Быдло и падло. - Хищная власть - Борис Диденко

Хищные, понятно, считают себя выше нехищных людей. Друг друга же они, так или иначе, но "уважают". "Воры в законе" именуют себя — "люди". Всё это совершенно парадоксальным образом уживается с их предельным эгоизмом и взаимоуничижением (и взаимоуничтожением).

Самоназвания большинства "диких народов" и изолированных племен тоже переводятся как "люди". Это — отголосок самого раннего, совершенно "не задокументированного" периода человеческой истории. Шла смертельная борьба с биологическими палеоантропами-адельфофагами, перекинувшаяся затем по инерции и на человеческие социумы. Все соседствующие этносы были и потенциально, и реально опасны друг для друга. Каждое из племен в атмосфере всеобщей враждебности взаимно не считало своих соседей людьми, выделяя в этом качестве лишь самих себя. Сейчас — это уже достаточно редкое явление. Остались лишь его атавистические раритеты — среди иных народностей, в "элитах" обществ да в уголовных кругах.

Матерые уголовники именуют всех остальных людей (т. е. преимущественно нехищных) "фраерами". При этом они не могут обозвать их "круче", более бы оскорбительно. Они не имеют логической возможности позволить себе определить этих самых "фраеров" животными, а не людьми. В то же время сами они все такие зоологические и прочие "лестные" характеристики имеют, и к тому же — многочисленные. "Нелюдь", "душегубы", " гадюки", " шакалы"...

То же происходит и в "элитах" обществ. Высшие власти — эти просоциальные бандиты (самые опасные!) — не просто именуют себя "расой господ". В душе (а есть ли она у них?), внутренне они уверены в этом на все сто процентов. При этом самовыдвижении они низводят народ (= нехищных людей) до статуса "быдла", "толпы", "черни", "плебса", "массы" и т.п. Но опять-таки, позволить себе произвести более "зверский" метафорический выпад (за исключением разве что "бараны") в адрес нехищных "массовых толп плебейской черни" они не в состоянии. У них, как и у уголовников, нет на это "психологического права", и они подсознательно это чувствуют. Сами же они вполне заслуженно носят эти "припечатывающие звания" от народа. "Паразиты", "кровопийцы", "жирные коты", "зверьё" (наиболее точно!) и т. д.

Правда, иногда власти могут позволить себе роскошь "отвести душу" и высказывать в адрес народных масс самые, что ни на есть "зверские комплименты", и сколь угодно громко. Потому что они сами оказываются в роли "отверженных и угнетенных". Это — периоды народных восстаний и революций. Тогда, доведенный до отчаяния разъяренный народ весело носит на пиках головы и мошонки не успевших сбежать за границу правителей, угнетателей и их приспешников, ощипывает павлинов в барских усадьбах, изобретает всё новые и новые "символы и радости свободы". Но делает он всё это опять-таки под "мудрым" руководством хищных оппозиционных вожаков — демагогов. По меткому определению, демагог — это "говорун, стремящийся сколотить капитал на общественном недовольстве и приобрести политическое влияние" (суггестор, одним словом).

Этот "бранный поток" говорит об осознании людьми существования межвидовой духовной пропасти. Есть даже и объективная оценка её "размеров" — "кто есть кто", с поименным указанием и определением. Но, к величайшему сожалению, это осознание носит образный, несерьезный характер. Как бы нечто оскорбительное, но сказанное в запальчивости. Простые люди не могут взять себе в толк, что всё это предельно серьезно и неимоверно страшно! Если они сами пусть уж и "быдло", то те-то уже такое "падло", что дальше некуда. Они сами же об этом (как и о многом другом) и проговариваются. Общеизвестна их блатная "божба": "падло буду!". Это означает, что они обещают перед "своими" не вести себя предельно подло, клянутся оставаться в рамках "местных" правил, хотя и способны на что угодно, раз им приходится зарекаться. А то, что они уже и так есть архипадло, этот момент ими обходится молчанием. Всё это "коронованное, финансовое и криминальное зверьё" и вправду не люди (!!). Не люди в том смысле, в котором должно единственно правильно пониматься это слово.

Люди — гуманные разумные существа. Но хищный, злой мир не дает людям вести достойный, добрый образ жизни, не выпускает их из перманентного состояния "быдла".

"Быдло" к "падло" — именно таково основное разделение всех сообществ Земли.

Для представителей хищной власти необычайно важны внешние символы и атрибуты своего превосходства, доминирования. Внешняя показная атрибутика для демонстрации собственного социального превосходства им жизненно необходима. Они же, падло, — выше обычных людей, этого "быдла", а чем это можно доказать? Ведь у них же нет прекрасных ветвистых рогов или пышного разноцветного хвоста! Они относятся к "некрасивым" хищникам типа гиен, а не львов или снежных барсов. Стервятники, одним словом. Вот им и остается, во-первых, всячески демонстрировать собственное благосостояние (это не всегда легко), а во-вторых. (вот это всегда возможно!) им дополнительно, для увеличения "разницы", необходимо любым путем и нещадно притеснять, унижать подневольных людей, и тем самым дистанцировать себя от тех, кого они именуют "чернь", "простонародье", "пся крев", "быдло". Поэтому дома у знати всегда были выше, чем у других слоев общества. Сюда же можно добавить и величественные гробницы ("дома отдыха" властителей после смерти) — курганы Европы, мавзолеи Азии, пирамиды Египта и доколумбовой Америки. Всяческие приметные отличия в одежде, дорогие побрякушки и т.п. причиндалы — это тоже их "стиль".

