Двойственные потенции психонетики определяются парадоксальным сочетанием — с одной стороны наличествует знание о том, что имитирует психонетическая практика, с другой стороны, психонетика принадлежит максимально удаленному от сакральных ценностей слою человеческой практики. В истории нетрудно разглядеть процесс деградации исходных ценностей и исходного знания, содержащегося в Откровении и выраженного в ясных и безупречных формах, а затем отраженного в цикле сакральных наук. Есть искаженное отражение этого отражения в секуляризированной науке. И, наконец, это отраженное знание, в свою очередь, на наших глазах вытесняется ориентированным на прагматические задачи технологическим знанием, максимально удаленным от исходного. Впрочем, у технологических доктрин есть и свои достоинства — они более честны и откровенны, чем академическая наука, поскольку не пытаются выдать себя за знание о реальном мире, а прямо декларируют свой служебный по отношению к прагматическим задачам характер.

Есть по крайней мере два обстоятельства, способствующих выявлению контрреволюционных потенций психонетики-организмики — неизбежное включение в технологические процессы волевого начала и построение метакультуры.

8.10.3. Обозначив волю как метапсихическую инстанцию, мы тем самым технологизировали ее образ для нашего сознания. Этот ход соответствует логике научно-технической революции, поскольку лишает волю, сердцевину нашей психики, значения прообраза сверхчеловеческих реальностей. Но вместе с тем, мы и опасно приблизили ее к области реальной деятельности.

В своей обычной жизни человек редко сталкивается с проявлениями воли. Принятая форма описания в линейно-дискретных языках провоцирует отрицание реальности воли с ее свободой и необусловленностью внешними ситуативными обстоятельствами, замену ее на концептуальное описание в причинно-следственных терминах. Однако в рамках психонетики, по крайней мере в рамках описанного нами варианта, оператор неизбежно сталкивается с актуализированной волей, отраженной в виде волевого импульса, запускающего психонетические процессы. Волевой импульс может либо служить изображением воли, и тогда он легко вписывается в чисто технологический прагматически ориентированный процесс, либо стать проявлением реальной воли и с неизбежностью привести оператора к внутренней постановке вопроса о ее метафизической ориентации. Тонкое различение реальности и ее имитации определяет, по какому пути пойдет оператор — углубляющейся революции, где он становится лишь инструментом уравнивания с прочим материальным миром высокоорганизованных структур сознания, или контрреволюции. Имитация реальности или сама реальность, изображение действия или осознанное действие, роль или свободное осуществление волевого акта могут быть различены лишь при условии актуализации воли. Тот, кому прямое знание своей воли недоступно, не может провести различение между волей и ее изображением, подобно тому, как спящий человек не располагает критериями различения сновидения и реальности. Человек с актуализированной волей уже располагает и опытом вневолевого механического реактивного существования и опытом волевой активной жизни, и потому владеет такими различающими критериями.

8.10.4. Воля не требуется на поздних стадиях деградационного процесса — достаточно лишь изображения, причем все более искаженного по сравнению с образцом того, что раньше было прямой реализацией воли. Механическое копирование ставит пределы существования цивилизации — она начинает определяться лишь энергетическим ресурсом, доставшимся по наследству от времен воли и свободы. Но как только воля проявляется как реальность, реальностью становится и контрпроцесс, причем не только как технология, но и как культурное явление.

8.10.5. Метакультура означает восстановление прямого знания объекта вне становящихся все более специализированными и неполными частичными знаниями все более узких и ограниченных культур. Это восстановление предполагает не только глубокое образование операторов-психонетиков, включающее разнообразное знание о мире и о себе, но упорядочивающее это разнообразие понимание противоречивости истории и человека. Недаром проблема Традиции, проблема тотальной контрреволюции стала ведущей темой культуры накануне организмической революции.

8.10.6. Выявившая свои контрреволюционные потенции психонетика-организмика не есть еще контрреволюция как таковая. Это лишь ее технологический коррелят. Технология всегда лишь не более, чем оружие. И как всякое оружие, она есть и "источник повышенной опасности", и мощное средство, которое в правильных руках может оказаться далеко небесполезным.