4.2. ДИАГНОСТИЧЕСКИЕ ПОКАЗАТЕЛИ (СИМПТОМОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ) - Тематический апперцептивный тест - Леонтьев Д.А.

Еще в первой половине 10-х годов Д.Рапапортом было введено различение двух классов диагностических индикаторов ТАТ: формальных характеристик структуры рассказа и формальных характеристик содержания рассказа. Под первыми понимались характеристики, отражающие степень соблюдения инструкции при построении рассказа, особенности самого процесса его составления, а также степень однородности формальных характеристик разных рассказов (интраиндивидуальная согласованность) и степень соответствия индивидуальных рассказов типичным для данной популяции (интериндивидуальная согласованность). Содержательные характеристики отражают сам мир рассказов, точнее, особенности обследуемого, проявляющиеся в форме особенностей описания им людей, вещей и событий. При некоторой условности такого разделения оно все же до-

Симптомологический анализ                                             95

нольно удобно и поэтому часто используется. Другая, менее распространенная классификация диагностических показателей принадлежит М.З.Дукаревич. Она выделяет обязательные показатели, которые должны фиксироваться и каждом рассказе, факультативные, которые оказываются работающими лишь в отдельных случаях, а также пато-ногические признаки и неформализуемые сведения. Мы носпользуемся здесь обеими названными классификациями, сведя при этом классификацию М.З.Дукаревич к основному различению обязательных и факультативных показателей.

Последнее, что необходимо сказать, касается практического использования диагностических категорий, о которых идет речь. С их помощью на основе первичного протокола составляется сетка диагностических показателей и виде большой таблицы (она может быть для удобства разделена на несколько таблиц), каждая строка которой соот-иетствует одному рассказу данного обследуемого, а каждый столбец — одной из диагностических категорий. Дальнейшее описание категорий представляет собой инструкцию но заполнению этой таблицы в ходе обработки протоколов ТАТ.

4.2.1. СТРУКТУРНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ: ОБЯЗАТЕЛЬНЫЕ

1.1.  Номер таблицы. Это, естественно, не диагностическая категория, а содержание первой графы таблицы. В тгой графе ставится номер картины, по которой составлен рассказ. Если по одной картине было составлено несколько рассказов, то они обозначаются буквенными индексами: 2а, 26, 2в, и т.д. и анализируются каждый по отдельное-i и. Если обследуемый отказался составить рассказ по ка-кой-то картине, то соответствующий номер просто пропускается.

1.2.  Латентное время от предъявления картины до начала рассказа. Отдельные слова, вопросы, междометия за начало рассказа не считаются; оно фиксируется тогда, когда

обследуемый начал излагать сюжет. Обозначается в секундах: 15".

1.3. Общее время рассказа от его начала до конца. В тех случаях, когда после окончания рассказ задаются уточняющие вопросы, они не включаются в общее время. Обозначается в минутах и секундах: 5 40".

Как правило, общее и латентное время обладают хорошей интраиндивидуальной стабильностью и значительным межиндивидуальным разбросом. Межиндивидуальные различия общего времени рассказа связаны со скоростью мышления и речи и с продуктивностью фантазии. Например, для студентов-журналистов характерны очень большие, развернутые рассказы. Межиндивидуальные различия латентного времени, по-видимому, связаны с гибкостью мыслительных процессов. Вместе с тем, диагностически значимыми являются не столько абсолютные значения латентного и общего времени, сколько их изменение от рассказа к рассказу. Заметное уменьшение латентного и/ или увеличение общего времени какого-либо рассказа позволяет предположить значимость для обследуемого соответствующей тематики и отсутствие препятствий к ее обсуждению. Напротив, увеличение латентного времени и/ или уменьшение общего по сравнению с обычным говорит вероятнее всего о том, что соответствующая тематика значима для обследуемого, однако вызывает у него защитные реакции. Содержание рассказа в этом случае может быть лишь способом ухода от болезненных ассоциаций, вызванных картиной.

1.4. Соблюдение инструкции. Это целая группа диагностических показателей, включающая пять граф таблицы. Д.Рапа-порт отмечал, что в инструкции содержатся следующие требования: 1) рассказ должен быть составлен именно по картине; 2) в нем должен быть сюжет; 3) должны быть освещены прошлое, настоящее, будущее, мысли и чувства персонажей. Нарушение этих требований сигнализирует о наличии значимых тенденций. Однако нарушения первых двух выдепитых Д.Рапапортом требований мы относим к факульта-жиным структурным показателям; в обязательном же порядке подлежит фиксации наличие или отсутствие в рассказе Ийждого из пяти его необходимых элементов.

1.4.1.  Настоящее. Его наличие (отмечается в таблице it и юсом) фиксируется в том случае, если обследуемый не юн ько описал, что он видит на картине ("Сидит мальчик, подперев руками голову, перед ним на чем-то белом лежит • крипка, мальчик за столом в комнате, за ним темный фон" /1/), но и задал ситуацию ("Этот мальчик готовит уроки по музыке"). Если ситуация не задана, ставится минус. Легкость построения ситуации означает хорошую ориентировку в ситуациях, которую демонстрирует обследуемый р реальной жизни. Как правило, в норме настоящее отсут-(i пуст редко; его отдельные "выпадения" свидетельствуют «щиi,e всего о дезорганизующем влиянии эмоций на выполнение деятельности, которое, однако, не носит патологи-*нч кого характера, если настоящее отсутствует не более чем и пяти-семи рассказах. При этом возможно отсутствие на-< i нищего при наличии всех остальных элементов рассказа, ttoi пример, который приводит М.З.Дукаревич:

"Это все жители одного села, одна из них уехала в свое время учиться в город. Она полюбила вот этого человека, вот утого пахаря. Когда она вернулась, оказалось, что разлука их подействовала так, что он полюбил другую, женился на ней. Теперь она размышляет о том, в чем счастье женщины и надо ли было ей так надолго уезжать. Она потеряла свою любовь и снос счастье. Кончится тем, что ей будет настолько горестно, ч го она уедет в другую деревню этого района. На всю жизнь у псе останется осадок, который будет ей мешать в отношениях с мужчинами". (2)

Это вполне полноценный и содержательный рассказ, в кагором отсутствует только одно — ситуация. Непонятно, что псе они тут делают и каким образом сошлись на этом ноле (Дукаревич, 1989).

1.4.2.  Прошлое. Этот пункт инструкции считается выполненным тогда, когда обследуемый говорит о том, что

было в прошлом по отношению к данной ситуации и что эту ситуацию так или иначе обусловило (отмечается плюсом). Минусом отмечается отсутствие какого-либо упоминания о прошлых событиях. Здесь, однако, возможны и несколько более сложные варианты. Так, в частности, нередко встречается формальное описание прошлых событий, которые, однако, никак не связаны с настоящим, с ситуацией рассказа. Вот пример:

"Мужчина и женщина в ресторане. Вечером, после работы. Он пришел перед этим с работы, умылся, переоделся, и вот у него встреча с возлюбленной — не возлюбленной, в общем, подругой..." (4).

Здесь называние событий в прошлом формально-случайно, их упоминание ничего не прибавляет к характеристике данной ситуации. Их могло бы не быть, или они могли бы быть иными — это ничего бы не изменило. В таких случаях в соответствующей графе ставится "н—". По своей психологической сути такой вариант упоминания прошлого ближе к его отсутствию, чем к его полноценному называнию.

Стоит отмечать еще одну характеристику прошлых событий, фигурирующих в рассказе — их удаленность. Наряду с событиями, более или менее отдаленными во времени, нередко называются лишь события, непосредственно предшествовавшие настоящему моменту, как в последнем приведенном выше примере. В таких случаях говорят об укороченном прошлом и обозначают его х или, соответственно, хН—, если оно, как часто бывает, одновременно является формальным.

Отсутствие прошлого или его замена формальным либо укороченным интерпретируется по-разному, в зависимости от того, характерно ли оно для большой части рассказов, или проявляется лишь в некоторых. В последнем случае отсутствие, укорачивание или формализация прошлого являются признаками психологических защит, блокирующих раскручивание данной ситуации до ее истоков. Прошлое в этом случае вытесняется. О содержании вытесненного прошлого иногда можно судить косвенным образом на основании остальной части рассказа, сам же факт защиты

ИИдетельствует о его значимости и негативной эмоцио-ЩУН.НОЙ окраске.

Иначе обстоит дело, когда в рассказах налицо устойчивая ТСНлснция к выпадению, укорачиванию или формализации прошлого вне зависимости от темы рассказа. Обращение к пришлому — это показатель эффективности использования и пинском своего прошлого опыта. Человек обращается к про-шипму опыту в трех случаях: когда он исследует причины, шрни, истоки сегодняшней ситуации, когда он ищет в сво-РМ опыте способы разрешить какие-либо неприятные или • южные ситуации, или же когда он ищет эмоциональную ннпцоржку, вспоминает эмоционально положительно окрашенные события, позволяющие ему восстановить душевное {мимонесие и снять напряженность (Hartman, 1950; Дукаре-внч, 1989). Частое отсутствие прошлого в рассказах ТАТ говори i о трудностях в использовании человеком своего прошлого опыта. Либо у человека все быстро изглаживается из памяти, fliifio прошлый опыт настолько тягостен, что вытесняется из ними i и. В особых случаях эффективность использования про-linmm опыта резко ограничена, и человек сталкивается с поим фиющейся ситуацией каждый раз почти что заново, с нуля (Дукаревич, 1989).