И в то же время они не потерпят, если кто-то из "нижеранговых особей" позволит себе нечто подобное. Для них — это страшный удар, прямо в поддых. Как если бы вдруг выяснилось, что их бриллианты больше ничего не стоят, они теперь есть у всех, ими играют пацаны. П. Бажов описывает, как некий барин увидал, что дети одного крепостного носят сапоги, так он сгноил всю эту работящую семью. Это чувство собственного превосходства возникает у хищных еще в раннем детстве и они проявляют необычайную изобретательность в выборе средств демонстрации собственного "величия". Иллюстративен рассказ очевидца о нравах, бытовавших в некоем отечественном детдоме. Заправилы (неформальные лидеры) детского коллектива, за неимением ничего (!), кроме сатиновых трусов (юг страны, лето, жара), всё же умудрились изобрести "символы власти". Никто, кроме малолетнего главаря и его нескольких подручных, не имел права приспускать трусы сзади, оголяя ягодицы, так вот своеобразно "декольтироваться". Это была их исключительная привилегия. Нарушения такой "субординации" беспощадно преследовались. Единственно, для кого делалось исключение — так это для сына директора того детского дома ("молодой побег" будущего, уже "взрослого" сращения криминальных структур с официальной властью).

Для хищной власти, "элиты", "расы господ", для этих зверей в человеческом обличье, для этого "падла" попросту необходимо "быдло". Иначе кто будет производить для них блага, создавать удобства, комфорт? Им необходим этот фундамент, субстрат, на котором они столь мерзко паразитируют. Народу же необходимо соскрести этих паразитов со своего тела. Оглядываясь в наше недавнее прошлое, можно увидеть, насколько всё же было выше то, что декларировалось т. н. "социалистическими" режимами. У народа тогда, несмотря на все страшные издержки (а сейчас, то что творится — разве не страшно?!), был духовный вектор. Люди, хотя и видели подлость властей, но всё же верили в то, что это временно. Что придет хорошая, честная, подлинно социалистическая власть. Должна придти. Теперь ясно — это нереально. От хищной власти народ ничего хорошего не дождется. Поэтому власть в обществе надо менять радикально, иначе наступит всеобщий крах.

Но для обеспечения надежного функционирования преступных структур хищная власть делает всё. Для этого ей в первую очередь необходимо развращение социума. Алкоголь, наркотики, порнография, разнузданный секс, оглупление, примитивизация людей. Всё это — сбрасывание, стаскивание их на свой хищный бездуховный уровень. Затягивание в свое болото. Борьба с преступностью — чистейшая видимость, псевдо-санитарное мероприятие. Убираются неудачники и "доучиваются" начинающие в спецшколах — тюрьмах.

В уголовных шапках исполнителей спаивают, "сажают на иглу", развращают. Разнузданность становится их естественным, нестесненным поведением. Лишь на "дело" им рекомендуется ходить в "форме". Точно так же и хищная власть всячески снижает нравственный уровень народных масс (тех же исполнителей). В самой неприкрытой форме именно это сейчас творится у нас в стране. Оболванивание, растление идет по всем направлениям духовной жизни. Не избежала этой страшной участи и религия. Множество людей, особенно молодых, оказываются в сетях тоталитарных сект. Ежедневно, с утра пораньше, транслируются бесовские представления "во Христе" западных телевизионных проповедников-проходимцев. Эти мерзкие "тео-теле-шоу" навязываются людям, в дополнение к нашим доморощенным Чумакам, "чумичкам" и прочей нечисти. Колдуны, астрологи, ведьмы, пророчицы, и прочая "психотэрапэутика". Телепередачи "Глобальный прогноз", "Третий глаз". "Тьфу, тьфу, тьфу"... Действительно, плюнуть хочется. Рожи у всех хитрые, подлые, несут явную чепуху. Видно же, что это пройдохи, жулье. Но люди, несчастные глупцы, верят. Причем верят не какие-то там обскуранты, но и образованные люди. Я знаю людей с высшим образованием, которые верят, что кинофокусы из телесериала "Чудеса Давида Копперфильда" являются подлинными чудесами. Считают талантливый американский фильм-пародию "Зелиг" действительно документальным. Большого труда стоило их переубедить. Вот какова сила "экранного" воздействия!

При желании властей борьба с преступностью не только возможна, но уже реализовывалась, имеется позитивный опыт. В СССР 1960-х годов всех "воров в законе" помещали в общие зоны, переводили на хлеб и воду, заставляли работать, стравливали их между собой напрямую. И в огромной стране на долгие годы (лет этак на 15 — почти поколение!) не стало организованной преступности гангстерского типа. Достаточно лишь изолировать главарей, организаторов, и законопослушные граждане могут спать спокойно.

