49. СОН И СМЕРТЬ - Пути в иные измерения- Франклин Меррелл-Вольф

Исчезновение страха смерти — общее переживание для тех, кто достиг Осознания. Для меня смерть какое-то время представлялась скорее интересным приключением, а не чем-то таким, чего нужно бояться, исключая разве что боязнь физической боли, которая могла быть связана с этим процессом. До сих пор мне приходилось даже проявлять определенное усилие и противиться желанию смерти в физическом смысле, но не от какого-то значительного личного страдания в этой жизни, а потому, что я чувствовал очень ясно — физическое воплощение действует на Сознание как тормоз, так что смерть в какой-то степени является освобождением для всех людей, за исключением некоторых очень низких типов. Но Познание принесло мне примирение с жизнью в этом мире, и я с готовностью смог принять этот тормоз, поскольку понял, что он служит полезной цели. К тому же я знаю, что Освобождение придет в свое время, когда будет завершена определенная работа, и таким образом все, что требуется, — это быть верным служению, которое не будет непомерно долгим. Так что сейчас я больше забочусь о благополучии физической личности, чем когда-либо прежде, но моя забота о ней похожа на заботу ремесленника о полезном инструменте, плюс, определенное чувство, что нужно быть справедливым к ребенку-личности. Что касается смерти, я не вижу в ней ничего трагического, ибо то, что мы обычно зовем смертью, есть лишь переключение в образе жизни или сознания, и ни в коем случае — не конец. Не могу сказать, что чувствую какую-то личную жажду бессмертия, так как меня скорее привлекает блаженство чистого безличного Сознания. Однако я принимаю ответственность неопределенно долгой индивидуальности, поскольку сознаю, что для этого есть очень важные причины. Итак, я знаю, что в истинном смысле нет ни смерти, ни рождения; что в индивидуальном плане я могу сохранять существование неопределенно долго и что физическая смерть есть лишь изменение способа, которым проявляется Сознание. Во всем этом нет места для страха.

В некотором глубоком смысле я уже умер, хотя тело еще существует, и мне не было плохо при этом сущностном умирании. Организм очень скоро приобрел от этого Перехода больше, чем утратил, и теперь явно становится крепче. Но я не устану подчеркивать — сущность умирания не в разрушении физического тела. В фундаментальном смысле это изменение уровня перцепции и апперцепции. Вот мы и подошли к вопросу очень большого практического значения. Если человек, будучи воплощен, не научился объединять (интегрировать) воплощенный и развоплощенный уровни перцепции, тогда относительно личного сознания смерть — это вхождение в состояние, похожее на сон без снов. В более высоком смысле состояние это не является бессознательным, но оно бессознательно для человека личного, хотя он и может переживать нечто наподобие снов, явно строящихся по формальным линиям его опыта в воплощенный период. Это отнюдь не какая-либо произвольная или воображаемая эсхатология. Дело в том, что если какое-то существо в состоянии интегрировать самосознание лишь в единственной области, — например, в сфере человеческого сознания “из пяти чувств” — когда такое чувство отделяется от этого вида сознания и попадает в сознание иного вида, то сколь бы ни был ярок Свет этого нового состояния, оно неизбежно покажется такому существу бессознательным. Спустя некоторое время самосознание может пробудиться к действию и в этом мире, но не будет никакого основания считать эту новую сущность тем индивидуумом, который воспринимал прежним способом.

После такого разрыва самосознания индивидуум оказывается не более чем смертным существом как личность, хотя в высшем или духовном смысле Сознание “per se” (для себя) не прекращается. На деле природа не гарантирует человеку ничего большего. Но он может либо за счет собственных усилий, либо с помощью Людей Пробужденных достигнуть непрерывности самосознания. Это — приобретенное или условное бессмертие, которое составляет важную сторону Космического Сознания.