1.4.3. Будущее. Наличие будущего в рассказах фиксиру-рц-н ючно так же, как наличие прошлого. Наряду с будущим, представляющим собой исход или продолжение vи i унции настоящего, могут встречаться также формальный и укороченный варианты. Вот примеры подобных окончаний для сцены ревности между любовниками (4): "Л потом — даст ему в морду и все" (х). "Он кончит орать, потом они вместе вернутся домой и Лягут спать" (х+-).

"Удержать его ей не удастся, но она через некоторое вре-мм по шакомится с молодым миллионером, они влюбятся друг • друш, поженятся и будут жить счастливо, и она ни о чем не flynf г вспоминать" (Н—).

В первом случае — дан исход событий, но лишь бли-йййший исход, за которым может последовать самое разит* я более отдаленной временной перспективе.

Во втором случае — то же самое плюс необязательность, случайность завершающего акта ("лягут спать"), который связан больше с распорядком дня, чем с самой ситуацией.

В третьем случае — явная нарочитость, притянутость за уши счастливого исхода, который ничто не связывает с настоящим, кроме общего персонажа.

Необходимо добавить, что наличие будущего фиксируется там, где оно описывается рассказчиком как события, но не как содержание планов, грез или страхов кого-то из персонажей. "Он вырастет и станет музыкантом" (1) — будущее есть. "Он мечтает о том, как вырастет и будет музыкантом" — будущего нет.

Отсутствие, укорачивание и формализация будущего, как и прошлого, интерпретируется по-разному, в зависимости от того, проявляется ли оно в отдельных рассказах или во всей их совокупности. В первом случае это свидетельствует о страхах, тревогах, опасениях, связанных с будущим в тех или иных сферах жизни обследуемого. Во втором случае — о нарушении механизма планирования собственной деятельности, построения временной перспективы. Это, в свою очередь, может иметь место при следующих условиях. Во-первых, при сильной фиксации на настоящем, обычно при существующем сильном неблагополучии. В этом случае человек замыкается на себе и на текущем моменте, не верит в позитивный исход и вследствие этого ему тяжело думать о будущем, в котором его ждет то же самое, если не хуже. Этот депрессивный фон может быть создан какими-то сильными стрессогенными событиями, а может накоплением микротравм и постепенным нарастанием астенизации при общей пассивной позиции. Во-вторых, нарушения планирования могут свидетельствовать просто о неумении, неспособности человека планировать свою жизнь в силу либо чрезмерной импульсивности, готовности к реагированию на актуальные стимулы, которая мешает подчинить себе собственное поведение, либо низкого (или функционально сниженного) интеллекта, которому просто не под силу задача планирования личного будущего (Дукаревт, 1989).

1.4.4. Чувства. Чувства могут или быть (+), или не

(—). Наличие чувства фиксируется в том случае, если в рассказе содержательно названы чувства любого из персонажей. Если просто упомянуть, что они есть (например, "она переживает эту ситуацию"), но не указано, что именно персонаж при этом чувствует, наличие чувств не фиксируется.

1.4.5. Мысли. Мысли фиксируются в той же форме и по тем же правилам, что и чувства. Фраза "он задумался" недостаточна для констатации наличия мыслей — должно быть раскрыто или хотя бы названо их содержание ("вспомнил детство", "думает, что делать дальше"). К мыслям относятся воспоминания, размышления, интерпретации, планы и т.п.

Чувства и мысли отражают, соответственно, склонность обследуемого к эмоциональным реакциям и интеллектуальной переработке информации. Их целесообразно анализировать вместе. М.З.Дукаревич предложила несколько показателей их соотношения. Во-первых, абсолютное количество упоминаний мыслей и чувств во всех рассказах, что говорит о степени интенсивности соответственно процессов интеллектуальной и эмоциональной переработки информации. Во-вторых, их количественное соотношение, преобладание того или другого, что говорит об общем рациональном или эмоциональном складе человека. В-третьих, присутствуют ли они вместе или по отдельности, в скольких случаях они встречаются одновременно в одном рассказе. Если они чаще всего встречаются вместе, это свидетельствует о гармонии аффективной и интеллектуальной сферы человека. Если они чаще встречаются порознь, эго значит, что они мешают друг другу: интеллектуальная деятельность подавляет эмоции или эмоции дезорганизуют рассудок.

1.5. Степень детализации. Речь идет о том, в какой мере при построении рассказа обследуемый используе! детали, содержащиеся в самом изображении. Степень детализации может варьировать от низкой, когда обследуемый, бросив

взгляд на изображение, схватывает ситуацию в целом и дает ее оригинальную трактовку, до высокой, когда обследуемый стремится учесть все возможные детали, чтобы "угадать поточнее", что стоит за изображенной ситуацией. Вряд ли целесообразно считать упомянутые детали, как это предлагает М.З.Дукаревич, поскольку объективное количество различимых деталей изменяется от изображения к изображению. Удобнее давать более приближенную оценку: высокая (в), средняя (с) или низкая (н) степень детализации.

Склонность обследуемого в большей или меньшей степени опираться на детали изображения говорит прежде всего об общей свободе в обращении с информацией, уверенности в себе, независимости оценок и мнений (при низкой детализации). Устойчивая низкая степень детализации может быть также показателем тенденции к игнорированию поступающей извне информации. Высокая детализация может интерпретироваться по-разному, в зависимости от характера деталей и их места в рассказе. Прикованность к деталям изображения в начале рассказа говорит о растерянности, тревоге, в середине рассказа — о низкой самооценке, неуверенности в себе, в конце рассказа — о педантизме, склонности к застреванию. Повышение степени детализации в определенных рассказах говорит об активизации психологических защит, стремлении как можно более "убедительно аргументировать" деталями предлагаемую трактовку событий. Насыщение рассказа большим количеством деталей, подробностей, не заимствованных из самой картины, является признаком демонстративности обследуемого. Степень детализации хорошо сочетается с наличием и разновидностями комментариев (см. ниже).

Показатель "степень детализации" не следует смешивать с показателями "опускание деталей" и "введение дополнительных деталей" (см. ниже).

1.6. Уровень изложения. Категория уровня была введена С.Томкинсом как одна из центральных категорий его ин-терпретативной схемы. Томкинс определял уровень как план психологического функционирования, описываемый в рас-

сказе, и различал 17 уровней: описание объекта, события, поведение, восприятие, внимание, интерес, намерение, чувство, мысль, ожидание, желание, настроение, физическое ощущение, воспоминание, мечты, сны, особые состояния (Tomkins, 1947, с.30—31). Эта классификация не прижилась. Тем не менее, периодически возникали попытки использовать категорию уровня, наполнив ее другим содержанием. В частности, датские исследователи, выделив четыре "уровня трансценденции": обращение к ситуации тестирования, описание, рассказ и безудержное фантазирование, показали с помощью контент-анализа протоколов ТАТ, что склонность придерживаться одного из этих уровней, либо постоянно перемещаться с одного уровня на другой является устойчивой личностной особенностью; при этом удалось достичь высокой эффективности и надежности классификации фрагментов протоколов по уровням (Blendstrup, Nielsen, 1961).

К категории уровня отчасти близко понятие стратегии свободных описаний, использовавшееся при анализе восприятия художественной литературы (Леонтьев, Харчевин, 1989; Леонтьев, Павлова, 1992). В этих исследованиях было показано, что тип описаний, характеризующийся тем, что именно говорится о произведении, является индивидуально-специфической характеристикой, отражает глубину проникновения в произведение и коррелирует с рядом переменных. Результаты этих исследований также отчасти целесообразно использовать при анализе ТАТ.

Предлагаемая для анализа рассказов ТАТ классификационная сетка включает пять уровней. Уровень описания фиксируется в том случае, когда обследуемый дает статичное описание изображенной ситуации. Если рассказ не выходит за пределы этого уровня, это означает несоблюдение инструкции (см. главу 3 — отказы и уходы). Следующий уровень — сюжета, соответствует изложению развития событий, описанию поведения действующих лиц. При правильном следовании инструкции этот уровень должен присутствовать во всех рассказах, поэтому его отсутствие более показательно, чем его наличие. Третий уровень —

идентификации (не путать с категорией идентификации, см. ниже, раздел 3.2. данной главы), соответствует выраженному отождествлению обследуемым себя с одним из персонажей рассказа, фиксации на его переживаниях и мыслях. Четвертый уровень — уровень интерпретации — фиксируется в том случае, если происходящие в рассказе события и поведение персонажей получают оценку или трактовку со стороны обследуемого, занимающего как бы позицию наблюдателя и раскрывающего "истинную" подоплеку их действий. Пятый уровень — уровень обобщения, отмечаемый в том случае, когда обследуемый делает из описанных событий более или менее широкие выводы, рассматривает их как частный случай или символ чего-то более общего.