Но хищной власти, как выясняется, преступность попросту необходима. Только в этом случае у нее есть "материально-техническое обоснование" наличия мощных карательных структур: дескать, для обеспечения правопорядка. Хотя прочным деспотическим правлениям (физическому диктату) преступность, особенно "внешняя", уличная, нужна "не очень". Они сильны и так, и им совершенно незачем перед кем-то "оправдываться". Некому и незачем доказывать свою необходимость для наведения и охраны порядка в обществе. Народ не сопротивляется, а "враг" нужен. Хищная власть всегда чисто инстинктивно ищет "врага", у нее это как некий нестерпимый зуд. Именно поэтому мощные деспотии могут "позволить себе" беспощадную эффектную борьбу с преступностью, якобы, "на полную катушку". Отрубание рук, голов, публичные казни и т. д.

Так же была некогда "крепка" и Советская Власть. Борьба с преступностью проводилась на "полном серьёзе" — пусть незаконно, но эффективно. Почти целое поколение не знало организованной преступности. Такие меры, несмотря на всю свою "квазизаконность", всегда вызывают восторженное одобрение со стороны самой широкой общественности. По-видимому, этот внеюридический элемент всё же необходим. По принципу "клин клином". Правоохранительным органам прекрасно известны все главари преступного мира, а "вяжут" их лишь за "неуплату налогов" да за неправильную парковку автомобилей. Иначе в рамках законов невозможно.

Хотя понятно, что совершенно избавиться от преступности нереально. Множество преступлений совершается именно нехищными людьми. От безысходности, когда жизненные трагические обстоятельства вынуждают совершить преступление. Еще больше — по глупости, по пьяной лавочке, из ревности. Точно так же неискоренима и подростковая преступность. Она напрямую связана с могучим, неодолимым всплеском сексуальности в созревающем организме. Но, в принципе, при желании легко перенаправить в безобидные русла большую часть этой трудно контролируемой "пубертатной" энергии молодежи. Это возможно сделать при нехищной разумной власти и, наоборот, в тоталитарных обществах. Крайности сходятся. В "коммунистической" Албании послушная, дисциплинированная молодежь уже в 10 вечера расходилась по домам. После развала системы хищная власть, переусердствовав в ограблении людей, вызвала народное восстание. Но ничего страшного, народное быдло рано или поздно усмирят, никуда оно из своего стойла не денется (именно таковы, кстати, реальные, подлинные (зоо)мысли тамошних властителей).

Еще одна неистребимая ветвь преступности — это коррупция. Она будет процветать до тех пор, пока в мире существуют государство и деньги. Именно благодаря ей возникают и благоденствовуют мощные "неприкасаемые" пласты сверх-организованной, практически неразоблачаемой преступности, имеющей покровителей на самом верху: на высоких государственных уровнях Стал уже незыблемой, хрестоматийной аксиомой тот грустный факт, что если при расследовании какого-либо дела "ниточки" потянутся достаточно высоко, то следствие будет любым путем, вплоть до физического устранения "слишком любознательных", но обязательно прикрыто.

Единственный путь борьбы с этой самой "элитной" ветвью преступности в существующих условиях — "сталинский", в своем идеальном варианте. Строжайший контроль, отлов и наказание преступников во всех эшелонах власти, невзирая на ранги. Как это всегда демагогически и декларируется, — все равны перед законом В действительности у преступных чиновников много возможностей для обхождения этих самых законов, для них "закон, что дышло". Жесткий механизм борьбы с преступностью немыслим и в пресловутой западной демократии. Там тоже создается лишь видимость. Сталинский метод при всей своей беспощадности реально бил не по тем целям, попадалась в основном мелкая сошка. Но зато, в отличие от западной карающей системы правосудия, здесь часто воздавалось "по заслугам" и крупным акулам. И это отрадный факт, хотя ничего и не решающий, а просто сам по себе, как красивая иллюстрация в страшно скучной книге.

Именно здесь произрастают корни всенародной горячей любви к Сталину. За его якобы справедливость и неустанное, неусыпно-бдительное вылавливание всяческой мрази среди начальства. Уже одной только видимости справедливости для народного сознания оказывалось вполне достаточно. И эта любовь до сих пор теплится, несмотря ни на какие досужие реминисценции о "лагерной пыли", о "черных воронах", о горемыках "без права переписки" и т.п. Сталину всё прощалось — даже подвергшиеся вопиющему произволу его не винили. Нехищные люди отходчивы и всепрощающи. Для диффузного вида — это как "неразделенная любовь". Пусть и к не очень достойному объекту, но — любовь. И нельзя диффузных людей порицать за то, что они ищут себе тирана. Это — естественное проявление стадного инстинкта. Им жизненно необходимы вожаки. Но вожаки-то им нужны хорошие, нехищные, а на эти вакансии в основном прорываются хищные чудовища. Стадо буйволов должен возглавлять лучший буйвол, а не стая пятнистых гиен.