Суть проблемы обретения индивидуализированного бессмертия состоит в том, чтобы в воплощенном сознании научиться интегрировать внешний и внутренний уровни перцепции. Именно этот мистический процесс символизируется квадратурой круга. Соотношение между квадратом и кругом несоизмеримо, а это значит, что отношения и свойства “круга” непостижимы на языке “квадрата”. Воплощенный человек — это квадрат, внутренний человек — круг. Основная масса человеческих существ переключается с уровня на уровень бессознательно, и, таким образом, один уровень сознания для другого похож на сон без снов. Вместо того, чтобы быть непрерывными, эти состояния сознания дискретны, а это значит, что при каждом переключении мы имеем как бы двух разных людей вместо одной осознающей себя сущности. Круг — нерождаем и бессмертен, квадрат порождается во времени и в ходе времени подвержен разрушению. Но “квадратурой” круга или, вернее, “округлением” квадрата “квадратное” сознание поднимается и сливается с бессмертным Сознанием круга. Это дает индивидуальному сознанию бессмертие. Должно быть ясно, что перекрестной передачи во сне или во время транса недостаточно. Человек должен обрести способность бодрствовать здесь и Там одновременно. Если он сделал это, даже если перекрестное соотнесение было достигнуто на один миг в данной жизни, он победил смерть и является бессмертным в приобретенном смысле. Так вот, когда человек преуспел в “округлении” квадрата, он переключил центр своего индивидуального сознания на круг, и таким образом поистине умер, оставшись в физическом теле. В результате, пребывая в миру, он стал Тем, кто не от мира сего.

Есть между областью круга и квадрата определенная сфера напряжений, или “залив”. Иногда его называют “зоной облаков” или промежуточным морем. Некоторые, проходя эту сферу напряжений с частичным сохранением самосознания, отмечают ощущение круговращения, которое может сопровождаться чем-то вроде головокружения. Можно сохранить соотнесение устойчивым без этого вращательного эффекта, но лично я нередко отмечаю некое напряжение, связанное с головокружением. Состояние можно контролировать, но это требует усилия пристального, хотя и тонкого внутреннего сосредоточения. Это усилие сродни некоторым запросам, предъявляемым к воображению в высшей математике. Действительно, человек, который способен понять “рациональные”, “иррациональные” и “мнимые” числа как единое реальное множество, а не просто как произвольную спекулятивную конструкцию для чисто прагматических целей, овладел, в сущности, умением сознательного перекрестного соотнесения между сферой круга и квадрата. Однако это не единственный путь, а просто тот, с которым лично я больше всего знаком. Как уже отмечалось прежде, переход может быть в огромной степени облегчен при помощи индукции.

Те люди, которые не овладели перекрестным соотнесением, переходят по существу после смерти в состояние сна. Рано или поздно у них бывают некоторые восприятия в сноподобном состоянии, и эти восприятия суть обычные небесные миры, когда они лучшего сорта. Видение снов — это продолжение сознания в субъектно-объектном смысле, но свойство небесных миров — полное блаженство. Практически нет возможности для проявления различения в таких состояниях. Именно контраст муки и радости с их соответствующими причинами имеет тенденцию понуждать сонное сознание к бодрствованию. Такое состояние контрастов — земная жизнь, что объясняет, почему наиболее важные или решительные шаги можно сделать только здесь. Сонливость — огромный барьер. Но большинство людей в этом мире пребывает в каком-то бодрственно-сонном или сомнамбулическом состоянии. Однако, у нас здесь есть инструменты, которые могут расшевелить и пробудить к бодрствованию, тогда как в посмертных состояниях у обычного индивидуума все совсем иначе. Несомненно, страдание — один из самых значительных инструментов такого рода, и таким образом не столько дурной, сколько полезный фактор. Чем больше я изучал эту проблему, тем больше убеждался в огромной ошибке — сосредоточивать так много внимания на зле. Настоящая трудность — это почти всеобщий сомнамбулизм, в котором люди проводят большую часть своей жизни, некоторые проводят много жизней, вообще не выходя из этого состояния. Это, фактически, какой-то гипнотический сон, и подлинная проблема религии — не спасение человеческих душ от зла, а дегипнотизация ума.