В одном рассказе ТАТ следует ожидать присутствия одновременно нескольких уровней, каждый из которых должен фиксироваться в соответствующей графе таблицы. При обработке подсчитывается суммарное число появлений каждого из уровней во всех рассказах. В степени использования обследуемым каждого из уровней отражается то, что можно было бы назвать его когнитивной ориентацией — преимущественный интерес к тем или другим видам информации и формам ее переработки. Как уже было сказано, наличие сюжетного уровня менее показательно, чем его отсутствие, которое говорит либо об уровне интеллекта, недостаточном для выполнения задания теста, либо о психодинамических барьерах, препятствующих этому, либо о чрезмерной оригинальности мышления. Частота встречаемости описательного уровня (в сочетании с сюжетным) отражает меру педантичности обследуемого либо его потребности в максимальном учете внешней информации. Уровень идентификации служит признаком интереса к мыслям и переживаниям других людей, эмпатии как черты личности. Работа на уровне интерпретации отражает направленность обследуемого на раскрытие причинных и смыслоцелевых детерминант человеческих действий и хорошую ориентацию в этих детерминантах. Наконец, частый выход на уровень обобщения отражает склонность

обследуемого к философствованию, к построению обобщенных концепций, либо, напротив, его ориентацию на жесткие универсальные мировоззренческие стереотипы. В первом случае сами обобщения будут носить менее тривиальный характер, а среди других уровней достаточно часто будут встречаться уровни идентификации и, особенно, интерпретации. Во втором случае обобщения будут довольно тривиальны, а уровни интерпретации и идентификации — не характерными для рассказов обследуемого.

Предложенные классификация и интерпретация уровней являются, в отличие от других категорий, предварительными и гипотетическими.

1.7. Эмоциональный фон рассказа. Относящиеся к этому разделу характеристики описывают не сами рассказы, а состояние обследуемого в процессе их составления. Эмоциональный фон складывается из двух составляющих: настроения и интонации.

1.7.1.  Настроение обследуемого описывается словами обыденного языка: хорошее, веселое, грустное, агрессивное и т.п. Если настроение меняется по ходу рассказа, это необходимо указать. Настроение определяется психологом на основе внешнего вида и невербальных проявлений обследуемого (позы, мимики, жестикуляции и др.).

1.7.2. Интонация характеризует речь обследуемого и аналогичным образом описывается житейскими понятиями: воодушевленная, ироничная, приподнятая, печальная, усталая и т.п. Характеристики настроения и интонации дополняют друг друга, образуя единый непротиворечивый эмоционаяЦ* ный фон. Как указывает В.Э.Реньге (1979, с.45), если на nflfc« тяжении обследования преобладает единый эмоциональный фон, его можно считать присущим обследуемому, но нсмком случае, в данной ситуации (точнее, на данном отроке пре-мени). Изменения эмоционального фона при расскптях ни определенную тематику является индикатором эмпципняль* ного отношения обследуемого к данной теме.

Остальные структурные диагностические показатели принадлежат к числу факультативных. Они присутствуют не в каждом рассказе и не у каждого обследуемого, и показательным во всех случаях является их наличие.

4.2.2. СТРУКТУРНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ: ФАКУЛЬТАТИВНЫЕ

2.1. Обращение со стимульным материалом. Под этой рубрикой объединены три диагностические категории: опускание деталей, перцептивные искажения и введение дополнительных деталей.

2.1.1. Опускание деталей. Речь идет об игнорировании в рассказе существенных деталей изображения. Существенными деталями признаются любые человеческие фигуры, такие элементы как пистолет на картине 3 ВМ или ружье на картине 8 ВМ, третья рука на картине 18 ВМ (это наиболее типичные случаи). В других случаях психологу предстоит решать самому, является ли неупоминание той или иной детали диагностически значимым и, следовательно, заслуживающим занесения в таблицу. В любом случае необходимо проверить, была ли соответствующая деталь не замечена обследуемым, или же замечена, но не включена в сюжет (см. главу 3). В первом случае речь идет о перцептивной защите, во втором — о более тонкой защите по типу изоляции конфликтогенного элемента. Опускание значимых деталей свидетельствует о связанном с ними вытесненном аффекте, порождающем тревогу и стремление уйти от разговора об этих деталях. Более конкретная интерпретация зависит от содержательных аспектов всех рассказов в целом. В таблице указывается, какая конкретно деталь была опущена в рассказе.

2.1.2. Перцептивные искажения. Эта категория близка к предыдущей. Она фиксируется, когда на месте одного обследуемый видит другое, например, путает пол персонажей, вместо пистолета видит нож или ножницы и т.п. Здесь, однако, следует быть осторожным, поскольку хотя для каждого изображения существует, по замыслу создателей теста, "правильная" версия (см. табл. 1), по отношению к которой фиксируются искажения, тем не менее в некоторых случаях "искаженное" восприятие встречается статистически почти так же часто, как и "правильное", в силу этого мало значимо диагностически. В отсутствие, однако, статистики различных вариантов восприятия, критерии для оценки весомости искажения может дать лишь опыт работы с ТАТ — чем реже встречается то или иное искажение, тем оно более диагностически значимо. Вот некоторые наиболее часто встречающиеся искажения: мужчина вместо женщины (3 FG, 10), женщина вместо мужчины (3 ВМ), юноша вместо молодой женщины (12 FG), нож, ножницы вместо пистолета (3 ВМ), ребенок вместо куклы (7 FG), живая женщина на заднем плане вместо изображения (4). Перцептивные искажения можно рассматривать под двояким углом зрения — в свете того, что обследуемый не увидел, и в свете того, что он увидел взамен. Диагностически значимым может быть либо первое, либо второе, либо и то и другое вместе. Первое отражает более тонкую, по сравнению с опусканием деталей, диагностическую защиту; второе интерпретируется аналогично введению дополнительных деталей, т.е. как повышенный интерес к определенным группам людей или вещам. Перцептивные искажения также фиксируются в таблице называнием того, что вместо чего воспринято, и рассматриваются в общем контексте протокола в целом.

2.1.3. Введение дополнительных деталей. Речь идет о ннс-дении в рассказ персонажей, а также значимых деталей, отсутствующих на картине. Судить о степени значимости тех или иных введенных деталей — задача психолога. Ппеде-ние дополнительных деталей указывает на особую чмпчи-мость для обследуемого той темы, которую он pa ipafia i -минет путем введения этих дополнений. Дополнительные детали фиксируются в таблице путем их перечисления и также рассматриваются в контексте всей совокупности содержательных показателей.

2.2. Уходы. В этой графе таблицы фиксируется наличие в рассказе признаков одного из четырех вариантов уходов от выполнения задания, описанных в главе 3 (описательный, формальный, подменяющий, разветвленный).

2.3. Комментарии. К категории комментариев относятся замечания обследуемого по поводу самого рассказа по ходу его составления, не относящиеся к сюжету. Комментарии могут относиться к одной из четырех категорий.

Оценочные комментарии — это оценки, которые обследуемый от себя дает поведению персонажей, их характеру, происходящим в рассказе событиям. Вот пример (из Реньге, 1979, с.46):

"Эта женщина имеет сильное влияние на своего мужа. Она уверена, что во всем разбирается лучше, чем ее муж. В этом ей удалось убедить даже его самого. Она, конечно, виновата, что так сложилась их жизнь, но и мужчина должен уметь постоять за себя. Такая семья не может быть счастлива и лучше будет, если они разойдутся" (6 FG).

Справочные комментарии — это ссылки на общеизвестные истины, которые обследуемый использует для опоры, например: "С семи лет дети идут в школу", "В сорок первом году началась война", "После окончания специалист должен отработать три года по месту распределения" и т.п. Справочные комментарии не следует путать с генерализациями (см. раздел 4.2.4.), в отличие от которых справочные комментарии отражают действительно объективные факты.

Третий тип комментариев — мемориальные, проявляющиеся в форме ссылок на собственный опыт ("с моим старшим братом была похожая история, и ему удалось из нее выпутаться").

Наконец, четвертый тип комментариев — переуточнения, к которым относится введение в ткань рассказа географических названий, имен, дат, указание точного времени и места действия, а также введение точных цифр ("В 8 утра раздался звонок". "Ему 32 года, ей 25". "Они встречались три года". "Между ними расстояние в 500 километров" и т.п.). В некоторых случаях подобные переуточнения имеют отчетливо демонстративный характер, отражают желание блеснуть эрудицией, как в следующем примере (из Ренъге, 1979, с.46):

"Это происходит на одной из нефтяных вышек в штате Оклахома. Время великого кризиса 30-х годов. Эти люди попали сюда различными путями, но привела их сюда безработица. Сейчас они прилегли отдохнуть. Человек, который лежит на спине, думает сейчас о своем безрадостном будущем. Работа тяжелая, получают они по тридцать долларов в месяц, и, хотя тогда доллар был ценнее, чем сейчас, все равно это очень мало. Он понимает, что рухнули его надежды на образование, на достойное место в жизни" (9 ВМ). В соответствующей графе таблицы указывается, какой из видов комментариев встречается в данном рассказе.

Частая встречаемость оценочных комментариев, особенно в сочетании с низкой степенью детализации, является показателем высокой самооценки обследуемого, его уверенности в себе. На обратное — на низкую самооценку и неуверенность — указывают часто встречающиеся справочные комментарии, так же как и высокая степень детализации. В этом случае опора на детали изображения и на общеизвестные истины компенсирует недостаточную внутреннюю опору на собственные мнения и убеждения.

Мемориальные комментарии не обладают самостоятельной диагностической значимостью и указывают лишь на источники тех или иных сюжетов в рассказах ТАТ. Наконец, переуточнения могут означать разное в зависимости от общего контекста других показателей. В одних случаях, как в приведенном выше примере, они говорят о демонст-ративности обследуемого. В других случаях они выполняют ту же функцию, что и справочные комментарии, т.е. выступают в качестве опор для построения рассказа, компенсирующих внутреннюю неуверенность. В третьем варианте (при уместном и умеренном употреблении) они могут выступать атрибутом творческого подхода к заданию. Эта версия легко подтверждается или опровергается другими показателями. М.З.Дукаревич отмечает еще две возможные клинические интерпретации частых переугочнений. Одна — это

конкретность мышления, низкий уровень абстрагирования, и другая, связанная со злоупотреблением цифрами — потребность структурировать, организовывать для себя окружающий мир, пространство, время и события, сосчитав их. В целом ряде случаев цифры могут иметь не осознаваемое самим обследуемым символическое значение, отражать какие-то реалии его жизни, хотя ему самому они могут показаться случайно пришедшими в голову.

2.4. Обращение с сюжетом. К этой группе показателей относятся формально-структурные особенности построения сюжета. Поскольку, как правило, каждый из относящихся к этой группе показателей встречается довольно редко, для всех видов нарушений сюжета достаточно одной графы таблицы, в которой указывается вид нарушений с необходимыми уточнениями.

Наиболее характерные виды нарушения построения сюжета — это сдвиг центра тяжести сюжета и перенос в условность. Сдвиг центра тяжести сюжета фиксируется в том случае, когда рассказ строится не вокруг основной ситуации, изображенной на картине, а вокруг ее явно второстепенных или же введенных дополнительно деталей. Вот пример (из Rapaport, Gill, Schafer, 1946, с.424): два брата, шедших по улице, являются свидетелями уличной катастрофы: экипаж, управляемый пьяным возницей, сбил и искалечил человека, переходившего улицу. Пострадавший человек — отец пяти детей. Мать их умерла, простудившись во время работы на улице. Он не может работать. Не на кого оставить детей. Помощи ему никто не окажет. Дети попадут в приют, а отец их сопьется (7 ВМ). На картине изображены лишь свидетели, которые никакого участия в дальнейшем развитии сюжета не принимают. Такого рода трансформации сюжета встречаются не часто и диагностически значимы, поскольку все, что не вытекает из самой картины, более существенно с точки зрения диагностической информации, чем то, что к ней привязано. Если, однако, такого рода трансформации встречаются сравнительно часто в одном протоколе, это заставляет предположить определенные наруше-

*  ния в мыслительной сфере.

*        Перенос в условность — это восприятие и трактовка • f картины в целом или одной из ее частей не как жизненной

{. ситуации, а как рисунка, кадра из кинофильма, сна, вое-si поминания, галлюцинации, игры актеров и т.п. Трактовка У изображения в этом ключе позволяет обследуемому избе-; жать необходимости затрагивать болезненные для него и

*   вызывающие у него тревогу и напряжение темы путем вык-

>   лючения их из потока событий и приписывания их некое-ч му автору или субъекту. Перенос в условность бывает полный ^  или частичный. При полном переносе все изображение в

>   целом рассматривается как рисунок, кадр и т.п., напри-i мер, кадр из американского кинофильма. Здесь, однако,

надо иметь в виду два обстоятельства. Во-первых, некоторые картины ТАТ несут на себе отчетливый отпечаток вре-I мени и/или места их создания, что проявляется в одежде и | прическах персонажей. Этим, в частности, выделяются кар-i тины 6 FG, 9 ВМ, отчасти 4 и 5. Они чаще, чем другие, v описываются как кадры из американского кинофильма, и 4; это само по себе может не иметь диагностического значе-щ  ния. Во-вторых, формулировка "это похоже на кадр из кинофильма" еще не является переносом в условность. I, Перенос фиксируется, когда обследуемый утверждает, что |  вся ситуация и есть кадр.

При частичном переносе в условность изображение как бы разбивается на два плана, один из которых трактуется 4  как реальные события, а второй содержит либо изображение, либо мечты и воспоминания персонажей, действующих на первом плане. Вот некоторые типичные примеры: все изображение, кроме девушки на первом плане, явля-I   ется картиной, висящей на стене в музее (2); на втором плане — плакат с изображением девушки (4), на заднем плане — сцена, отражающая либо воспоминания, либо мечты о будущем юноши на переднем плане (8 ВМ); жен-"   щина на заднем плане — воспоминания женщины на пе-

*   реднем плане о своей молодости (9 FG). Частичный перенос в условность имеет место либо при затруднениях интеллектуального характера при попытке объединить в одном рассказе все части картины, либо под влиянием психологических защит, препятствующих их объединению в рамках одной ситуации, которая в этом случае вызвала бы у обследуемого тревогу и напряжение.

Из числа других нарушений обращения с сюжетом можно назвать объединение нескольких рассказов в один многосерийный сюжет, гипертрофия одной из частей рассказа (прошлое, будущее, мысли и др.) в ущерб остальным частям, опускание каких-то частей даже после напоминаний, предусмотренных инструкцией, нарушение логики изложения и сведение рассказа либо к описанию (см. уходы), либо к эгоцентрическому комментарию изображенного.

2.5. Особенности речи. Эта группа включает в себя три категории.

2.5.1.  Особенности лексики. Сюда относятся все обращающие на себя внимание слова и выражения. В их число входят: неологизмы, аграмматизмы, особенности стиля, в том числе смешение стилей и изменение стиля речи на протяжении обследования, неоконченные фразы, слова-паразиты, профессиональные и другие жаргонизмы, иностранные слова, уменьшительные суффиксы и др. Эти показатели могут дать дополнительную информацию об особенностях мышления, творческих способностях, защитных тенденциях, склонности к демонстративности, степени сознательного контроля и т.п.

2.5.2.  Речевые штампы и цитаты. Факт их использования расценивается как сниженная энергия мышления, склонность к экономии интеллектуальных ресурсов за счет использования готовых формул. Например, вместо описания человека говорится "джеклондоновский тип" или "хе-мингуэевский" тип. Сюда же относится частое употребление пословиц, поговорок, присловий. Обилие штампов и цитат может также свидетельствовать о затруднении межличностных контактов.

"1 Интерпретация использования штампов зависит отчасти от их конкретной разновидности. Канцелярские штам-пы говорят о неуверенности в себе, педантичности, ригидности, в какой-то мере о конформности. Газетные и разговорные штампы свидетельствуют прежде всего о конформности: первые — в общественно-политической сфере, вторые — в межличностных отношениях. Наконец, литературные штампы, а также употребление имен художников, композиторов, отчасти писателей является в первую очередь признаком демонстративности, желания показать свою культурность. Если литературные штампы используются в небольших количествах, уместно и органично, то это является показателем реального культурного уровня, культурных навыков обследуемого.

2.5.3. Оговорки и паузы. Учитываются оговорки как исправленные самим обследуемым, так и не исправленные. Их интерпретация следует традиционным психоаналитическим канонам. Паузы учитываются в тех случаях, когда они заметно выделяются по своей продолжительности, что свидетельствует о затруднениях, которые вызывает у обследуемого тот или иной поворот сюжета.

Все особенности речи заносятся в таблицу в виде конкретных формулировок. Для пауз и оговорок указывается

^также их точное место в тексте.

4.2.3. СОДЕРЖАТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ: ОБЯЗАТЕЛЬНЫЕ

3.1. Тема или сфера — область жизнедеятельности, сторона отношений с миром, которая отражается в рассказе. Исчерпывающий перечень тем приведен в пособии В.Э.Реньге (1979, с.51). Им и следует руководствоваться при вычленении этой категории.

1. Личная тема — действия и переживания персонаже, связанные с его личной позицией в жизни, отношением II себе, определением собственных возможностей, тивами будущего.

2.  Интимная тема — отношения между влюбленными или между супругами, любовные отношения любого рода, не включающие сексуальных отношений и сексуальных переживаний, которые выделены в отдельную тему.