Великолепная возможность изучения основной природы обычной смерти представлена в феномене хорошо знакомых состояний бодрствования и сна. Человек переходит в сон, чтобы действовать во сне, или время от времени уходит в состояние сна без снов. Обычно во сне человек не знает, что он спит. Это значит, что он не овладел перекрестным соотнесением сознательно, и в этом случае уже есть предвкушение того, что происходит при обычной смерти. Но можно видеть сны и в то же время знать, что ты спишь, сохраняя в уме память бодрственного состояния. В этом случае самосознание совершило перекрестное соотнесение. Так вот, сделать это раз в жизни достаточно, чтобы в принципе получить возможность прерывать посмертное состояние, отделившись от физического тела. Это, несомненно, решительный шаг к Познанию. Так что ученик хорошо сделает, изучив тщательно все феномены, связанные со сном и бодрствованием.

Можно даже заснуть, а затем пробудиться, сохраняя самосознание непрерывным. В таком случае тело переходит в сон, а сознание, переставая функционировать на физическом плане, остается активным на других уровнях. В какой-то мере это внутреннее состояние можно соотнести с разумом, так что кое-что сохранит и внешняя память, но это не является существенной чертой непрерывности самосознания.

Состояние сна настолько важно, что о его природе стоит сказать несколько больше.

Если верно, что человек может, по существу, спать, пребывая активным в физическом теле — и большая часть жизни здесь проходит именно в этом состоянии, — так же верно, что некоторые из состояний, в которые входят, когда тело спит, в действительности гораздо более бодрственны, чем любое из тех, которые возможны в физическом теле.

У большинства людей подобные переживания бывают очень редко. Важный отличительный признак этих состояний — действие, которое они оказывают на бодрственную жизнь. Они могут обогащать, углублять внешнюю жизнь или придать ей новое направление. Они приводят к возрастанию подлинной разумности. Это — предвестники Подлинной Жизни.

Сонное состояние, напротив, создает чары, мучительные или приятные, которые производят как бы наркотическое действие и на волю, и на разум. Помимо наркотиков, сходное действие часто оказывает лунный свет. Гипнотическое состояние — это и есть состояние сна. Подобное сознание склонно овладевать человеком, уводя его от решений принятых в свете ясного и проницательного рассуждения. Это очень типично для психологии толпы и выдает причину, почему на управление сознанием масс наиболее успешно действуют скорее психологические девизы, чем призыв к разумному решению. (Между прочим, это дает объяснение роковой ошибки, всех народных правительств. Демократия может иметь подлинный успех, когда массы избирателей действительно Пробудятся в подлинном смысле слова. Иначе глупость имеет преимущество перед мудростью, создавая видимость, которая привлекает сознание масс).

Характерно, что сонное сознание отличается свойством, которое можно назвать “затуманенностью” или “помраченностью”. В нем нет ни ясности, ни четкости. Способность к различению в сонном состоянии слаба. Недостает также и твердости воли. Спящий витает в своем сознании вместо того, чтобы быть в нем исполнителем. Он может видеть сны идеальные и прекрасные и быть свободным от плотного и чувственного, но самому сновидцу при этом недостает характера и силы. Все его снаряжение в целом особенно скудно для разрешения рабства субъектно-объектного сознания. Он может быть добрым человеком и заслужить долгие периоды сонного блаженства, но все это еще не Освобожденное Состояние. Так что в общем, должно быть вполне очевидно, что для того, кто намерен достичь Высшего Сознания, одной из первых необходимостей является преодоление склонности к сонному состоянию. Чтобы добиться такого владения, можно придумать разные полезные занятия, которые культивируют качества, прямо противоположные сонному сознанию. Таким образом, всякая деятельность, которая требует энергичного, активного и решительного использования ума, а также целенаправленного усилия, в особенности в тех направлениях, которые более или менее неприятны, в высшей степени полезна.

Острый интеллект создает одно из лучших противодействий сонному состоянию. Но его опасность в том, что он может развить эгоизм до такой степени, что это может стать серьезным барьером. Но, по моему мнению, легче справиться с чрезмерно развитым эгоизмом, так как здесь у нас есть сила для работы, чем создать необходимую энергию в слишком сонном сознании. Так что я должен поместить сомнамбулизм, а не зло, на первое место среди проблем, с которыми надо справиться нашему человечеству, если оно намерено двигаться к Освобождению.