3.  Сексуальная тема — описание либо сексуальных отношений, либо сексуальных переживаний кого-то из персонажей. М.З.Дукаревич отмечает, что сексуальная тема, как правило, сочетается с интимной у людей с гармоничной психикой, и, наоборот, несочетание этих двух тем, их разброс по разным рассказам является признаком душевного неблагополучия.

4.  Семейная тема — отношения между детьми и родителями, а также между другими родственниками в контексте семейных отношений. Основанием для констатации семейной темы является не приписывание персонажам семейных ролей, например, мать и дочь (этого недостаточно), а происходящее между ними, которое может относиться либо к семейной сфере либо к какой-то иной области отношений.

5. Профессиональная тема — отношения между коллегами, соучениками по поводу работы или учебы, отношение персонажей к труду или учебе. Здесь также недостаточно называние служебного статуса персонажей, важно само содержание описываемых событий.

6.   Социальная тема — отношения между людьми, не сводящиеся к пяти предыдущим темам. Сюда, в частности, входят случайные контакты между людьми в общественных местах, проблематика материальной обеспеченности, бедности и богатства, отношение к властям и социальным институтам. Последнее иногда выделяется в отдельную общественно-политическую тему; но мы не считаем нужным это делать.

7.  Фантастическая тема — далекие от реальной жизни сказки, приключения, научно-фантастические сюжеты.

8. Абстрактно-философская тема — общие моральные, этические и философские рассуждения, не связанные с конкретными ситуациями. Встречаются, как правило, либо у профессионалов-гуманитариев, либо в патологических случаях.

• : 9. Религиозно-мистическая тема — проблема религии, веры, а также сверхъестественного в жизни людей, введение в рассказ духов, нечистой силы и т.п. Эта выделяемая некоторыми авторами тема отсутствует в списке В.Э.Рень-ге, но мы считаем целесообразным включить ее в общий перечень.

Как правило, в одном рассказе присутствует от одной до трех тем, редко четыре. Следует выписывать их все в соответствующие графы таблицы, в порядке убывания значимости, выраженности в рассказе. Приведенный перечень тем является необходимым и достаточным. Следует, однако, быть внимательным при определении тем, ориентироваться не на их название, а на приведенные выше критерии. В противном случае легко спутать, как это иногда бывает, семейную тему с интимной, интимную с сексуальной, социальную с профессиональной.

3.2. Герой или идентификация. Хотя предположение Г.Мюррея о том, что идентификация обследуемого с героем — обязательная предпосылка проекции личностных особенностей в рассказах ТАТ, оказалось ошибочным и было впоследствии отвергнуто (см.главу 2), тем не менее категория идентификации продолжает оставаться одной из важных и достаточно информативных категорий содержательного анализа. В соответствующей графе таблицы указывается, во-первых, с кем из персонажей рассказа идентифицируется или солидаризируется рассказчик, и, во-вторых, указываются особенности этой идентификации, если они имеются.

Для определения героя рассказа — персонажа, с которым идентифицируется обследуемый, — Г.Мюррей предложил следующий набор критериев:

1. Это персонаж, наиболее интересующий рассказчика, чья точка зрения им принимается, чьи чувства и мотивы изображаются наиболее интимно.

2.  Это персонаж, как правило, подобный ршскпчику по полу, возрасту, социальному статусу, разделяющий и** которые его чувства и цели.     ,

3.  Как правило, он входит в число лиц, изображенных на картине, хотя встречается и идентификация с дополнительно введенным персонажем.

4. Этот персонаж играет ведущую роль в сюжете, появляясь с самого начала и принимая наиболее существенное участие во всех перипетиях сюжета.

АДэвидс и Д.Розенблатт пользовались в своем удачном исследовании синдрома отчуждения (Davids, Rosenblatt, 1958) следующими критериями:

а)  это первый появляющийся в рассказе персонаж;

б)  он выполняет основные действия;

в)  его чувства описываются наиболее полно;

г)  к нему относится концовка рассказа. М.З.Дукаревич отмечает, что точнее всего определить

персонаж, выступающий объектом идентификации, можно "от противного". Им следует признать персонаж, о действиях и переживаниях которого рассказчик сообщает то, что не может быть известно стороннему наблюдателю и не может быть выведено из внешне наблюдаемых проявлений. Наконец, формальным признаком идентификации выступает использование прямой речи, хотя у некоторых творческих рассказчиков прямой речью говорят все или многие персонажи.

Г.Мюррей, а также некоторые другие авторы указывают на несколько возможных затруднений в определении идентификации, с которыми приходится сталкиваться психологу не так уж редко.

1. Идентификация может по ходу рассказа смещаться с одного персонажа на другого, третьего и т.д.

2. Две конфликтующие тенденции личности обследуемого могут приписываться двум разным персонажам. Таким образом, внутренний конфликт предстает в рассказе в форме внешнего, а идентификация, соответственно, распределяется между двумя персонажами.

3.  Один из персонажей рассказа может рассказать свой рассказ, в котором действуют другие персонажи. В этом случае отдельно рассматривается основной ("внешний") рассказ, и отдельно "внутренний", в каждом из которых

выделяется свой герой. Их соотношение зависит от конкретных обстоятельств.

4.  Встречается идентификация обследуемого с персонажами противоположного пола. Это не обязательно указывает на гомосексуальные тенденции, хотя такое не исключено. Чаще, однако, это свидетельствует о наличии черт характера, типичных для противоположного пола, у мужчин — эмоциональности, демонстративности; у женщин — решительности, агрессивности. Устойчивая тенденция идентифицироваться с персонажами более молодого или старшего возраста является одним из показателей психологического возраста обследуемого.

5.  Встречается идентификация, равномерно распределенная между несколькими одинаково значимыми персонажами.

6. Возможна идентификация с объектами, с неодушевленными предметами, которая может свидетельствовать об инфантильности, размытости границ реального и ирреального, либо характеризовать творческую личность.

7. Возможна идентификация с ситуацией, например, с опасностью, как защитная реакция на опасную ситуацию. В жизни, например, это случается, когда став вместе с другими жертвой нападения, человек кричит "Бей их еще" с подтекстом "не троньте меня, я хороший, я с вами", причем эта реакция не является сознательной. Идентификация с ситуацией может встречаться и в рассказах ТАТ.

8.  Рассказчик может подчеркнуто занимать позицию наблюдателя, автора, творца своих персонажей, не идентифицируясь ни с одним из них.

9.  Встречается, хотя и редко, феномен антиидентификации. В этом случае рассказчик создает антигероя, приписывая ему максимум негативных черт, неприемлемых для него самого. В этом случае, однако, антигерой нередко сти-новится обладателем и некоторых черт, присущих самому обследуемому, но которые он в себе не принимает, отвергает, вытесняет. Интересные закономерности отношения личности к своему "негативу" выявлены в исследоимнияя В.В.Столина (1983).

10. Наконец, в ряде случае идентификация может быть неполной, принимая форму солидаризации. В этом случае обследуемый не отождествляет себя с персонажем, но более или менее отчетливо разделяет какие-то его установки, ценности и взгляды, а в других отношениях, напротив, с ним размежевывается.

Все указанные особенности идентификации там, где они есть, должны быть отмечены в таблице.

3.3. Потребности. Категория потребностей являлась одной из центральных в интерпретативной схеме Г.Мюррея и ее целесообразно сохранить в неизменном виде, тем более, что за прошедшее время в психологии не было создано классификации потребностей, которая обладала бы явными преимуществами по сравнению с классификацией Мюррея. Речь идет о потребностях, которые демонстрируют персонажи рассказа. Потребность, по Мюррею, "может выражаться субъективно как импульс, желание или намерение или объективно как тенденция внешнего поведения. Потребности могут сливаться, так что одно действие может одновременно удовлетворять две или большее количество потребностей. Потребность может также функционировать как инструментальная, сила, содействующая удовлетворению другой, доминирующей потребности" (Murray, 1943, с.9). Мюррей предложил также систему количественной оценки выраженности каждой из потребностей, в каждом рассказе по пятибалльной шкале, однако эта система довольна громоздка и гораздо удобнее ограничиться констатацией наличия или отсутствия в рассказе признаков той или иной потребности.

Список Мюррея включает 20 основных потребностей. Мы воспроизводим этот список в таблице 2. В таблице диагностических показателей следует указать все потребности, признаки которых присутствуют в рассказе, начиная с наиболее выраженных потребностей главного героя (если он есть) и кончая наименее выраженными потребностями второстепенных персонажей. В одном рассказе редко проявляется больше 3—4 потребностей. Суммарный подсчет

частоты встречаемости каждой из потребностей во всех 20 рассказах позволяет дать характеристику потребностно-мо-тивационной сферы обследуемого с учетом общих соображений, высказанных в § 4.1.

Таблица 2 Перечень потребностей по Murray, 1938

N*     Название    Усл. обознач.      Русское название         Пояснение

1        Abasement  nAba Уничижение        Уступать, принимать наказание, извиняться, каяться, унижаться. Мазохизм.

2        Achievement         nAch Достижение        Преодолевать обстоятельства, проявлять свою силу и возможности, делать что-то трудное максимально хорошо и быстро.

3        Affiliation    nAff   Аффипиация       Поиск дружеских связей, общения с другими, социальная кооперация, любовь, присоединение к группе.

4        Aggression  «Agg Агрессия    Нанести кому-либо вред или оскорбление. Убить, унизить, нанести ущерб, обвинить, высмеять кого-либо. Суровое наказание, садизм.

5        Autonomy   nAuto          Автономия Сопротивляться влиянию или принуждению. Ниспровергать авторитет, искать свободу в новом месте, стремиться к независимости.

6        Counteraction       л Cnt Преодоление трудностей      Преодолевать неудачи и поражения новыми усилиями. Выбирать самые трудные задачи. Отстаивать делом свою честь и гордость.

7        Deference    nDef  Повиновение       Почитать высший авторитет, добровольно подчиняться ему. Помотать лидеру, с радостью служить ему.

8        Defendance nDfd  Самооправдание Защищаться от обвинений и уничижения, оправдывать свои действия. Давать объяснения. Сопротивляться проверкам.

9        Dominance  nDom          Доминирова-       Влиять на других, управлять ими. Убеждать, запрещать, диктовать. Руководить. Ограничивать. Организовывать поведение группы.

10      Exhibition    n?xh  Демонстра-тивность    Привлекать к себе внимание, удивлять, восхищать, пугать, шокировать.

11      Hamnavoi dance   nHarm         Избегание опасности   Уклонение от угрозы извне, опасности, в борьбе с враждебными силами окружения.

12      Infavoidance         nlnf    Избегание неудачи       Избегание неудачи, стыда, унижения, выставления себя в смешном положении. Отказ браться за то, что за пределами возможностей.

13      Nurturance  nNur  Опека         Опекать, помогать, защищать беспомощных. Выражать симпатию. Нянчить ребенка.

14      Order nOrd  Порядок     Организовывать, упорядочивать, содержать в порядке и чистоте, быть точным и пунктуальным.

15      Play   nPlay Игра  Отдыхать, развлекаться, забавляться, искать разнообразия, играть в игры, шутить, смеяться, радоваться. Избегать серьезных проблем.

16      Rejection     nRej   Отвержение         Игнорировать кого-то, отвергать, смотреть свысока, дистанцироваться. Дискриминация.

17      Sentience     nSen  Чувственность    Чувственные удовольствия разного рода.

18      Sex    nSex  Секс  Сексуальные отношения между полами, сексуальное удовлетворение.

19      Succorance nSuc  Поиск помощи    Поиск помощи, поддержки или симпатии. Просьба о подмоге, снисхождении. Зависимость, привязанность к опекающему родителю.

20      Understanding       nUnd Понимание Рациональные суждения, сбор информации, построение картины событий.

При этом, однако, надо учитывать неоднонаправленное влияние социального контроля на проявление тех или иных потребностей в поведении. Например, Р.Сэнфорд выделил по меньшей мере три варианта соотношений между проявлениями потребностей в фантазии и в поведении: 1) сильное проявление в фантазии и слабое в поведении (агрессия, автономия, секс); 2) слабое проявление в фантазии и сильное в поведении (порядок, самооправдание); 3) сильное проявление и в фантазии, и в поведении (достижение, доминирование, аффилиация). Но дело не только в особенностях самих потребностей. Л.Беллак (Bellak, 1986, с.177) приводит результаты двух экспериментов, давших противоположные результаты. В обоих у испытуемых-мужчин актуализировали сексуальную потребность путем предъявления изображений обнаженных женщин. В одном случае было получено снижение числа сексуальных сюжетов в продукции воображения, а в другом случае их увеличение. Беллак объясняет это тем, что в первом случае испытуемые принадлежали к обеспеченным слоям общества, более подверженным тормозящему воздействию социальных контролен, а во втором — к низшим слоям, более раскованным в плане проявления сексуальной потребности.

3.4. Цели. Группа диагностических показателей, характеризующих цели героя и других персонажей, предложена В.Э.Реньге (1979, с.51—55) и воспроизводится здесь с небольшими изменениями и дополнениями. В отличие от подавляющего большинства других обязательных диагностических показателей, все или часть показателей, относящихся к рубрике целей, могут отсутствовать в конкретных протоколах. В отличие от категории потребностей, категория целей относится к сознательным устремлениям действующих лиц и не ограничивается заданным перечнем.

3.4.1. Содержание целей. В эту графу записывается (своими словами) конкретное содержание целей, которые преследует герой или другой персонаж (их редко бывает больше двух).

3.4.2.  Степень реалистичности целей. Цели могут находиться в соответствии с возможностями персонажа и ситуацией, в которой он находится, или быть нереалистичными, не опирающимися на реальные возможности. Например, если мальчик со скрипкой (1), которого родители заставляют учиться музыке, хочет пойти во двор поиграть в футбол, то эта цель может быть расценена как реалистичная. Если он думает о том, что когда вырастет, станет футболистом, то это цель средней степени реалистичности. Если же он мечтает о том, что станет чемпионом мира по футболу, забив решающий гол в финале, то реалистичность этой

цели следует оценить как низкую. В соответствующей графе таблицы сокращенно помечается степень реалистичности: высокая (в), средняя (с) или низкая (н).

3.4.3. Степень разработанности целей. Цели могут ставиться или в самом общем виде, быть едва упомянуты, или же расписаны довольно подробно со всеми деталями. При этом реалистичные цели могут быть слабо разработанными, а нереалистичные могут быть разработаны весьма детально; эти два параметра друг от друга не зависят. Пример реалистичной, но не разработанной цели: герой чувствует голод и думает: поесть бы чего-нибудь. Пример нереалистичной, но разработанной цели: мальчик со скрипкой мечтает о том, как станет футболистом, попадет в сборную и поедет на чемпионат мира. И вот финальная встреча со сборной ФРГ, они проигрывают со счетом Г.2, и вот на последней минуте он получает пас из своей штрафной площади, обходит двух защитников и сильным неожиданным ударом с 15 метров забивает красивый гол в верхний угол ворот. Счет ничейный, назначают дополнительное время, в которое он забивает с углового еще один гол. Команда получает кубок, прибегают фотографы, корреспонденты, берут у него интервью, фотографируют его с кубком в руках и т.д.

Степень разработанности оценивается в тех же категориях, что и степень реалистичности: высокая (в), средняя (с) или низкая (н).

3.4.4.  Временная локализация целей. Цели, преследуемые персонажами, могут быть разной степени отдаленности во времени — от нескольких минут до всей жизни героя. Временная дистанция, на которую герой отодвигает свои цели, указывается в этой графе таблицы.

3.4.5.  Средства достижения целей. Средства, если они отражены в рассказе, указываются в обобщенном виде своими словами в соответствующей графе таблицы. Например, это могут быть свои усилия, помощь других, работа над

собой, манипуляция другими, пассивное ожидание, пока ситуация сама собой разрешится, и т.п.

3.5. Преграды. Эха категория отчасти близка к понятию прессов или сил, действующих на героев, которое было введено Мюрреем. Мюррей классифицировал прессы в соответствии с действием, которое они оказывают на героя. Это понятие, однако, не привилось в других интерпрета-тивных схемах. В.Э.Реньге говорит о внешних силах, действующих на персонажей, лишь там, где у них отсутствуют самостоятельные цели.

Категория преграды, которую мы используем, опирается на понятие внутренней преграды, введенное В.В.Столи-ным (1983) в контексте исследования природы конфликтных смыслов, а также на представления о преградной функции смысловой установки (Леонтьев, 19906). Под преградами как содержательными диагностическими показателями мы понимаем факторы, препятствующие или как-либо иначе влияющие на достижение персонажем своих целей либо вызывающие у него определенные реакции или переживания.

Рубрика "преграды" включает в себя три графы, соответствующие трем видам преград: внешним активным, внешним пассивным и внутренним.

3.5.1.  Внешние активные преграды — это силы, действующие на героя вне зависимости от его действий и часто неожиданным образом.

3.5.2. Внешние пассивные преграды — это силы, противодействующие поступкам героя. Преграды этого типа необходимо преодолевать, но если не учитывать целей и потребностей героя, то эти преграды сами по себе ему не досаждают. Отличие внешней активной преграды от пассивной можно уподобить различию между автомобилем, который на вас идет, и стеной, через которую вам надо перелезть. В последнем случае преграду надо преодолевать лишь постольку, поскольку вам нужно что-то, расположен-

между ^"х -сявсоответств

сонажа либо с окружающим его миром, людьми, либо с внутренними преградами; встречаются также конфликты между абстрактными идеями и понятиями (см. ниже). В одном рассказе может быть несколько конфликтов одного или разных типов, а может и не быть вообще, хотя последнее встречается сравнительно редко, ибо конфликт — движущая сила любого сюжета. Все конфликты рассматриваются по отдельности в порядке их возникновения. ,ii К этой рубрике относится три показателя.

•ч • 3.6.1. Содержание конфликта. В эту группу записывается своими словами, между чем и чем имеется конфликт. Как правило, он сводим к взаимодействию потребности с преградой, хотя не всегда. Удобнее, однако, записывать содержание конфликта не в понятиях "потребность-преграда", а в житейских понятиях. По своему содержанию конфликты широко варьируют — от банальных любовных треугольников до редко, но все же встречающихся гамлетовских внутренних конфликтов "быть или не быть".

3.6.2. Тип конфликта. Конфликты подразделяются на внешние, внутренние и так называемые конфликты общего типа. Внешние конфликты — это конфликты между потребностями и целями какого-либо персонажа, с одной стороны, и внешними преградами — внешними обстоятельствами или интересами других персонажей, с другой. Внутренние конфликты — это конфликты между потребностями и целями персонажа, с одной стороны, и его внутренними преградами, с другой. Можно привести в качестве примера довольно типичные конфликты между правами и o(»i кшностями, желанием и делом, потребностями и поз-МОЖПОС1ЯМИ их удовлетворения, между характером (пряничными формами поведения) и личностью (смыслами и ценностями) и т.п. Наконец, третий возможный тип конф-шкта М.З.Дукаревич называет конфликтом общею тит. Но конфликт между абстрактными понятиями (лпОрп и то, красота и уродство, жизнь и смерть), который иллюот-|Црустся конкретным сюжетом или же остистей ни урони* нцдих рассуждений. Само собой разумеется, чн» этот тип

конфликта отмечается лишь там, где обследуемый сам сформулировал это глобальное противоречие. Он встречается сравнительно редко, обычно у людей, чья профессия связана с оперированием общими понятиями (философы, психологи, литературоведы), и в ряде случаев патологии, связанных с нарушением ориентировки в реальности.

В этой графе для каждого из содержательно выделенных конфликтов указывается тип, к которому он относится. Встречается ситуация, когда один конфликт является причиной другого, в частности, внешний конфликт порождает вторичный внутренний конфликт или наоборот. В этом случае каждый конфликт анализируется отдельно, но причинные связи указываются стрелочками в этой или предыдущей графе таблицы.

З.б.З. Локализация конфликта во времени. Конфликт, вне зависимости от его типа, может быть локализован в прошлом, настоящем или будущем. Он также может переходить из прошлого в настоящее, из настоящего в будущее или из прошлого через настоящее в будущее, иногда встречаются вневременные конфликты (как правило общего типа). Для каждого конфликта в этой графе указывается соответствующий вариант временной локализации.

М.ЗДукаревич предлагает систему количественной обработки показателей, относящихся к конфликтам. Во-первых, считается раздельно количество конфликтов, локализованных в прошлом, настоящем и будущем. Количество конфликтов в настоящем отражает актуальный уровень конфликтности обследуемого. Количество конфликтов в прошлом говорит о мере конфликтогенности его прошлого опыта. Количество конфликтов в будущем отражает степень его оптимизма, фон настроения. Следующие показатели — общее количество конфликтов во всех рассказах и количество рассказов, содержащих конфликты. Если конфликты более или менее равномерно распределены по всем рассказам, то можно говорить о конфликтной структуре личности обследуемого в целом. Если же они концентрируются в отдельных рассказах, то это говорит скорее о

неблагополучии в определенных сферах при невысокой в целом конфликтности. Далее, количество внешних конфликтов соответствует конфликтному поведению обследуемого в отношениях со своим окружением вообще или в отдельных сферах отношений, а количество внутренних конфликтов отражает внутреннюю напряженность, дисгармоничность личности обследуемого. Большое их количество позволяет предположить невроз, хотя встречается и склонность к сознательному акцентированию альтернативных возможностей в разных ситуациях, не порождающему внутреннего напряжения. Наконец, частота появления взаимосвязанных внешних и внутренних конфликтов и направление причинных связей говорит о том, в какой мере поведение обследуемого зависит от его душевного состояния и, наоборот, в какой мере на его душевное состояние влияют его жизненные обстоятельства.

3.7. Позиция героя. Категория позиции достаточно тради-ционна, однако ею, как правило, пользовались без серьезного осмысления, выделяя четыре типа позиции — действенную, агрессивную, пассивную и страдательную, — по чисто описательным критериям. Речь идет об общей позиции, которую занимает герой в конфликтной ситуации, в мире рассказа, о его общем отношении к происходящим событиям и к их разрешению, следствием которого являются его конкретные действия или, напротив, бездействие. Оговаривается, что активность позиции не связана напрямую с поведенческой активностью персонажа, который может занимать активную позицию, ничего не делая (например, сопротивляясь попыткам склонить его к каким-то действиям) или, напротив, со-нсршать множество стереотипных или конформных действий, будучи при этом психологически пассивным. Категория по-шции характеризует тем самым позицию именно внутреннюю, психологическую.

Эта категория приобретает новое содержание в контексте разработки понятия внутренней или жизненной позиции в |)бщей психологии личности в 80-е годы. Мы связываем мо понятие с такой психологической характеристикой

личности, как отношение личности к собственной жизн форма организации ею жизни (см. Абульханова-Славск> 1983). Нами были введены два ведущих параметра, описы вающих это отношение: осознанность и активность жизне» ной позиции (Леонтьев, 1997). Осознанность характеризует степень рефлексивного выделения себя личностью из потока своей жизни, осознания несовпадения своего "Я" и объективно разворачивающегося жизненного процесса; отсутствие осознанности характеризует людей, для которых их "Я" слито, неотделимо от того, что с ними реально происходит. "Осознание жизни превращает ее в подлинное бытие. Отсутствие осознания оставляет ее всего лишь существованием" (Зинченко, 1991, с.35). Активность жизненной позиции в нашем понимании характеризует способность личности управлять событиями своей жизни, активно в них вмешиваться. Личность с пассивной позицией не в состоянии воздействовать на свою собственную жизнь, она плывет по течению, подчиняясь потоку событий. Хотя оба параметра жизненной позиции в какой-то мере коррелируют, они все же достаточно независимы друг от друга. Их попарные сочетания дают четыре идеальных типа жизненной позиции. Действенная позиция характеризуется осознанностью и активностью; такой человек осознает течение своей жизни, способен стать по отношению к ней в активную позицию и управлять ею. Импульсивная позиция характеризуется активностью и отсутствием осознанности; такой человек стремится управлять своей жизнью, не будучи в состоянии ее хорошо осмыслить, управление им своей жизнью принимает характер хаотичных, импульсивных решений и изменений, не связанных единой логикой и жизненной целью. Созерцательная позиция характеризуется осознанностью и отсутствием активности; осознавая события своей жизни как нечто отдельное от своего "Я", такой человек, однако, не в состоянии на них воздействовать по причине либо убежденности в невозможности это сделать (внешний локус контроля), либо невротической неуверенности в себе, своих силах и возможностях. Страдательная позиция — это отсутствие осознанности и активности по отношению к своей жизни, полное ^ссивное подчинение обстоятельствам, принятие всего, ^т/ ПР°ИС' ходит, как неизбежного и неконтролируемого.

Четыре описанных типа жизненной позицди нах°дят с мое косвенное обоснование в других исследований " част" ности, С.Кирилловой (курсовая работа, 1991) бы^ показа-по соответствие каждого из этих типов одному из ^сальных 1ипов переживания по Ф.Е.Василюку (1984): твОр^ескомУ> реалистическому, ценностному и гедонистичес^1^' со" ответственно. В.И.Ковалев (1988), исследуя л^ч/10СТНые особенности организации времени жизни, выде^Р1 че™-ре типа отношения к времени жизни, которые та^6 более ем хорошо согласуются с нашей типологией ж^/ненных позиций: созидательно-преобразующее отношен^/' ФУ™" ционально-действенное отношение, созерцатель^6 отно' i пение и обыденное отношение.

Четыре теоретически выделенных типа жизн^йнои n°J ииции хорошо согласуются и с традиционной к^ позиции как диагностического показателя расск^3^в наполняя его новым содержанием. Позиция геро^ /> случаев, других персонажей, оценивается по при^е/*енньм нише критериям. В соответствующей графе таблиц1 Указь'-нается тип жизненной позиции героя рассказа. Е^/и позицию удается идентифицировать у двух персонаже^ f1 более, ю оба типа позиции, если они разные, записыв^1^)ТСЯ че' рез запятую; если два персонажа проявляют од^?1аковУК) позицию, она записывается только один раз. Вс>р^чается' чотя и редко, ситуация, когда позиция персонаж^ ,Меняет" кя по ходу рассказа; это изменение записывае^.о/я чеРез стрелку (стр. —»имп.).

По всему протоколу в целом можно подсчита^ показа-|»ли осознанности и активности жизненной поэа^ии °"~ следуемого. Первый вычисляется как суммарное к^л ичество * i пенных и созерцательных позиций, деленное на чис" рассказов, в которых позиция героя определен^   Второй i исляется как суммарное количество действен!}Ь^1Х и им" >|<сивных позиций, деленное на число расска^/8' в ко" (>ых позиция героя определена. В некоторых

позицию героя, возможно, идентифицировать не удастся] Интересно также посмотреть зависимость преобладаю! типов позиции от темы.

3.8. Исход конфликта. В эту графу заносится исход каж-1 дого из выделенных в рассказе конфликтов. Конфликт MO-I жет быть успешно разрешен, исчезнуть сам собой в связи а изменением ситуации, может быть найдено временное, компромиссное решение, снижающее остроту конфликта,] но не устраняющее его, конфликт может так и остаться неразрешенным или же может возникнуть лишь перспектива его разрешения. Разрешение конфликта может быть окончательным или лишь относительным, а также может; иметь место лишь в мыслях персонажа. Характер исхода заносится в таблицу.

3.9. Исход рассказа. Эта категория не совпадает с предыдущей, поскольку, во-первых, конфликт может разрешиться, но рассказ еще будет продолжаться, во-вторых, рассказ может окончиться, а конфликт остаться неразрешенным, и, в третьих, конфликтов может быть несколько, каждый со своим исходом, а исход рассказа только один. В этой графе записывается, на чем обследуемый закончил рассказ — разрешение конфликта, перспектива будущего, ожидание неприятностей, неопределенность и т.п.

ЗЛО. Истоки сюжета. В эту графу заносится источник сюжета каждого из рассказов по результатам опроса обследуемог после завершения работы с тестом (см. главу 3). В качестве источника может выступать фантазия, собственный опыт, рассказы знакомых, книги, газеты, кинофильмы и т.п.

4.2.4. СОДЕРЖАТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ: ФАКУЛЬТАТИВНЫЕ

Если основные содержательные показатели описывай структуру и динамику сюжета, то факультативные содержательные показатели, присутствующие не в каждом рас-

<  казе и даже (большинство) не в каждом протоколе, пред-i гавляют собой отдельные содержательные элементы, ко-юрыми обследуемый "аранжирует" сюжет и в которых его ничностные структуры проецируются довольно непосред-

< твенным образом.

4.1.  Символы. Употребление символов встречается нечасто и фиксируется в том случае, если прямым текстом

<  казано, что одно олицетворяет (символизирует) другое. В габлице это отмечается. Большое количество символов характеризует некоторые формы патологии мыслительных процессов, если оно не обусловлено профессиональной принадлежностью обследуемого. Конкретные символы можно трактовать в традициях аналитической психологии, со-плюдая при этом осторожность в выводах.

4.2.  Оценки, которые получают в рассказе те или иные формы поведения, поступки, вещи, понятия, характери-lyior систему личностных ценностей обследуемого. Лично-

<  жые ценности проявляются как непосредственно, в виде формулирования определенных идеалов, представлений о иплжном, желательном, хорошем, а также антиидеалов, uiK и опосредованно, через оценки персонажей, их дейст-иий и т.д., которые всегда ориентированы на определенную точку отсчета, критерий оценивания, в роли которого шллупает та или иная личностная ценность. В этой графе ми1ываются не только оценки, выраженные в форме оценочных комментариев (см. § 4.2.2), но и непосредственно нкпюченные в ткань рассказа. Например, если в рассказе шпорится, что для мальчика важно не огорчать родителей, и поэтому он прилежно занимается музыкой (1), то из этого можно сделать вывод о ценности семейных отношений. Если шпорится, что он настолько увлечен волшебным миром мушки, что не видит ничего вокруг, то сама музыка выс-

T как ценность. Наконец, если говорится, что он не , когда его заставляют делать то, что он не хочет, указывает на ценность автономии, независимости.

4.3. Конструкты. Это понятие является центральным нятием теории личностных конструктов Дж.Келли (Kelly, 195| см. также Франселла, Баннистер, 1987; Леонтьев, 1990e). OF обозначает субъективные осознанные или неосознанные ночные шкалы, которыми человек пользуется для хара ристики и оценки других людей, вещей, явлений и TJJ Конструкты говорят нам о том, что важнее всего для обсле дуемого в людях, вещах и др., что выступает для него первый план, и тем самым дают богатую информацию о смыс лах и ценностях обследуемого. Конструкты формулируют^ как в виде эпитетов ("хорошенькая девушка", "злые глаза" "неряшливая обстановка", "разочаровавшийся в жизни че ловек", "спокойная атмосфера"), так и в виде более слож| ных словесных конструкций ("девушка из хорошей семьи* "мужчина несоветского облика", "квартира, производяща впечатление холостяцкой"). В соответствующую графу табли| цы выписываются прежде всего конструкты, использован! ные обследуемым для характеристики персонажей. Отдельш можно выписать и конструкты, используемые для характе^ ристики неодушевленных предметов и явлений, если интер претатору они представляются существенными.

4.4.  Упоминание физических состояний. В этой графе фиксируются все упоминания о самочувствии, физичес ком состоянии, болезнях персонажей типа: "устал", "дро жат ноги", "давно пошаливало сердце", "перехватшн дыхание" и т.п. В том случае, если описание какого-то со стояния появляется на протяжении всего обследование более одного раза, то это, как правило, связано с соответ ствующими соматическими ощущениями самого обследу емого. Например, в одном рассказе у персонажа от волненш перехватило дыхание, в другом герой открыл окно, чтобь подышать свежим воздухом, в третьем муж задушил не' верную жену. Здесь можно достаточно уверенно делать вы вод, что у обследуемого проблемы с дыханием. Это ж« относится и к таким психоэмоциональным состояниям, как взволнованность, тревожность, усталость, замедленност] и т.п., которые также следует указывать в этой графе и

интерпретировать как знаки соответствующих состояний i имого обследуемого.

4.5.  Особые темы. К особым темам относятся: смерть, 1яжелая болезнь, увечья, преступления, вооруженные конфликты, война, убийство, самоубийство, психическое шболевание. Каждую тему такого рода необходимо фиксировать в этой графе. Сравнительно большое количество особых тем (4—5 и больше) — весьма неблагоприятный показатель с точки зрения душевного здоровья обследуемого. Некоторые из особых тем, в частности самоубийство, цолжны настораживать даже при единичном появлении.

4.6.  Генерализации. Эта категория относится к той же ipynne показателей, однако генерализации, там, где они есть, целесообразно записывать не в общую таблицу, а на отдельный листок, поскольку речь идет о целых фразах. Генерализации — это обобщающие суждения, которые обследуемый вставляет в текст. В отличие от справочных комментариев, генерализации сообщают не о каких-то объективных фактах, а о житейских обобщениях, хотя для i амого обследуемого они могут выступать и часто выступают как объективная истина. Вот примеры: "Сидит мальчик, перед ним лежит скрипка, он смотрит на нее с тоской. Он не хочет на ней играть, но родители его заставляют. Родители никогда не понимают своих детей, заставляют их ш-лать то, что им не хочется, а потом удивляются, что дети (тс |ут не такими" (1). "Молодая девушка стоит и плачет, у мн' какое-то горе. А может быть и не горе, так, мелкая иг приятность. Девушки, знаете, они вообще любят все усложнять" (3 FG). Последние фразы в том и другом примере • и носятся к категории генерализаций, поскольку они, во-

ииых, представляют собой обобщенные высказывания о MI елях вообще и о девушках вообще, и, во-вторых, |.ек!ивные, хотя авторам этих высказываний они тако-.1И но кажутся.

Генерализации представляют собой структурные эле-irw мировоззрения обследуемого. Мировоззрение мы

понимаем как компонент образа мира, содержащий пред ставления об общих свойствах, связях и закономерностях присущих объектам и явлениям действительности, их взаи моотношениям, а также человеческой деятельности взаимоотношениям людей. Мировоззрение выполняет функцию ориентировки в окружающей действительности, субъективного структурирования, упорядочивания, и од новременно функцию самосознания человека как предста-1 вителя родовой общности. Формулируя мировоззренческие представления, человек высказывает их как бы не от своего имени, а выражая общечеловеческую позицию, всеобщую закономерность, вытекающую из сущности человека или мирового порядка вещей. Вместе с тем мировоззрение, как и образ мира в целом, отражает явления действительности прежде всего не в их объективных, а в смысловых связях — связях, характеризующих их отношение к жизни данного конкретного человека. Мировоззрение, таким образом, пропитано смыслом, и в мировоззренческих суждениях — генерализациях — проецируется смысловая сфера личности, ее самые глубинные компоненты. При этом содержание мировоззрения в меньшей степени подвержено искажающему влиянию психологических защит, чем, скажем, содержание Я-концепции, поскольку защита обес-j печивается уже самой формой, которую те или ины< смысловые ориентации приобретают, будучи сформулиро ваны в виде квазиобъективных мировоззренческих сужде ний. Поэтому генерализации там, где они встречаются, представляют собой материал чрезвычайно высокой проекч тивной ценности, очень много говорящий об образе мира обследуемого.

На этом мы завершаем изложение отдельных диагностических показателей и переходим к правилам и алгоритмам синдромологического анализа.